Когда небо пылало над Липляном

Грачаница, 20 марта 2004 года

Сообщение о событиях в Липляне и окрестностях в период с 17 по 19 марта 2004 года.

Под вечер в среду 17 марта в Липляне албанские экстремисты напали на сербов, на край сербского поселения расположенный правее (южнее) от главной дороги из Приштины в Призрен проходящей через Липлян. Они кидали гранаты и стреляли в сербов и тяжело ранили одного человека (Ненад Весич, 1950 г.р., скончавшийся от ран), другим также нанесли ранения и изгнали их. Затем албанцы тремя группами, приблизительно по 700 человек в каждой (в трех группах было около 2000 человек), устремились в направлении сербских церквей в северной части Липляна, туда, где находятся около 800-1000 сербов, живущих в основном около двух церквей: древней средневековой церкви Пресвятой Богородицы и новой церкви Святых великомучеников Флора и Лавра.

Результат этого, продолжившегося и 18 марта, экстремистского погрома таков: 28 сожженных сербских домов, т.е. хозяйств (это означает, что сожжено столько домов и еще большее число вспомогательных зданий). Среди сожженных был и дом одного живописца, на стенах которого до сих пор остатки сгорвших картин. Помимо Ненада Весича было ранено около десяти человек, среди которых и местный священник Ранджел Денич. Сербское население изгнано не только из этих 28 домов, но и из южной и частично из северной части Липляна.

По словам священника и местных сербов очевидцев, нападение албанских террористов началось таким образом, что сначала шли албанские полицейские из KPS и выгоняли сербов из домов якобы для того, чтобы защитить их от набега прорывавшейся толпы, а по сути, чтобы дать албанским экстремистам возможность с большей легкостью сжечь и уничтожить сербские дома и сербские кварталы в Липляне. Толпы террористов, вооруженных огнестрельным оружием и оснащенных зажигательными бомбами, тремя группами нападали с трех сторон. Они использовали специальные ракеты, которые выстреливаются из оружия так, что сразу же вызывают сильное возгорание, а также ручные гранаты и бутылки с зажигательной смесью. В некоторых домах сербы пытались оказать сопротивление, но их окружала полиция, хватала, связывала и уводила в полицейский участок. Рвущаяся к церквям толпа завывала, бросала камни и гранаты в сербские дома и на улицы напротив церкви. Когда ручная граната упала около одного пожилого серба, полицейские KPS прибежали, схватили его и связали, за то, что он якобы бросил эту гранату! Точно также они поступили со священником Ранджелом, в трех-четырех метрах от которого в церковном дворе упала и взорвалась ручная граната, семь или восемь осколков от которой досталось ему самому. Два осколка пробили кожный покров на груди, один на голове, а остальные попали в руки и ноги. К счастью, повреждения не тяжелые и он, хотя и зашатался и на короткое время потерял сознание, но все-таки остался на ногах. Перед этим, услышав приближение толпы, он вместе с еще одним человеком закрыл ворота церковного двора и старой церкви и отступил к своему приходскому дому, расположенному с северной стороны от храма. Камни летели в окна обоих церквей и долетали и до священника, когда к нему подлетела и упомянутая граната. Экстремисты сломали церковные ворота, вошли во двор и продолжали закидывать церковь камнями. Они не успели ворваться в церковь и поджечь ее, потому что подоспели финские и чешские военнослужащие КФОР.

Пока КФОР еще не приехал, отец Ранджел с окровавленными лицом и руками вошел в дом, чтобы омыть лицо и голову. В это время перед террористами прибежали несколько албанцев полицейских KPS и, окружив приходской дом, залегли на землю с пистолетами направленными на дом и кричали на сербском: «Эй, ты там, в доме, выходи!» Когда священник появился в дверях, полицейские потребовали его сразу же лечь, а он спросил: «Почему?» «Потому, что ты бросаешь гранаты», - ответили они. «Как я мог бросить гранату, когда сам весь в крови от осколков?», - ответил священник и не хотел ложиться. Они заставили его поднять руки и обыскали, ища оружие, а затем, чуть раньше 18 часов, отвели связанного в полицейский участок. Там его заставили лежать связанным на земле на животе, несмотря на боли в области груди и продолжавшееся кровотечение. Так священника держали до 22.40, пока не пришел американский полицейский и не освободил его. Раны от осколков видны и сейчас, в субботу 20 марта, когда мы между 16 и 17 часами посетили его. Другие ранение сербы из Липляна находятся в больнице «СИМОНИДА» в Грачанице и в больнице в Лапльем Селе.

