Утешение монаха. Беседа с игуменом Спасо-Преображенского Валаамского монастыря епископом Троицким Панкратием / Православие.Ru

Валаамские иноки не скучают зимой, когда Ладогу сковывают льды, а поток паломников иссякает. И напротив, частенько страдают в летний сезон, во время наплыва на остров туристов. Мы беседуем с игуменом Спасо-Преображенского Валаамского ставропигиального мужского монастыря епископом Троицким Панкратием (Жердевым).

— Да, Валаам — это Северный Афон, и устав в обители строгий. Но строгость должна быть обоснованной. Господь в Евангелии сказал: «…суббота для человека, а не человек для субботы» (Мк. 2:27). Все церковные установления, богослужения, таинства направляют человека на путь спасения, преодоления греха, зла, предопределяют духовный рост и укрепление в добродетелях.

Когда же внутренней стороной пренебрегают, то внешняя мало помогает, даже вредит. В человеке может расти фарисей, который совершенно не следит за своим внутренним миром, позволяя себе и помыслы, и дела предосудительные. Поэтому в любой обители все должно быть гармонично и уравновешено. Ведь монастырь — это, прежде всего, место, где можно исполнить евангельские заповеди, реализовать в своей жизни христианские идеалы.

Молитва и труд — два весла, которыми нужно грести одновременно. Для того чтобы двигаться прямо, требуется и работать и молиться. Если же на какое-то из весел будешь налегать больше, значит, либо уйдешь в сторону, либо станешь кружиться.

И церковная молитва, и келейная, и труды братии должны быть гармоничными, уравновешенными таким образом, чтобы оставались время и силы для внимательной келейной молитвы, но при этом была бы возможность вместе помолиться в храме, потрудиться на послушаниях. Поэтому мы не стремимся к абсолютной точности в исполнении некоторых уставных указаний того же Типикона. Хотя, безусловно, дух Типикона, строй самого богослужения, его структуру, особенности мы сохраняем. В них содержатся множество духовных сокровищ — и догматических, и вероучительных, которые помогают, назидают, вдохновляют, трогают душу и сердце.

Так что ежедневное участие в службе, в общей церковной молитве необходимо, как минимум, два–три часа утром и такое же время вечером.

— А сколько сейчас в монастыре монахов, иноков, послушников? Какое количество трудников постоянно работает в обители?

— Общее количество насельников обители — 217 человек, включая скиты и подворья монастыря. Из них: иеромонахов — 37, иеродиаконов — 12, монахов — 89, рясофорных послушников — 19, послушников — 60. Постоянно на острове работают от 30 до 40 трудников.

— Как правило, мы просим рекомендацию или благословение старца, священника, епископа. Но бывает, что приезжает человек, только начинающий воцерковляться, но испытывающий тягу к монастырской жизни, желание потрудиться, испытать себя. Такому мы тоже не отказываем. Он в обители воцерковляется, и тогда становится понятно и ему и нам — может ли он быть кандидатом в братию или нет. Это дело живое и совершенно не формализованное. Одни сами приезжают, другие через Интернет обращаются или же пишут обычные письма, просят благословения приехать. По-разному бывает, главное — желание монашеской жизни. Но не потому, что податься больше некуда, это наихудший вариант.

Главное — призвание Божие, когда жизнь в миру не интересует, не важны ни карьера, ни деньги, ни даже семья, ни самые невинные удовольствия; когда главное в жизни — быть с Богом. Поэтому, собственно, человек и приходит в монастырь.

— Есть ли сегодня на Валааме отшельники, закрытые скиты? С какой целью они существуют?

— По традиции самый большой скит во имя Всех Святых достаточно закрытый: женщин туда допускают один раз в год на престольный праздник. Есть Предтеченский скит, где присутствие женщин вообще запрещено. Так что о Монашеском острове, где этот скит находится, с полным правом можно сказать, что это Северный Афон. Здесь действует тот же принцип, что и на Святой Горе. Отчасти это дань традиции, такой уж порядок в этих скитах был заведен издревле. Но в то же время уединенные места, где братия может в спокойных условиях идти по монашескому пути, действительно необходимы.

