Православный календарьПравославный календарь
Антрополатрия в эпоху постмодерна, или О «богообщении» прот. Вячеслава Рубского
Прот. Вадим Леонов
Предлагается радикальная смена религиозной парадигмы – перейти от взаимодействия с Богом к взаимодействию с людьми и самим собой.
Как бывший ректор Пятидесятнической семинарии принес Православие в Пуэрто Рико
Свящ. Григорий Юстиниано
Я так плакал, что мои очки были полны слез. Это были смесь счастья и святости – того, что я давно искал.
Ответ прот. Вячеславу Рубскому: достоинства «нового платья короля»
Прот. Вадим Леонов
В нашей дискуссии я обращаюсь к о. Вячеславу как православный священник к православному священнику.
Доктор
Марина Поздеева
Столичный доктор лечил лучше здешних лекарей. Поднимались на ноги те, кто и не надеялся… А денег не брал.
«Фолк-кэмп», или Две недели погружения в фольклор
Арсений Симатов
Чем больше соотечественников станут причастны к нашей традиционной культуре, тем крепче надежда, что русский народ продолжит свое бытие на земле.
«Чаёк с мощами»
Произносил ли старец Николай Гурьянов слова «мощей нет, их сожгли» про останки Царской семьи?
То, что сейчас преподается нам как откровение старца Николая, на самом деле является некими духовными фантазиями рабы Божией Нины, которую никто никогда не видел.
Как Бог через людей мне помогал в самых трудных жизненных обстоятельствах
Алексей Петрович Арцыбушев
Я принял решение: пусть я здесь, в этом ящике, должен умереть, но только чтобы из-за меня никто не сел.
«Христианство самодостаточно и не нуждается в каких-то особых формах и начинках»
Мон. Софроний (Вишняк)
Мы не доверяем Церкви – столпу и утверждению истины – и излишне оптимистично смотрим на человеческие возможности познания.
«Человеческая душа жива лишь тогда, когда ищет Бога»
Митрополиту Тихону — 65!
О русском духовенстве накануне революции
Воспоминания свт. Мардария Ускоковича
В первые месяцы русской революции во многих епархиях происходил феномен, на первый взгляд казавшийся удивительным. Священники собирались излить ярость на своих архиереев. Мне не раз пришлось наблюдать подобные сцены, но меня это не удивляло.

Епископ. Встреча на фоне военного детства

Источник: Фома.Ru

К вере меня привел человек, встретить которого на своем жизненном пути в советское время было крайне сложно — это был епископ. Точнее, архиепископ Астраханский и Сталинградский — владыка Филипп. Когда я была маленькой, мне посчастливилось некоторое время быть рядом с этим удивительным человеком, и он очень помог мне — исцелил от немоты. Я никогда не забуду его…

Владыка Филипп с клириками и прихожанами Покровского кафедрального Собора. Начало 50-х годов ХХ века. Фото из архива библиотеки Покровского кафедрального Собора Астраханской епархии
Владыка Филипп с клириками и прихожанами Покровского кафедрального Собора. Начало 50-х годов ХХ века. Фото из архива библиотеки Покровского кафедрального Собора Астраханской епархии
Детство мое пришлось на страшные годы Великой Отечественной войны. В выходной день 22 июня 1941 года мы с мамой отдыхали в парке культуры города Воронежа. Светило солнце, играла музыка, работали аттракционы. И вдруг сообщение по радио, что началась война. Что означало это слово, я не знала, но поняла: произошло что-то страшное, потому что все сразу переменилось: крики, слезы, аттракционы остановились и все гуляющие разъехались по домам.

