Разъяснения Архиерейского Синода РПЦЗ по поводу переговорного процесса и «Акта о каноническом общении»

На заседании Архиерейского Синода Русской Православной Церкви Заграницей

Архиерейский Синод Русской Православной Церкви Заграницей, выслушав представленные нашему вниманию соображения ряда клира и мирян счел полезным дать следующие разъяснения:

По поводу выраженного некоторыми мнения, что еще не разрешены разногласия принципиального характера между нашими сторонами – вопросы об экуменизме и "сергианстве", считаем нужным разъяснить, что эти вопросы были тщательно рассмотрены совместными Комиссиями, которые выработали согласованные документы, впоследствии принятые и одобренные священноначалием как и Русской Православной Церкви Заграницей, так и Русской Православной Церкви Московского Патриархата. По двум основным документам: "Об отношении Церкви и государства" и "Об отношении Православной Церкви к инославным вероисповеданиям и межконфессиональным организациям" Архиерейский Синод, как говорится в официальном сообщении от 8-го июля 2004 г. — более чем два года тому назад — "одобрил документы, составленные на совместных заседаниях двух комиссий, отметив их соответствие с принципиальными позициями Русской Православной Церкви Заграницей".

Эти документы, а также и последующие совместные документы выработанные Комиссиями и одобренные Архиерейскими Синодами или Соборами обеих сторон ясно определяют православное отношение к двум вопросам предоставленным на обсуждение Комиссиями—"сергианства" и экуменизма.

В этих документах, в частности, мы читаем:

"В двадцатом же веке, после большевистского переворота, началось беспрецедентное гонение на Церковь в России. В годы его Промыслом Божиим Русская Церковь явила великий сонм святых Новомучеников и Исповедников Российских. Не все устояли в годину гонений. Некоторые священнослужители и миряне, поправ правду Божию, способствовали гонителям в их действиях, направленных на разрушение Церкви. Подобные деяния ни при каких обстоятельствах не могут быть допустимы и оправданы; они заслуживают всякого осуждения, дабы предотвратить повторение их в случае, если Господь попустит возобновление гонений".

"Когда же исполнение требования закона угрожает вечному спасению, предполагает акт вероотступничества или совершения иного несомненного греха перед Богом и ближним, христианин призывается к подвигу исповедничества ради правды Божией и спасения своей души для Вечной жизни".

"Церкви надлежит поддерживать все добрые начинания в государстве, в то же время противостоять злу, безнравственным и вредным общественным явлениям и всегда твердо исповедовать Правду, а при наступлении гонений продолжать открыто свидетельствовать истину и быть готовой следовать путем исповедничества и мученичества ради Христа". ("Об отношении Церкви и государства")

"Сегодня мы можем сказать, что неправда замешана в Декларации. Декларация ставила своей целью поставить Церковь в правильное отношение к советскому правительству. Но эти отношения – а в Декларации они ясно обрисовываются как подчинение Церкви интересам государственной политики – как раз не являются правильными с точки зрения Церкви" (слова Святейшего Патриарха Алексия II).

"Как в зарубежной части Русской Церкви, так – что особенно важно – и внутри России "Декларация" расценивалась церковным народом как болезненный, трагический компромисс, но не как свободный голос Христовой Церкви".

""Декларация" признана документом вынужденным, не выражающим свободной церковной воли".

"Как сказал в 1991 году Святейший Патриарх Алексий II, "Декларация митрополита Сергия в целом ушла в прошлое, и мы не руководствуемся ею." ("Комментарий к совместному документу Комиссий Московского Патриархата и Русской Зарубежной Церкви "Об отношениях Церкви и государства"").

Заключительные слова этого документа ("Комментария"), принятого Священными Синодами обеих частей Русской Церкви" дают совершенно определенную оценку "Декларации" Митрополита Сергия 1927 года: "Отказом Русской Церкви от того курса в своих отношениях с государством, который отражен в "Декларации", открывается путь к полноте братского общения.

Ничего нельзя сказать яснее. Отказ есть отказ.

Что касается вопроса экуменизма, в согласованных документах мы читаем:

"Русская Православная Церковь строго придерживается изложенного в Символе веры учения, что Церковь Христова едина".

"Как Тело Христово и единственный ковчег спасения, как столп и утверждение истины, Церковь никогда не разделялась и не исчезала, но всегда на протяжении всей истории христианства преподавала чистое учение Евангелия в изобилии благодатных даров Святого Духа".

