О значении кафоличности для Церкви / Православие.Ru

Ниже речь пойдет о том, как опасно богословствовать в отрыве от Вселенского Православия. Блаженный Аврелий Августин (354-430) канонизирован и почитается Церковью. На Западе он даже считается великим «учителем благодати». Однако и у святых были сочинения, Церковью осужденные. Пример тому – блаженный Феодорит Кирский, некоторые труды которого были анафематствованы на V Вселенском соборе.

Особенности учения блаженного Августина

Блаженный Августин

Начиная с VI века Запад находился под обаянием учения блаженного Августина. Человек чуткий, этот выдающийся христианский мыслитель все же всю свою жизнь искал высшей мудрости – успокоения для своего мятущегося ума. Времена Августина связаны не только с земным утверждением Христовой Церкви, это также эпоха повсеместного распространения манихейства и неоплатонизма. Манихейское учение видело в мире два равнозначных начала – доброе и злое. Неоплатоники противопоставляли ему философию Единого (или Блага). В молодости Августин был манихеем, но примитивность представлений манихеев оттолкнула его. Позднее он стал неоплатоником, наконец, обратился к Христианству, но до конца жизни старался выработать «христианскую философию» на неоплатонической основе.

Сутью неоплатонизма было учение о божественной триаде Единого, Ума и Мировой Души. Триада эта жестко иерархична. Единое – это бытие, источник существования, оно совершенно непознаваемо, но объемлет собою всё. Ум – высшая действительность, смысл мира. Душа – некая не вполне ясная жизнь Ума, посредник между ним и миром. Триада неоплатоников была лишь неким безличным принципом мироздания, но сам неоплатонизм не был только философией. Неоплатоники не были чужды мистики, ритуальной магии и аскезы. Они разделяли стоическое представление о судьбе (предопределении).

Учение блаженного Августина о Пресвятой Троице близко неоплатоническому учению о триаде. Представления Августина были гораздо философичнее и рациональнее учения восточных отцов Церкви. Они никогда не использовали те или иные философские концепции для объяснения догматики, приводя при необходимости достаточно простые, даже бытовые аналогии. Однако, в отличие от неоплатоников, Августин пропускает неоплатоническую схему через психологические аналогии. Это, конечно, не случайно. Августин жаждал подлинного богообщения. В своих «Монологах» он утверждал: «- Я желаю знать Бога и душу. - И ничего более? - Решительно ничего». Бог для Августина – не безликий объект, но всегда «Ты». Душа раскрывается в Боге, но и Сам Бог рассматривается через призму души. Августин сравнивал свойства Лиц Пресвятой Троицы с человеческими свойствами: быть, знать и хотеть. Единство в Троице (то самое «Ты») для Августина – отправная точка; в отличие от восточной традиции, которая, наоборот, всегда учила об Отце, Сыне и Святом Духе, единых по Своей божественной природе. Психологические аналогии в данном случае всегда сомнительны: человек – это одна ипостась, а Бог пребывает в трех Ипостасях. В результате применения психологических аналогий у Августина Лица Пресвятой Троицы мыслятся в первую очередь как отношения между Ними.

Но если для самого Августина бытие и сознание (а именно с ними он сравнивал Отца и Сына) – практически одно и то же, то третье свойство – желание, воля (образ Святого Духа) – для него оставалось загадкой. Учение о Святом Духе у Августина – совершенно невнятно, практически безлично, в чем он сам и признавался: он мыслит Его как Любовь Отца и Сына, исходящую от Них Обоих. Ранее на Западе и на Востоке богословы (например, свт. Кирилл Александрийский) иногда говорили об исхождении Святого Духа «и от Сына» («через Сына»), но всегда указывая, что Причиной исхождения был один Бог-Отец. Августин стал первым, кто начал изводить Духа от Отца и Сына как от общей Причины. Так создавались основания для догмата о Филиокве, принижавшего Третье Лицо Пресвятой Троицы.

