«Какой бы век ни был на дворе, патриотизм — понятие священное»

«Взгляд» многократно писал о созданном в Саратове чуть более года назад православном военно-патриотическом клубе «Патриот», где детей и подростков учат основам православной культуры, истории Отечества, рукопашному бою, строевой, огневой и высотной подготовке. Наше издание пристально следит за этапами его становления и успехами, и хотя клуб еще очень молод, можно с уверенностью говорить о том, что за это короткое время сделать удалось немало. Сегодня мы беседуем с одним из инициаторов создания «Патриота», настоятелем храма в честь иконы Божией Матери «Утоли моя печали» игуменом Нектарием (Морозовым) на непростую, но очень важную тему — что такое патриотизм и есть ли для него еще место в жизни нашей страны. Беседуем, поскольку именно сейчас эта тема представляется нам особенно актуальной.

Игумен Нектарий (Морозов)

– Наверное, мы являемся одной из немногих стран в мире, где патриотом быть не модно и не почетно. И если сегодня делаются попытки «рекламировать» патриотизм, то они бывают настолько искусственны и ходульны, что ничего, кроме отторжения или легкого воодушевления, которое очень быстро проходит, не вызывают.

Но дело не в том, как к тому или иному слову относятся люди, а в сути явления, которое оно обозначает. Обычно под патриотом принято понимать человека, искренне преданного своей Родине, любящего ее, готового ее защищать, трудиться для ее блага, а в случае необходимости даже умереть ради нее. При этом под Родиной понимается очень многое: это и то пространство, которое исторически занимает страна, и история этой страны, и тот народ, который ее населяет сегодня. Но, наверное, все эти составляющие понятия «Родина» не являются для нее исчерпывающими. Потому что когда сын захочет объяснить, кто такая его мать, которую он искренне любит, то какими бы определениями ни пытался воспользоваться, все равно до конца этого сделать не может. Вся суть ответа заключается в его сыновней любви. И тот человек, который не является патриотом своей Родины, является ее потенциальным предателем. Среднего не дано. Когда приходит время испытаний, каждый человек либо становится патриотом и идет на жертвы ради спасения своей страны, либо ее предает. Поэтому мы должны определиться: кто мы?

Что же касается того, что понятие «патриотизм» себя сегодня дискредитировало, то я с этим не соглашусь. Это не понятие себя дискредитировало, а люди, которые называют себя патриотами, но при этом предают свою Родину, его дискредитировали. Те, кто, прикрываясь этим словом, обворовывают свою страну и используют его как разменную монету. Но от этого само понятие «патриотизм» не перестает быть священным.

Когда сектанты на каждом углу кричат «Иисус Христос», то производят впечатление людей неадекватных и духовно нездоровых, и потом, когда мы начинаем говорить «Иисус Христос», на нас порой тоже смотрят как на душевнобольных. Но это же не значит, что имя Божие себя дискредитировало! Так же и с понятием «патриотизм». И было бы малодушием с нашей стороны, если бы мы не решились так назвать наш православный военно-патриотический клуб. Если бы мы сами этого слова устыдились, то какой смысл тогда во всем том, что мы затеяли?

– Национализм дискредитирован еще в большей степени, нежели патриотизм. Хотя сам по себе национализм хорош, так как он обозначает любовное, трепетное и уважительное отношение к той нации, к которой человек принадлежит. Но надо разделять национализм и шовинизм. Одно дело – любовь к своему народу, к своей нации, и другое – пренебрежительное и уничижительное отношение к другим народам.

Россия не первое столетие является государством, в котором живут представители различных народностей, национальностей и религиозных традиций, и всегда в России уживались и русские, и татары, и представители Северного Кавказа. И не было межнациональных конфликтов, как не было конфликтов на религиозной почве. Почему это происходит в наше время? А потому, что в наше время происходит тотальное ущемление прав тех, кого принято именовать титульной нацией – русских людей. Каковы причины этого – уже другой вопрос. Но именно это становится основой для таких, например, событий, как беспорядки на Манежной площади в Москве.

