Прощание

Для многих православных москвичей пассажирский поезд «Москва —Псков», который каждый вечер отходит с Ленинградского вокзала, стал дорог тем, что связан с предвкушением радости: оставляется повседневная, суетная столица и начинается неуклонное движение все ближе и ближе к Пскову, к Печорам, к монастырю. За несколько десятилетий сменились номера этого маршрута, время отправки, но неизменным остается счастье — вечер и ночь под стук колес ждать встречи с обителью, с братией, с отцом Иоанном.

6 февраля в сумерках на перроне перед отходом поезда встречались люди, которые не виделись по многу лет. Все обнимались, радовались неожиданным встречам, удивлялись обилию священников и монахов, собравшихся вместе. Практически весь поезд, даже со специально выделенным дополнительным вагоном, заполнили те, кто ехал в Псково-Печерский монастырь к отцу Иоанну. И еще удивлялись открытию: оказывается, нас совсем не мало!

Конечно, кто-то не мог сдержать слез, но все же и в них была радость, как и в душах всех, направлявшихся в тот вечер в Печоры. Светлая радость от того, что мы вместе ехали провожать батюшку отца Иоанна в Царствие Небесное.

И литургия и отпевания прошли как на одном дыхании. Сонм архиереев, множество духовенства, почти весь храм причащался. Во время службы люди шли ко гробу прощаться, но так и не успели до конца отпевания. Архиереи терпеливо посидели в алтаре и дождались, пока не пройдет последний паломник. Запели «Помощник и Покровитель» и крестным ходом вышли на морозную площадь перед Успенским собором. Потом пещеры и пещерная могила, в которой почти 50 лет пролежали святые мощи старца Симеона, канонизированного три года назад и теперь почивающего в Сретенском храме, в котором и проходило отпевание о. Иоанна. Они — иеросхимонах Симеон (Желнин) и тогда еще молодой священник Иоанн (Крестьянкин), хорошо знали друг друга.

Последние 12 поклонов, которые по обычаю кладут монахи у могилы почившего брата, и все закончено.

«Мы похоронили святого человека», — сказал отец Димитрий Смирнов.

Отчего люди так стремились к отцу Иоанну? Конечно, тому много причин. И прозорливость, и дар рассуждения, и сила молитвы, и чистота монашеской жизни. И любовь ко всем. Да, конечно… Но точнее сказать по-другому. Он обладал удивительным даром любви не только ко всем, но к КАЖДОМУ.

То от одного, то от другого приходилось слышать, что именно у него были особые, сокровенные духовные отношения с отцом Иоанном. И это была чистая правда. Только надо прибавить, что так относился отец Иоанн к каждому, кого Господь посылал к нему. Кажется, что это выше человеческих сил — жертвенно отдавать всего себя всякому встречающемуся на твоем пути человеку. Но в этом подвиг исполнения заповеди «возлюби ближнего как самого себя». В монашестве есть присловие: «Главная минута в твоей жизни — это та, которую ты сейчас проживаешь, А главная встреча в жизни — это встреча с тем человеком, с которым ты сейчас говоришь». Поэтому-то и восклицал преподобный Серафим при встрече со всяким: «Радость моя!» Прав был отец Димитрий Смирнов: мы много лет жили рядом со святым человеком, а на этой неделе похоронили его.

Р.S. Не хотелось сейчас говорить об этом, но многие и в письмах и в разговорах просят пояснить, почему, как могут появляться омерзительные статьи на «Кредо.Ру»?

Не буду давать оценки — все слишком очевидно. Ненависть к святым и к Христовой Церкви — неотъемлемая принадлежность запутавшихся и летящих в пропасть неверия гордецов.

Скажу лишь о фактах, которые в связи с появившейся ложью просят пояснить наши читатели:

Болезнью Альцгеймера отец Иоанн никогда не болел.

Врач Битков никогда даже не осматривал о. Иоанна.

Принимать братию и паломников о. Иоанн перестал только в начале 2006 года, а до этого, если позволяло здоровье, беседовал с двумя-тремя посетителями в день.

Ответы на письма о. Иоанн диктовал до декабря 2005 года.