Белое сообщество белых ворон

Мы обратились к Ирине Яковлевне практикующему психологу и детскому психиатру с просьбой поделиться своим опытом и соображениями по вопросу непростых взаимоотношений детей между собой, в семье, среди родных, среди сверстников в школе и на улице, тому насколько эти взаимоотношения важны для ребенка.

Сейчас модно говорить о разного рода тренингах общения. Настоящий тренинг общения, если уж на то пошло, – это жизнь во дворе. Ребенок попадает в такое количество разных связей во дворе, что это нельзя создать искусственно: он то прячется в игре, то водит, он то командует, то подчиняется, он то в одной команде, то в другой, то выигрывает, то проигрывает и так далее. Он учится сложному настоящему общению, не такому как на тренингах, где даже взрослые люди берутся за руки, как дети дошкольного возраста, и водят хороводы, и считается, что они так телесно ощущают друг друга, и учатся общаться! Это чушь, и чушь совсем небезопасная! Это рассчитано не на наших людей, я знаю точно.

Надо возвращать детям возможность в свободное время жить во дворе, играть в казаки-разбойники, в салочки, в русских и фашистов… Это трусость и эгоизм – не выпускать ребенка во двор. Ну, поволнуйся за него, ну, пойми, что это ему необходимо, ну, посмотри лишний раз в окно, в конце концов, потрать час – посиди с журналом или книжкой на лавочке и приглядывай одним глазом. Ну разве можно лишать детей двора, только потому что самим очень лень выйти и страшно выпустить их одних. Ведь психика у детей в прискорбном состоянии не только потому, что они не учатся общаться в разных сложных системах связи, а потому, что у детей возникают патологические страхи оттого, что взрослые так нависают над ними. Они про себя думают: «Какой же опасный, страшный, гадкий мир, в котором я живу, если меня все караулят, если меня никуда не выпускают, если за меня так боятся». Значит, уже закладывается мина, может произойти аутизация, потому что в таком мире жить не хочется, от него хочется отгородиться, его надо возненавидеть, и отсюда возможна ответная агрессия. Как может нормально сформироваться человек, который не умеет самостоятельно сделать шагу?! Очень важно уметь ориентироваться в пространстве, переходить дорогу, садиться в автобус, купить проездной билет и прочее, прочее – это важнейшие навыки, без которых человеку трудно жить. Мы уже имеем множество инфантильных мужчин, которые в тридцать лет не умеют того, что должен уметь десятилетний ребенок! Вот подрастут эти дети, находящиеся в ситуации гиперопеки, которые из-за этого не взрослеют – разве они захотят иметь детей. Они сами не знают, как жить, с собой справиться не могут, какая семья, когда все время хочется быть ребенком!

И еще одно соображение. Когда родители приходят в отчаяние оттого, что ребенок все время пристает, а хочется отдохнуть, хочется посмотреть телевизор, или заняться хозяйством, или пообщаться с друзьями по телефону, полежать на диване, в конце концов, после рабочего дня – они сами его сажают на компьютерную иглу. Это самый простой способ «заткнуть», «вырубить» своего – во двор никто не пускает своих детей! Я спрашиваю родителей: «Почему Вы не пускаете своего ребенка во двор?» Они отвечают: «Да вы что, не знаете, сколько сейчас педофилов?!» У меня такое впечатление, что педофилов тут разводят как карпов в пруду, если это правда! Или делают вид, что их так много для того, чтобы у детей не было нормальной жизни. А для чего это делается? Я понимаю, для чего, недаром я возглавляю общественный институт демографической безопасности: это очень хорошая антидемографическая мера. Если приходится носиться с одним ребенком, то какое там второй, тем более третий, четвертый и пятый ребенок! Сейчас речь идет о том, что у нас как на Западе ребенка дома нельзя будет оставлять одного ни на минуту до двенадцати лет, некоторые, впрочем, особо продвинутые правозащитники говорят, что лучше бы как в Англии до четырнадцати. Там недавно был принят закон, по которому ребенок до четырнадцати лет не должен оставаться ни на минуту один. Те родители, которые оставляют ребенка по самым банальным поводам (чтобы, например, вынести мусорное ведро), если об этом доносят соседи, могут быть лишены родительских прав! Это правда.

