Задача на всю жизнь

На лето 2011 года в жизни Правящего Архиерея Саратовской епархии Епископа Саратовского и Вольского Лонгина пришлось сразу несколько юбилейных и памятных дат: 25-летие служения в священном сане, 50-летие со дня рождения, годовщина Архиерейской хиротонии, которая была совершена в день праздника Преображения Господня. Поскольку все они отмечались «в рабочем порядке», поздравив Владыку с праздником, мы попросили его ответить на несколько вопросов о жизни епархии и рассказать об опыте его служения.

— Каждая страница биографии человека — это определенный жизненный опыт. Ваша биография, если очень кратко, это принятие монашества и жизнь в Троице-Сергиевой Лавре, учеба в Софийской духовной академии, восстановление Подворья и становление там приходской жизни, опыт духовничества… Пригодился ли Вам этот опыт, когда Вы вступили в управление епархией, или здесь нужно было решать какие-то другие задачи?

— Человек всегда извлекает из жизненных ситуаций какие-то жизненные уроки, это естественно и необходимо. Самым ярким впечатлением в начале моей церковной жизни была Троице-Сергиева Лавра: сам монастырь, его братия и, самое главное, удивительное богослужение. Меня часто спрашивают: «Почему Вы стали монахом?». И сколько я ни пытаюсь на этот вопрос ответить — не могу, потому что не знаю, как это произошло. Весной, когда еще не закончился первый год учебы в семинарии, я уже подал прошение в Лавру о зачислении меня в число братии. Не было каких-то внешних толчков, «озарений», душевных переворотов. Просто несколько месяцев пребывания в Лавре полностью убедили меня в том, что это мое место.

Главный урок, полученный в Лавре,— это, конечно же, ежедневное богослужение. Будучи насельником обители, я несколько раз провел весь годовой круг на братском клиросе и в алтаре — читал, пел и пономарил. За это время я узнал богослужение, как мне кажется, понял его и на всю жизнь был поражен даже не столько его красотой, сколько грандиозностью замысла.

Ведь что такое богослужение? Это не просто свидетельство о прошедшем или попытка достойно и красиво отметить те или иные важные события, происходившие в далекие времена. Годовой богослужебный круг —это особый мир, особая жизнь с Богом и со святыми, которая не вчера и не «где-то там», а вот здесь и сейчас, и ты ею живешь. И в Лавре я навсегда полюбил богослужение уже не как некий, по словам священника Павла Флоренского, «синтез искусств», а именно как особую жизнь. Хотя и с точки зрения того самого «синтеза» ничего лучше Лавры не было возможно и представить. Древние намоленные соборы, иконы Андрея Рублева и других древних мастеров, необыкновенно торжественное богослужение, не говоря уже о великолепном хоре под управлением отца архимандрита Матфея. И сегодня Лавра так же близка моему сердцу, и я до последних своих дней буду считать себя ее насельником.

— Слово «епископ» переводится как «надзиратель». Над чем и за кем Вы обязаны надзирать, и как это происходит на практике?

— Епископ должен надзирать… за всем: за нравственностью духовенства, за совершением богослужения, за правильным устроением церковной жизни во вверенной ему епархии, а она включает в себя не только литургическую жизнь, но и управление церковным имуществом. При всех наших духовных потребностях мы не можем совершенно отстраниться и от каких-то внешних забот. Как это происходит на практике? Лучше всего об этом сказал Апостол. Проповедуй слово, настой во время и не во время, обличай, запрещай, увещевай со всяким долготерпением и назиданием (2 Тим. 4, 2).

— Побывал, и неоднократно, и более того, служил почти на всех приходах.

— Сейчас, когда храмов и духовенства в епархии стало больше, получается ли уделять больше внимания внутреннему устроению приходской жизни?

