Вечны ли адские муки? Часть 2

Семь лет назад сайт «Православие.Ру» опубликовал мою статью «Святые отцы и “оптимистическое богословие”». Поступившие после этого отзывы читателей, а также более серьезное знакомство со святоотеческим наследием и с затронутой в статье проблемой позволили мне существенным образом переработать и расширить ее: появилась новая глава, другие дополнены святоотеческими свидетельствами; рассмотрены некоторые аргументы противников церковного учения о вечности загробного воздаяния, исправлены отдельные неточности. Кроме того, учтено, что некоторые авторы, упомянутые в первоначальной версии статьи, в течение последних лет существенно скорректировали свои взгляды по данному вопросу.

Нравственная аргументация: «Бог любви не может карать»

В чем основная ошибка этого тезиса? В том, что богословы-«оптимисты» понимают адские муки как действие со стороны Бога, тогда как святые отцы учили, что это следствие, вызванное самой личностью^[2]. Вовсе не Бог готовит вечность ада. Ад, по мысли преподобного Макария Египетского, лежит «в глубине сердца человеческого»^[3]. «Подобно тому, – объясняет преподобный Симеон Новый Богослов, – как слепцы, не видящие сияющего солнца, хотя и всецело бывают освещаемы им, пребывают вне света, будучи удалены от него чувством и зрением, так и Божественный свет Троицы будет во всем, но грешники, заключенные во тьме, и среди него не увидят его… но, опаляемые и осуждаемые своею собственною совестью, они будут иметь неизреченное мучение и невыразимую скорбь во веки»^[4].

Просто, лаконично и богословски безупречно разъяснил эту истину еще во II веке святой Ириней Лионский: «Всем соблюдающим любовь к Нему Он дает Свое общение. Общение же с Богом есть жизнь и свет и наслаждение всеми благами, какие есть у Него. А тех, которые по своему произволению отступают от Него, Он подвергает отлучению от Себя, которое они сами избрали. Разлучение с Богом есть смерть, и удаление от света есть тьма, и отчуждение от Бога есть лишение всех благ, какие есть у Него. Но блага Божии вечны и без конца, поэтому и лишение их вечно и без конца, подобно тому как относительно неизмеримого света сами себя ослепившие или ослепленные другими навсегда лишены сладости его не потому, чтобы свет причинял им мучение слепоты, но сама слепота доставляет им несчастие»^[5].

Да, «Бог есть любовь» (1 Ин. 4: 16) и любовь эта «будет… все во всем» (1 Кор. 15: 28), но для тех, кто стал воплощением ненависти, она станет адским огнем. Именно об этом говорят знаменитые слова преподобного Исаака Сирина: «Мучимые в геенне поражаются бичем любви»^[6].

Некоторые «эсхатологические оптимисты» говорят, что геенский огонь носит очистительный характер и будто бы имеет своею пищею грехи того или иного человека или демона, вверженного в него. Со временем же пища эта истребится и огонь, не находя себе места в очистившемся естестве, исчезнет – так произойдет восстановление. Для кого-то достаточно будет года, для кого-то века, кто-то промучается тысячелетия… Однако это не так, и мучение не может быть долго- или кратковременным, потому что «времени уже не будет» (Откр. 10: 6). «Вечность во Христе Иисусе – это состояние бытия вне и выше времен»^[7].

Пытаясь решить столь прямым и примитивным образом вопрос, как согласовать Божественную любовь с вечными мучениями тех, к кому она обращена, богословы-«оптимисты» создают ничуть не менее сложную дилемму. Ведь провозглашая неизбежное «восстановление всяческих» в Боге, они, сами того не замечая, впадают в безумие «принудительного рая»: «В будущем веке вообще нельзя не знать и не любить Бога. Эта любовь есть здесь закон бытия»^[8]. При таком подходе Небесный Иерусалим превращается в концлагерь.

Богословам-«оптимистам», возможно, действительно не верится, что кто-то искренне может не любить Бога, своего Создателя и Отца Небесного. Им, как и мусульманам, кажется, что в основе греха лежит лишь незнание благости Бога. Стоит только человеку узнать – и греха не будет, говорят мусульмане. Стоит только ему узнать, пусть даже после смерти и всеобщего Воскресения, – и он покается и припадет со слезами к стопам Господним, и Господь, конечно же, помилует его и примет, говорят богословы-«оптимисты», «и вопли позднего раскаяния грешников присоединятся к общей симфонии торжества добра»^[9] Хотелось бы, чтоб было так! Более того, хотелось бы, чтобы грешники (и в первую очередь, мы сами) еще в этой жизни принесли истинное покаяние. Еще более хотелось бы, чтобы никто и не грешил, и не отступался от Бога.

Но это, к сожалению, не так. Потому что в основе греха лежит не незнание, а личная воля разумного существа. Ведь и диавол, и Адам знали – много лучше нас – благость Божию, но отпали. Их выбор склонился к жизни без Бога.

