Должен ли Пушкин получить гриф Издательского Совета?

В статье, опубликованной на портале «Правкнига», заместитель председателя Издательского Совета Русской Православной Церкви игумен Евфимий (Моисеев) рассматривает вопросы современной системы грифования церковной литературы.

Систему грифования необходимо совершенствовать

Игумен Евфимий (Моисеев)

Отдельно следует сказать о произведениях художественной литературы — их оценивать еще сложнее, поскольку помимо собственно содержательной стороны здесь нельзя не учитывать и художественный уровень. К сожалению, нам подают на рецензирование довольно много графоманских опусов, и хотя, если следовать чисто формальным критериям, мы как будто не должны обращать внимания на «литературные достоинства» этих произведений, часто рецензент просто не может не отреагировать на тот или иной перл по принципу «не могу молчать!» Мы ценим это неравнодушие наших коллег, хотя их часто обвиняют как раз в прямо противоположном — в бездушии и формализме. Часто возникает дилемма по поводу того, нужно или не нужно присваивать гриф тому или иному произведению, и, не скрою, нам бывает довольно сложно принять окончательное решение — порой по возникающим спорным вопросам ведутся долгие дискуссии. Как правило, мы следуем известному принципу: если возникает сомнение, принимать решение в пользу сомнения. Иногда, впрочем, бывают и исключения, но могу совершенно официально заявить: никакого формализма в принятии решений Коллегией нет. При этом важно понимать и то, что даже если Коллегия выносит отрицательное решение, это далеко не всегда означает, что она считает данную книгу плохой. В большинстве случаев это значит просто, что этой книге не место в храме, за церковным прилавком.

Тем не менее многие авторы, не получившие гриф, считают это чуть ли не личным оскорблением. Приходиться порой читать гневные письма, где, в частности, приводятся примеры того, как цензоры «резали» Пушкина, Гоголя, других классиков, цитируется известное послание Пушкина к цензору. И хотя мы уже устали это повторять, скажу еще раз: мы не занимаемся цензурой, то есть мы никому не запрещаем печатать, издавать, публиковать — это в конечном счете противоречило бы Конституции. Мы стоим на страже духовной безопасности чад нашей Церкви и соответственно исходим из того, что люди, приходящие в храм, имеют право на то, чтобы получать там литературу, которая способствовала бы их духовному росту. Мать, кормящая ребенка, никогда не будет экспериментировать с пищей…

В этой связи на заседаниях Издательского Совета и на последней встрече с издателями обсуждался вопрос о введении наряду с существующими грифа «Допущено к распространению Издательским Советом Русской Православной Церкви». Подчеркну, не к печати, а к именно к распространению — это очень существенная разница. Этот гриф мог бы присваиваться произведениям, которые, очевидно, не следовало бы продавать в храмах, но которые вполне могли бы продаваться в книжных магазинах — как в церковных, так и в светских. И это в первую очередь касается, конечно, русской классической литературы.

Часто нам задают вопрос: будете ли Вы рекомендовать к публикации Пушкина, Лермонтова, Бунина, Есенина, то есть тех авторов, авторитет которых как классиков неоспорим, но у которых есть произведения, в которых нашел свое отражение взгляд на мир, мягко говоря, далекий от христианского.

В этой связи хотел бы подчеркнуть, Коллегия в своей деятельности никогда не переходит на личности: мы оцениваем конкретное произведение и конкретное издание. И при всем уважении к нашим классикам, издания, в которых присутствуют такие произведения, как «Гавриилиада», «Демон», «Темные аллеи», совершенно точно не получат гриф Издательского Совета. Мало ли было написано нашими самыми выдающимися писателями произведений, за которые потом им самим, как известно из их писем и воспоминаний, было стыдно?

В то же время хотел бы еще раз оговорить: непредоставление грифа не означает негативного отношения Церкви ко всему творчеству или тем более к личности того или иного писателя. Светский писатель вообще в чрезвычайно редких случаях может возвыситься в своем творчестве до того, чтобы описывать мир и человека через призму христианских ценностей. Хотя опять-таки бывают исключения. Яркий тому пример — Николай Васильевич Гоголь. Неслучайно поэтому, что издание Полного собрания сочинений Гоголя, посвященное 200-летию со дня его рождения, вышло сразу с двумя грифами «По благословению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла» и «По благословению Блаженнейшего митрополита Киевского и всея Украины Владимира». Эти грифы означают не что иное, как общецерковное признание значения творчества Гоголя и его вклада русскую литературу именно как христианского писателя.