У восточных отцов Церкви учение о Святом Духе напрямую связано с учением об обожении человека в Духе Святом. Но у Августина его нет. Человек, «персть земная», тут остается человеком – и не более. Отталкиваясь от такого представления, Августин сформулировал особое учение об искуплении. Оно основано на неточном переводе фразы Апостола Павла: «Посему, как одним человеком грех вошел в мир, и грехом смерть, так и смерть перешла во всех человеков, [потому что] в нем все согрешили» (Рим. 5:12). По смыслу послания причиной смерти назван грех. Однако в латинском переводе (Вульгате) смысл этой фразы такой, что смерть порождена не грехом, а Адамом. В результате все восточные отцы учили о первородном грехе как о наследственной немощи и смертности человеческой природы, а на Западе он воспринимался как коллективная вина человечества за прегрешение Адама. Природа человека не больна, не взыскует преображения, она пребывает в своем обычном ущербном состоянии: человек в принципе не способен на правильный выбор и его спасение зависит не от соработничества с Богом, но только от благодати (искупления). В 529 г. собор в Оранже (II Аравсийский) принял учение Августина о первородном грехе как обязательное для Запада.

Вне обожения распадается единство человеческой личности, затемняется понимание обетованного воскресения плоти. В персоналистическом учении Августина смешиваются сознание и дух, богопознание и спасение. Тело, что вполне соответствует неоплатонизму, отсекается от души. Человек – это лишь его «Я», персона, имеющая бытие, знание и волю. Позднее Фома Аквинский – вершина средневековой схоластики – напишет: «Рersona est relatio» (личность есть отношение). Личность при таком представлении превращалась в маску, индивидуальное «физическое лицо». Именно эта черта позднее стала основной для богословия и мировоззрения Запада. Однако уже в VI в. западные представления о первородном грехе оказались чреваты ересью. Если воля принадлежит персоне (лицу), а не природе, то в таком случае у Христа была лишь одна воля. Именно так считал папа Римский Гонорий (625-638), осужденный VI Вселенским собором как еретик-монофелит.

Испанские новшества

Преподобный Максим Исповедник

Как уже сказано, формулировка «и от Сына» возникла достаточно рано. Уже в VI в. на Западе появляется так называемый «Афанасьевский» Символ веры (Symbolum Quicumque), где сказано: «Святой Дух есть от Отца и Сына» (Spiritus Sanctus a Patre et Filio). В VII в. он был приписан свт. Афанасию Великому. Подобное утверждение встречается и в послании папы Римского Теодора I (642-649). Папа по происхождению был палестинским греком и учил на основании творений свт. Кирилла Александрийского и западных отцов IV в. (Августина же вовсе не упоминал). Тем не менее, на Востоке эта формулировка вызвала сомнение. С ней связано знаменитое письмо прп. Максима Исповедника из Рима кипрскому пресвитеру Марину (655 г.), который оправдывал папу тем, что в данном случае Филиокве было лишь неточной формулировкой. Как указывал прп. Максим, непримиримый борец с ересью, в Риме считали Бога-Отца единственной Причиной исхождения Святого Духа, то есть придерживались православной веры. «Но то, что они подверглись обвинению, конечно, заставит их об этом позаботиться», - заключал преподобный по поводу двусмысленности латинской формулировки[1].