Вскоре начались бомбежки. Мы прятались в подвале: сидели там по нескольку дней — без воды и еды. Однажды бомба шарахнула совсем близко — многие погибли, а оставшиеся в живых выбежали на улицу. Как же изменился город за то время, что мы провели под землей! Кругом руины, по улицам идут танки. Какой-то танкист крикнул: «Бегите, немцы в городе!». Мама схватила меня за руку, и мы кинулись к вокзалу. С собой ничего, только кукла в руках…

На вокзале стоял только один поезд — для железнодорожников. Он был забит людьми до отказа и в него никого не пускали. Налетели самолеты и стали стрелять по толпе. Все ринулись врассыпную, и в этой суматохе мы прыгнули в ближайший вагон. Поезд тут же тронулся. С неба сыпались бомбы, никто не знал — выберемся ли? Мы только миновали мост, как он рухнул от прямого попадания снаряда.

…Но все-таки мы едем. Куда? Оказалось, в сторону Сталинграда. Мы не знали, что там творится и даже обрадовались: под Сталинградом жила раньше бабушка, к которой мы приезжали летом на каникулы. Добирались неделю — станции пылали, состав продвигался по ночам. Во время бомбежек выбегали, прятались в кустах. В воздухе стоял гул самолетов, летевших туда, куда так хотели добраться и мы — к Сталинграду.

Бабушкин дом оказался наполовину разрушен, и вскоре нас направили в глубинку, в совхоз. Поселили в школе, где размещался госпиталь. Раненые лежали на полу, на соломе. Дали и нам соломы, котелок и ложки. Я и еще две девочки-беженки помогали, как могли: подметали коридоры, ходили в лесополосу за ветками и листьями, чтобы топить печи. Уроков, конечно, не было: так шестой класс и прогуляла. Потом переселили нас в барак для беженцев. Наступила зима. Одеть и обуть было нечего — бежали-то в летних платьишках, а тут морозы… И голод нас донимал.

Помню, в нашу маленькую комнату (но уже с кроватями и столом) ненадолго поселили полковника. Денщик сварил ему котелок рисовой каши с маслом. Котелок стоял на столе, запах был умопомрачительный. Я и соседская девочка, тоже из беженок, стояли рядом и не могли отойти. Офицер не выдержал и положил нам этой каши в блюдце. Никогда ничего вкуснее не ела. А потом была победа под Сталинградом, госпиталь уехал, заработала школа и мама стала там преподавать сразу несколько предметов. Потихоньку стали учиться: учебников нет, тетрадей нет, писали на книгах из библиотеки.

Жизнь налаживалась. Но ужас от бомбежек и пожаров не прошел бесследно для меня. Два года я не говорила, а потом долго заикалась. На уроках отвечала письменно. Многие ученики надо мною смеялись, считали, что я притворяюсь. Нужно было лечение, и мы поехали в Сталинград. Но город был разрушен — ни поликлиник, ни больниц, ни аптек. Сестра мамы тетя Катя, по специальности врач, жила с мужем — инженером лесхоза в городе Киквидзе Сталинградской области. И мама попросила ее взять меня к себе на лето, чтобы подкормить и подлечить по возможности.

Это было время, когда стали открывать некоторые православные храмы. И вот, на мое счастье случилось так, что в Киквидзе приехал архиепископ Филипп освящать местный храм, от которого остались только голые стены. Владыка поселился неподалеку от нас.

Как-то утром я выгоняла корову и вдруг увидела в саду его. Это было тихое раннее утро, всходило солнце и пели птицы. Он стоял в белых одеждах и молился, раскинув руки. Я застыла завороженная… Ведь было такое время, что мы очень мало знали о Боге — храмы разрушены, икон почти нет… И вот я стояла и думала, глядя на Владыку, что так, наверное, должен выглядеть Бог. Именно таким я его и запомнила.

Архиепископ Астраханский и Сталинградский Филипп был человеком блестяще образованным, интеллигентным, необыкновенной доброты и обаяния. Он располагал к себе всех и, особенно, детей, которых очень любил. Стройный, с красивой белой бородой и очень высокий. Казалось, что он стеснялся своего роста. Однажды какой-то мальчик спросил его: «А вам не одиноко так высоко?». «Нет — ответил он, — зато, когда в нас стреляли, за мною могли спрятаться двое».

