Противоестественные тоталитарные наклонности

Это событие интересно тем, что демонстрирует нам ряд подмен, характерных для определенной воинствующе антихристианской идеологии. Эту идеологию можно было бы обозначить как гей-аффирмативную, но это было бы некоторым сужением — роль гомосексуализма как такового тут чисто инструментальная, это просто удобный предлог для нападок на христианство. Оказался бы под руками другой, инструмент, использовали бы его — вступили в борьбу за права алкопьющих, или многоженцев, или оккультистов, или кого угодно еще. Судя по интернету, многие гомосексуалисты видят в «борьбе за их права» только источник головной боли и хотели бы быть просто отставленными в покое; а многие пламенные борцы лично предпочитают противоположный пол.

Любая идеология — как и любой культ — вырабатывает определенный язык. Можно было бы сказать, что в этом нет ничего криминального — в конце концов, у любой системы воззрений есть своя терминология. Но для культов и тоталитарных идеологий характерно совершенно определённое использование языка, направленное на подрыв самой способности к критическому мышлению. Этот феномен подробно описывает Джордж Оруэлл в своей знаменитой антиутопии «1984», где он выводит его по именем «новояза».

Принимая тот или иной новояз, и соглашаясь на нем разговаривать, человек неизбежно принимает предлагаемые ему правила игры — например, соглашаясь обсуждать, чем арийцы отличаются от неарийцев, мы уже по умолчанию принимаем, что само понятие «арийской расы» осмысленно и начинаем употреблять его именно в том смысле, который задан сторонниками соответствующей идеологии. Соглашаясь разговаривать о том, что благотворно ли акафисты влияют на карму, мы уже признаем существование кармы. Вступая в разговоры о Церкви и борьбе за освобождение рабочего класса, мы уже принимаем рамки языка и мышления, заданные строго определенным взглядом на мир.

То же самое происходит, когда мы соглашаемся употреблять такие слова, как «сексуальная ориентация», «гомофобия», и, в ряде случаев, хотя и не всегда, «дискриминация». Это манипулятивные языковые конструкты, которые предназначены не для передачи смысла, а для совсем других целей — прежде всего, для усиления своей власти и клеймления оппонентов.

Что означает слово «дискриминация»?

Судебное решение, которые мы рассматриваем, дает характерный пример. Речь идет о запрете «дискриминации по признаку сексуальной ориентации». Слово «дискриминация», особенно в английском языке, носит очень эмоционально нагруженный характер. »Дискриминацией» называли притеснения (действительно, очень грубые и возмутительно жестокие), которым в США в свое время подвергались чернокожие. «Дискриминация» — ужасное, злое дело, и если вы повинны в «дискриминации», то Вы отвратительный, порочный, жестокий, бессердечный, социально опасный тип, вроде ку-клукс-клановцев или неонацистов. Это очень тяжкое обвинение и юридическом, и в моральном отношении.

Но каково определение дискриминации? Вообще говоря, слово «дискриминация» означает ограничение прав человека на основании его принадлежности к определенной расовой, этнической или религиозной группе. Подпадает ли под это определение Христианская Студенческая Группа? Какие права она ограничивает? Право любого человека вступать в ассоциацию, отказываясь соблюдать ее внутренние правила? Но такого права просто не существует — и если бы оно существовало, это означало бы отмену другого права — права на свободу ассоциаций. Если, например, люди, пристрастные к вину, имеют право вступать в общество трезвенников, не прекращая пить, то это просто означает, что создать общество трезвенников невозможно — желающие смогут очень быстро превратить его в общество выпивки-и-закуски. Если мясоеды имеют право вступать в общество вегетарианцев, не отказываясь от мяса — это просто значит, что общество вегетарианцев невозможно. Если нехристиане и люди, сознательно отвергающие Заповеди, имеют право вступать в христианское общество — это просто значит, что христианские общества запрещены. Более того, если свободные объединения граждан не имеют права решать, кого они принимают в свои члены, а кого нет — а значит, иногда говорить «нет» тем или иным соискателям — свободу ассоциаций можно считать надежно похороненной.

Решение суда пока не означает отмену свободы ассоциаций в целом — пока оно означает только то, что христианские организации будут, в первоначальном смысле слова, дискримнированы, то есть лишены регистрации и поддержки, которую будут получать нехристианские. Но это решение является знаковым в том отношении, что обвинение, имеющее серьезные юридические последствия — обвинение в «дискриминации» — провозглашено судом в адрес христианской веры и христианской нравственности как таковой. Всякая группа, которая желает следовать христианской нравственности в области пола, отныне является «дискриминирующей». Кроме того, сама по себе свобода ассоциаций — и возможность свободных объединений граждан самим решать, кого принимать в свои ряды — объявлена «дискриминационной».