— Собственно говоря, главный смысл увеличения количества приходов и заключается в том, чтобы как можно больше внимания можно было уделять внутреннему устроению приходской жизни. Я глубоко убежден, что эти процессы взаимосвязаны. Когда, скажем, городские приходы, через которые проходят сотни, а порой и тысячи людей, перестанут быть «фабриками по производству треб», когда туда будут приходить в основном люди, которые живут недалеко храма, тогда у священника действительно появится возможность знать всех своих прихожан и уделять достаточно внимания каждому. В этом смысле очень хорошая ситуация была в 1990-е годы в центре Москвы. Хотя в целом в столице, при ее размерах и населении, очень мало приходских храмов, но в исторической части Москвы их сохранилось достаточно много, и поэтому в те годы там могла сформироваться относительно правильная церковная среда. Вокруг Лаврского Подворья, где я был настоятелем, за полчаса пешей ходьбы можно было найти еще храмов восемь — десять, поэтому была возможность формирования вокруг каждого храма настоящей приходской общины.

— У Вас есть собственный, значительный опыт приходского служения: более 10 лет Вы были настоятелем Подворья Свято-Троицкой Сергиевой Лавры в Москве. Когда можно сказать — приход сложился? Есть ли критерии?

— Мне кажется, основной критерий — когда люди знают друг друга и по-настоящему объединяются друг с другом. Случается, что люди годами ходят в церковь, но даже не здороваются с теми, кто стоит рядом. Это просто чудовищно, и так не должно быть. А есть приходы, где люди знают и помогают друг другу, общаются. Но все в церковной жизни должно происходить естественно, в том числе и становление приходских общин. Если мы поставим перед собой сугубо утилитарную задачу создать приход, в котором мы в первую очередь будем общаться друг с другом, то, может быть, этим кого-то даже оттолкнем, потому что не каждый человек, приходя в Церковь, может всем и сразу раскрыть свое сердце. По крайней мере, не все к этому готовы.

И только вокруг богослужения можно выстраивать уже и остальную приходскую жизнь — воскресную школу, социальную, молодежную работу и т.п. Если же мы начнем создавать приход с того, что будем устраивать сеансы общения за чаепитием после Литургии, то скоро это наше общение превратится, говоря современным языком, в тусовку.

— В деле созидания прихода — какова роль священника и что зависит от мирян?

— Священника не напрасно называют отцом. Какова роль отца в семье? Он ее глава. Грубовато, но точно сказано: каков поп, таков и приход. Насколько священник отдает свое сердце своему служению, настолько основательным становится и приход. Настоящий приход объединяется вокруг духовника. В идеале таким духовником — и для мирян, и для духовенства, если приход многоклирный,— должен быть настоятель храма. Это очень сложно, и тем сложнее, чем больше становится приход со временем.

Роль прихожан в храме тоже велика. Миряне — первые помощники священника не только в чисто внешних делах: убрать, покрасить, посадить цветы… Надо помнить, что прихожане со священником, все вместе и составляют Тело Христово, Церковь, и они должны быть связаны молитвой друг за друга. Это, наверное, самое важное. Священник — это человек, который живет той же жизнью, что и его пасомые, который тоже искушается и бывает искушаем, и просто по-человечески устает, переживает периоды сухости и даже богооставленности. Но если он видит, что рядом есть люди, которые благодаря ему пришли в Церковь, которые ему доверяют и готовы помогать и поддерживать его, даже прощать какие-то человеческие немощи, то для него это добрая поддержка, «костыли», которые помогают ему ходить, когда сам он идти не в состоянии. Это дает священнику возможность жить дальше, преодолевать проблемы, в том числе духовного характера, вставать, собираться с силами, идти дальше и вести за собой прихожан. Вот так, друг другу помогая, друг друга поддерживая, люди и идут к Царствию Небесному.

— Похожи ли друг на друга хорошие приходы?

— Похожи, потому что мы одна Церковь, но есть, конечно, и разница. Есть разные батюшки, с разными характерами, разные люди к ним тянутся, и это нормально, так и должно быть. В Церкви нельзя ставить какие-то строгие рамки: вот, надо делать только так, а не иначе. Точно так же и приходская жизнь — она имеет свои различия, в зависимости от местности, от людей, от традиций и истории храма. Могу сказать, что у нас в епархии есть очень хорошие приходы: в Троицком соборе Саратова, Покровском храме Петровска, в Хвалынске, Мокроусе, Питерке, Озинках, во многих других городских и сельских храмах.