И среди последовавших за диаволом ангелов и людей есть те, для кого зло не недоразумение или досадная оплошность, но осознанный выбор. Зло для них – путь личностной суицидной самореализации. Глупо спорить о том, может или не может диавол покаяться, когда он не хочет каяться. Как тонко заметил К.С. Льюис, «есть только два вида людей: те, кто говорит Богу: “Да будет воля Твоя” и те, кому Бог говорит: “Да будет воля твоя”. Все, кто в аду, сами его выбрали»^[10].

Так что же делать Богу с теми, кто не хочет быть с Ним и в Нем? За шиворот и в рай? Уничтожить? Не создавать? Господь не идет ни по одному из указанных путей, и именно потому, что любит свое творение, даже после того как оно отверглось Его. Всего лишь одна фраза святителя Григория Паламы переворачивает сокрытую в данных вопросах неверную перспективу «эсхатологического оптимизма» в перспективу истинной щедрости Создателя: «Бог, по причине присущей Ему благости и милосердию, не ради имущих стать по своей воле дурными допустил благим придти в бытие, но ради благих сотворил и имеющих стать дурными»^[11].

Юридическая аргументация: «Несправедливо вечно наказывать за временный грех»

«Может ли Бог любви, возвещенный Христом, бесконечно карать за грехи временной жизни? Неужели могущество зла столь велико, что оно будет существовать даже тогда, когда “во всем” воцарится Господь?»^[12].

На этот аргумент отвечал еще святитель Иоанн Златоуст: «Не говори мне: где же справедливость, если мучение не имеет конца? Когда Бог делает что-либо, повинуйся Его определениям и не подчиняй их умствованиям человеческим»^[13]. Что поделать, в православном христианстве отношения человека с Богом не принято мыслить в категории справедливости. Это не значит, что отрицается Божественная справедливость как таковая, мы говорим лишь, что для всецело вверяющих себя милосердию Божиему «милость превозносится над судом» (Иак. 2: 13). Подобно тому «как песчинка не выдерживает равновесия с большим весом золота, так требования правосудия Божия не выдерживают равновесия в сравнении с милосердием Божиим», – говорит преподобный Исаак Сирин^[14]. Но «если ты требуешь справедливости, то, по закону правды, нам следовало бы еще в начале тотчас погибнуть», – продолжает святитель Иоанн Златоуст.

Кроме того, как верно отмечал святой Юстиниан Великий, не так уж много справедливости в том, чтобы «тех, которые до конца вели жизнь, исполненную совершенства, соединить с беззаконниками и педерастами и признать, что как те, так и другие будут наслаждаться одинаковыми благами»^[15].

Наконец, необходимо обратить внимание на то, как отвечал на этот вопрос святитель Григорий Двоеслов. «Справедливо было бы это недоумение, – говорит святитель, – если бы раздражительный Судия рассматривал не сердца людей, а одни дела. Нечестивые потому имели конец грехов, что имели конец жизни. Они желали бы, если бы могли, жить без конца, чтобы иметь возможность грешить без конца»^[16].

Эту мысль повторяет и крупный богослов XV века Иосиф Вриенний, указывая, что, строго говоря, некорректно ставить вопрос о вечном наказании за временные дела, потому как Богом судится внутреннее расположение человека, лишь выражающееся в делах. Истинно верующие и добродетельные люди имеют бессмертное расположение к добру, потому и следуют в бесконечное блаженство, так и в вечное наказание следуют имеющие окончательное расположение ко греху^[17].

Преподобный Григорий Синаит предлагает еще один образ: «Как зародыши адских мучений незримо таятся в душах грешников уже на земле, так и начатки небесных благ сообщаются в сердцах праведных через Святого Духа»^[18]. То есть своей смертью мы рождаем для себя ту вечную участь, которую вынашивали в себе всю эту жизнь. В этом и есть глубочайшее значение настоящей временной жизни, которое игнорируется «оптимистическим богословием»: «здесь даются победителям как залоги венцы победные; равно как и для побежденных здесь полагается начало их посрамлению и мучению»^[19].

В «оптимистической» позиции сказывается извращенное понимание вечности, по которому выходит, что вечность – это продолжение нашего настоящего бытия, единственно лишь при отсутствии смерти. Но Православие мыслит совсем по-другому: вечность – это инобытие. Как пишет преподобный Иоанн Дамаскин, «вечная жизнь и вечное мучение обозначают нескончаемость будущего века. Ибо время по воскресении уже не будет исчисляться днями и ночами, или, лучше, тогда будет один невечерний день, так как Солнце правды ясно будет светить праведным, а для грешных настанет глубокая нескончаемая ночь. Поэтому каким образом будет исчисляться тысячелетнее время оригеновского восстановления?» (Точное изложение православной веры. 2. 1).

Аргументация от неверно понятого учения о сошествии Христа во ад  

Сравнительно недавно появилась еще одна вариация «оптимистического богословия». Ее сторонники, в отличие от «оптимистов»-экуменистов, признают, что вне Православной Церкви спастись нельзя и что спасение только во Христе и неразрывно связано с признанием Его как Бога и человека. Однако сплести эту истину с оригенистской ложью они ухитряются следующим образом.