Однако западная традиция лишь укрепилась – именно благодаря августиновскому влиянию. В частности, в 680 г. Филиокве употреблялось в трудах англосаксонского собора в Гартфилде. Еще в 589 г. III Толедский собор в Испании вставил Филиокве в Никео-Цареградский Символ веры, не считая это каким-то новшеством и лишь, как представлялось участникам собора, более полно выражая православную веру. На этом соборе к Вселенской Церкви были присоединены ариане-вестготы, не почитавшие Христа Богом. Исповедание исхождения Святого Духа от Отца и Сына в данном случае было явным отрицанием арианской ереси. Было ли это прямым следствием влияния Августина, не вполне ясно, но уже богословские рассуждения VI (638 г.) и XI (675 г.) Толедских соборов несут на себе явный отпечаток мысли этого богослова[2]. XI Толедский собор, на который собрались 17 отцов испанской церкви, в частности, учил: «Он [Дух Святой] не исходит от Отца к Сыну, ни от Сына к творениям, чтобы освятить их, но Он является как бы исходящим одновременно и от Одного, и от Другого, поскольку Он признаваем как Любовь и Святость Их Обоих. Итак, мы веруем, что Святой Дух ниспослан от Обоих, как Сын – от Отца»[3].

Архиепископ Юлиан Толедский

Во II половине VII в. Испания оказалась в фактической изоляции. Ее связи с Вселенской Церковью и даже с Римом были эпизодическими. Подчинение Риму было сугубо номинальным, а желание самостоятельно богословствовать – непреодолимым. В результате увлечение августиновским богословием при отсутствии какой-либо альтернативы дало свои плоды. В 684 г. XIV Толедский собор хоть и признал постановления VI Вселенского собора 680-681 гг. об осуждении монофелитства, но председательствовавший на нем архиепископ Юлиан Толедский написал в Рим послание, в котором при рассуждении о двух волях Христа употребил выражение «воля порождает волю». Формулировка вызвала протест в Риме, однако Юлиан стоял на своем. Он был весьма образован и обладал практически неограниченной духовной и светской властью в Испании, полностью подчинив своему влиянию слабого короля Эрвига (680-687). В конечном счете, вопрос о подозрениях испанцев в монофелитстве был замят.

Но дело этим не ограничилось. Тот же самый XIV Толедский собор отказался признать решения V Вселенского (II Константинопольского) собора 553 г., осудившего несторианские воззрения Феодора Мопсуестийского и иных[4]. Мопсуестийский епископ, предвосхищая Нестория, учил о различии Бога-Слова и человека Иисуса Христа, в котором Слово лишь пребывало. В отличие от монофелитства, в несторианстве признавалась не только особая человеческая воля Христа, но и отдельная от Бога-Сына личность, что делало Его двухипостасным. Вопреки Халкидонскому собору единая Богочеловеческая ипостась рассекалась. Человечество Христа не было обожено и существовало как бы само по себе, хотя и было усыновлено Богом. V Вселенский Собор долго не признавался в разных частях Запада. В 649 г. на Латеранском соборе Рим даже повторно должен был анафематствовать всех не разделявших учение пяти Вселенских соборов. Однако Испанию это не убедило.

Скорее всего, вплоть до арабского завоевания в начале VIII в. испанские богословы оставались на своей позиции. Возможно, это было связано с неприятием политики императора Юстиниана, при котором и состоялся V Вселенский Собор (вестготское королевство в Испании подверглось в это время удару со стороны византийцев), но в целом именно рационалистическая тенденция испанского богословия и стремление к полной интеллектуальной самостоятельности приводили к печальным последствиям. Испанцы подпадали под обвинение в монофелитстве и несторианстве – ересях, которые противоречили друг другу. Однако все же у них была общая логика, исходившая из представления об особой и частной человеческой природе Христа, принципиально отличающейся от нашей и с ней не единой. Таким образом, мы не соединяемся со Христом в Его Церкви, не становимся Его Телом и не спасаемся[5]. Но чудо Воплощения заключается в том, что Бог принял на себя то же самое немощное тело, что и у нас, но не согрешил, чтобы и нас, соединенных с ним, избавить от грехов. Вне учения об обожении это не очевидно.

Испанская традиция у франков

Папа Лев III коронует Карла Великого

В 784-785 гг. архиепископ Толедский Элипанд и епископ Урхельский Феликс возродили несторианскую ересь, получившую на Западе именование «адопцианской». В 793 г. собор испанских епископов принимает адопцианство. Противники этого учения бежали на север – под защиту франков. Среди них был епископ Теодульф, за свою образованность и поэтический талант получивший Орлеанскую кафедру. Теодульф Орлеанский стал одним из приближенных к королю Карлу Великому богословов. Во Франкфурте был созван собор франкских епископов во главе с Карлом, который осудил адопциан (в 799 г. это было подтверждено Римом).