— Радуют тем, в первую очередь, что они есть. Слава Богу! Когда я приехал в Саратовскую епархию, в семинарии на курсе, допустим, в 15–20 воспитанников было человека три-четыре из Саратовской епархии, а все остальные из других областей. Сегодня при том же количестве воспитанников их основная масса — это жители нашей епархии. Это для меня лучшее свидетельство того, что наши труды приносят плод. Радует, что к нам поступает очень много хороших ребят, из которых впоследствии получаются добрые пастыри. Но, к сожалению, есть и исключения, есть те, с кем приходится расставаться, кто не оправдывает надежд. Я глубоко убежден, что главная задача нашей современной церковной жизни — воспитание доброго, просвещенного и ревностного духовенства.

— Владыка, Вам часто приходится отвечать на вопросы журналистов и мирян (на портале «Православие и современность» уже много лет даже существует раздел «Вопросы Архиерею», где Вам может задать вопрос любой желающий). На какие вопросы Вы отвечаете с радостью? На какие труднее всего отвечать?

— Всегда с радостью отвечаю на вопросы, касающиеся духовной жизни, веры и Церкви. Очень трудно и, я бы сказал, мучительно больно отвечать на вопросы, на которые практически нет ответа. Как правило, это письма, в которых описываются какие-то сложные, запутанные личные и семейные взаимоотношения. С подобными вопросами очень часто встречается в своем служении каждый священник. Человек описывает свою проблему, просит: «Помогите!» — а ты понимаешь, что помочь здесь чисто по-человечески нечем, потому что до того, как этот человек пришел и попросил о помощи, он поступал так, что полностью исковеркал свою жизнь. Есть ведь заповеди Божии, есть общепринятые нормы, в конце концов есть обычный здравый смысл, но очень часто люди всю свою жизнь поступают, как будто специально, вопреки им и до такой степени запутывают свою жизненную ситуацию, что легкого выхода из нее просто не существует. В таких случаях нечего сказать, кроме того, что человек сам по своей воле, нарушая все, что только можно нарушить, пришел к своей беде,— но ты понимаешь, что сказать этого напрямую нельзя, потому что ничего, кроме досады и обиды, это у человека не вызовет. Максимум, что можно сделать,— это посочувствовать человеку, помочь ему хоть как-то начать распутывать этот клубок, убедив его поступать по Евангелию. Вот это, наверное, самое тяжелое и самое сложное.

— Я очень рад, что за время моего служения в епархии совершено несколько канонизаций новомучеников, утверждено празднование Собору Саратовских святых — все это происходило на моих глазах и с моим участием. Очень хорошо и плодотворно сегодня работает епархиальная комиссия по канонизации. В архивах УФСБ по Саратовской области сотрудники комиссии нашли и изучили дела тысяч людей, пострадавших за веру, и эти исследования продолжаются.

К сожалению, мне кажется, что в нашем церковном народе пока нет должного почитания новомучеников. Мы привыкли к правильным словам и научились их говорить, но почему-то на деле становимся все холоднее и холоднее в отношениях друг к другу, а порой и к Богу. Мы не всегда отдаем себе отчет в том, что нашим сегодняшним благополучием, свободой нашей церковной жизни мы обязаны нашим новомученикам; терпению, вере, стойкости тех, кто пострадал за веру Христову, независимо от того, прославлены они сегодня в лике святых или не прославлены...

— Владыка, читатели «Православной веры» и посетители портала «Православие и современность» поздравляют Вас с юбилеем, благодарят за Ваши труды в епархии и желают Вам крепости сил и помощи Божией в Вашем непростом служении. А чего Вам хотелось бы пожелать пастве Саратовской епархии?

— Прежде всего — спасения души. Стремиться к Богу, любить Церковь и богослужение, жить церковной жизнью и познавать ее, молиться за всех людей, которые окружают нас. Меньше искать вокруг виноватых в том, что происходит с нами. К сожалению, мы сегодня вместе со всем народом постепенно погружаемся в трясину всеобщей озлобленности, а для христиан это совершенно недопустимо. Когда с нами или вокруг нас происходит что-то плохое, мы должны смотреть, в чем мы виноваты,— и, увидев свою вину, исправляться. Для каждого из нас это задача на всю жизнь. Чем больше людей будет задумываться о том, что необходимо исправить в себе самом и в своих отношениях с окружающим миром, тем ближе к нам будет Царствие Небесное.

Беседовала Наталья Горенок

Фото из архива редакции

Газета "Православная вера", № 16 (444), август, 2011 г.