Во-первых, они учат, что будто бы Господь Иисус Христос, после смерти на кресте сойдя во ад, вывел из него души абсолютно всех умерших до того людей. Во-вторых, говорят они, сошествие во ад представляло не единовременный акт, а является продолжающимся действом, так что Христос как бы постоянно пребывает в аду, чтобы души всех умирающих людей встречать там и проповедовать им, и эти души уже, будучи по смерти убеждены непосредственно Христом, принимают Православие и выводятся из ада.

Изложенное «в чистом виде» это лжеучение выглядит настолько нелепо, что кажется излишним его опровергать, однако поскольку его приходится слышать от людей, обладающих некоторой известностью и даже авторитетом в православной среде, и, кроме того, встречаются люди, введенные им в заблуждение, не лишне будет сказать несколько слов в опровержение.

Прежде всего нужно заметить, что мысль о том, будто бы Христос, сойдя во ад, освободил души абсолютно всех находящихся там, не свойственна Церкви. Если мы обратимся к творениям святых отцов, то увидим совсем иное учение.

Святитель Кирилл Иерусалимский говорил о выведении из ада лишь ветхозаветных святых: «Он сошел в преисподнюю, чтобы и оттуда освободить праведных» (Слова огласительные. 4, 2); «Сбежались святые пророки и Моисей законодатель, и Авраам, и Исаак, и Иаков, Давид и Самуил и Исаия, и креститель Иоанн… Искуплены все праведные, которых поглотила смерть. Ибо подобало проповеданному Царю стать искупителем добрых проповедников. Тогда каждый из праведников сказал: “Смерть, где твоя победа? Ад, где твое жало? Ибо Победитель искупил нас”» (Слова огласительные. 14, 19). Также и преподобный Ефрем Сирин писал, что Господь Иисус Христос «из ада извлек души святых» (Толкование на книгу Второзаконие. 1. 34). Блаженный Иероним говорит о том, что Спаситель сходил во ад, «чтобы победоносно отвести с Собою на небеса души святых, которые были заключены там»^[20]. Преподобный Иоанн Кассиан пишет: «Проникнув во ад, Христос… сокрушил железные вереи, и святых пленников, содержавшихся в непроницаемом мраке адском, возвел из плена с Собою на небеса»^[21].

У святителя Епифания Кипрского мы читаем: «Что же? Всех ли спасает, явившись во аде, Бог? Нет, но и там – только верующих»^[22].

И святитель Иоанн Златоуст, говоря о сошествии Христа во ад, пояснял: «Это показывает только, что Им разрушена сила смерти, а не истреблены грехи умерших прежде пришествия Его. В противном случае, если Он освободил от геенны всех прежде умерших, то почему же сказал: “Отраднее будет земле Содомской и Гоморрской”? Этим дано уразуметь, что и они, хотя легче, однако все же будут наказаны. И хотя они здесь уже понесли крайнее наказание, однако это их не избавит»^[23].

Блаженный Августин писал: «Он благоволил сойти во ад, где страдания ада не могли удержать Его… написанное о “разрешении страданий ада” можно отнести не ко всем, а только к тем, кого Он мог принять, так как считал их достойными освобождения»^[24].

В «Катенах» на 1-е послание Петра есть фрагмент из несохранившегося творения святителя Кирилла Александрийского, в котором утверждается, что как на земле проповедь Христа была адресована всем, но принесла пользу только уверовавшим, «так и при сошествии во ад Он освободил от уз смерти только уверовавших и признавших Его»^[25].

Преподобный Иоанн Дамаскин также писал, что Господь в аду проповедовал всем, но для одних эта проповедь была во спасение, а для других – в обличение: «Обоженная душа сходит в ад, чтобы, подобно тому как для находившихся в земле воссияло Солнце правды, таким же образом и для находившихся под землей, пребывающих во тьме и тени смертной воссиял свет; чтобы, подобно тому как находившимся на земле Господь проповедал мир, пленным освобождение и слепым прозрение и для уверовавших сделался причиной вечного спасения, а для неуверовавших – обличением неверия, таким же образом проповедал и находившимся в аду» (Точное изложение православной веры. 3, 29).

