Судьбы русского села

Июль – макушка лета, самый разгар сельскохозяйственных работ, когда «один день – год кормит». Не было в эту пору других забот у хлеборобов, как собрать и сохранить все плоды своего труда и недолгого тёплого солнышка. А сейчас не только радостные вести идут из деревень и сёл. Тихой сапой начинается очередной великий передел земли, который отнимает сон и покой настоящего землепашца. Никак не придёт покой на родное село.

На сенокосе около привала. 1909 г. Фото: С.М. Прокудин-Горский

Так было до начала ХХ века – самого жестокого в истории нашего Отечества, оказавшегося к тому же наиболее разрушительным для российского крестьянства и русского села. С той поры, пожалуй, только реформы П.А. Столыпина были объективно направлены на процветание сельского сословия, внедрение товарно-денежных отношений в аграрный сектор страны, повышение роли сельского хозяйства в экономике России.

Потом началась бесконечная череда десятилетий, на протяжении которых прежний становой хребет Отечества – деревня и крестьянство – стал жертвой непрерывных погромных посягательств со стороны государственной власти.

Гражданская война с её «военным коммунизмом» и продразвёрсткой, затем коллективизация со свирепым раскулачиванием, Великая Отечественная война, унёсшая жизни основной части мужского населения села, послевоенная конфискационная налоговая политика, химерные идеи создания «агрогородов» и ликвидации «неперспективных» деревень… И так вплоть до конца ХХ века, заставшего русскую деревню в распластанном состоянии в результате псевдодемократических, неолиберальных реформ.

Высосав до конца, казалось неисчерпаемые людские и материальные ресурсы, власть бросила на произвол судьбы остатки крестьянства и сельского хозяйства. И не приходит в голову ни прежним, ни нынешним хозяевам России покаяться в содеянном и попросить прощения у наших пахарей и сеятелей – кормильцев земли русской. Мне вспоминается памятный разговор Никиты Хрущёва с одним из зарубежных лидеров, в ходе которого Никита жаловался, что, дескать, никто из партийных или государственных «деятелей» не хочет заниматься сельским хозяйством, что всякий, назначенный на пост руководителя соответствующего министерства считал себя попавшим в опалу, обречённым на политическую смерть. «Отсюда, – объяснял Н. Хрущёв, – и родилась идея создания отдельных, самостоятельных сельских обкомов партии». Однако «насильно мил не будешь». Вот уже больше века нет между властью и крестьянством в России не только любви, доверия, но и простого взаимопонимания, нормального партнёрства. Русская деревня стала нелюбимой падчерицей Кремля.

«Реформы» 90-х годов больнее всего ударили именно по сельскому хозяйству. Демократическим лоботрясам не пришло в голову ничего умнее, как в одночасье разрушить всю систему худо-бедно сложившегося за годы советской власти коллективного ведения хозяйства. Роспуск колхозов и совхозов привёл к дезорганизации всего производственного процесса. Отвыкшее от самостоятельного ведения хозяйства сельское население оказалось в шоке. Все общественные фонды (животноводческие фермы, машинно-тракторные парки, складские помещения и т. д.) были разрушены и разворованы. Пахотные и выпасные земли потеряли своего владельца. Вместо прежней чёткой, но лукавой формулы «земля принадлежит государству, но предоставляется бесплатно (?) и навечно (?) в пользование колхозов и совхозов», пришла «правовая каша»: права каждого крестьянина на свой пай вместе с невозможностью практически получить свой надел в реальную физическую собственность и отсутствие денежных и технических средств для его обработки.

Ломать – не строить! За короткое время (с 1990 по 2000 гг.) пахотные земли России сократились с 63 млн га до 46 млн. Брошенные земли стали зарастать кустарником, заболачиваться. Валовый сбор зерновых упал со 117 млн т в год до 75-77 млн. Мы успокаиваем себя тем что, дескать, этого зерна хватит для потребления, и даже немного останется для экспорта. Но забывают при этом, что у нас сейчас нет фуражного зерна, потому что нет своего нормального животноводства и птицеводства.

За 15 лет «реформ» поголовье крупного рогатого скота во всех видах хозяйств России сократилось с 59 млн голов до 21 млн. Свиней было 40 млн штук, осталось всего 13 млн. Из 61 млн голов овец и коз осталось чуть больше 17 млн. По России как будто прошли орды хана Батыя, сожравшие 2/3 всей живности. Такого уровня потерь животноводство страны не знало ни в период коллективизации, ни в годы Великой Отечественной войны. Россия прочно села на иглу зависимости от поставок мяса, масла, молока из-за рубежа. Даже в планах нынешней власти нет намерения освободиться от кандалов продовольственной зависимости, как это сделала, например, соседняя Белоруссия, добившаяся самообеспеченности. Мы ежегодно закупаем за рубежом около 1 млн 130 тыс. т мяса птицы (это примерно по 8 кг на каждого российского гражданина). В 2009 году эти поставки возрастут до 1 млн 250 тыс. т. 75 % всех поставок идут из США («ножки Буша»). Кроме этого мы покупаем почти 1 млн т свинины и говядины. О какой уж «суверенной демократии» можно говорить в этих условиях! Мы ежегодно тратим на покупку продовольствия за границей 14 млрд. долларов и эти расходы будут стремительно расти по мере удорожания продуктов питания в мире, тем более что сейчас лучшие пахотные земли в США, Бразилии и ряде других стран переводятся под посевы культур, используемых для производства этанола – вроде бы более экономичного и экологически чистого горючего для двигателей внутреннего сгорания.