– Что нужно делать, чтобы избежать этого в дальнейшем?

– Если мы живем в своей стране, у себя дома, и мы – хозяева, то мы можем очень радушно и тепло принимать людей других национальностей, выходцев из других стран и государств. Но если мы у себя дома вдруг сами превращаемся в гостей, то тут и начинается конфликт. Это все сильно напоминает старую и хорошо знакомую всем сказку про зайца, у которого была избушка лубяная, а у лисы – ледяная. И когда ее избушка растаяла, она пришла жить к зайцу, а со временем его же из дома и выгнала. Вот это с нами и происходит.

Очень симптоматично, что даже в Европе, проникнутой духом толерантности, терпимости, где права человека соблюдаются порой даже вопреки здравому смыслу и пользе самого человека, лидеры стран говорят о том, что мультикультурная модель потерпела крах. Хотя, говоря по совести, с самого начала было понятно, что если страна открывает свои двери всем желающим в нее приехать и дает им возможность жить так, как они того хотят, то спустя какое-то время становится непонятно, кто в доме хозяин. Потому что нет правил, справедливых и для хозяев, и для гостей. Кто, скажем, дестабилизирует обстановку во Франции, устраивает протесты, митинги, демонстрации? Не коренное население, а люди, которые приехали туда из стран третьего мира. Хорошо, если Франция смогла их приютить. Но сначала их приютили, а теперь они говорят о своих правах. Это все равно, что человек с улицы приходит в ваш дом, вы его принимаете, но тут выясняется, что он совершенно не желает жить в соответствии с правилами, которые у вас дома установлены. Образно говоря, бомж, которого вы пожалели и впустили в ваш дом, живет в нем так же, как он привык жить на улице: не моется, не переодевается, ходит в туалет по всей квартире, ест немытыми руками. И в какой-то момент, когда вам надоедает этот беспорядок, вы его спрашиваете: «Что ты делаешь в моем доме?», он отвечает: «А с чего ты взял, что это твой дом? Я здесь живу». Одно дело, если вы этого человека помыли, переодели, накормили и отправили обратно — вы можете считать себя добрым и милосердным. Но если вы его вовремя восвояси не проводили, то в скором времени вы сами можете лишиться дома.

В современной Европе произошло именно это. И Россию ждет то же самое. Потому что понимания краха идеи мультикультурности, которое пришло к европейским лидерам, у нас сегодня не наблюдается. Изменить ситуацию можно, если установить четкие правила: если вы хотите жить в нашей стране – приезжайте и живите, но только по нашим правилам. Иначе вскоре не будет той страны, в которой мы живем сегодня. Это будет другая страна.

Еще одна причина, по которой возникает межнациональное напряжение, – это коррупция. Приезжая в центральную Россию, выходцы из республик Северного Кавказа, которые сами себя называют людьми предприимчивыми и подвижными, начинают работать не только в области науки, культуры, бизнеса, но и в криминальных структурах. Достаточно просмотреть милицейские сводки, чтобы увидеть, что на территории нашей страны процветает преступность, которая является делом рук этнических группировок. И когда это происходит и никаким образом не регулируется и не сводится на нет, то это становится почвой для межнациональных конфликтов.

На протяжении многих лет мы слышим от власти, что Россия поражена коррупцией и что с этим надо бороться. Ни для кого не секрет, что упомянутые выше этнические группировки находят доступ к людям в правоохранительных органах, в судебной и прокурорской системе. Почему-то этот доступ находится ими очень легко, и когда, к примеру, задерживают выходца из Чеченской республики, который убил или покалечил русского человека, а потом его отпускают, и он продолжает спокойно жить у себя в Чечне, это тоже приводит к конфликтам.

