Православие в строю

"Человеку на море страшно, ибо он пред морем, как пред Самим Господом". Это из поморского морского устава. Этот устав значительно старше действующего Корабельного устава ВМФ. Однако дух "морского богоискательства" живёт в людях и в наши дни. Наверное, поэтому не один флотский офицер сменил службу ратную на службу духовную.

Фото: www.mmeparh.ru

– Отец Андрей, Север и вера – почти синонимы. Издавна Русский Север связан с верой и службой воинской. Наверное, и вы оказались здесь не случайно. Что значат Север и воинская служба в вашей судьбе?

– Родом я с Юга России, из Краснодарского края. По окончании Орловского училища правительственной связи – ныне это Академия спецсвязи ФСО – служил на авианосце "Адмирал Горшков", был командиром группы космической и правительственной связи. Религиозными вопросами интересовался ещё в военном вузе, даже в особый отдел из-за этого приглашали. Потом Господь дал мне верующую супругу...

Храм Спаса на водах Фото: www.mmeparh.ru

В 1990-е годы деньги офицерам платили редко, и мы ходили на баркасах ловить рыбу. А корабли стояли у стенки. Задача была одна – выжить, сохранить технику. И всё-таки стоять на месте невозможно, решил как-то организовывать свою жизнь. Сначала просто в увольнениях водил матросов на богослужения в мурманский храм. Там нас владыка всегда благословлял. Церковная служба нравилась, уже исповедовался, причащался, читал Библию. Впрочем, становиться священником не собирался. Хотелось получить богословское образование, которое тогда светскому человеку с высшим образованием было доступно только в Свято-Тихоновском гуманитарном православном университете. Командир корабля меня отпустил. Поступил в этот замечательный университет. Учился заочно на богословском факультете. На корабле перешёл на должность заместителя командира БЧ-4 по воспитательной работе.

В 1998 году наш авианосец решили перегонять в Северодвинск для модернизации, и я зашёл в храм попрощаться с духовенством. К владыке зайти не дерзнул бы, однако архиепископ Мурманский и Мончегорский Симон как раз там оказался. Кстати, он из семьи военнослужащего, капитан медицинской службы запаса, поэтому к воинству у него отношение особое... Владыка сказал: "Всё о тебе знаю. И что учишься. А есть у тебя желание перейти от службы Отечеству к службе Богу?" Внутренне я этим горел, однако думал, что выбор сделаю когда-нибудь потом, на пенсии. Не обязательно буду служить в сане, возможно, стану работать преподавателем в церковной школе. Предложение архиепископа оказалось неожиданным и сложным. Я выразил сомнение, что меня добром отпустят с военной службы. "Не беспокойся. Если будет желание, отпустят", – успокоил владыка. Так он призвал меня служить в другом качестве и благословил.

В епархии написал автобиографию. И подал рапорт об увольнении. Однако сделать это можно было только по дискредитации воинского звания или несоответствию. А послужной список священника должен быть как большая красная грамота. Поэтому владыка обратился к командующему Северным флотом адмиралу Алексею Вячеславовичу Попову и устроил так, что уволили меня беспрепятственно, по сокращению. Ушёл в запас старшим лейтенантом, с должности капитана 3 ранга в 1998 году. До сих пор поддерживаю с Алексеем Вячеславовичем самые добрые отношения... По сути дела, служба продолжается. В душе остаюсь офицером и неразрывно связан с нашим воинством. По благословению владыки возглавляю епархиальный отдел по взаимодействию с Вооружёнными Силами Российской Федерации. В структуре отдела пять секторов – надводных кораблей, подводных кораблей, ПВО, Сухопутных войск и пограничной службы. Лично взаимодействую с экипажами надводных кораблей Северного флота. Мне 41 год. У меня семеро детей. И общаясь с матросами, тоже вижу в них прежде всего своих детей...

– Укрепление воинского духа – это укрепление обороноспособности страны. Однако не секрет, что сознание многих молодых людей искажено идеологией материального потребления. Как вам удаётся сеять доброе и вечное, доносить Слово Божье до военнослужащих, у которых недостаточно развит аппарат восприятия духовных ценностей?

– Есть такая пословица: "Пока гром не грянет, мужик не перекрестится". Люди редко приходят к Богу путём философских размышлений о жизни и смерти, чаще – в результате какого-то жизненного стресса, когда душа сама кричит: "Господи, помилуй!" По рассказам ветеранов Великой Отечественной и локальных конфликтов известно, что на войне люди начинают надеяться на вмешательство Высших сил в их судьбу. Ничего не боятся только психически больные люди. И сегодня военная служба – серьёзное жизненное испытание для молодого человека, который родился в 1990-е годы. Это, можно сказать, гангстерский период в истории Отечества. Старая система ценностей была поспешно разрушена, а новая ещё не создана. До сих пор зачастую слово "Бог" пишут с маленькой буквы, а "Интернет" – с большой. Многие из призывников не получили должного воспитания. В Вооружённых Силах эти молодые люди имеют шанс изменить взгляды и жизнь, найти свой путь к свету и поверить в Бога.