Как правило, в скитах и келейное правило, и богослужебное — более продолжительные, чем непосредственно в монастыре. На трудовое послушание остается меньше времени. Многие братья стремятся попасть в скит, но мы стараемся направлять туда тех, кто уже подготовлен. Ведь уединенная жизнь (еще не отшельническая) — совершенно особый случай.

— У нас есть братья, которые ведут такую жизнь, но я бы не хотел рассказывать, где и как — это дело сокровенное. Они не для того уединялись, чтобы их посещали паломники, поклонники, духовные чада и т.д.

— Владыка, а как вы оцениваете состояние современного монашества?

— И Валаамская обитель, и наши скиты, и те братья, которые живут уединенно, как и все русское монашество, находятся в стадии становления. Всего 20 лет назад на всю страну было несколько мужских монастырей: в советские годы действовали Троице-Сергиева Лавра, Почаевская Лавра, Псково‑Печерский монастырь и Свято-Успенский монастырь в Одессе. Четыре обители на многомиллионную страну. Монашество как массовое явление появилось недавно. 20 лет — исторически срок небольшой, и говорить, что мы находимся даже в стадии роста, рано, тем более что большая часть этих двух десятилетий ушла на создание условий для монашества — восстановление храмов, келейных корпусов, переселение мирян, которые их занимали.

Например, на нашем острове рядом с монастырем до сих пор еще живут миряне, хотя на Старом Валааме этого не было. Он был полностью монашеским островом.

— И как решается вопрос с переселением мирян?

— Сосуществование монастыря и светского поселения мы, конечно, рассматриваем как временное явление и стремимся к тому, чтобы Валаам снова стал Северным Афоном. Но в то же время мы должны с любовью, по-христиански относиться к людям, живущим рядом с нами, хотя они могут быть как нашими прихожанами, так и людьми совсем других убеждений. Переселение мирян, которое происходит на протяжении всех последних 20 лет, исключительно добровольное. Если люди изъявляют желание переехать на материк, то мы с помощью государства и наших благотворителей предоставляем им благоустроенное жилье в собственность на материке, обычно в Сортавале. Это ближайший город, частью которого в административном отношении является и Валаам. В Сортавале за эти годы построено два 60‑квартирных дома. Один был сдан в 2001 году, другой заселили в прошлом, в этом предстоит переселение еще нескольких семей. Всего перебралось 120 семей. Так что мирское население острова значительно сократилось по сравнению с 1993 годом, когда я приехал сюда. Тогда на Валааме проживали около 500 человек, сейчас прописаны 160, но постоянно проживают 80, остальные приезжают на лето, чтобы поторговать, использовать туристический сезон. Зимой, как правило, туристов не бывает.

Надеемся, что через несколько лет Валаам в основном будет заселен монахами. Люди же, которые здесь трудятся на электростанции, в пожарной части, лесхозе, больнице, будут работать вахтовым методом, имея дома и семьи на материке, как это нередко происходит и сейчас.

— На Валааме я оказался совершенно неожиданно… В 1992 году с группой паломников мы побывали на Святой Горе Афон, находились там лишь сутки. Впервые с 1914 года мы везли в Россию благодатный огонь. И вот вместе с группой, участвовавшей в этой миссии, я попал на Святую Гору и был совершенно покорен Афоном — это место было как рай земной, действительно сад Божией Матери.

Причем в тот период еще можно было увидеть старый Афон. Сейчас там совершают масштабные восстановительные работы, и слава Богу. Но все-таки что-то теряется. Повсюду обновленные здания, прекрасная отделка, очень хорошие дороги, благоустроенные гостиницы. Но знаете, бывают вещи антикварные, подлинные, настоящие, со своим очарованием, мы понимаем, что им уже много лет, иногда даже веков, и эта вещь несет какой-то дух. Если ее заменить таким же точно изделием, но современной работы, то этот дух теряется. Форма вроде та же, а содержание — иное. И отношение в душе.