Многие сербы из Липляна бежали в Лаплье Село и Грачаницу, а в Сувом Доле (через магистральное шоссе) разместились 130 сербов, из которых 15 детей и 18 стариков. Другие сербы бежали в северную часть Липляна, в которой сейчас находятся некоторые из бежавших в Липльян Село и Грачаницу. Им негде разместиться, у них нет ни кроватей, ни постелей, а также еды. В субботу во второй половине дня, когда мы их навестили, они делили последние остатки хлеба и пищи (сегодня они ели первый раз только около 16 часов). Они просят о помощи кроватями и постелями, потому что намереваются в воскресенье после службы пойти в Дом культуры, разместиться там и принимать остальных возвращающихся беженцев. Получится ли это у них не известно, потому что Дом культуры давно захватили албанцы. Чуть севернее от этого дома, около шоссе, находится средняя школа, которую албанцы заняли полностью, и из которой, к сожалению, каждый раз распространяется всякое зло в отношении сербов: нападения и известные методы терроризирования оставшегося сербского населения. До июня 1999 года Липлян был по большей части сербским городком (в Липляне было 6000 сербов, занимавших три четверти города, и только в южном районе было около 1500-1800 албанцев).

Как мы уже сказали, в субботу с 16 до 17 часов мы нижеподписавшиеся посетили Липлян и разговаривали со священником Ранджелом и местными сербами, а затем посетили сожженную часть сербского Липляна, где кое-где над тлеющими пожарищами еще поднимается дым. Мы сфотографировали более десяти сожженных домов и других сербских зданий, хотя передвижение через Липлян по-прежнему рискованно, в том числе и через эту сожженную часть. Угрозу представляют албанские снайперы. Финский КФОР охраняет с двух сторон подходы к церквям и здесь же находится часть чешского КФОР-а. Об обоих подразделениях сербы говорят, что они, хотя и с известным опозданием, но оказали драгоценную помощь. На дороге около сожженных домов мы видели американского полицейского, с которым коротко поговорили. Приезжал на джипе и один финский военнослужащий, который подошел к нам и вел себя корректно. Другой финский военнослужащий, увидев проходящих священнослужителей, перекрестился по православному. Сербы, у которых сожжены дома, показывали какой дом, чей и сказали, что в одном недостроенном двухэтажном доме в подвале было сено, а на втором этаже квартиры. Двое албанцев влезли в квартиры, чтобы ограбить их и потом поджечь, а другие албанцы, не знавшие об этом, подожгли дом с сеном и с ним этих двоих.

Повторяем также очевидный факт, что албанская полиция KPS возможно является организатором, но, уж во всяком случае, предшественником экстремистов, так как она подготавливает им путь для осуществления погромов сербов и всего сербского. Сербы очевидцы рассказывают, что они видели своими глазами, как албанские полицейские смеялись неподалеку, когда экстремисты жгли дома. Добавим также, что экстремисты очень хорошо вооружены и экипированы всем необходимым для быстрых операций, так что они поджигают дома в мгновение ока с расстояния, откуда нельзя докинуть гранату или коктейль Молотова рукой. Они выстреливают из автоматического оружия какие-то ракеты мгновенно вызывающие пожары.

Это сообщение составлено нами на скорую руку сразу по возвращении из Липляна, насколько мы запомнили. Мы слышали много подробностей на месте событий и поэтому попросили отца Ранджела Денича, чтобы он написал свое подробное сообщение.

Пока мы писали это сообщение, пришло известие, что еще один сербский дом в Липляне подожжен и все еще горит.

К сообщению прилагаем фотографии сожженных домов.

В монастыре Грачаница, суббота 20 марта 2004 года, 19 часов

Сообщение составили епископ Герцеговинский Афанасий, игумен Сопочанский Михаил, иерей Радивой Панич и протосингел Нектарий.