О борьбе с арбузами и пересчете сайтов

Нам, живущим в эпоху победившего интернета, еще не вполне ясно самим, сколь необратимы современные процессы. Во всяком случае, некоторым из нас было бы неплохо получше сие уяснить.

Елена Чудинова, фото из архива автора

Ходило несколько версий относительно того, за что же был изъят тираж. То ли из-за письма с требованием местных жителей об отставке губернатора области, то ли из-за неких «экстремистских материалов» (весьма размытая формулировка, под каковую можно подогнать что угодно), то ли из-за самой этой фотографии, как оскорбляющей величие власти и очерняющей благолепный облик оной. Но по стране победно прогулялась именно фотография. Ежели дело в ней-то и заключалось, результат вышел плачевно обратный.

Фотография довольно, кстати, неэтичная, вне зависимости от симпатий либо антипатий к запечатленному лицу. Подобных фотографий любой публичной персоны – десятки, и нету такого Адониса, который бы не выходил иной раз Квазимодой. И никакого «алчного поедания» на ней отнюдь не запечатлено. Явно с подачи какого-то, прости Господи, имиджмейкера, потребовавшего «народного» жеста, человек, пренебрегший привычным столовым ножом, чувствует себя крайне дискомфортно и тревожится о чистоте ушей. Все это видно глазом нимало не вооруженным.

Ах, тятя, тятя, что попало в наши сети, уж того из них не вытащишь. Можно только смиряться.

Но теми же днями Рашид Нургалиев насчитал не более и не менее как семь с половиною тысяч «экстремистских» сайтов. Любопытно – сам все отследил либо каким хорошим людям поверил на слово? Если кто не понял: речь идет исключительно о «русском» экстремизме, ибо никакого иного у нас в стране, как известно, нету. Дабы не быть голословной: министр беспокоится о том, чтоб «не усугублялась ситуация с нетерпимостью по отношению к другим национальностям нашей страны». К другим. Едва ли мой виртуальный знакомец из Казани Раис Сулейманов, противодействующий татарскому экстремизму, сможет найти поддержку у господина Нургалиева. Какое там! Фаузия Байрамова, еще одна, но менее достойная соплеменница министра, может спокойно и далее воспевать на любых сайтах дивизию «Идель Урал» с дедушкой Шикльгрубером, а также призывать зловонный дух Чингиз-хана снизойти на современных татар расправы ради над этими русскими (далее не очень печатно). Семь с половиною тысяч сайтов – к Андорской волшебнице не ходи – ресурсы, так или иначе отстаивающие интересы титульного населения. Установлено, наконец, и то, кто, собственно, во всем виноват, кто нагнетает и разжигает на радость проклятым атлантистам: это журналистская братия.

Царит, надо полагать, у нас в стране красоты несказанной дружба народов, все танцуют национальные танцы и угощают друг дружку национальными блюдами, но не по нраву сие гнусным писакам, представителям второй древнейшей etc. Заговор журналистов. Журналисты-вредители.

Чем-то неизбывно советским несет также от прожекта создания «горячей линии» для жалоб на «экстремистские ресурсы». Для стука, проще говоря. Нам, пережившим красную мерзость, это особенно неприятно. Так же как неприятно нам и то, что у всех этих «наших» селигерцев есть такое звание – «комиссар». Ностальгия по тоталитаризму – естественная реакция властей, ощутивших под стопами своими зыбучие пески. Но естественное еще не синоним правильного.

Сдается, у министра Нургалиева находится в плодотворной разработке законодательное принуждение начинать рабочий день со стократного произнесения слова «халва». Авось станет во рту сладко, сделаются граждане довольны и счастливы. Только вот ведь досада: вкусовые рецепторы не обманешь.

Не журналисты виноваты, господин Нургалиев, стоит ли путать причину со следствием? Общество недовольно миграционной политикой и привилегированным статусом Кавказа. С этим надлежит считаться.

Сколько сайты ни пересчитывай, а живем мы в новом информационном измерении. Сделать с интернетом ничегошеньки нельзя. Можно закрывать сайты, можно привлекать редакции к уголовной ответственности за комментарии читателей. Ну а дальше? Есть ЖЖ: его, как известно, не привлечешь за неподконтрольностью. (Можно, конечно, привлекать поодиночке пользователей-блогеров, но тоже только до той поры, пока число «неправильно» мыслящих не сделается критическим.) Есть «фейсбук», «твиттер», умножение длины SMS-сообщений, наконец. Каждый божий день появляется что-то новое, информационные возможности растут как на дрожжах. Недавно журналист Соколов-Митрич затеял занятный эксперимент: призвал читателей поощрять рублем каждый понравившийся материал. Если у него что-то получится, это ознаменует начало отхода от привычной схемы. Отмирание посредников в виде редакций, а затем, как знать, даже издательств.

На каждый законодательный интернет-запрет найдется обходной путь, на технические «глушилки» (еще одна реалия застойных времен) найдется мозговитый Левша, что подкрутит-наладит и себе, и друзьям. И пойдет снежным комом репоститься месседж о недопустимости чистки ружей кирпичом.

Интернет – это даже не зеркало общественных настроений. Это и есть общество, настроения которого невозможно не учитывать. А иначе каждый запрещенный ломоть арбуза воротится тысячекратно умноженной арбузной коркой.