С особенной ясностью на этот счет высказывался папа Римский Григорий Двоеслов в письме к двум Константинопольским клирикам: «После отбытия вашего я узнал… что ваша любовь говорила, будто бы Всемогущий Господь Спаситель наш Иисус Христос, сойдя во ад, всех, которые там исповедали Его Богом, спас и освободил от заслуженных наказаний. Желаю, чтобы ваше братство думало об этом совсем иначе, а именно, что Сошедший во ад освободил по благодати своей только тех, которые и веровали, что Он приидет, и жили по Его заповедям. Ибо известно, что и по воплощении Господа никто не может спастись, даже из тех, кто верует в Него, если не будет жить по вере, как написано: “Кто говорит: "я познал Его", но заповедей Его не соблюдает, тот лжец” (1 Ин. 2: 4); “вера без дел мертва” (Иак. 2: 26). Итак, если ныне верующие без добрых дел не спасаются, а неверующие и осужденные спасены без добрых дел Господом, сошедшим во ад, то участь тех, которые не видели воплотившегося Господа, гораздо лучше тех, которые родились уже после тайны воплощения. Сколь же глупо так говорить и думать, об этом свидетельствует сам Господь, когда говорит ученикам: “Многие пророки и цари желали видеть, что вы видите, и не видели” (Лк. 10: 24). Но чтобы долго не занимать мне любви вашей моим рассуждением, советую вам прочитать, что написал о сей ереси Филастрий в книге своей о ересях. Вот его слова: “Есть еретики, которые говорят, что Господь, сойдя во ад, проповедовал там о Себе всем уже после их смерти, дабы те, которые там Его исповедуют, спаслись, тогда как это противно словам пророка Давида: во аде же кто исповестся Тебе (Пс. 6: 6), и словам апостола: те, которые, не имея закона, согрешили, вне закона и погибнут (Рим. 2: 12)”. С его словами согласен и блаженный Августин в своей книге об ересях. Итак, рассудив обо всем этом, не содержите ничего, кроме того, чему учит истинная вера Кафолической Церкви»^[26].

Это учение было подтверждено на Толедском Соборе 625 года, постановившем: «Он сошел во ад, чтобы исторгнуть оттуда содержавшихся там святых»^[27]. В середине VIII века папа Бонифаций обвинил в ереси ирландского монаха Климента, утверждавшего, что Христос, сойдя во ад, освободил оттуда всех – и верующих, и язычников. Римский Собор 745 года, созванный папой Бонифацием, осудил Климента и признал, что Господь сошел во ад не для того, чтобы освободить из него проклятых или разрушить ад осуждения, но чтобы освободить праведников, которые Ему предшествовали^[28].

То же учение мы видим и у более поздних святых Восточной Православной Церкви, например блаженный Феофилакт Болгарский объяснял: «Те, которые хорошо провели время своей жизни, и тогда получили спасение чрез сошествие Господа во ад, как думает святой Григорий [Богослов]. Он говорит: “Христос, явившись к находящимся во аде, спасает не всех без изъятия, но одних верующих”. Ибо от произволения каждого зависело не оставаться бесчувственным к богатому дару Творца, но представить самого себя достойным благости Подателя»^[29].

Святитель Григорий Палама писал, что Господь сошел во ад, «чтобы просветить сидящих во тьме и по духу оживотворить веровавших в Него»^[30].

Святитель Димитрий Ростовский: «Когда же Господь наш, облекшийся в человеческое естество, взошел на небо, тотчас явил для всего рода человеческого путь к небесам, по нему пошли вслед за Христом изведенные из ада души святых праотцев и пророков»^[31].

Ту же истину содержат и употребляемые ныне Церковью катехизисы, так, святитель Филарет Московский пишет: «Господь Иисус Христос нисходил во ад для того, чтобы и там проповедовать победу над смертью и освободить души, которые с верой ожидали Его Пришествия» (Пространный православный катехизис Православной Восточной Церкви. 213). И святитель Николай Сербский также говорит: «К невидимой Церкви принадлежат… все христиане, которые скончались в истинной вере во Христа за последние 20 столетий, а также ветхозаветные праведники, которых Господь спас во время Своего сошествия во ад» (Катехизис Восточной Православной Церкви).

Наконец, это же написано и в богослужебных книгах Православной Церкви. Так, на Пасхальной заутрени в Синаксаре по 6-й песни говорится: «Господь ныне из адовых сокровищ человеческое естество исхитив, на небеса возведе и к древнему достоянию приведе нетления. Обаче сошед во ад, не всех воскреси, но елицы веровати Ему изволиша. Души же от века святых, нуждею держимыя, от ада свободи».

О спасении душ всех умерших во время схождения Господа во ад говорили только несколько святых – святитель Амфилохий Иконийский, писавший: «Когда явился аду… все были отпущены… все побежали за Ним… можно было видеть всякого узника узревшим свободу и всякого пленника радующимся о воскресении» (Слово 6, против еретиков); преподобный Роман Сладкопевец, который влагал в уста ада следующие слова: «Он схватил меня за горло, и я извергнул всех, кого поглотил, вопиющих: “Воскрес Господь!”» (кондак 42), и преподобный Иосиф Волоцкий, писавший, что Господь «вывел всех из ада» (Просветитель. 4)^[32].

Возможно, что некоторые из этих отцов под словом «все» подразумевали всех святых, а не всех людей вообще, но как бы то ни было, из приведенных выше цитат ясно, что это мнение не составляет согласия отцов и не выражает учения Церкви, которое выражали перечисленные святые: Кирилл Иерусалимский, Ефрем Сирин, Иоанн Златоуст, Епифаний Кипрский, Иоанн Кассиан, Иероним Стридонский, Августин Иппонийский, Кирилл Александрийский, Григорий Двоеслов, Иоанн Дамаскин, Феофилакт Болгарский, Григорий Палама, Димитрий Ростовский, Филарет Московский, Николай Сербский – а также бывшие по этому поводу Церковные Соборы и богослужение Православной Церкви.

