Православный календарьПравославный календарь
Христианские смыслы фильма «Вариант Омега»
Протодиакон Владимир Василик
Фильм «Вариант Омега» апокалиптичен. Апокалиптичность фильма следует понимать как картину борьбы добра и зла, которая проходит по душам человеческим.
Как совместить работу и семью?
Анна Сапрыкина
Самое трудное в проблеме «совмещения семьи и работы» – количество ролей, которые приходятся на душу современного родителя.
Надоедать не буду!
Записки соцработницы
«Заказы я начну присылать ВКонтакте. Я есть и в Фейсбуке, и в Одноклассниках, но мне удобнее в ВК. Будем держать связь эпистолярно!»
Страшная история, или Как священник боролся с колдуньей
Диакон Андрей
Он поднимает на нее взгляд и видит, что у нее вместо глаз – две горящие плошки, и из них на него изливается холодная, лютая… ненависть.
Архимандрит Иов: духовный отец
Фильм к 80-летию духовника Сретенского монастыря
Однажды Шамиль решил: «Надо жить по-христиански – соблюдать посты, ходить в храм, – и тогда, быть может, родится живая вера». Так и получилось.
Духоносные старцы
Митр. Лимасольский Афанасий
У меня было такое ощущение, что этот человек подобен Моисею, стоящему на горе Синай перед Богом.
Может ли репродукция быть святыней Церкви? Ч.1. Постановка проблемы
Владимир Немыченков
В.С. Кутковой пишет: «Тираж святыням противопоказан, ибо они перестанут быть сакральными».
Молитесь за епископа!
Митрополит Лимасольский Афанасий
Мы не избрали креста священства ни для себя, ни для своих детей, ни для своих внуков. Мы думаем: пусть кто-нибудь другой этим занимается. А вот хороших священников и епископов нам подавай.
Меньше фарисейства!
Максим Первозванский о деликатности детской Исповеди
Исповедь – это не озвучивание списка грехов, а попытка что-то исправить и осознать.
Фрэнк (Антоний) Атвуд: «Если Бог знает, что для меня лучше всего быть казненным…»
Впервые в истории Аризоны рядом с приговоренным находился священник. По признанию репортера, он никогда не видел, чтобы казнь проходила так мирно.

Произведения святителя Софрония, патриарха Иерусалимского, в Триоди постной

Свт. Софроний Иерусалимский. Греция. XVI в.
Свт. Софроний Иерусалимский. Греция. XVI в.
Значительное количество древнейших песнопений Триоди постной находится в последовании святых страстей. Их вместе с тропарями часов Великого пятка приписывают святому Софронию, патриарху Иерусалимскому (634–644). Но в полном составе усвоить ему эти песнопения не представляется возможным, ибо источники содержат разные сведения по поводу авторской атрибуции в службах Страстной седмицы. Сами чины нощи и часов Страстной пятницы существовали задолго до святого Софрония, равно как и после него претерпели значительные редакции и корректуры. Обе эти службы появились в Иерусалиме в конце IV века. В древности между тем и другим чином существовала неразрывная связь.

В основе последования святых страстей лежит особого рода бдение, состоявшее из процессий по различным местам около Иерусалима, которые в эту ночь посетил Христос. Евангелия его касаются лишь тех событий, которые происходили в ночь с четвертка на пяток, что соответствует первым пяти Евангелиям святых страстей, читаемым в настоящее время. Зачал же о страданиях, смерти и погребении Христа, как это бывает теперь, тогда не полагалось. Для них существовала особая служба, начинавшаяся с 6 (12) часов дня Великого пятка, соответствующая современным часам. На ней читались псалмы, места из Пророков, Апостола и Евангелия, повествующие о страстях. Эта служба затягивалась до 9 (3) часов по полуночи, до вечерни, на которой полагалось Евангелие о снятии с Креста и погребении Господа. Таким образом, древнее иерусалимское богослужение Великого пятка точно соответствовало ходу событий этого дня в жизни Спасителя. Подобный порядок сохранялся приблизительно до IX–X веков. Позднее чин страстей подвергся серьезной трансформации, и в начале XIII столетия бдение получило вид, максимально приближенный к настоящему. Так, количество Евангелий увеличено до 11 (понятно, что нет последнего), причем прибавлены Евангелия о таких событиях из жизни Христа, которые происходили в пяток. Несколько изменены и места процессий: бдение начиналось на Сионе, после первого Евангелия отправлялись на Елеон, после третьего – в Гефсиманию, после четвертого – на место отречения святого Петра, после пятого – на Лифостротон к юстинианову храму Святой Софии, после шестого – к середине святого вертограда (ныне в храме Воскресения), после седьмого – к Голгофе, перед которой бдение и заканчивалось.

