«Рай на земле»: Об архитектурном образе советской утопии

70 лет назад открылась Всесоюзная сельскохозяйственная выставка, памятная нам под более поздним названием – ВДНХ. Она была основана для демонстрации успехов колхозного строя, но стала архитектурным образом коммунистической утопии.

Декретом ВЦИК

Помимо практических целей, выставка имела идеологическую задачу. Она была призвана продемонстрировать экономические достижения советской власти за пять послереволюционных лет, особенно в области сельского хозяйства, построенного на социалистических началах, и передать этот наглядный опыт союзным республикам на окраинах и в глубинке, показав преимущества социализма. Поскольку в стране еще преобладали мелкие единоличные крестьянские хозяйства, вся экспозиция была пропагандой за социалистическое перерождение деревни на основе ленинского плана кооперации и за счет механизации сельского труда. Говорили, что на этой выставке соха впервые встретилась с трактором, хотя отечественных машин еще было очень мало и экспонировали в основном образцы заграничной сельскохозяйственной техники в Иностранном павильоне. В павильоне «Новая деревня» демонстрировали достижения еще редких коллективных хозяйств для выявления контраста со старой деревней – клубы, электрифицированные дома, сельские библиотеки, детские ясли. Так старались показать новую достойную жизнь советского крестьянина и преимущества социалистического строя.

Идеологическую задачу выставки как пропаганды социализма обеспечивала и архитектура революционного конструктивизма. Выставка была довольно скромной по сравнению с ВДНХ, потому что средств на нее еще не было. Зато ее архитектура имела целью символизировать будущее: в облике сооружений грезился образ грандиозной, фантастической утопии-мечты[1]. Конструктивизм был стилем революции, отрекавшейся от исторического наследия, в том числе и архитектурного, а пустынные выставочные просторы отлично подходили для конструктивистских экспериментов, порывавших с историческим обликом Москвы. Будущее всей социалистической архитектуры виделось тогда за конструктивизмом с его производственным характером, с привязанностью к ритмам пролетарских фабрик и машин, ибо пролетариат считался «идеологическим кормчим своей архитектуры». Это был стиль коллективизма, который пропагандировала выставка. Архитектор был призван конструировать окружающую среду в новых идеях, проектировать в настоящем идеалы будущего – мира единого трудящегося человечества, стирающего национальные границы. Выставочные павильоны стали воплощением этих идей. Это была и апробация конструктивизма перед широким применением в городской застройке, хотя за недостатком средств почти все павильоны были построены из дерева.

Сенсацией стал павильон «Махорка», выполненный для Всероссийского махорочного синдиката – первая постройка Константина Мельникова. Движение посетителей в нем осуществлялось по вертикали, как и расположение помещений, застекленных, сдвинутых от основной оси, с открытой винтовой лестницей.

Павильоны были организованы по тематическому принципу, что облегчало их конструктивистское исполнение, однако в оформлении территориальных павильонов по смыслу были допущены местные мотивы. Например, в павильоне Дальнего Востока, построенном другим асом конструктивизма Пантелеймоном Голосовым, угадывались чум, юрта и прочие элементы дальневосточной традиции. Это было предвосхищением павильонов сталинской ВСХВ. Кроме того, на ленинской выставке был реализован один из главнейших приемов монументальной пропаганды – синтез архитектуры и скульптуры для лучшего усвоения зрителем образа здания и его идеи, который станет важнейшим требованием генерального плана социалистической реконструкции Москвы 1935 года.

Участие в этой выставке было равносильно признанию. К ее созданию привлекли лучших мастеров: архитекторов К.С Мельникова, В.А Щуко, И.В. Жолтовского, скульпторов С.Т. Коненкова, Н.А. Андреева, И.Д. Шадра, В.И. Мухину. Главным архитектором выставки был А.В. Щусев, а его помощником – не очень известный, но опытный Вячеслав Константинович Олтаржевский – будущий первый главный архитектор ВСХВ.