Но если утверждение, что Господь вывел из ада всех, хотя и не является учением Церкви, все же встречается у некоторых древнецерковных авторов (Климент Александрийский, Ориген и др.), то утверждение, что Господь будто бы продолжает находиться в аду, проповедуя там все новым душам умирающих и убеждая их поверить в Него, представляет собой совершенно новое учение, никогда прежде не известное Церкви и чуждое ее вере. Что уже само по себе подводит его под слова апостола: «Кто благовествует вам не то, что вы приняли, да будет анафема» (Гал. 1: 9).

Церковь учит, что Господь Иисус Христос сходил во ад обожествленной душою тогда, когда она пребывала отделенной смертью от Его тела. Затем душа его соединилась с телом и произошло Воскресение, а после и чудесное Вознесение на небеса, и ныне Христос по человечеству пребывает одесную Отца. Собственно, об этом говорит каждый христианин, в символе веры исповедуя Господа Иисуса Христа «воскресшего в третий день по Писаниям, и восшедшего на небеса, и сидящего одесную Отца».

Можно также привести слова святителя Иннокентия Херсонского: «Спаситель наш сошел во ад Сам, Своим произволением и Своей властью, сошел для того, чтобы вскоре выйти из ада, сошел один, чтобы извести оттуда всех, с верою ожидавших Его пришествия»^[33].

Указанное выше новое учение противоречит словам апостолов, говоривших, что Господь, «быв умерщвлен по плоти, но ожив духом, которым Он и находящимся в темнице духам, сойдя, проповедал» (1 Пет. 3: 18–19); «сказано: восшед на высоту, пленил плен и дал дары человекам. А “восшел” что означает, как не то, что Он и нисходил прежде в преисподние места земли? Нисшедший, Он же есть и восшедший превыше всех небес, дабы наполнить все» (Еф. 4: 8–10).

Ясно сказано: «проповедал», а не «проповедует» и «нисходил в преисподние места», после чего «восшел», а не «постоянно нисходит» или «нисшел и пребывает в преисподней». О том, где Христос пребывает, апостол Петр говорит вполне определенно: «Восшед на небо, пребывает одесную Бога» (1 Пет. 3: 22).

Кроме того, лжеучение лишает смысла саму человеческую жизнь на земле. По православному учению, эта жизнь дана человеку как время для выбора – с Богом ли он или против Бога, и сделанный выбор, выразившийся в словах и делах человека, определяет его посмертную участь.

Преподобный Варсонофий Великий говорит об этом: «Касательно же ведения о будущем – не заблуждайся: что здесь посеешь, то там и пожнешь. По исходе отсюда никому нельзя уже преуспеть… Брат, здесь делание – там воздаяние, здесь подвиг – там венцы»^[34].

И святитель Иоанн Златоуст пишет: «Только настоящая жизнь есть время для подвигов, а после смерти – суд и наказание. “Во аде же, – сказано, – кто будет исповедовать Тебя?” (см.: Пс. 6: 6)»^[35].

И в богослужебных текстах Православной Церкви выражена та же мысль: «Несть во аде покаяния, несть тамо прочее ослабы: тамо червь неусыпаемый, тамо земля темна, и помрачена вся» (Чин погребения священников).

Наконец, указанное лжеучение лишает смысла и существование земной Церкви, потому как при таком подходе она становится совершенно ненужной: если принять, что Христос после смерти все равно каждого лично встречает в аду и дает возможность войти в рай, то какая разница – быть в Церкви или вне ее, проводить жизнь подвижническую или погрязать во грехах, если конец у всех один?  

Некоторые особенности «оптимистического» богословствования

Можно согласиться с Клеманом Оливье, когда он пишет, что «в духовном смысле невозможно говорить об аде для других. Тема ада может обсуждаться лишь в терминах Я и Ты. Евангельские предостережения обращены ко мне, открывают серьезность и трагичность моей духовной судьбы»^[36]. Хорошо известен рассказ древнего Патерика о иноке, которому явился ангел, держа в руках душу осужденного им брата, и спросил: «В какую часть ада прикажешь мне его бросить?», после чего инок, раскаявшись, воскликнул: «Господи, прости мне и ему!» Бог не желает смерти грешника. Разумеется, не может желать ничьей погибели и православный христианин.