У нас в стране мало многодетных семей, в которых вырастают конкурентоспособные дети. И много неполных семей, где будущего воина воспитывает только мама. Извлечённый из привычной мягкой светской среды и помещённый в жёсткие условия службы неокрепший духом юноша находится, как правило, в стрессовой ситуации. Вся его душа содрогается от новой реальности и незнакомого воинского коллектива. Кто-то даже впадает в уныние. В этом стрессовом состоянии душа особенно чутко воспринимает обращение священника в форме простой проповеди о человеческих качествах, о жизни и смерти. Не раз убеждался в этом, общаясь с военнослужащими на кораблях и в частях. Насильно в церковь никого не загонишь. Каждый человек приходит к Богу сам. И всё-таки помочь можно... Среди людей в погонах мало убеждённых атеистов. Отрадно, что среди офицеров, мичманов и прапорщиков становится всё больше верующих и церковных людей, тянущихся к свету.

Один знакомый капитан 1 ранга как-то при встрече в неформальной обстановке признался, что в Бога не верит, и даже от души перекрестился в подтверждение своих слов. А я ответил: "В Бога вы верите, просто не приобщены к церковной жизни, не знаете обычаев, обрядов. А креститесь правильно..." Не могу забыть этот случай, потому что сегодня этот капитан 1 ранга – глубоко верующий человек, который совершил паломничество в Иерусалим...

– Вы верно подметили, что изначально в каждом человеке заложен Свет Божий. И даже слова, которыми мы пользуемся, изначально несут тот же свет. Можно помочь пробуждению веры. А существует ли технология подобной работы именно в воинских коллективах, где не всегда преобладает духовность? Или всё по воле Божьей?

– По воле Божьей – безусловно. Воздаётся каждому по вере его. И всё-таки у нас имеется комплекс мероприятий, которые проводятся в воинских частях. В первую очередь это духовные беседы на религиозные, исторические или какие-либо другие актуальные темы, передающие не просто факты и события, а дух нашего воинства. Коллективные и индивидуальные беседы очень важны, потому что дают душе опору, определяют систему координат и духовно-нравственные критерии всего сущего.

Немало примеров силы человеческого духа дала миру военная история России. В XX веке источником такой силы в нашем Отечестве была не только Красная Армия.

Вот недавно перевезли из Китая в Россию мощи белогвардейского генерала Каппеля. Что мы знали о нём прежде? По фильму "Чапаев" известно, что каппелевцы ходили в психическую атаку, что, кстати, говорит о боевых качествах русского офицерства. Каппель в тяжелейших условиях сибирской зимы осуществил "Ледяной поход", спас десятки тысяч людей. И, обморозив ноги, принял мученическую кончину. Офицеры его так уважали, что увезли с собой тело, похоронили в Китае...

Когда я участвовал в дальнем походе на большом противолодочном корабле "Адмирал Чабаненко", жил в среде военных моряков и общался с ними. За полтора месяца в Атлантическом океане бывало всякое, нас немало потрепали штормы, порой из-за болтанки приходилось ночью привязывать себя к койке... И корабельная часовня не пустовала. Читал там молитвенное правило, утром и вечером. К завершению похода все желающие – офицеры и матросы – не помещались в часовне, стояли в коридоре. То есть была потребность помолиться.

К Богу людей приводят самые разные ситуации. У одного подполковника-авиатора во время похода умер в Севастополе отец, капитан 1 ранга запаса. Лётчик не смог проводить отца в последний путь и от тоски надолго заперся в своей каюте... Сослуживцы встревожились. А потом офицер пришёл в часовню, мы поговорили, отслужили панихиду, и на душе полегчало, человек сошёл с пути страшного уныния и отчаяния...

То есть, как и прежде, священнику надо просто идти в войска, на корабли. К сожалению, наша епархия ещё молода. До 1995 года была только огромная Архангельская епархия, в которой на военизированный Кольский полуостров приходилось всего пять священников. Сегодня храм есть практически в каждом гарнизоне, строятся новые. Так, в Североморске строится храм Апостола Андрея Первозванного. Священников уже восемьдесят, слава Богу, мы востребованы. И всё же этого мало. Проблема и в том, что не всякий священник может окормлять воинскую часть. Каждый корабль – большой воинский коллектив. Всё охватить не можем. В каких-то частях бываем регулярно. К примеру, в бригаде морской пехоты. А в бригаде воздушно-космической обороны хочется бывать чаще и работать планомернее.

Когда-нибудь напишем и методическое пособие для работы священника в войсках... Начало положено.