Однако и сам Теодульф был наследником испанской богословской традиции. Вторым вопросом на соборе было признание VII Вселенского собора 787 г. о почитании икон. Франки неверно перевели с греческого его деяния, но дело было не в этом. Перед королем стояли в первую очередь политические задачи дискредитации Византии – и тут Теодульф оказался как нельзя кстати. По заказу Карла Теодульф на основе взглядов Августина написал знаменитый кодекс «Libri Carolini» с критикой иконопочитания греков. Византийцы обвинялись в идолопоклонстве. Теодульф не считал, что нечто материальное может быть причастно Божественной благодати. Отсутствие представления об обожении и тут давало себя знать.

Провозглашение империи на Западе в 800 г. было прямым следствием этих событий, поскольку греки считались недостойными императорского статуса. В 806 г. между двумя империями началась война. Состоявшийся в 809 г. собор в столице Карла Ахене продолжил линию на догматическое противопоставление Запада Востоку. Под влиянием Теодульфа собор рассудил, что Святой Дух исходит «не только от Отца, но и от Сына». Таким образом, греки подлежали новому осуждению. Посольство франков отправилось в Рим с целью официального внесения поправки в Никео-Цареградский Символ веры. Папа Лев III, ранее увенчавший Карла императорской короной и политически от него зависимый, тем не менее, на это не пошел. Он лишь согласился с учением франков лично. В результате вопрос был снят с повестки. Позднее, уже после смерти Карла и Теодульфа, в 825 г. состоялся Парижский собор, на котором постановления VII Вселенского собора были признаны.

Святитель Фотий, патриарх Константинопольский

В 867 г. собор в Константинополе во главе со святителем Фотием объявил Филиокве ересью: «Все мы думаем так. Если кто-либо составит другую формулировку или прибавит к этому Символу слова, которые он, вероятно, выдумал, если он затем представит это как правило веры неверным или новообращенным, как визиготам в Испании, или если он таким образом дерзнет исказить древний и почитаемый Символ словами, или добавлениями, или опущениями, исходящими от него самого, тот да будет низложен, если он клирик, если же мирянин, то отлучен». На состоявшемся в ответ в 868 г. Вормсском соборе решение греков было отвергнуто. Однако самый значимый западный богослов того времени Эриугена заявлял: «Каким бы образом кто-либо не возвестил церковный символ, то есть сказал ли, что Святой Дух исходит только от Отца, или от Отца и Сына, я принимаю [его] без крушения здравой веры на том спасительном основании [salva ratione], по которому мы верим и понимаем, что Один и тот же Дух исходит по ипостаси [substantialiter] от Одной Причины, то есть от Отца. Ведь Отец – Причина рождающегося от Него Сына и исходящего от него Духа». Иными словами, он повторял мысль прп. Максима Исповедника, но были ли с ним согласны остальные? Константинопольский собор 879-880 гг. вновь осудил Филиокве, и его решение было признано Римом (вплоть до XI в.), но не франками.

Рационалистическое богословие, пришедшее из Испании, в IX-X вв. было усвоено франками и стало почвой для создания новой западной догматики, замешанной на непреображенной формальной логике. Не зря выдающийся философ А.Ф. Лосев считал католицизм платонизмом в христианстве[6]. Вместе с этой традицией были приняты происходившие от Августина учения о Филиокве, первородном грехе и предопределении. Учение об обожении, наоборот, отсутствовало. Вместо единения в Духе понадобилось единение в папе.