Но сама постановка вопроса о всеобщности спасения некорректна. Это, прежде всего, глубоко личный вопрос. Никакой коллективизм здесь неуместен. Нельзя сказать: если спасутся лишь процентов пять, то это противоречит Божественной любви, а вот если две трети, то это еще куда ни шло. Конечно, если подходить к вопросам эсхатологии, исходя из статистических критериев, то тогда, действительно, идеальным следует признать лишь стопроцентное спасение. «Но мнение это весьма ошибочно, – говорит преподобный Амвросий Оптинский, – потому что нигде в Святом Писании не приписывается особенного духовного права множеству и численности. Господь ясно показал, что признак истинной Соборной Церкви не заключается во множестве и численности, когда говорит в Евангелии: “Не бойся, малое стадо! ибо Отец ваш благоволил дать вам Царство” (Лк. 12: 32). Есть и пример в Святом Писании не в пользу множества. По смерти Соломона при сыне его разделилось царство Израильское, и Святое Писание десять колен представляет отпадшими, а два колена, пребывшие верными долгу своему, не отпадшими» (Ответ благосклонным к Латинской Церкви). Можно вспомнить и слова святителя Григория Паламы о том, что, даже если бы среди людей нашелся лишь один праведник, ставший таковым по своей воле, это бы оправдало в глазах Бога и создание мира, и отпадение всех прочих разумных существ.

Святому Амвросию Медиоланскому принадлежит прекрасная фраза: «Один и тот же человек одновременно и спасен и осужден»^[37]. Каждый человек потенциально может спастись. И не только человек. Святитель Василий Великий писал, что до падения Адама возможность покаяния была даже у диавола^[38]. Более того, уже много после грехопадения преподобному Антонию Великому был дан от Бога чин покаяния для бесов. Однако за прошедшие 16 веков неизвестно ни одного случая использования этого чина.

Для злых духов покаяние невозможно не потому, что им запрещено каяться, и не потому, что Бог не в силах их простить, но единственно потому, что сами они столь глубоко укоренились в свободно избранном ими состоянии отступничества, что не хотят и никогда не захотят вернуться к Богу. В этом и состоит, как пишет святитель Григорий Двоеслов, «причина того, что не молятся за диавола и ангелов его, присужденных к вечному наказанию»^[39].

Конечно, людей, сознательно предавшихся диаволу и принципиально отвергающих любовь Божию, к счастью, не так много. Однако существует другая, гораздо большая по численности категория, которую составляем мы, «простые» грешные люди, хотя и желающие оказаться в раю и считающие, что жизнью своей угождали Богу, но окажущиеся после Суда в числе отверженных. Все притчи Нового Завета эсхатологичны, и все они говорят об этом. Не только те, кто отцом выбрал себе сатану, но и те, кто всю жизнь говорил: «Господи, Господи!» – могут пойти в муку вечную. Не только те, кто отказался придти на Пир Царствия, но и те, кто пришел на него в неподобающей одежде, могут оказаться во тьме кромешной, где будет плач и скрежет зубов.

Что же делать, когда мы понимаем, что поражены грехом настолько, что сами подпадаем под этот приговор Евангельской истины? Мы можем лишь молить Господа о прощении нас и наших ближних, оставляя нашу общую участь на волю Божиего милосердия, но не требовать всеобщего помилования, подводя под это логическую базу. Мы все подсудимые, каждый из нас достоин оказаться осужденным, и любое осуждение и наказание заведомо будет милосерднее того, что мы заслужили.

Что же нам делать? Молиться? Да. Уповать? Да. Конечно, мы не можем доподлинно знать ни своей участи, ни участи нашего ближнего. Но мы можем и должны повторять то свидетельство, которое оставил нам Господь в Своем Евангелии, придерживаясь того понимания его, какое мы находим у святых отцов.

Святитель Епифаний Кипрский: «Ориген подвергся обаянию греха и изрек слова смертоносные… Эта ересь ужасна и хуже всех древних ересей, с которыми она мудрствует сходно. [Помимо прочего], он ложно учил, что диавол будет восстановлен в своем начальстве. Осчастливлен же Иоанн Креститель и прочие святые тем, что они буду общниками диавола в Царствии Небесном!» (Панарион. 64. 3, 72).

Блаженный Иероним Стридонский: «Ориген – еретик… Он впал в заблуждение в учении о воскресении тел; заблуждался в учении о состоянии душ и о покаянии диавола… Я был бы сообщником его заблуждения, если бы не сказал, что он заблуждался, и не анафематствовал всего этого постоянно» (Письмо к Вигилянцию).

Святитель Иоанн Златоуст: «Из ада никого ни выпускают, и заключенные там вечно горят в огне и претерпевают такое мучение, которого и описать невозможно. Если никакое слово не может выразить и тех лютых страданий, какие терпят люди, сжигаемые здесь, то тем более неизобразимы страдания мучимых там. Здесь, по крайней мере, все страдание оканчивается в несколько минут, а там палимый грешник вечно горит, но не сгорает» (Беседы на Матфея Евангелиста. 43. 4).

Преподобный Иоанн Лествичник: «Все, а в особенности падшие, должны беречься, чтобы не допустить в сердце свое недуг безбожного Оригена; ибо скверное его учение, внушая о Божием человеколюбии, весьма приятно людям сластолюбивым» (Лествица. 5, 41).