Так что, вместо того, чтобы устрожить законодательство для людей, которые совершают такие запредельные преступления, как растление детей, вместо того, чтобы перестать передавать по телевизору всякие пакостные передачи, фактически растормаживающие сферу полового влечения и даже из взрослого мужчины выкликающие то, о чем он, быть может, иначе до самой смерти даже и не подозревал бы, нам говорят, что родители должны лучше следить за своими детьми! Педофилов сажают на четыре года, а потом через год дают амнистию, а вот родители вынуждены не выпускать во двор детей. Но следить за детьми день и ночь нельзя – им очень скучно, если их пасти как гусей. Самый простой выход – это компьютер!

Что касается компьютерных игр, мы с Т. Л. Шишовой выпустили сборник «Ребенок и компьютер» (изд-во «Христианская жизнь», г. Клину). Там есть исследования наших коллег – детских психологов, детских психиатров, есть наши интервью с духовными лицами: игуменом N и игуменом Ипатием из Оптиной пустыни. Оба они очень точно, очень глубоко анализируют причины компьютерной зависимости или как по науке это называется кибераддикции. Можно сказать, что это «замечательная» антидемографическая мера, потому что дети, и в основном это мальчики, уже вряд ли станут нормальными мужчинами, мужьями, это люди с тотальной инвалидностью. Все – от кисти рук и предплечий до духовной сферы, поражено, и в центре этого поражения, конечно, психика. Это дети, у которых страдают даже витальные потребности, то есть они настолько отключаются от жизни, что перестают чувствовать потребность в еде, сне, свежем воздухе, они устраивают страшные скандалы, истерики, когда мамы зовут их поужинать, невозможно оторвать от игры. Конечно, страдают высшие психические функции – эмоциональная сфера притупляется: если б они искусственно не окаменели в своем сердце, у них оно разорвалось бы от ужасов, которые они видят в игре. Это по настоящему страшные вещи, тут даже сердце взрослого человека не выдержит, а детское – тем более! Поэтому сердце становится грубым, это патологическая реакция самозащиты. Дети эмоционально тупеют, общение с живыми сверстниками, с живым реальным миром становится не нужным, потому что компьютерный мир уже утягивает их в свои адские глубины. Там встречаются и откровенная сатанинская символика, не говоря о том, что все эти игры – сплошные убийства, стрельба, поджоги, причем все это происходит на жуткой скорости и с очень большой степенью отождествления, то есть ребенок, этот маленький человек, который быть может боится хулигана, в игре чувствует себя сверхчеловеком, который всех убивает, все поджигает – весь мир утоплен и убит им… Это тяжелейшая форма психической инвалидности, которую не знают пока что как лечить ни психологи, ни психиатры, ни терапевты. Мои знакомые наркологи говорят, что наркотическую зависимость легче преодолеть, чем киберзависимость. И главное, что это массовое явление, что это огромное число детей, посаженных родителями на компьютерную иглу. Хочу отметить, что исследователи этой проблемы считают, что тот ребенок, который два и более двух часов играет в компьютерные игры – уже зависимый.

Некоторые родители, педагоги и психологи часто говорят: «Ну, надо давать хорошие игры, например, развивающие». Это миф! В хорошие игры ребенок долго играть не будет, опять же, тогда его нужно караулить. Если уж надо караулить, то лучше поиграйте с ним в какую то реальную игру, почитайте ему вслух! Если вы не покараулите ребенка, сидящего за компьютером, он обязательно поиграет совсем в другую игру, потому что у него должна быть «валюта» общения со сверстниками. Сверстники не будут с ним обсуждать игру, в которой нужно из кубиков построить, например, храм, все это благоглупости! Это во-первых, во – вторых, как правило легче садятся на эту компьютерную иглу те, у которых есть проблемы общения – дети, склонные к аутизации, к замкнутости. И когда мы им даем казалось бы хорошую компьютерную игру, к примеру игру в шахматы, мы закрываем эту тему окончательно. Если б мы понуждали его играть в те же шахматы с реальным противником – мы таким образом не только научили бы его играть, а учили бы общаться, что гораздо важнее умения играть в шахматы. Что касается игр со строительством, то гораздо полезнее конструирование реальное, потому что оно развивает моторику, развивает пространственное мышление, развивает ловкость: надо так поставить кубик на кубик, чтоб он не упал. Это развивает очень многое, как и вообще ручной труд, который детям совершенно необходим. У «компьютерного» ребенка какой ручной труд? Он только владеет обезьяньим умением нажимать на клавиши. Поэтому разговор о полезности компьютерных игр должен быть закрыт!