Подобные изменения неизбежно повлекли за собой трансформации древнейших антифонов. И действительно, рукописи свидетельствуют: нынешний подбор их тропарей установился лишь в X–XII столетиях. Внимательное изучение антифонов в целом, а также их отдельных тропарей показывает, что они не могут быть атрибутированы одному лицу, даже если предположить, что он выполнил исключительно редакторскую правку, не говоря уже о создании оригинальной гимнографии. Данные антифоны «органически выросли в Иерусалимской Церкви, подвергаясь различным и многообразным переделкам и принимая в свой состав элементы различных эпох и веков»[1]. Основу старейших произведений составляют псалмы, которые исконно пелись между отдельными Евангелиями и во время процессий. В последовании X века антифоны соответствуют кафизмам обычной утрени: между отдельными Евангелиями положено по три антифона, то есть столько, сколько бывает псалмов в Славе кафизмы. Общее количество антифонов – 15. Разнообразные источники указывают для них следующие псалмы: 2-й («Вскую шаташася»), 40-й («Блажен разумеваяй на нища и убога»), 35-й («Глаголет пребеззаконный»), 34-й («Суди, Господи, обидящыя мя»), 14-й («Господи, кто обитает в жилище Твоем?»), 16-й («Услыши, Господи, правду мою»), 51-й («Что хвалишися во злобе»), 7-й («Господи Боже мой, на Тя уповах»), 55-й («Помилуй мя Боже, яко попра» или 56-й («Помилуй мя Боже, помилуй мя, яко на Тя упова душа моя»), 68-й («Спаси мя Боже, яко внидоша»), 13-й («Рече безумен»), 87-й («Господи Боже спасения моего»), 58-й («Изми мя от враг моих») либо 53-й («Боже, во имя Твое спаси мя»), 142-й («Господи, услыши молитву мою»), 98-й («Господь воцарися, да гневаются людие»), 21-й («Боже мой, Боже мой, вонми ми, вскую оставил мя еси?»). Изначально антифонов было больше. Так, после третьего Евангелия стояли стихи из псалма 58, после четвертого – из псалма 98, после пятого – из псалма 33, после шестого – из псалма 88. Кроме того, иногда в псалом 87 вставляются 12-й и 13-й стихи из псалма 70, а псалом 14 дополнен 4-м и 10-м стихами из псалма 15.

Если проанализировать архитектонику и содержание перечисленных псалмов, можно заметить, что они довольно последовательно отображают чин святых страстей – в его редакции до X века.

При рассмотрении песнопений обращает на себя внимание их композиционная двойственность: тропари идут одним порядком, а седальны – другим. Последние почти в точности повторяют содержание антифонных псалмов: первые три («На вечери», «Кий тя образ», «О како Иуда») повествуют об Иуде и его предательстве, четвертый («Егда предстал еси») – о суде перед первосвященниками и Пилатом и о распятии – правда, лишь отчасти, и только пятый непосредственно относится к страстям Христовым. Чрезвычайно любопытна подборка тропарей: некоторые из них по своему содержанию забегают вперед и говорят о том, чего примыкающие к ним Евангелия не излагают. Например, в 6-м антифоне второй тропарь начинается словами «Днесь ко Кресту пригвоздиша иудеи Господа», тогда как даже в соответствии с чином, который используется сейчас, в это время положены Евангелия о взятии Христа и о суде над Ним. В антифоне 9 стоит тропарь «Даша в снедь мою желчь», а следующее Евангелие повествует еще только об осуждении Христа и т.п.

Сильно варьирует и количество тропарей в отдельных антифонах: есть антифоны с двумя тропарями (без Богородичнов, например 10-й), встречаются антифоны с тремя тропарями, а на 3-й антифон положено шесть тропарей. Такие количественные противоречия объясняются поздней вставкой отдельных тропарей, поскольку некоторые из них не коррелируют с содержанием читаемых при них Евангелий.

Приведенная версия находит свои подтверждения в природе анализируемых тропарей. Дело в том, что они зачастую представляют из себя подобны. Так, например, 3-й антифон связан с шестью подобными тропарями, в 4-м антифоне «Днесь Иуда притворяет» является подобным его первому тропарю, в 6-м антифоне «Днесь ко Кресту» – подобен к «Днесь бдит Иуда», в 11-м «О предательстве» и «Ниже земля яко потрясеся» – подобны «За благая» и др.