На вопрос одного оригениста об учении Оригена, Дидима и Евагрия о том, «что будущее мучение должно иметь конец, и люди, и ангелы, и демоны возвратятся снова в первое свое состояние», преподобный Варсонофий Великий отвечает: «Это догматы языческие. Это пустословие людей, которые думают о себе, что они нечто значат. Это слова людей праздных. Это порождения прелести… Сии (мнения) не к свету ведут тех, которые им веруют, но в тьму. Они не к страху Божию побуждают, но более к преуспеянию диавольскому. Они не извлекают из тины, но погружают в нее. Это суть плевелы оные, которые враг посеял на поле Домовладыки… Брат, если ты хочешь спастись, не вдавайся в это (учение), ибо свидетельствую тебе пред Богом, что ты впал в ров диавольский и в крайнюю погибель. Итак, отступи от сего и последуй святым отцам»^[40].

Святой Иоанн Мосх описывает видение по молитвам святого Кириака, когда в адском пламени среди прочих еретиков был виден и Ориген (Луг духовный. 26).

Преподобный Иоанн Дамаскин: «Оригенисты… пустословят, будто Христос с диаволом будут находиться под одной властью» (О ста ересях вкратце. 64).

Преподобный Никита Стифат: «Верую в воскресение мертвых и исповедую бесконечное царство праведников во век веков и то, что наказание грешников и самих демонов будет длиться вечно и никогда не прекратится и что грешники и демоны не вернутся снова в первозданное состояние, как заблуждается в помрачении Ориген» (Исповедание веры. 13).

Святой Симеон Фессалоникийский: «Против Оригена, несмысленно допускавшего изменение (состояний) в будущем веке и принимавшего конец наказания, в символе веры сказано: “И жизни будущего века. Аминь”. В Евангелии: “Идут сии в муку вечную, праведницы же в живот вечный” (Мф. 25: 46)»^[41].

Святитель Феофан Затворник: «Ну, хорошо: пусть муки, по-вашему, не вечны; сколько же времени они будут продолжаться? Да хоть тысяча тысяч лет, а все же должны кончиться, – говорите вы. Да какая же нам-то, грешным, от этого выгода? Ведь тамошняя мука будет нестерпимая… Значит, плохо это придумано. Придумайте-ка лучше, что совсем не будет мучений, да не на бумаге только, не по своим лишь соображениям, а принесите нам удостоверение об этом от имущего ключи ада; тогда нам, грешникам, это будет на руку: греши себе, сколько хочешь и как хочешь! А так, как вы рассуждаете… благодарим за сердоболие о нас! К тому же у вас все как-то неопределенно. Вы забываете, что там будет вечность, а не время; стало быть, и все там будет вечно, а не временно. Вы считаете мучения сотнями, тысячами и миллионами лет, а там ведь начнется первая минута, да и конца ей не будет, ибо будет вечная минута. Счет-то дальше и не пойдет, а станет на первой минуте, да и будет стоять так»^[42].

Святитель Игнатий (Брянчанинов): «Напрасно вопиют сладострастные эпикурейцы: “Не может быть, чтоб адская мука, если только она существует, была так жестока, была вечна! Это несообразно ни с милосердием Божиим, ни с здравым разумом. Человек существует на земле для наслаждения; он окружен предметами наслаждения: почему ж ему не пользоваться ими? Что тут худого и греховного?” Оставляя этот клич на произвол произносящим его и противопоставляющим его Божественному Откровению и Учению, сын Святой Церкви, пребывающий на земле для покаяния, руководствуется в понятиях своих о вечности и лютости адских мук Словом Божиим. Чего не отвергало многострастное человеческое сердце, чтоб свободнее предаваться разврату!.. Мудрено ли, что оно отвергло бразду и грозу, останавливающие грешника в путях его, отвергло ад и вечные муки? Но они существуют. Грех всякой ограниченной твари пред ее Творцом, бесконечно совершенным, есть грех бесконечный; а такой грех требует бесконечного наказания»^[43].

И это только те отцы (да и то еще не все), которые определенно высказывались об осуждении лжеучения о конечности адских мук. А число святых отцов, просто учивших о вечных муках, столь велико, что и вовсе не поддается учету. Удивительно видеть упорство так называемых «оптимистов», которые при столь многих и ясных соборных постановлениях Церкви, при таком обилии святоотеческих свидетельств и даже прямых слов Писания продолжают упорствовать, утверждая, будто бы лжеучение о конечности адских мук «никогда не отвергалось Церковью» и «ни в чем не противоречит православной вере». С каким сердцем такие люди читают каждый вечер молитвенное правило, произнося: «Господи, избави мя вечных мук» (молитва святителя Иоанна Златоуста) и «Суда Твоего, Господи, боюся и муки бесконечныя» (молитва преподобного Иоанна Дамаскина)?

(Окончание следует)  

^[1] Евдокимов П.Н. Женщина и спасение мира. Минск, 1999. С. 121.

^[2] Более того, «Послание патриархов Восточно-Кафолической Церкви о православной вере» прямо предает анафеме тех, кто учит, что Бог является виновником вечного наказания нераскаявшихся грешников. – Догматические послания православных иерархов XVII–XIX веков о православной вере. Троице-Сергиева лавра, 1995. С. 151.