В Киквидзе я подружилась с дочкой священника. Однажды батюшка этот попросил мою тетю приготовить обед для Владыки, а мы, две девочки, накрывали на стол. Потом моя подруга играла на скрипке, а я пела молитвы. Не заикаясь, свободно! Мое заикание вдруг совершенно пропало! Я пела… Владыка сказал, что у меня ангельский голос и попросил все повторить. И я повторила — легко-легко! По его просьбе я пела потом в хоре на освящении Храма.

Владыка был внимателен ко мне, расспрашивал о жизни, часто клал руку на мою голову, и мне становилось необычайно спокойно. Он радовался моим длинным, до пояса, косам. Я очень привязалась к нему как к родному человеку. И так плакала, когда он уезжал! Мои каникулы закончились, я вернулась к маме. В школе очень удивились, что я заговорила, а вот мама сразу поняла, что своим выздоровлением я обязана Владыке.

Через два года я снова приехала к тете Кате и вновь встретилась с ним. Случилось так, что архиепископ Филипп, объезжая свою епархию, приехал в Киквидзе. Я не надеялась, что он узнает меня, хотя втайне мечтала об этом. Но разве может он помнить всех, с кем встречался? И вдруг он спросил: «А где та девочка с ангельским голоском и длинными косичками?». Я бросилась к нему, не помня себя от счастья.

Владыка пробыл в Киквидзе несколько дней и должен был ехать дальше, в другие приходы. И он предложил тете отпустить меня с ним в эту поездку. Сколько радости тут было! В его окружении были два мальчика — Юра и Георгий, мои ровесники и мы очень подружились. Они много рассказывали о жизни в монастыре, и под впечатлением от этих разговоров я твердо решила стать монахиней.

В этой поездке я стала намного спокойнее и уже совершенно нормально, совсем без трудностей, разговаривала. А Владыку полюбила так, что когда поездка окончилась, рыдала взахлеб. За мною приехала мама, и они долго беседовали с Владыкой о моих планах стать монахиней. Мама объясняла, что, кроме меня, у нее никого нет. Что она — директор школы, и если узнают, что дочь ушла в монастырь, ее выгонят с работы и посадят. Тогда архиепископ отпустил меня с нею, и только просил, чтобы я писала ему по почте. Так я стала его духовной дочерью. Мы переписывались несколько лет. Письма он всегда начинал так: «Милость Божия будь с тобой!». На левой ножке буквы «М» ставил крестик. Он высылал мне маленькие книжечки с Евангелием. Где-то они теперь?

От моего заикания после той поездки не осталось и следа. Я успешно сдала устные выпускные экзамены, поступила в Ленинградский педагогический институт имени Герцена. Потом преподавала в педучилище, работала в Министерстве просвещения РСФСР, написала и издала два учебника. Сейчас на пенсии, мне семьдесят семь лет, и теперь я часто думаю: если бы Владыка не исцелил, кем бы я стала, что бы со мною было?

Главное — он привел меня к Богу, и я не представляю свою жизнь без Церкви. Фотография Владыки Филиппа стоит у меня на полочке с иконами. Только теперь я узнала, что он вылечил не только меня, что у него был дар исцеления. Но уже давно, детским сердцем своим почувствовала я доброту и красоту души этого замечательного человека, который так много значил в моей жизни.

Источник: Фома.Ru

17 сентября 2008 г.

Рейтинг: 9.8 Голосов: 64 Оценка: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10

Псковская митрополия, Псково-Печерский монастырь

Книги, иконы, подарки Пожертвование в монастырь Заказать поминовение Обращение к пиратам
Православие.Ru рассчитывает на Вашу помощь!

Подпишитесь на рассылку Православие.Ru

Рассылка выходит два раза в неделю:

  • Православный календарь на каждый день.
  • Новые книги издательства «Вольный странник».
  • Анонсы предстоящих мероприятий.

Новинки издательства
«Вольный Странник»

Новые материалы

Выбор читателей

×