Можно увидеть в этом заговор или преступное намерение тех, кто этому попустительствует, а можно увидеть просто коррумпированность современной правоохранительной системы. И согласиться с президентом и премьером, что систему нужно обязательно реформировать, иначе это приведет к социальному взрыву. Хотя первоначально никаких других причин для возникновения межнационального напряжения в России не было. Отсюда напрашивается вывод, с чем нужно бороться.

Другая проблема – наша разобщенность. Русских людей много, но они разъединены, рассеяны, а те, кто входит на нашу территорию, действуют очень сплоченно. Это очень характерно для жителей Северного Кавказа и Закавказских республик – живя не на своей исторической территории обитания, они обязательно собираются в группы – диаспоры. Они поддерживают друг друга, заботятся друг о друге, помогают друг другу материально. И за это их нельзя ругать, этому нужно учиться. У нас этого не происходит. У нас этого объединения нет. И, безусловно, чеченец является патриотом своей Чеченской республики. В советские времена, когда почти весь чеченский народ был репрессирован и вывезен в принудительном порядке на север Казахстана и в Сибирь, то многие старики шли оттуда пешком, для того, чтобы умереть на могиле своих предков. У нас такого нет, хотя Россия, безусловно, является страной с гораздо более глубокими культурными и религиозными традициями, чем Чечня, которая ислам приняла около 200 лет назад.

Мы когда-то были одной страной с общей идеологией, которая скрепляла такие разные народы, населяющие огромное пространство. Когда Советский Союз был демонтирован, оказалась отменена и его идеология. Она не была хорошей, она была несовершенной, но она все-таки была. Последние 20 лет мы живем в стране без всякой идеологии, а страна без идеологии распадается. Тогда как у этих маленьких этнических групп есть своя очень прогрессивная для них идеология – идеология процветания, стремления к успеху и взаимной поддержки.

Мы стали друг другу чужими из-за того, что у нас нет чего-то общего. Поэтому если сегодня мы не вернемся к идее патриотизма, любви к своей Родине, мы постепенно ее потеряем. Потому что она окажется разорванной, растащенной по личным интересам разных групп, и в конечном итоге это приведет к тому, что начнется гражданская война, когда люди на улицах примутся сводить счеты друг с другом. Когда кто-то кому-то в маршрутке начнет стрелять из газового пистолета в лицо, когда кто-то кого-то на улице будет избивать битами или убивать из автоматического оружия – это все будет очень трудно контролировать. Сегодня это еще можно предотвратить, а завтра – будет гораздо труднее.

– Может ли Православие стать той объединяющей силой, которая поможет сохранить межнациональный мир?

– Я очень далек от мысли о том, что Православие может стать идеологией государства. Православие – это не идеология. Православие – это религия. Православие – не то, что находится в горизонтальной плоскости, это плоскость вертикальная, это то, что является не способом устроения жизни на земле, а путем к достижению Царства Небесного. А государственная идеология – это, скорее, горизонталь, чем вертикаль. Это те правила и те формы, по которым строится не духовная жизнь человека, а жизнь государства, жизнь страны. Огромное благо, когда основа идеологии базируется на христианской нравственности, более того – на вере. Это – прошу прощения за тавтологию – идеальная идеология. Но и в принципе значимость разумных правил, норм общественной жизни, значимость самого факта их наличия трудно переоценить. К примеру, в Японии есть вещи, которые внушают ребенку с детства. Японцы могут спокойно оставлять на улице велосипеды, зонты, другие вещи, и их никто никогда не возьмет, потому что их с детства приучили, что воровать – это стыдно. Не плохо, не страшно, а именно стыдно, так же стыдно, как ходить по улице голым. Это модель сознания. А можно развернуть все наоборот, и с детства учить тому, что ходить голым по улице нормально. И воровать нормально. И мы сейчас живем в стране, которая когда-то была Святой Русью, и в нашей стране считается, что воровать нормально, и можно делать все что угодно, только так, чтобы все было шито-крыто и тебя никто не поймал. И этому учат детей. Иногда пассивно, а иногда активно. И в итоге дети, когда пишут сочинение на тему «Герой нашего времени», предлагают на роль героев людей, которые Родину обманули и обокрали, и счастливо смогли избежать ответственности за это.