[1] См.: Архимандрит Плакид (Дезей). Блаженный Августин и «Филиокве» (http://pagez.ru/olb/342.php)

[2] См. латинский оригинал: J. Tejada, Colección de Cánones y de todos los Concilios de la Iglesia de España y de América. Tomo II. Madrid, 1861. P. 222, 332, 433.

[3] См. русский перевод в католическом издании: Христианское вероучение. Догматические тексты учительства Церкви III-XX вв. Отв. ред. о. П. Дюмулен. СПб.: Изд-во св. Петра, 2002. С. 22.

[4] См. параграф VII (J. Tejada, Colección de Cánones. P. 524).

[5] Давыденков Олег, иерей. Христологическая система Севира Антиохийского. М., 2007. С. 120-121, 242-243.

[6] Лосев А.Ф. Очерки античного символизма и мифологии. М., 1993. С. 882.

Литература:

Дворкин А.Л. Очерки по истории Вселенской Православной Церкви. М., 2003.
Зяблицев Г. Богословие блаженного Августина и античная философия // Церковь и время. М., 1991. № 1.
Карташов А.В. Вселенские соборы. М., 1994.
Ларше Ж.-К. Преподобный Максим Исповедник – посредник между Востоком и Западом. М., 2004.
Митрополит Питирим (Нечаев). О блаженном Августине (http://www.pravoslavie.ru/put/29286.htm).
Архимандрит Плакид (Дезей). Блаженный Августин и «Филиокве» (http://pagez.ru/olb/342.php).
Haugh Richard. Photius and the Carolingians. Nordland, Belmont, Mass., 1975.

Комментарии

Александр21 августа 2012, 23:21

Федор Александрович, спасибо, прекрасная статья. Подход, так сказать, "зри в корень" удался, проблема поднята по существу, комплексно. А самое главное, показано, как богословские огрехи, на первый взгляд, казалось бы не настолько существенны, сказываются на реальной жизни Церкви.

Елена М13 августа 2012, 12:07

продолжение: Ведь возьми некачественную глину и кирпич развалится, сколько его не обжигай. Мы живем в трехмерном измерении и все три измерения, как три столпа и каждый должен быть надежным.О надежности Бога Отца и Духа Божия речь не идет, ясно, что нет ничего более надежного. А вот третья составляющая - сам человек очень даже оказалась ненадежной составляющей. Бог заключил договор с евреями дабы утвердить и укрепить третью составляющую, но, увы, евреи не оправдали доверия, неоднократно нарушая заповеди -взятые на себя, по договору, обязательства, тогда, чтобы укрепить третью составляющую, Господь обещал прислать на землю мессию и прислал сына своего Иисуса Христа, только евреи не признали в нем мессию, но был он распят, забрав все грехи человечества и, оставив после себя веру человечества в жизнь вечную.А вот в акафисте Николаю-чудотворцу есть такие строки:"Светозарную лучу, во мраце жития сущим неугасимую, видим тя, Богом избранне отче Николае:с невещественными бо ангельскими светы беседуеши о НЕсозданном Троическом Свете, верных же души просвещающих ти таковая:",т.е.и явление Христа нам не помогло укрепиться

Елена М13 августа 2012, 11:46

Из акафиста святителю Спиридону:"Ты же, святителю, ревностию по Бозе распаляемый, веруя, яко проповедь Христова НЕ в препретельных мудрости человеческая словесях,НО В ЯВЛЕНИИ ДУХА И СЫЛЫ, премудре того обличив, вразумил и на путь истинный наставил еси"Ну, наверное, все знают,каким образом, св.Спиридоне доказал единство Святой Троицы?:"Радуйся, яко из глины извел еси огонь и воду во утверждение догмата Святыя Троицы"-Не обязательно даже, в данном случае, было свершаться чуду, ведь и так понятно, что в то время кирпичи делались таким образом: смешивалась глина с водой,лепились кирпичики,а затем обжигались огнем, т.е. участвовало в создании кирпича три вещества, а в результате увидеть можно было лишь один-сам кирпич,так,как я понимаю,и св.Спиридон хотел доказать то,что мы не всегда можем видеть то, что по сути своей состоит из частей,видя только одно.Теперь о том,насколько равнозначны эти составляющие, на мой взгляд, они все должны быть одинаково важны,так как без какого-либо элемента невозможно получить желаемый результат. И, кроме того, от качества каждого из элементов зависит качество того, что в итоге мы получаем.