Можно ли надеяться на возрождение русского села? Нынешний министр сельского хозяйства А. Гордеев «бьётся как рыба об лёд» в своих стараниях уберечь остатки российского агропромышленного комплекса, хотя такое высокопарное название не совсем адекватно реальности. Но наши читатели, наверное, обратили внимание на то, как быстро почти полностью исчез из пропагандистского обращения термин «национальный приоритетный проект АПК». Он был использован властью как одноразовый шприц в ходе предвыборных кампаний 2007-2008 гг., а делать заботу о сельском хозяйстве в качестве своей повседневной и долгосрочной задачи Кремль не собирался. Мне трудно вспомнить, когда действующий и недавно ушедший президенты глубоко и серьёзно говорили бы о проблемах русского села. Все кремлёвские сидельцы, как и большинство членов правительства, – городские жители. Их сердца не несут в себе генетической русскости (в духовном понимании этого слова), присущей любому человеку, имеющему деревенские корни. Они глухи к страданиям погибающего крестьянства. Они смотрят на село сквозь сухую статистику: выгодно – невыгодно. Из года в год закрываются тысячи сельских школ под предлогом их «малой комплектации», сокращается число почтовых отделений, фельдшерских пунктов по причине «нерентабельности». И невдомёк реформаторам, что это означает насильственную ликвидацию сёл и деревень, сгон людей с веками обжитых мест, опустошение русской земли.

На сегодняшний день в России имеется 142 тыс. сельских поселений, но 102 тыс. из них имеют население менее 200 человек каждое (т.е. более 75 %) Это первоочередные жертвы, предназначенные реформаторами для отправки в «газовые камеры» рыночной экономики. С какой горечью приходится видеть иногда телесюжеты по программе «Евроньюс», в которых рассказывается о внимании и заботе европейских организаций к сохранению совсем крошечных школ, работающих в отдалённых сельскохозяйственных местностях, даже на отдельных хуторах (на примере Эстонии).

Поразительно, что российская власть не просто индифферентна к судьбе деревни, но и создаёт условия для её скорейшей деградации и гибели. В 2005 году был проведён опрос среди сельского населения с целью выявить четыре основных причины, препятствующие нормальной жизни села. Ответы показали, что главными «тормозами» являются: безработица, алкоголизм, бедность и бездеятельность власти. Все четыре причины входят в сферу ответственности власти: По большому счёту все четыре причины висят на ответственности власти: федеральной, региональной и муниципальной. Власть разрушила привычный производственный механизм, чем и была вызвана безработица, она выдаёт (за взятки) разрешения на безграничную торговлю алкоголем через систему автолавок, она же определила самые мизерные пенсии и зарплаты на селе. Положение на селе настолько запущено, что даже самые энергичные и оптимистически настроенные люди теряют веру в будущее крестьянской России. Отец Тихон (Шевкунов), наместник Сретенского монастыря, вместе со своей братией взялся несколько лет назад за возрождение нескольких сёл в Михайловском районе Рязанской области. Он добился впечатляющих результатов, подняв урожайность зерновых до среднеевропейского уровня (40-50 центнеров с гектара), восстановив животноводство, оздоровив морально-нравственную атмосферу в сёлах своего объединения «Воскресение». Но отец Тихон в своём телеинтервью НТВ признался, что молодёжь всё равно ориентируется на уход в город, в рекламируемый «комфорт и доступность благ». Прошлое многолетнее небрежение власти к деревне даёт свои ядовитые плоды.

Что же делать? Во-первых, надо быстро и эффективно сделать сельхозпроизводителя полноправным собственником причитающейся ему земли (его пая) За счёт государства провести все землеустроительные и кадастровые работы. Нынешний бумажный «пай» не даёт возможности получить под его залог банковский кредит. Местная власть и тёмные дельцы всячески тормозят выделение в собственность реальных земельных наделов, надеясь на то, что часть владельцев паёв уйдёт естественным путём из жизни, другие устанут бороться и продадут за бесценок свои пока виртуальные наделы и т.д. При теперешнем правовом беспределе мошенники берут в аренду чужие пахотные земли за смехотворную цену – 2 мешка зерна за гектар в год. Старый лозунг «Земля – крестьянам» должен быть проведён неукоснительно в жизнь. Это залог возрождения русского села.

Во-вторых, государство просто обязано оказать селу серьёзную помощь, а не словесную шелуху в виде «нацпроекта». Продавайте крестьянам дизельное топливо на 40 % ниже рыночной стоимости, как это делается в Канаде, в Германии, Франции и пр. Берите пример с таких стран, как Япония, Исландия и др., которые холят и лелеют свое сельское хозяйство, выделяя крупные средства на его поддержку (по 500 и больше долларов в расчёте на душу населения).

В третьих, сократите до минимума продажу алкогольных напитков в сельских местностях. В советское время на время уборочных работ вводился вообще «сухой закон», а сейчас бесчисленные ларьки, киоски, мобильные лавки буквально суют под нос крестьянам бутылки с отравой. То, что стало «золотой жилой» для нечистоплотных дельцов, стало смертельной опасностью для крестьянства и интересов государства.

И, главное, власть должна сформулировать программу сельскохозяйственного возрождения страны. Настоящую, глубокую, долговременную. Мир стоит на пороге если не голода, то стабильного недоедания из-за крутого роста цен на продовольствие. Подземные кладовые нефти и газа имеют фатальный недостаток, они истощаются и очень быстро. Земля – вечная кормилица, она не устаёт тысячелетиями воздавать сторицей за заботу и труд на ней. Имеющий уши да услышит!