Так вот я застал еще старый Афон, когда были живы старец Паисий и другие отцы. Затем я много раз ездил на Святую Гору, но первая встреча с ней была особенно пронзительной, преображающей, потрясающей в духовном смысле этого слова. Чувствовалась совершенно особая атмосфера молитвы. Хотя, конечно, условия жизни были намного хуже, чем сейчас, и передвигаться по Афону было гораздо сложнее. Но такое впечатление на меня произвела Святая Гора, что я решил сделать все от меня зависящее, чтобы попасть в наш Пантелеимонов монастырь на Афоне. Я в то время был экономом в Троице-Сергиевой Лавре, но подал прошение, и совершенно неожиданно для меня священноначалие отнеслось к нему благожелательно. Видимо, когда оформляли документы, Святейший каким-то образом узнал обо мне, вызвал, мы побеседовали, познакомились. Судя по всему, его интересовала моя недавняя поездка на Афон. Совершенно неожиданно для меня через несколько месяцев, в конце 1992 года, Святейший Патриарх Алексий меня снова пригласил и сказал: «Вы планировали попасть на Афон, а я хочу вас направить на Афон Северный — Валаам». Ну что мне оставалось? Я сразу почувствовал, что это воля Божия, и ответил Святейшему, что я его послушник, как он скажет, так и поступлю. Так на Крещение Господне 1993 года был подписан указ о моем назначении, и через некоторое время я приехал на Валаам.

— Первое впечатление было шокирующим. Я не ожидал, что найду эту древнюю обитель в столь плачевном состоянии. Реставрацию, конечно, проводили, но очень незначительную, причем ко времени моего прибытия была заморожена и она. Миряне — около 500 человек — жили даже во внутреннем каре монастыря, вперемешку с кельями монахов.

Но постепенно, с Божией помощью, удалось многое преодолеть. Самое главное — водворить в обители мир, согласие между братьями. А дальше — продолжать реставрацию, восстанавливать святыни.

— Владыка, гроза монахов — уныние, печаль. Не бывает скучно в монастыре? Зимой, например, когда паломников нет, кругом зимняя суровая Ладога, снега…

— Это самое драгоценное и самое прекрасное время на Валааме! И скучно нам не бывает, потому что утешение монаха — молитва и духовное веселие. Скучно и грустно как раз тогда, когда нас окружают толпы паломников и туристов. Толпы! Это и есть настоящая гроза монахов, и если говорить серьезно — очень важная проблема. Необходимо каким-либо образом приходить к регулированию числа посетителей — и природа уже не выдерживает стотысячного за три месяца натиска, и монахам тяжело. Но к сожалению, правовые механизмы на этот счет пока не созданы — в отличие, например, от Афона. Там четко определено число паломников, которые могут посетить Святую Гору, каждому из них выдают особое письменное благословение. Обители знают, сколько человек приедет, какое количество мест необходимо приготовить в тех небольших гостиницах, которые имеются.

А к нам в разгар сезона ежедневно на один день приходят от трех до пяти больших круизных пароходов, на каждом в среднем по 300 человек. То есть всего до полутора тысяч туристов посещают Центральную усадьбу монастыря, некоторые скиты. В монастырских гостиницах мы можем разместить до 200 паломников, прибывающих на нашем малом флоте — небольших кораблях.

— Гостиницы на острове разные. Есть комфортабельные, с удобствами в каждом номере, но таких, к сожалению, немного. Есть помещения достаточно простые. Но и люди к нам приезжают разные — бывают небогатые паломники, готовые остаться в любых условиях, лишь бы только помолиться, посетить наши святыни, побывать в скитах, на островах. Они рады тому, что есть.

Мы же порой вынуждены размещать кровати даже в классах школы из-за того, что нет возможности принять всех желающих. Хотя постепенно условия приема паломников у нас все-таки улучшаются.

— Владыка, некоторые считают, что современный мир держится молитвами святых угодников, которых на Земле — единицы. Но Господь по их просьбам не раз отодвигал кончину мира. Вы с этим согласны?

— Аргумент о том, что мир однажды стоял на грани краха и какие-то святые умолили за него, очень часто используют адвентисты. Они регулярно назначают дату конца света, но потом говорят: некие люди упросили Бога, и все отодвигается. По-моему, было бы упрощением так думать. Почему? Конечно же, молитва много значит, в особенности святых людей.