Иван13 августа 2012, 09:38

Константин, во-первых, Церковь бывает только Христова, Православная. Во-вторых, Церковь имеет право осуждать, Она получила это право от Христа. В-третьих, и у святых были заблуждения. Не заблуждается только Бог.
По моему, тут в статье критикуется не Августин, а особенности его богословия. Кстати, это делается не в первый раз, к нему и раньше были претензии. Но это не значит, что он не святой.

Олег13 августа 2012, 08:26

Осуждается не сам человек, а его еретические дела или писания, если таковые были.
Кстати, у протестантов святых нет.

Чекунова Олеся12 августа 2012, 23:18

Существенные расхождения между западом и востоком начались как раз в пятом- шестом веках. Они в большой мере были обусловлены политическими реалиями. Об этом пишут известные историки ( Болотов, Смирнов и др. авторы).

Антоний12 августа 2012, 17:27

Константину: Церковь может и должна осуждать неправославие, в том числе и прославленного Ею святого отца, особенно тогда, когда на этом неправославии может утвердиться нечто большее. Так было со взглядами свт. Григория Нисского, который неправо учил об апокатастасисе, так было с отдельными высказываниями блж. Феодорита, так было со взглядами блж. Августина. Надо признать, что ересь Filioque никогда не стала бы столь популярной, есл бы не была "освящена" авторитетом блж. Августина.

Andriy Andreyev12 августа 2012, 02:41

Абсолютно неправильный подход у Вас, Константин! Святые тоже по-человечеству (несовершенству своему) могли ошибаться как люди. Так может ошибаться Батюшка, Епископ и даже...Патриарх! Но поскольку они православные в вопросах Веры и пребывали, и пребывают в единстве с Церковью, достигли идеала Святости, мы почитаем и прославляем их! При этом их частные мнения, личные суждения (как то филиокве Блаженного Августина), Церковь отвергает, не переставая нам являть пример их святости. Свята Одна лишь Церковь Христова во всей своей полноте!-Собрание всех ея Предстоятелей, Служителей и Верных чад! Сам Блаженный Августин говорил, что от своих мнений и суждений, несоответствующих догматам Церковным, он готов отказаться. Стало быть на данном примере убеждаемся: проблема тут не в частном мнении Святых Отцов, а в "Августинизме", преднамеренно и специально взятом на вооружение западными раскольниками.

прот.Александр11 августа 2012, 00:35

Во первых в в 5 и 6 веках еще не было разделения на восточную и западную церкви. К расколу между православием и Римо-католичеством привело желание римского папы быть Вселенским патриархом, "отцом отцов, апостолом апостолов и наместником Господа Иисуса Христа" - так до сих пор величается папа римский в униатском служебнике, который во всем остальном такой же как наш, даже филиоквы нет. Да еще папа римский захотел быть и царем царей, от чего отказался Сам Господь Иисус Христос, Который сказал, что Царство Мое не от мира сего. Св. патриарх Сергий Старогородский утверждает, что основная разница между православием и римо-каталицизмом в учении о спасении. У них юридический подход, а у нас благодатный.
А после разделения (раскола) начались уже разногласия и в вероучении и в догматах.

Константин10 августа 2012, 14:14

Если Церковь (не важно какая - Православная, Армяно-Григорианская, Католическая или Протестантская) уже причилила кого-либо к Лику Святых, то она уже не имеет права осуждать этого человека за его дела и писания.

О значении кафоличности для Церкви

Эпизоды истории Западной Церкви V-IX вв.

Подпишитесь на рассылку Православие.Ru