Ну, и еще сейчас очень часто слышишь: «Что же делать, сегодня время такое, когда компьютер стал неотъемлемой частью нашей жизни, что это полезный инструмент».

На это хочется сказать, что топор или бензопила не менее полезные инструменты, но нам не приходит в голову давать их в руки маленькому ребенку, когда он вместо того, чтобы разрубить бревно, оттяпает себе палец или целую ступню. Много есть полезных предметов и механизмов, у которых должен быть возрастной ценз… а коробка с лекарствами?! Это более необходимая вещь, чем компьютер, умеют же родители их сделать недоступным ребенку, ведь никто здесь не скажет: «Ничего не поделаешь!»

Надо сказать, что не так уж он и нужен в большинстве семей, где люди не пишут. Это только предмет престижа. Мы как-то привыкаем к тому, что тот вред, то зло (хотя я не отрицаю полезности компьютера), которого мы не знали совсем недавно, лет двадцать назад, воспринимается нами как нечто от века существующее, и весь этот разговор иллюстрирует онтологизацию зла. Мы уж не думаем о том, что этот вред мы можем убрать из жизни детей, а думаем, как приспособиться к этому злу – это общее явление, так же, как никто не говорит о том, что нужно убрать из нашей жизни похабные журналы. Почему мы не жалеем здоровых людей, почему мы так заботимся о людях с патологией, которым очень нравятся непристойности?!

Очень многие родители меня спрашивают: «Как же быть, если ребенку запрещать одно, другое, пятое, десятое, он будет белой вороной!» Это действительно очень сложный и трагический вопрос, потому что ребенок не способен нести подвиг белой вороны, это не монах-пустынник, который сознательно уходит от мира и противостоит миру своим неучастием в его греховной жизни. Ребенку это очень трудно сделать! Но если вот этот самый вопрос довести до какой-то парадоксальной ситуации, то хочется спросить: «А вот если завтра всех детей будут учить людоедству, вы тоже скажите, что ребенок не должен быть белой вороной?!» Ведь такая ситуация не так уж фантастична: пару лет назад общественность Германии абсолютно серьезно обсуждала проблему, стоит ли судить человека, разместившего объявление в Интернете с предложением людоедства, так как «имеющий быть съеденным» пришел добровольно!!!

В сегодняшнем мире, в котором все старательно переворачивается с ног на голову, когда пол становится потолком, а черное – белым, очень далеко можно зайти, заботясь о том, чтобы ребенок не дай Бог, не стал бы белой вороной! Фактически это означает, как в условиях расчеловечивания вырастить своего ребенка человеком!

Но вот что можно посоветовать родителям: сделать все, чтобы создать хотя бы одно такое маленькое сообщество таких белых ворон. Я считаю, что православные гимназии именно для этого и необходимы – не потому, что там лучше образование, а потому, что там не учат всяким гадостям, это очень существенно, что там нет валеологии, не будет секспросвета, не будет педагогов, которые убеждены в том, что надо просвещать как можно раньше о том, что такое безопасный секс. И главное в том, что ребенок не будет себя чувствовать одиночкой – белое сообщество белых ворон. Главное, ребенку создать микромир, в котором другим детям их родители дают такие же установки: не разрешают подолгу сидеть у телевизора, или вообще не держат его дома… Должно быть такое место, где это норма, где ребенок такой не один. У ребенка в предподростковом возрасте, и тем более в подростковом возрасте так или иначе происходит подростковый бунт, он может принять более острую форму конфликта с родителями, потому что на первый план в этом возрасте выходит жажда нравиться своим сверстникам, в том числе и сверстникам противоположного пола. А для этого «нужно быть таким, как люди…»