Я думаю, что нашей Церкви во многом помогают молитвы новомучеников. Молитва преподобного Серафима Саровского живет и действует в нас до сих пор. Такие молитвы не пропадают, так же как и молитва Господа в Гефсиманском саду. Она вечна, и действие ее распространяется на все времена, она безусловно влияет на судьбы всего мира. Но чтобы подобная молитва возникла, нужны подвижники, люди, которые могут так молиться. И вот здесь мы приходим к состоянию современного общества, человечества. Мы видим, что зло умножается, грех возрастает, стирается грань между грехом и добродетелью, добром и злом. То, что всегда считалось неприемлемым, непристойным и неприличным, сейчас является нормой и даже восхваляется. Это не может положительно влиять на духовное состояние современного человечества. К сожалению, такие разрушительные, страшные, я бы даже сказал, демонические тенденции усиливаются и увеличиваются.

И здесь, конечно, очень много значит то, как Церковь и люди, в нее входящие, противостоят этому злу. Если они поддаются тлетворному влиянию, то дела наши плохи. Тогда и происходит апостасия — отступление от веры, от христианского пути. Христианство выхолащивается, становится внешним — то, что мы наблюдаем на Западе.

Но не надо думать, что это явление к нам не относится, и только протестанты или католики подвержены подобным вещам. То же самое может происходить и с нашим обществом, ведь мы — часть мира, и очень многие стремятся к тому, чтобы западные, либеральные ценности были приняты на вооружение в нашей стране. Но это не просто философская дискуссия, это вопрос жизни и смерти нашего государства, общества и народа. И здесь возрастает роль Церкви — не потому, что она хочет укрепиться в обществе как определенный институт, а потому, что лишь на основе христианских ценностей возможно возрождение России.

Комментарии

Сергей новиков г. Будённовск28 ноября 2011, 21:32

Хотелось бы попасть на остров и помолиться!

Елена21 августа 2011, 16:59

Да благословит Господь наш Иисус Христос оплот русский молитвенный на севере, да укрепит всех работающих Богу, да покроет их Пречистая Своим Омофором!

Раиса19 августа 2011, 22:47

Два года прошло, как я побывала на Валааме. А впечатление такое - что вот только-только уехала.До мельчайшей травинки, до самого еле заметного веяния ветра держу в душе воспоминания. А особенно - Святой остров.Понимаю игумена: паломники - напряг, паломники - это лишняя головная боль. Но... если паломникам, как мне, так дорог Валаам, то, наверное, стоит насельникам и потерпеть.Кланяюсь чистому островку души православной Валааму, кланяюсь тем, кто стал моим светильником, кто молится за всех нас, грешных и окаянных.

прот. Иоанн19 августа 2011, 17:09

ответ Елене (о грамотных батюшках) Дорогая Елена! а мы достойны грамотных батюшек? Вы не забыли слов одной известной молитвы:...ДА БУДЕТ ВОЛЯ ТВОЯ!? Вы всегда так молите Господа о своих нуждах идя в храм? Вы всегда молитеь Богу о том, чтобы Он чрез Своего служителя подал Вам ответ? ... Да будет воля Твоя!, только что-то батюшка простоват для моего вопроса и Твоего, М Н Е! ответа. А Господь почемуто избрал немощные и слабые, неученые, а они - слабые (читай неграмотные) - посрамили гордоые, умные, грамотные мира сего!
Р.S. Почитайте внимательно ответ Владыки о Валааме. монахи стонут от нас, *молитвенников*, лезущих во все щели за святостью, да еще без проса. почитайте! Стоят монахи, и молятся! понимаете - МОЛЯТСЯ! каждый свое Я далеко прячет и молится. А мы своими требованиями потихоньку - но неотвратимо! - превращаем Церковь в КБО! В комбинат по обслуживанию. Стоит ли?

Лана19 августа 2011, 16:22

Спаси Господи! С праздником Преображения!

Елена18 августа 2011, 15:43

Вот бы таких грамотных батюшек да в наши городские храмы. Так надо!

Наталья18 августа 2011, 14:23

Дорогой Владыко, благодарим Вас за замечательные слова!

Утешение монаха.
Беседа с игуменом Спасо-Преображенского Валаамского монастыря епископом Троицким Панкратием

Псковская митрополия, Псково-Печерский монастырь

Подпишитесь на рассылку Православие.Ru