К моменту открытия выставки Ленин был тяжело болен, и на торжестве его заменил Луначарский. Вскоре выставку посетила Крупская. Она привезла в Горки множество фотографий и подробно рассказала об увиденном Ленину, когда тому стало несколько лучше. Рассказ подогрел желание умиравшего вождя посетить Москву. Он неожиданно приехал в Кремль 18 октября и на следующий день совершил автомобильную прогулку в Нескучный сад – это был последний приезд Ленина в Москву. Мария Ильинична вспоминала, что выставка Ленину понравилась. Она положила начало выставочному делу в Советском Союзе, а на ее месте в 1928 году был разбит парк культуры (позднее имени Горького), ставший советским парадизом отдыха. Советский парадиз труда открылся спустя десятилетие в Останкино.

Вселенная коммунизма

Это была вторая эпоха в истории выставки. Ее коренное отличие от предыдущей состояло в том, что выставка 1923 года проводилась, когда коллективные хозяйства – «крепости социализма» – только нарождались. Сталинская выставка создавалась после всеобщей коллективизации и индустриализации, преследуя ту же идеологическую пропаганду победившего социализма. Она уже была смотром «величественных итогов» социалистической реконструкции сельского хозяйства и демонстрацией преимуществ высокомеханизированного колхозного строя, даровавшего советскому крестьянину «зажиточную счастливую жизнь», и над единоличным хозяйством, и над капитализмом. Это была выставка не только экономических достижений социализма, но и перспектив дальнейшего развития страны. И если в ленинской выставке утопический образ будущего был обозначен только революционной архитектурой, то здесь была создана его ясная модель.

На широких окраинных пустырях вырастал идеальный город-сад, символ счастья, образ коммунистического мира с его материальными составляющими: индустрией и сельским хозяйством. Современный исследователь Ирина Чередина предложила такую версию: выставочный город-мечта в натуральную величину, образ грядущего изобилия и счастливой жизни создавался в те годы, когда в Москве полным ходом шли сталинские преобразования – строительство метро, канала Москва-Волга, разработка генерального план социалистической реконструкции Москвы. То есть в те времена, когда мечта оформилась, но еще не была достигнута. ВСХВ и стала воплощенным образом этой мечты. За счет республиканских павильонов, подчинявшихся Главному павильону, создавался полный образ СССР, причем не только существующего, но и будущего. Образ будущего отчасти диктовался самой целью выставки: «чтобы весь советский народ, как в зеркале, увидел, чего он достиг и чего он может и должен добиться завтра».

Ансамбль «города чудесных дворцов» сложился не сразу. Первоначально выставка планировалась временной – всего на 100 дней. Затем на ее территории с использованием сооружений намеревались устроить Всесоюзный дом колхозов и разместить его в Главном павильоне, который тогда назывался Дворцом науки, техники и политики партии в деревне (а при нем организовать уже постоянную выставку). На пространстве вокруг этого павильона должны были разместиться территориальные павильоны республик, краев и областей и отраслевые павильоны: механизации, животноводства, зерновых и технических культур. Первый проектный образ выставки был скромен, павильоны вновь планировались деревянные, но уже создавался идеальный город с регулярной планировкой.

Автором проекта стал главный архитектор сталинской выставки В.К. Олтаржевский. Существует легенда, будто он положил в основу плана восьмиконечный (или четырехконечный, в зависимости от трактовки исследователей) православный крест, а образ выставки уподобил солнечной системе, которая «вертелась» вокруг статуи Сталина, стоявшей на площади Механизации. (По другой версии, изначально там предполагалась статуя Ленина, но это сути замысла не меняет). Площадь, оказавшаяся в средоточии креста, символизировала солнце. Вокруг нее были выстроены девять павильонов-«планет». В центре этого «солнца» и стояла статуя Сталина в качестве светила нового мира. Так получился образ вселенского коммунистического рая – союза, равенства и братства советских народов. У этой легенды есть свои приверженцы и противники. Последние считают крест в планировке простой розой ветров, но образ солнечной системы имеет большинство сторонников. (Существует мнение, что Олтаржевский попал в лагеря за крест в планировке и за вселенскую идею коммунизма, выраженную подобным образом.)

