Болезнь Юргенса

Дмитрий Соколов-Митрич

На днях я и еще миллионы таких, как я, наконец-то услышали из Ваших уст то, что уже давно читаем в глазах госуправленцев высшего звена: мы хорошие, мы хотим стране добра, но ничего поделать не можем – народец не тот попался.

Вот несколько цитат из Вашего недавнего выступления на пресс-конференции под названием «Что мешает модернизации России»:

«Модернизации России мешают русские – основная масса наших соотечественников живёт в прошлом веке и развиваться не хочет...»

«Русские еще очень архаичны.В российском менталитете общность выше, чем личность. Поэтому «государство– все, а мои усилия – ничего».

«Есть воля президента, объем инвестиций. Но все это не изменит ситуации. Потому что человеческий капитал не созрел».

Игорь Юрьевич Юргенс, я не буду здесь тратить время на разбор Ваших высказываний с точки зрения уголовного права или реальной политики, которой у нас, к счастью для Вас, нету. Мои претензии к Вашим словам – более прикладного соображения.

Среди моих друзей есть один менеджер совсем не среднего звена – возможно, Вы его даже знаете. Прежде чем писать этот текст, я позвонил ему и спросил: каковы базовые принципы искусства менеджмента? И приятель назвал мне несколько таких принципов, в том числе и вот этот: «Прежде чем управлять, досконально изучи объект управления. Это поможет тебе разработать оптимальную систему менеджмента для данной конкретной общности людей».

Тогда я спросил у менеджера несреднего звена, является ли такой общностью население России. И он ответил: «Безусловно, является».

Тогда я задал последний из своих идиотских вопросов: «А может ли общность людей, будь то народ или даже коллектив небольшой коммерческой компании, собраться и решить: друзья, мы какие-то не такие, давайте все вместе станем какими-нибудь другими!» «Нет, – засмеялся менеджер несреднего звена. – Изучение коллектива и выработка стратегии управления – это компетенция менеджмента».

Насколько я понял из Ваших слов, Игорь Юрьевич, Вы придерживаетесь противоположной точки зрения, и она звучит так: у нас есть стратегия управления, универсальная для любого народа, а если народ никак не хочет ей соответствовать – значит, это неправильный народ. Значит, его надо гнуть, «выпаривать», загонять пинками в единственно верную колею развития. И, к сожалению, это не только Ваше личное мнение, Игорь Юрьевич Юргенс. Это логика развития страны на протяжении всего того времени, которое я имею удовольствие это развитие наблюдать.

«Наверху по поводу модернизации все уже договорились. В процесс нужно включать народные массы. Народ нужно «зажигать». У русских должно возникнуть чувство модернизации как неизбежности».

Снова здорово, господин Большевизм. Нет, зажигать – это, конечно, хорошо. Я совсем не против зажигаться. Вот только зажечь что бы то ни было не так-то просто – тут надо знать хотя бы основы физики теплоты. Бумага загорится от обыкновенной спички, дерево – от более сильного пламени, а чтобы расплавить металл, нужно городить целый завод. У «народных масс» самого разного происхождения тоже есть самые разные свойства. И чтобы их зажечь, чтобы они начали выделять энергию, нужно сперва их внимательно изучить. Иначе получится либо бесплодное тление с ядовитой дымовухой, либо – взрыв.

Игорь Юрьевич, я тоже немножко изучал экономику и знаю много примеров, когда до ужаса архаичные народы, склонные к патернализму, круговой поруке и другим экономическим грехам, в считанные годы делали колоссальный рывок, оставаясь, в сущности, при своих врожденных недостатках. Знание – сила, Игорь Юрьевич. Особенно, если это знание – следствие уважения к предмету изучения.

Чем была Южная Корея полвека назад? Нищей страной, отстающей даже от Нигерии и Папуа Новой Гвинеи. Измотанной войной и не имеющей никаких природных ресурсов, кроме архаичного, необразованного, безынициативного, преимущественного сельского населения. Что сделал генерал Пак Чжон Хи, которому удалось всего за 19 лет вывести Корею в число самых крупных экономик мира? Он просто внимательно присмотрелся к человеку корейской национальности и сделал ставку на его неисправимые качества: порочный коллективизм, рабскую покорность начальству и стремление к уравниловке. Эти свойства, которые Вы, Игорь Юрьевич, считаете недостатками, воспитаны в корейском народе за многие века так называемой «цивилизации риса». Дело в том, что рис невозможно растить в одиночку, ему требуется сложная система орошения, а для этого необходима слаженная работа тысяч человек. Формула успеха генерала Пак Чжон Хи в том, что он не стал «выпаривать из народа его общинно-коллективистскую архаику» (Ваши слова), не стал ломать людей об колено, он просто перенес «цивилизацию риса» с полей на заводы. Если кому и пришлось в эти годы совершить над собой моральное насилие – то самой корейской элите. Коррупция в эпоху диктатуры Пак Чжон Хи практически отсутствовала, социальное расслоение было умеренным, и даже те, кто был по-настоящему богат, предпочитали не демонстрировать свое богатство на людях.