^[3] Макарий Египетский, преподобный. Духовные беседы. М., 1998. С. 442.

^[4] Симеон Новый Богослов, преподобный. Творения. М., 1892. T. 3. С. 123.

^[5] Ириней Лионский, святой. Против ересей. М., 1996. С. 505.

^[6] Исаак Сирин, преподобный. Слова подвижнические. М., 1993. С. 76.

^[7] Деликостопулос Афанасий. Вера православная. Афины, 1993. С. 176.

^[8] Сергий Булгаков, протоиерей. Невеста Агнца. С. 505.

^[9] Епифанович С.Л. По поводу книги М.Ф. Оксиюка «Эсхатология святого Григория Нисского» // Преподобный Максим Исповедник и византийское богословие. М., 1996. С. 207.

^[10] Льюис Клайв С. Расторжение брака. М., 1990. С. 24.

^[11] Григорий Палама, святитель. Беседы. М., 1993. Ч. 2. С. 156–157.

^[12] Александр Мень, протоиерей. Сын Человеческий. Брюссель, 1983. С. 128.

^[13] Иоанн Златоуст, святитель. Поучения. Троице-Сергиева лавра, 1993. Т. 2. С. 520.

^[14] Исаак Сирин, преподобный. Слова подвижнические. С. 420.

^[15] Юстиниан Великий, святой. Грамота к Святому Собору об Оригене и его единомышленниках // Деяния Вселенских Соборов. СПб., 1996. Т. 3. С. 538.

^[16] Григорий Двоеслов, святитель. Творения. М., 1999. С. 688.

^[17]  Αργυρίου Α. Іωσήφ τοΰ Βρυεννίου μετά τινος Ισμαηλίτου Διάλεζιζ // Επετερις. 35. 1967. Σ. 173.

^[18] Григорий Синаит, преподобный. Творения. М., 1999. С. 19.

^[19] Симеон Новый Богослов, преподобный. Творения. М., 1892. T. 2. С. 49.

^[20] Иероним, блаженный. Толкование на Послание к Ефесянам, кн. 2 // Иероним, блаженный. Творения. Ч. 17. Киев, 1903. С. 303.

^[21] Цит. по: Святое Евангелие с толкованием святых отцов. М., 2000. С. 61.

^[22] Слово в Великую субботу // PG T. 43. Coll. 440D. Впрочем, западный исследователь A. Vaillant считал, что это произведение не принадлежит святителю и написано много позднее его жизни. К сожалению, у нас не было возможность ознакомиться с его работой и составить мнение о том, насколько убедительны предложенные им доводы.

^[23] Иоанн Златоуст, святитель. Избранные творения. М., 1993. Кн. 1. С. 399.

^[24] Послание 164, II, 5 // PL 33, 710–711.

^[25] PG 74, 1016 A.

^[26] Святого Григория Двоеслова письмо 179-е, Григорию пресвитеру и Феодору диакону Константинопольскому о том, кого Господь извел с собою из ада, когда сходил в оный // Христианское чтение. СПб., 1841. Ч. 2. С. 93–97.

^[27] Bruns H.D. Canones Apostolorum et Conciliorum Veterum Selecti. Berlin, 1839. T. 1. P. 221.

^[28] MacCulloch J.A. The Harrowing of Hell. Edinburgh, 1930. P. 259–260.

^[29] Толкования на Новый Завет блаженного Феофилакта, архиепископа Болгарского. М., б.г. С. 212.

^[30] Григорий Палама, святитель. Гомилии. Монреаль, 1965. С. 161.

^[31] Творения иже во святых отца нашего святителя Димитрия Ростовского. СПб. С. 306.

^[32] Подобное мнение встречается также в творениях преподобного Максима Исповедника (Вопросоответы к Фалассию, 7), однако он пишет его не как свое собственное, но сопровождает словами «некоторые говорят» и приводит просто как один из известных ему вариантов толкования.

^[33] Цит. по: Святое Евангелие с толкованием святых Отцов. С. 613.

^[34] Варсонофий Великий и Иоанн, преподобные. Руководство к духовной жизни в ответах на вопрошения учеников. М., 2001. С. 513.

^[35] Иоанн Златоуст, святитель. Избранные творения. Кн. 1. С. 398.

^[36] См.: Оливье Клеман. Истоки.

^[37] PL 15. Col. 1224 (20, 58).

^[38] Василий Великий, святитель. Творения. М., 1993. Т. 2. С. 321.

^[39] Григорий Двоеслов, святитель. Указ. соч. С. 689.

^[40] Варсонофий Великий и Иоанн, преподобные. Руководство к духовной жизни в ответах на вопрошения учеников. С. 510–513.

^[41] Писания святых отцев и учителей Церкви, относящиеся к истолкованию Православного Богослужения. СПб., 1857. Т. 3. С. 131.

^[42] См.: Феофан Затворник, святитель. Созерцание и размышление. М., 2000.

^[43] См.: Игнатий (Брянчанинов), святитель. Слово о смерти // Игнатий (Брянчанинов), святитель. Собрание сочинений. Т. 3.