Да, в обычном смысле слова действия Христианской Студенческой Группы никоим образом не являлись дискриминационными; они не лишали никого каких-либо прав. Но в наше время слово «дискриминация» все менее означает ущемление чьих-то законных прав. Оно используется в совершенно другом значении — вы повинны в «дискриминации», если не принимаете идеологии, взглядов на мир и стандартов поведения, которые их сторонники стремятся сделать обязательными. Эта идеология носит отчетливо тоталитарный характер. Слово «тоталитарный» тут не эмоциональное преувеличение, а точный термин. При демократии люди могут выражать какие угодно политические и религиозные воззрения; при авторитарном правлении государство требует от людей политической лояльности, но, как правило, не интересуется тем, во что они верят; и только тоталитарный режим считает нужным предписывать гражданам идеологию — «правильные» взгляды поощряются государством, а «неправильные», с большей или меньшей суровостью подавляются. Разумеется, до наступления полноценного тоталитаризма в США еще очень далеко — но шаг, сделанный верховным судом, ведет именно в этом направлении.

Что означает слово «ориентация»?

Но что такое сексуальная ориентация? Обычно под этим термином понимается предпочтение сексуальных партнеров противоположного или своего пола. При этом постулируется, что такое предпочтение является чем-то врожденным и неизменным, находящимся вне контроля самого человека, подобно, например, цвету кожи, и «быть гомосексуалистом» это все равно, что «быть чернокожим» — врожденное и неизменное свойство. Это более чем спорно — то, что люди меняют свои сексуальные предпочтения в обе стороны – это эмпирический факт, причем сами гей-активисты требуют права усыновления именно на том основании, что у них уже есть дети от гетеросексуальных браков. Похоже, реальности больше соответствуют слова американского романиста (и человека, лично весьма чуждого благочестию) Гора Видала: «Не существует гомо– или гетеросексуальных людей, существуют только гомо– или гетеросексуальные акты. Большинство людей представляют собой смесь различных импульсов — если не поступков».

Но в данном случае суд вовсе не исходит из взгляда на «ориентацию» как на врожденное и неизменное свойство личности. Дело в том, что правила Христианской Студенческой Организации ничего не говорили об «ориентации» соискателей — ее правила требовали отказа от определенного поведения: они требовали исключения всякого,кто «нераскаянно ведет половую жизнь вне брака между мужчиной и женщиной», независимо от того, блудит ли при этом человек с лицами своего или чужого пола. Правила запрещали членство не «людям с определенными склонностями», а «людям, которые ведут себя определенным образом». Правила абсолютно ничего не говорят ни о каких сексуальных предпочтениях — врожденных или нет. Они говорят только о поведении. Если правила запрещают блудить также и с лицами другого пола, это никак не значит, что они «дискриминируют» людей с «гетеросексуальной ориентацией». Обычный мужчина, предпочитающий женщин, вполне может воздерживаться от половой жизни — и, скажем, если он желает поступить в монастырь, никто не сочтет требование жить в воздержании «дискриминационным». Почему же оно становится «дискриминационным» когда речь идет о гомосексуалисте?

Так что же понимается под «ориентацией»? Некое свойство личности, которое, как утверждается, человек контролировать не может, что-то, аналогичное цвету кожи, или поведение, которое он вполне в состоянии контролировать? Кому (или чему) запрещено говорить «нет» — определенным людям или определённым стилям поведения? Слово «ориентация», как и слово «дискриминация» — слово-наперсток, под которым лежит то, что угодно тем, что его употребляет. Или вовсе ничего. Употребление таких слов-наперстков характерно, конечно, не только для этой идеологии — оно характерно для тоталитарных и культистких новоязов вообще. И всякий раз, когда мы сталкиваемся с подобной лексикой, нам стоит тщательно уточнять, в каком смысле оппонент ее употребляет — очень часто оказывается, что это смысл постоянно меняется, или его просто нет. Слово оказывается предназначенным не для того, чтобы обозначать какое-то осмысленное понятие, а исключительно для манипуляции.

Разговоры о «дискриминации» и «ориентации» — не более чем предлог для подавления идеологических оппонентов (христиан прежде всего) и утверждения очередной единственно верной идеологии. Идеологии, которая уже приобрела большое влияние в Европе, наступает в Америке, и уже стучится в наши ворота. И в этом случае нам стоит начинать с первого правила всякого здравого рассуждения — с определения точного смысла употребляемых терминов. Потому что идеология эксплуатирует не столько неверие, сколько другое, увы, весьма распространенное качество — нежелание думать.

Революционный суд по правам человека

Но каким образом в стране, ревностно приверженной свободе ассоциаций, верховный суд может принимать решение, направленное против этой свободы? Каким образом в самой религиозной из развитых стран мира может быть принято такое антихристианское решение? Проблема связана с тем, что суд — не демократическое учреждение; собственно, он и не должен быть таковым, его задача — применять законы, а не выражать желания избирателей. Но эта независимость суда от избирателей превращает его (идет ли речь о верховном суде США или о других судах в других странах) в удобный инструмент идеологического диктата. Недавний пример — требования Европейского Суда по Правам Человека удалить Распятия из итальянских школ. Сами итальянцы — в том числе неверующие — реагировали на это требование резко негативно. Но складывается ситуация, в которой суд — причем даже не национальный — может навязать итальянцам решение, идущее против воли большинства населения и даже политиков. Нам стоит иметь это ввиду — судебные органы, особенно международные, могут использоваться вовсе не в интересах народовластия, а в интересах приверженцев определенной идеологии. Но прежде всего, нам надо ясно обозначит ситуацию — речь не идет о правах человека или установлении справедливости — речь идет о навязывании определенной идеологии, которая прямо угрожает и свободе совести, и свободе собраний, и свободе слова.