Или вот возьмем до ужаса бестолковый, склонный к алкоголизму финский народ, который еще в начале ХХ века представлял из себя печальное зрелище. Финляндия в те времена была жалким сырьевым аппендиксом Европы. Что такое Финляндия сегодня? Один из мировых лидеров по уровню жизни и вечное напоминание России, что ссылки на климат – гнилая отмазка. В чем секрет экономического прорыва этой страны? Да все в том же – в готовности государства развиваться исходя из свойств своего народа. Вы, наверное, будете смеяться, но финны, оказывается, совсем не корейцы: они индивидуалисты, они не могут жить без свободного рынка и частной инициативы. Но в то же время они и не американцы: им не нравится дикий капитализм, у них, как и у многих северных народов, обострено чувство социальной справедливости, им – равенство подавай. Ну, хотя бы относительное равенство. Чтобы не было на улицах ни бомжей, ни роллс-ройсов.

Могу еще рассказать историю про архаичный японский народ. Про жестоковыйный еврейский народ. Про буйный итальянский народ. Про фанатичный турецкий народ. И про то, как все эти безнадежные народы совершали экономические чудеса, как только во главе их государств появлялся человек, который понимал, как этот народ активировать, как обратить его пассивы в активы.

Игорь Юрьевич, а вот теперь у меня к Вам главный вопрос. За те 20 лет, которые мы так мучительно ищем свой путь, кто-нибудь наверху задался целью просто взять и фундаментально изучить свойства доставшегося ему человеческого ресурса? Ну хорошо, не за 20, а за 10 лет, которые мы называем новым вектором развития? Ладно, возьмем хотя бы последний год, когда речь уже зашла о нашей любимой модернизации? Кто-нибудь из тех, кто принимает решения национального масштаба, попытался прислушаться не только к своим убеждениям, принципам, политическим амбициям, но и к тем «неисправимостям» нашего менталитета, на которых только и можно построить что-нибудь реальное?

На своей пресс-конференции Вы ссылались на результаты соцопросов, которые, по Вашему мнению, иллюстрируют нашу неправильность. Но видите ли, Игорь Юрьевич, я тоже немножко изучал социологию и знаю, что на одних лишь соцопросах, даже самых корректных, нельзя строить свои выводы. Дело в том, что декларируемые желания человека чаще всего не совпадают с реальными. И если, например, кто-то говорит, что в России нужен новый Сталин, то, скорее всего, он совсем не обрадуется, если этот новый Сталин придет. Потому что на самом деле человек имел в виду совсем другое – элементарную справедливость и диктатуру закона. А если, к примеру, социологи фиксируют популярность мнения: «У нас столько нефти, что мы имеем право вообще не работать», – то это еще не приговор. Скорее всего, те, кто так говорят, первыми взвоют от скуки, если их желание осуществится. Потому что на самом деле опрашиваемые имели в виду вот что: не может страна, живущая на нефти, иметь столько социальных проблем, сколько имеет Россия.

А когда мы говорим, что от нас ничего не зависит, возможно, мы имеем в виду не психологический, а политический факт.

А когда мы долдоним о какой-то своей общинности и соборности, то, возможно, таким образом мы просто повторяем мифы, которые надула нам в уши наша культурная элита. На самом же деле мы страшные индвидуалисты, и даже в спорте нам ближе единоличные, а не командные дисциплины.

И даже если мы говорим, что не хотим демократии и капитализма, не торопитесь делать выводы. Не исключено, что эти слова надо читать так: нас до смерти достала эта ежеминутная гонка за благополучием. Мы так устроены, что если деньги становятся единственной мотивацией, мы работаем плохо. Для эффективного труда нам нужен какой-то смысл более высокого порядка. Мы не любим жить бессмысленно. Дайте нам смысл.

Согласитесь, Игорь Юрьевич, есть тут над чем подумать и что поизучать. Но я внимательно слежу за новостями с 1995 года и ни разу не слышал, чтобы кто-то из первых лиц государства озаботился этим изучением. Даже если предположить, что такие исследования проводились секретно, то мы бы видели их плоды. Но мы их не видим.

А раз так – кто из нас архаичен?

«...В России очевидна тенденция деградации человеческого капитала. Для экономически активного населения характерна деквалификация, деградация, люмпенизация и даже дебилизация».

Игорь Юрьевич Юргенс, а вот это истинная правда. И так всегда бывает, когда народ перерастает свою элиту, когда у него появляются новые способности, но не появляется новых возможностей. В результате он начинает голосовать деструктивно – ногами и гробами. И для элиты это не только обидно, но и опасно. Очень опасно.

Вы вот еще сказали, что только через 15 лет мы наконец научимся ментально соответствовать цивилизованному европейскому сознанию. Оно, правда, к тому времени тоже изменится и еще неизвестно в какую сторону. Но дело даже не в этом. Дело в том, что у нас, Игорь Юрьевич, этих 15 лет нету. До свидания, Игорь Юрьевич, желаю Вам новых открытий и не болеть.