Хочу особо отметить, что мы сейчас имеем дело с очень тяжелой формой войны – информационной, которая нам неведома, мы к ней не готовы, и часто не распознаем ее как войну. Православным родителям, которых часто упрекают в том, что они держат своих детей в золотой клетке, мне особенно хочется сказать, что каждый день в этой золотой клетке дает хоть на каплю душевной крепости ребенку. Чем дольше мы его будем держать пускай в искусственной среде, тем лучше, потому что за это время он окрепнет! Но с другой стороны, мы ни в коем случае не должны впадать в соблазн сектантства и вообще из этой клетки его не выпустить. Это невозможно. Более широкий социум настигнет ребенка – детский возраст кончается быстро. Не угадаешь, где ему покажут какой-нибудь детский порножурнал, или какую гадость он услышит, причем не из уст мальчика из подворотни, это полбеды, это не опасно – подворотня всегда существовала, а вот из уст какой-нибудь «культурной» женщины, педагога, например, школьного… А с этим не выйдет не бороться! И православным людям стыдно свою трусость и равнодушие называть смирением. Господь не учил смиряться перед злом, особенно перед тем, которое направлено на беззащитных детей. Как мне кажется, надо прежде всего заняться взрослым населением. Взрослые перестали делать самое простое, вы не увидите мужчину, сделавшего замечание подросткам, которые идут по улице и громко ругаются матом, и вообще-то разговаривают так. Раньше были только деревенские пастухи, которые разговаривали со стадом матом. Сегодня речь пастуха освоили подростки. Надо сказать, что молодые люди только делают вид, что они независимы от взрослых. Я знаю, как надоели им взрослые, которые перестали их воспитывать. Несколько лет назад я дала себе слово «никогда не буду молчать, если старушке не уступают места или если ругаются матом». По своей профессиональной наблюдательности я вижу в глубине глаз успокоение, когда тихонько, чтоб никто не слышал, чтоб его не позорить, делаю замечание или предлагаю скорее уступить место. Вот тот парень, который себя по хамски ведет, понимает, что небо еще не упало на землю, что есть еще взрослые, которые заботятся об их воспитании. Молодые люди очень тоскуют по таким взрослым, которые их немножко повоспитывали бы. У меня есть подозрение, что многие из них специально так вызывающе ведут себя, потому что не знают, как встать на уши, чтоб взрослые наконец дали нормальную реакцию на хамство! Мы же знаем, что наше общество патерналистское и построено по типу семьи, где есть строгий и любящий отец. У детей это чувство совсем свежее, они действительно хотят отцовского отношения. Я выросла у Даниловского рынка, куда привозили свой товар деревенские люди. Я помню, какое у меня было чувство бесстрашия – оно у меня осталось на всю жизнь, потому что меня называли «дочка». Пускай, как теперь модно говорить, это виртуальное чувство защищенности: как меня мог защитить старик или инвалид – их после войны было много! Я для них была дочкой, а если так, то на дочку никто не ополчится. И вот сегодня молодые люди страдают от того, что они ни для кого ни сынки, ни дочки – а страшные, противные, опасные… А они от этого еще больше ярятся, еще больше надевают на себя маску цинизма, ведь откуда она? – от травмы. Сейчас травмированы почти все подростки. Мы взрослые должны в себе вызвать чувство жалости к ним и поддерживать их, несмотря на то что, очень трудно жалеть часто уродливо одетых, с пирсингами, с пивом в руках, дурно ведущих себя молодых людей. Надо понимать, что они вызывают нашу реакцию, а мы не слышим. Они делают все, чтобы мы возмутились, а они через это возмущение почувствовали бы, что не безразличны нам, – а мы молчим! Важно сейчас взрослым людям понять, что нельзя молчать, что надо воспитывать наших детей! Людям надо очнуться!

Обязательно надо детей охранять сколько можно, и с другой стороны делать все, чтобы информационная помойка прекратила свое существование на нашей территории. Как можно всерьез говорить о возрождении России, зная, что сейчас направлено на детей! Как же можно находиться в таком прекраснодушии, когда каждого ребенка ежедневно погружают в зловонную информационную яму!