Однако изменить ситуацию еще можно. Для этого и нужна идеология. Но идеология – прерогатива власти, она не может подняться снизу вверх и все захватить. Люди, находящиеся у власти, несут ответственность за страну и народ, и они должны предложить ту идеологическую модель, которая будет принята либо отторгнута народом. Но эта модель не предложена, она попросту не сформулирована.

Поэтому сегодня наша страна действительно слаба. У нас слабая правоохранительная система, слабая армия, у нас масса прорех в системе безопасности, поэтому она начинает разрушаться изнутри, и в ней начинает доминировать то, что лишено моральных и нравственных принципов.

Слабость не вызывает уважения, она вызывает желание ею злоупотреблять. Если наша страна вновь станет сильной страной, а наш русский народ – сильным народом, то почвы для межнациональных конфликтов не будет. Нам не нужно пытаться кого-то подавить, нам не нужно пытаться кому-то отомстить, потому что зло не исцеляет, оно порождает только зло. Нам нужно учиться быть сильными и быть вместе. Все начинается с малого.

К примеру, создали мы наш православный военно-патриотический клуб «Патриот» – это маленькое дело, но мы его сделали. Бог даст, найдется кто-то еще, кто захочет создать такие клубы у себя в городе. Мы не можем таким образом обеспечить возрождение патриотизма по всей стране, но мы можем хотя бы в некоторых людях его семена посеять. Когда мы рассказываем детям, какие люди в нашей стране жили, какие подвиги они совершали во славу России, то это вызывает желание им подражать.

Нам нужно всем стараться делать то, что возможно, только тогда что-то получится. В каком случае может погибнуть страна? — Если она утрачивает свои национальные традиции, рушит свою историю, отказывается от идеи патриотизма. Тогда она становится уязвимой, управляемой извне. Так же, как и человек, если лишить его неких констант. Пока он считает, что воровать и убивать плохо, что нельзя торговать собой, манипулировать им трудно. Но как только он уверится, что все это возможно, нормально, а в некоторых случаях даже хорошо, то он становится управляемым на 100 процентов.
Посмотрите, что происходит в окружающем нас мире – рушится все! Еще 30 лет назад у людей были четкие представления о том, что такое хорошо и что такое плохо. Советское воспитание не было христианским, но оно базировалось на том, что называлось «Кодексом строителей коммунизма», который во многих позициях своих был списан с Евангелия. Сегодня, в новом мире, многие понятия оказались размытыми. Сегодня нет никаких авторитетов. Происходят процессы, которые разрушают человека, полностью его дезориентируют.

Еще скорее страна может погибнуть оттого, что люди приходят в состояние апатии, когда им кажется, что все, что ни делай – бесполезно. Таких людей приходи и бери голыми руками! Апатия, безразличие, неготовность исполнять свой гражданский и общечеловеческий долг — с этим надо бороться в первую очередь. Сколько детей мы сможем охватить в клубе «Патриот»? Если даже 200 – 300 (а сейчас их уже больше 160) – это будет для нас очень большим достижением! Да, кто-то скажет: «Да что вы сможете изменить с этими тремя сотнями детей! Чего ради вы мучаетесь, стараетесь что-то сделать? Ничего у вас не выйдет!». И в этих словах есть своя логика. Но какая? — Предательская. И если мы с ней согласимся, то отдадим последний, самый важный рубеж. Поэтому мы не согласимся. Мы будем делать то малое, что в наших силах. И, думаю, что не останемся в своем труде одиноки: неравнодушные люди в России еще есть. А самое главное — мы верим, что Господь этот труд благословит.