Кроме того, надо было обеспечить посетителю возможность осмотреть выставку, то есть представить ее четкий образ и план обхода. Олтаржевский составил план по принципу постепенного развертывания отдельных ансамблей, что поддерживало бы в зрителе неослабевающий интерес. Композиция генерального плана включала три главных звена: вступительная площадь перед Главным павильоном, площадь Народов СССР (площадь Колхозов) и производственный центр сельского хозяйства с павильоном Механизации (Космос). Площадь Народов СССР предназначалась для проведения праздничных торжества, а по ее периметру располагались республиканские и областные павильоны. Аллея вела к площади Механизации, где сосредотачивались отраслевые павильоны сельскохозяйственного производства и была представлена техническая реконструкция сельского хозяйства, осуществленная на базе индустриализации страны. Далее последняя аллея вела в зону отдыха с озерами, которая заканчивалась грандиозным фонтаном.

Как видно, в основных чертах план Олтаржевского осуществился. «Сельский» акцент был основным, но не единственным. Из первоначального замысла выставки колхозного успеха ВСХВ превращалась в выставку достижений победившего социализма, в том числе и в области искусства, в образ всей советской страны.

К советскому парадизу отныне вела «святая дорога» Москвы, по которой путники с древности ходили на богомолье в Троице-Сергиев монастырь. Ее спешно перестроили согласно новому назначению: снесли храм Адриана и Наталии, выстроенный в память венчания царя Алексея Михайловича и Натальи Нарышкиной, сломали две водонапорные башни на Крестовской заставе, имевшие историческую ценность, придали 1-й Мещанской улице парадный вид.

Открытие выставки планировалось в 1937 году – к 20-летию советской власти. К назначенной дате окончить строительство не успели, и торжество перенесли на следующий год. В 1938 году выставку посетила правительственная комиссия и вынесла отрицательный вердикт. Выставка оказалась слишком скромная, не отвечавшая идеологической сути момента. В павильонах не было торжественной монументальности, отражавшей сталинскую эпоху. Революционный конструктивизм уже раздражал Сталина, он потребовал вернуться к освоению классической архитектуры: по Москве шествовал «сталинский ампир». Олтаржевского обвинили и в том, что он проморгал вредительство, за счет которого выставка не была продумана, и в ней не нашлось места важнейшей теме – сравнению новой и старой деревни. Существует и такая версия причины опалы архитектора, будто его конкурсный проект одной европейской площади[2] в свое время получил одобрение Н.И. Бухарина. Олтаржевский был арестован и отправлен в лагеря.

Главным архитектором ВСХВ стал Сергей Егорович Чернышев, который в это время был и главным архитектором Москвы, и одним из авторов генплана 1935 года. Он сохранил всю планировку и ансамбль, спроектированный Олтаржевским. Только самые скромные павильоны снесли и построили заново из металла и бетона, а остальные подверглись капитальной реконструкции ради создания монументального облика, и к работе снова привлекли авторитетных мастеров: Щуко, Гейльфрейха, Чечулина, скульпторов Коненкова и Мотовилова. Республиканские павильоны строились с применением природных материалов, характерных для каждой из республик (например для Армении – туфа), и по мотивам национальной архитектуры, переосмысленной в искусстве социализма: без чуждых по содержанию «национальных образов прошлого», но и без всяких космополитических тенденций. Так разоблачалась «пошлая клевета на социализм», якобы насильно стиравший национальные границы и отрицавший культурную самобытность народов, – объясняли пропагандисты. Кроме того, советская выставка противопоставлялась европейским, где архитекторы метрополий поверхностно, рекламно воплощали в павильонах внешние черты экзотической «туземной» архитектуры колоний.

