Высота 102,0 и ее настоятель

Купола над курганом

За храмом Всех Святых возвышается главный монумент Мамаева кургана.Фото Владимира Аксенова

«Однажды из Мюнхена приехала пожилая женщина с пятью взрослыми детьми,— вспоминает отец Георгий. — Она рассказывала мне о муже, который погиб в Сталинградской битве. Говорила, какой он был человек, какой первоклассный плотник и замечательный отец; как на родине она ждала его с пятерыми детьми… Я слушал, помню, и думал, что мой отец тогда же сражался в Сталинграде, был ранен тяжело, а потом доживал свой век с осколками в теле. И хотя ее муж был на стороне врага, мы стояли и смотрели друг на друга глазами полными слез, и в голове вертелись одинаковые мысли: не дай Бог, чтоб такое повторилось… — А потом, сделав паузу, священник добавляет: — Это была страшная война».

Почти сразу же после открытия храма отец Георгий организовал здесь центр патриотической подготовки, куда приходят подростки, ветераны, новобранцы и просто военные.

«События Сталинградской битвы имели колоссальное значение для дальнейшего хода войны. Сталинград был точкой великого перелома. На берегах Волги решалась судьба целой страны. Потому мне кажется, что на этой легендарной высоте 102,0 существует особая энергетика, — говорит отец Георгий. — Здесь все дышит исторической памятью о грандиозном сражении, которого не было еще в мировой истории. И храм Всех Святых, освященный Крестным ходом с чудотворной Урюпинской иконой Божьей Матери митрополитом Волгоградским и Камышинским Германом, для меня — символ наибольшей любви и вечной памяти воинам, положившим души свои за нашу Отчизну во все времена и века. Где, как не здесь, на главной высоте и у братской могилы защитников Отечества, говорить о патриотизме, единстве и любви к Родине?»

Священник по призванию

Стать священником он мечтал лет с пяти. В селе Татьянино Костромской области, где жила его семья, было аж пять церквей, и все разрушенные. Еще маленьким мальчиком он как-то познакомился и подружился с одной старушкой-монашенкой. Он вскапывал ей огород и колол дрова, она рассказывала ему о Священном писании и учила молитвам…

Уже в 1988 году старший прапорщик Лазарев восстановил приход в родном селе. В смутные перестроечные времена он слал письма по разным инстанциям и президенту с просьбой вернуть Церкви храм, в котором крестились его деды и прадеды. Однажды архиепископ Костромской и Галичский Александр порекомендовал ему попробовать собрать деньги на храм на Новой Земле. Там на ракетном полигоне Лазарев служил командиром взвода в роте охраны зоны ядерных испытаний. Место это сильно изменило его как человека, ведь за годы, проведенные на острове, он повидал многое: и как колышется земля при подземном ядерном взрыве, и как умирают от лучевой болезни сослуживцы… Собранных тогда денег хватило на восстановление церкви.

Когда в 47 лет по выслуге 26 лет, он вышел на пенсию и решил поступать в духовное училище, и это пусть и было неожиданно, но все-таки логически вытекало из всего того, что делалось Георгием Лазаревым до этого времени. В 2000 году он был рукоположен митрополитом Волгоградским и Камышинским Германом в диаконы, а затем в священники.

Съемка Мамаева кургана с вертолета. Фото Владимира Аксенова

Атеистов на войне не бывает

Сегодня отец Георгий Лазарев не только настоятель большого храма в знаковом для России месте — он еще и возглавляет отдел армейского душепопечительства Волгоградской области. Служит молебны, крестит, освящает воинскую технику, встречается с родителями военнослужащих, борется с дедовщиной, помогает семьям погибших.. Десятый год окормляет армию: 20-ю гвардейскую мотострелковую дивизию, 22-ю бригаду оперативного назначения внутренних войск МВД РФ, военную часть 11378, Волжский погранотряд, Итум-Калинский погранотряд, самый большой в Федеральной пограничной службе РФ…

«В советские времена военные больше в свои силы верили, все-таки антирелигиозная пропаганда приносила плоды, — говорит отец Георгий. — А вот когда в Волгоград из Афганистана пошли эшелоны с цинковыми гробами, люди как будто очнулись и потянулись в церковь. Те, кто уходили на войну, тайно крестились и переписывали “Живый в помощи…” у старушек, которые еще помнили молитвы. Когда я был на второй чеченской войне (помогал возрождать в Аргуне полевую церковь Живоначальной Троицы), то понял, что времена изменились. Солдаты шли на сражение с верой. Никто из бойцов не хотел воевать некрещеным. Понимаете, быть с Богом — органическая потребность у солдата на войне. Только вера помогает ему выжить и побеждать! Оголтелому фанатизму без веры на войне нет места».

Отец Георгий далеко не голословен: в его жизни было немало историй, когда лишь вера и помогала выжить и справиться со страхом.

Однажды во время командировки в Чечню их вертолет попал под обстрел боевиков. «С земли нещадно палили из тяжелых орудий, — вспоминает он. — Под нами горы, расщелина, лес глухой, и приземлиться негде. Сижу я у керосинового бака и думаю: “Хоть смерть будет легкая, потому что мгновенная”. Но жить все равно хочется, и тогда говорю: “Ребята, давайте помолимся, чтобы нам до места долететь”. Выжили, слава Богу!»

Этот страшный вопрос, возникал, наверное, у каждого солдата на войне, будь то Вторая мировая, афганская, чеченская: как преодолеть страх смерти? Сейчас с этим вопросом приходят к полковому священнику не только православные, но и мусульмане, и даже атеисты.

«Здесь не может быть деления по вероисповеданию, — уверен отец Георгий, — и это не повод пытаться обратить кого-то в свою веру. Когда у человека тяжело на душе, я говорю с ним как отец и как человек, видавший жизнь. Погибшему на поле битвы воину прямая дорога в рай, ведь он выполнил важнейшую заповедь: Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих (Ин 15:13). Преодолеть страх смерти помогает осознание, что ты не один, что рядом — друзья, товарищи. И чем меньше мыслей о себе, чем больше готовности послужить Родине, тем ближе солдат к истине».
Накануне 65-летия великой Победы военный благочинный Волгоградской области отец Георгий призвал помолиться за тех, кто стоит на страже порядка и защите нашего Отечества, помолиться об упокоении душ вождей и воинов, убитых на поле брани. А еще он благословил на ратный подвиг всех, кому предстоит защищать Родину и веру Православную: «Ибо защита Родины — священный долг, изначально благословленный самим Богом».