В исправленном последовании святых страстей расположение тропарей обычно таково: один тропарь предпосылается псалму, остальные поются с его стихами, на слава и ныне: полагаются Богородичны. Последние отличаются многообразием: в некоторых из них на слава: даются особые Крестобогородичны, что заставляет говорить об их позднем генезисе.

Но даже если удалить Богородичны, подобны, позднейшие стихиры, достичь равномерного распределения тропарей по отдельным антифонам не удастся. Механизм их приложения к последним до сих пор не раскрыт.

Несколько проясняют дело древние чины часов Великого пятка. Некоторые из 12 тропарей встречаются и в антифонах последнего, и – что особенно важно – на часах при них сохранились до сих пор стихи псалмов, опущенные в ночной службе. Их, с большой долей вероятности, можно считать следами антифонных псалмов.

В поздних чинах древние антифоны частью сокращаются в простые стихи при псалмах, другие же переходят в основные псалмы новых часов. Известной устойчивостью, которую, однако, не стоит преувеличивать, характеризуются в чине часов чтения из Священного Писания: даже самые главные из них – евангельские зачала – берутся не в одинаковом объеме. Одни практики следуют древнему – более краткому – варианту и используют отрывки, прямо говорящие о страданиях Господа: для первого часа – Мф. 27: 3–56, для третьего – Мк. 15: 16–41, для шестого – Лк. 23: 32–49, для девятого – Ин. 19: 23–37. Другие же увеличивают объем этих зачал: первое Евангелие начинают с 27: 1, второе – с 15: 1, третье – с 22: 66, четвертое – с 18: 28.

Следовательно, говорить об авторстве святого Софрония по отношению к чину часов Великого пятка крайне затруднительно. Здесь, по всей видимости, приходится сталкиваться с ситуацией, весьма обычной для гимнографии, когда индивидуально-авторское надписание со временем расширяется. Первоначально святителю Софронию присваивали только тропари часов Страстной пятницы, а потом это получило распространение на весь чин.

Подобные сомнения возникают и при авторской атрибуции тропарей Великого пятка. Они не представляют собой строго структурированного и однообразного комплекса песнопений, которые специально полагались только для рассматриваемой службы. Напротив, они довольно четко распадаются на две группы: первую, заимствованную из антифонов святых страстей, и вторую, которая, кроме часов, употреблялась еще и на других службах в качестве стихир. Какой из блоков принадлежит святому Софронию, корректно ли приписать ему оба цикла, сказать нельзя. Равно возможны две взаимообратные версии: названные 12 тропарей могли быть усвоены святому Софронию потому, что выбраны из последования святых страстей, помеченного его именем, и, наоборот, данная служба потому и была атрибутирована патриарху, что в ее состав вошли его авторские тропари[2].

Бесспорна, пожалуй, только древность анализируемых произведений: в тех памятниках, где они употребляются, нередко других самогласнов нет совсем, а если они и присутствуют, то, как правило, в редуцированном составе. Примечательно также, что последние стихиры надписываются именами песнописцев, творивших в более позднее, нежели святой Софроний, время: преподобного Андрея Критского («Плещи Моя дах на раны») и преподобного Иоанна Дамаскина («Уже омакается трость изречения»), а также Феофана Начертанного, Сергия Лагофета, императора Льва Мудрого и некоторых других.

Следовательно, о святом Софронии осталось предание, что он был песнописцем, но его произведения не отличаются яркой дифференциальностью, которая позволила бы отделить их от наследия других авторов.

Вместе с тем творчество патриарха открывает оригинальный этап в палестинской гимнографии VII–IX веков. Произведения, созданные в это время, определили общий характер и целостный состав будущего сборника Постной триоди и стали одной из основных его частей.

Георгий Битбунов

1 апреля 2010 г.

Рейтинг: 9.5 Голосов: 2 Оценка: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10

[1] Карабинов И.А. Постная триoдь. Исторический обзор ее плана, состава, редакций и славянских переводов. М., 2004. С. 112.

[2] Там же. С. 123.

Православие.Ru рассчитывает на Вашу помощь!
Комментарии
Здесь вы можете оставить к данной статье свой комментарий, не превышающий 700 символов. Все комментарии будут прочитаны редакцией портала Православие.Ru.
Войдите через FaceBookВКонтактеЯндексMail.RuGoogleили введите свои данные:
Ваше имя:
Ваш email:
Введите число, напечатанное на картинке

Осталось символов: 700

Подпишитесь на рассылку Православие.Ru

Рассылка выходит два раза в неделю:

  • Православный календарь на каждый день.
  • Новые книги издательства «Вольный странник».
  • Анонсы предстоящих мероприятий.

Новинки издательства
«Вольный Странник»

Новые материалы

Выбор читателей

×