1 августа 1939 года состоялось торжественное открытие ВСХВ. Главный вход (ныне Северный), тогда расположенный сбоку, был отмечен триумфальной аркой в античных традициях, а при въезде установили скульптуру «Рабочий и колхозница», ибо в творении Веры Мухиной все было подходящим именно для выставки – «и классовый состав героев, и революционная патетика, и наличие орудий труда». Эмблемой же выставки стала скульптура тракториста и колхозницы, поднявших над головами сноп пшеницы и символизировавших победу механизированного колхозного строя. Теперь она увенчивает арку главного входа, а тогда ее установили на 52-метровой башне у Главного павильона – он стал центральным зданием довоенной выставки, сосредоточив в себе ее идейную квинтэссенцию. Его еще называли вводным павильоном, так как он предварительно знакомил посетителя с образом выставки, с этого павильона и начинался ее осмотр.

Главный павильон выглядел совсем иначе, чем сейчас. Без шпиля, прямоугольный в плане, белоснежный, невысокий, но монументальный, он интересен тем, что его построили архитекторы В.А. Щуко и В.Г. Гельфрейх – соавторы Бориса Иофана в проекте Дворца Советов, который в те годы пытались возвести на месте взорванного храма Христа Спасителя. А Дворец Советов, кстати, главный утопический символ советской Москвы. Многие принципы они перенесли в облик павильона: несмотря на совсем иной внешний вид, Главный павильон выставки перекликался с «главным зданием страны», и не только в синтезе архитектуры, скульптуры и живописи.

Два основных идейных постулата – победа социализма, принесшая счастье в советскую деревню, и СССР – союз свободных трудящихся народов под руководством партии большевиков  запечатлелись в наружном и внутреннем убранстве павильона разными художественными средствами. Историческое повествование начиналось от речи Ленина с броневика у Финляндского вокзала в апреле 1917 года и кончалось рассказом об обороне советской страны в условиях капиталистического окружения. В первом, вводном, зале посетитель, по дороге к центральному залу, лицезрел скульптуры советских «знатных людей», героев труда, подобно тому, как идущий по лестнице во Дворец Советов должен был следовать мимо скульптур борцов за дело социализма.

Центральный зал был посвящен сталинской Конституции, «под солнцем которой осуществились великие победы социализма», а в центре этого зала был установлен макет самого Дворца Советов как величайшего сооружения нашей эпохи. Напомним, что в проекте Дворца Советов сталинской Конституции было отведено главное фойе Большого зала.

Выйдя из Главного павильона, посетитель оказывался на главной площади – площади Колхозов, обрамленной республиканскими павильонами. Обходя их, посетитель словно совершал путешествие по всему Советскому Союзу от Арктики до Кавказа, от Камчатки до Балтики. Здесь было много оригинального. Например, башню павильона «Поволжье» увенчивала конная статуя Чапаева. Ленинградский павильон, помимо статуи С.М. Кирова, украшали две ростральные колоны. А фасад Московского павильона (Московской области) был украшен горельефами с фигурами доярок, трактористов, садоводов, тучных коров, и даже огурцов с помидорами. Далее, на площади Механизации, к которой вела Большая аллея, высилась гигантская статуя Сталина, исполненная С.Д. Меркуровым. «Отец всех наших побед» словно увенчивал собой достижения, представленные на выставке, и призывал к покорению дальнейших высот. Говорят, сам Сталин любил приезжать сюда вечерами на прогулку. По легенде, однажды охранник, не узнав вождя в темноте, сделал ему замечание: мол, курить здесь запрещено, а потом вгляделся в прохожего и едва не потерял сознание. Он стал готовиться к аресту, но наутро ему была объявлена благодарность за хорошую службу.

Выставка стала не только смотром колхозных успехов, но и школой, в которой перенимали опыт передового хозяйства. Здесь показывали и достижения экспериментов Лысенко и Мичурина, рассказывали, как меняется экономическая география страны, как можно получить новую многолетнюю пшеницу. Опыт выставки был настолько уникальным, что ее решили сделать постоянной. Она закрылась летом 1941 года.

Система парадных пространств

Фонтан "Дружба народов"

Постановление Совмина СССР за подписью Сталина о возобновлении ВСХВ вышло в 1948 году. Выставка сразу предполагалась постоянной – и потому, что страна нуждалась в такой выставке, и потому, что она оказалась слишком роскошной для временного экспонирования. А возможно и потому, что в капиталистической Европе практиковали временные выставки, так что постоянная выставка такого уровня представала еще одним достоинством советской державы.