Книжная отрасль является для Церкви стратегически важной

Когда мы сегодня говорим о системе церковного книгораспространения, мы вынуждены употреблять это понятие с значительной долей условности. Системы книгораспространения как таковой у нас сегодня, к сожалению, нет. Есть рынок православной литературы, на котором присутствует ряд фигурантов, имеющих свои каналы распространения и действующих в своих интересах. При этом важно понимать, что распространение православной литературы — это сфера ответственности Церкви, поскольку именно Церковь несет ответственность за содержание книг, продаваемых в церковных лавках. Поэтому, приветствуя появление новых издательств, выпускающих православную литературу, Церковь оставляет за собой право регулировать процессы в сфере книгоиздания и книгораспространения.

Весьма важным также является вопрос, каковы практические следствия присвоения того или иного грифа, то есть что конкретно это дает книгопродавцам и читателям? В этой связи насущной потребностью является четкое структурирование книгораспространения, иными словами крайне важно определить, какая литература и где может продаваться. Мы исходим из того, что непосредственно в храме — в церковной лавке — должна продаваться только та литература, которая имеет прямое отношение к духовной жизни, к жизни Церкви. Это Священное Писание, молитвословы, богослужебная литература, церковные календари, издания церковных документов, духовно-назидательная, духовно-просветительская, аскетическая литература и т.п.

На сегодняшний день находится в разработке проект положения о системе церковного книгораспространения. При этом очевидно, что необходимость ее создания давно назрела, потому что без четкого взаимодействия системы распространения и системы грифования, меры, принимаемые в этой сфере начиная с 2009 года, не принесут ожидаемого эффекта.

В настоящее время решается вопрос о том, какие механизмы контроля должны быть использованы для исполнения решения Священного Синода от 25 декабря 2009 года, иными словами, кто и как будет следить за исполнением этих решений. Проблема эта довольно сложная, и решаться она должна в комплексе с вопросами контроля высшей церковной власти за иными сферами церковной жизни.

На повестке дня Высшего Церковного Совета этот вопрос уже стоит. Для его решения предполагается создать совместную рабочую группу Издательского Совета и Синодального информационного отдела, который также отвечает за распространение периодических изданий с соответствующим грифом. Уверен, что соработничество двух синодальных учреждений создаст наиболее оптимальные условия для решения данного вопроса.

Церковный книжный магазин — эффективное средство миссии

Как уже говорилось выше, в храмах и в монастырях уместно распространять литературу, которая помогала бы человеку глубже войти в жизнь Церкви и разобраться в вопросах духовной жизни, однако для Церкви также очень важно иметь пространство для диалога с обществом по самому широкому спектру вопросов — такой диалог удобно было бы вести на площадке духовно-просветительских центров, при которых должны быть книжные магазины. В данном случае можно позаимствовать опыт той же Католической Церкви — это, на мой взгляд, как раз тот случай, когда опыт инославных христиан может быть крайне полезен и для нас. Так, например, в самом центре Москвы уже довольно давно действуют книжные магазины «Паолине» и «Умные книги», пользующиеся большой популярностью среди любителей духовной и интеллектуальной литературы. Пример «Умных книг» особенно интересен: здесь можно не только приобрести литературу, но и выпить чашку чая, отдохнуть, почитать газету, послушать музыку. В уютном зале, расположенном по соседству, действует духовно-просветительский центр «Покровские ворота», где регулярно проводятся вечера, презентации, концерты, встречи со священнослужителями, деятелями культуры и искусства.

Это очень интересный и, к сожалению, еще почти не освоенный нами опыт — ведь упомянутые выше места собственно и не магазины в традиционном смысле этого слова, а именно духовно-просветительские центры, рассчитанные, очевидно, не столько на извлечение прибыли от книготорговли, сколько на привлечение мыслящей аудитории к тем идеям, которые содержатся в продаваемых там книгах. Жаль только, что такие проекты на нашей в самом прямом смысле канонической территории сделаны не нами.

Несомненно, что миссионерский эффект от деятельности таких центров, если они появятся и под эгидой Русской Православной Церкви, — а на это очень хотелось бы надеяться — будет весьма велик.