ВСХВ нуждалась в обширной перестройке. В ней надлежало запечатлеть великую победу над фашизмом, что стало главной темой триумфальной архитектуры послевоенной выставки – отсюда ее особенная торжественность. Требовалась и увязка с градостроительными преобразованиями, осуществленными в Москве. После войны идея Дворца Советов потеряла свою архитектурную силу, однако с возведением семи «сталинских высоток» изменился высотный силуэт города, и на ВСХВ предполагались новые парадно-монументальные выставочные дворцы. От идеи Всесоюзного дома колхозов давно отказались. Зато в составе СССР к тому времени появились новые республики, которые не были представлены на выставке 1939 года. Встала задача по-новому сформировать единый архитектурный ансамбль павильонов 16 союзных республик[3], отличающихся своими национальными мотивами. Все это привело к созданию грандиозного ансамбля, который не превратился только в памятник победе, а оставался «городом-мечтой», не утратившим этого образа в связи с провозглашением построения коммунизма.

При сохранении общего замысла была создана система парадных пространств, которая придала выставке современный вид. Отныне в основе планировки лежало четкое осевое построение: Главный вход, Главный павильон, площади и павильон Механизации находятся на одной оси. Тогда же была построена новая арка Главного входа, которую увенчали «Тракторист и колхозница». Главный павильон построили заново – торжественный, монументальный, с высоким шпилем и бело-золотой окраской, он стал архитектурной доминантной выставки и должен был показать исторические преобразования, которые произошли в стране после Октябрьской революции и до текущего момента – построения коммунизма. Его убранство, барельефы и скульптуры была посвящены теме «свободного труда советского народа, уверенно идущего по пути к изобилию», ведь рабочие и колхозники признавались творцами всех жизненных благ. Теперь в нем было девять залов, но центральный был по-прежнему посвящен сталинской Конституции.

Тогда же на площади Колхозов появился символ выставки – фонтан «Дружба народов»: 16 девушек-колхозниц, олицетворяющих союзные республики, в национальных костюмах ведут хоровод. А далее – фонтан «Каменный цветок», по мотивам бажовских сказок, с декоративными натюрмортами из плодов и овощей. Существует и третий фонтан – «Колос», сделанный в виде пшеничного колоса и считающийся одним из крупнейших в Европе. Высота его центральной струи достигает высоты пятиэтажного дома. Что касается экспозиции, то она строилась по принципу совмещения республиканских и отраслевых павильонов. Чтобы обойти выставку и целиком осмотреть экспозицию потребовалось бы около пяти дней.

Эпоха «оттепели» принесла свои перемены. Статую Сталина демонтировали, и ее место заняла ракета такой же высоты. Павильон Механизации был переделан в павильон «Космос». В 1963 году было принято правительственное постановление, согласно которому выставка организовывалась по производственно-отраслевому принципу. Республиканские павильоны перепрофилировали в отраслевые: Московский стал «Зерном», Ленинградский – «Оптикой», Украинский – «Земледелием» и т.д. По мнению И. Черединой, это была новая генеральная идея выставки – представить советский народ как единое целое, стушевывая национальные границы и расширяя производственные. И в ходе реконструкции павильонов на них наложили «фальшь-фасады» – сетки из стекла, металла и бетона, которыми закрыли или даже срезали подлинные фасады, представлявшие собой произведения искусства и имевшие историческую ценность.

В июне 1992 года ВДНХ была переименована в ВВЦ и стремительно превратилась во «всероссийскую барахолку», что угрожающе сказалось на состоянии ее памятников. Существовала даже угроза распродажи земли под элитное строительство, но комплекс выставки и ее павильоны были признаны памятником федерального значения. Это вселяет надежду, что ее павильоны будут восстановлены в своем первозданном облике, ибо памятники советской истории такого уровня надо оберегать и сохранять, в том числе и для исторического исследования. Ведь после провала коммунистической идеи выставка утратила свой утопический образ будущего и стала великим образом прошлого.