". . . значительная часть протестантского мира в ходе своего развития пошла по пути гуманистического либерализма и все более утрачивает связь с Преданием Святой Церкви, видоизменяя по своей прихоти богоустановленные нормы нравственности и догматического учения и ставя себя на службу интересам общества потребления, подчиняясь соображениям житейского комфорта и политическим задачам. Как "соль обуявшая" (Мф. 5. 13), такие общины утратили силу противостоять человеческим страстям и порокам".

"Подобные тенденции вызывают глубокую обеспокоенность и побуждают Православную Церковь к пересмотру своих взаимоотношений как с отдельными конфессиями, так и с межконфессиональными организациями".

"Условием участия Православной Церкви в межконфессиональны организациях, в том числе во Всемирном совете церквей, является исключение религиозного синкретизма. Православные христиане настаивают на своем праве свободно исповедовать веру в Православную Церковь как Единую Святую Соборную и Апостольскую Церковь без каких-либо уступок так называемой "теории ветвей" и решительно отвергают всякие попытки размывания православной экклезиологии".

"Православная Церковь исключает всякую возможность литургического общения с неправославными. В частности, представляется недопустимым участие православных в литургических действиях, связанных с так называемыми экуменическими или межконфессиональ­ными богослужениями. В целом же формы взаимодействия с инославием Церковь должна определять на соборной основе, исходя из своего вероучения, канонической дисциплины и церковной целесообразности" ("Об отношении Православной Церкви к инославным вероисповеда­ниям и межконфессиональным организациям").

В недавно опубликованном интервью Высокопреосвященнейшего Митрополита Кирилла, Председателя Отдела Внешних Церковных Связей Московского Патриархата, он говорит:

"Хочу абсолютно ясно заявить, что для православных христиан не может быть никаких сомнений в том, что Единой Святой Соборной и Апостольской Церковью является Православная Церковь. За всю историю существования ВСЦ никто из его православных участников не поддерживал так называемой "теории ветвей", так как она в корне противоречит православной экклезиологии".

"После того, как многие протестанты пошли по пути крайней либерализации богословия и морали, решительно удалившись от норм веры и жизни апостольской Церкви, представители Русской Церкви заявили, что в совместных молитвах в ВСЦ они принимать участие не будут".

В том-же интервью, Митрополит Кирилл обосновывает продолжение участия Русской Православной Церкви следующим образом:

"Всемирный совет — хорошая трибуна и для проповеди, и для отстаивания ценностей и интересов Православия во всем мире. Не следует также забывать, что в рамках ВСЦ ведется консультативная работа между Поместными Православными Церквами. Ввиду того, что всеправославные совещания по известным причинам не собираются, а всеправославный процесс заторможен, Всемирный совет зачастую является единственной площадкой встреч православных участников, на которой они имеют возможность обсудить между собой злободневные вопросы современности. Уходя, мы изолируем себя из консультационного процесса в среде Поместных Православных Церквей. Нельзя исключать, что кому-то это будет по душе. Хорошо известно, что в Православии есть силы, болезненно переживающие успехи Русской Православной Церкви и заинтересованные в ее ослаблении. Если христианский мир не будет слышать голос Русской Церкви, то он будет слушать другие голоса. Это может привести к нарушению тех балансов внутри вселенского Православия, которые с великим трудом поддерживаются именно благодаря авторитету во всем мире Русской Православной Церкви. Выход из ВСЦ сегодня означает значительное ослабление позиций Русской Церкви внутри православной семьи, а также во всем мире, включая и российское общество, которое весьма озабочено темой межконфессиональ­ных и межрелигиозных отношений. Требовать от Русской Православной Церкви самоизоляции могут люди либо не знающие, что происходит в ВСЦ, и какова реальная роль Русской Церкви во всей сложной системе межхристианских и межрелигиозных отношений, либо те, кто сознательно стремится к ограничению ее влияния и ослаблению ее авторитета".

И заключает:

"Впрочем, если отход ключевых участников ВСЦ от основ христианского богословия и нравственности продолжится, мы будем подвергать переоценке формы и саму возможность нашего дальнейшего участия".

По поводу позиции о причинах участия в ВСЦ выраженной Митрополитом Кириллом, мы эту позицию понимаем, однако никак не меняем свое отрицательное отношение к участию в экуменических организациях. Полностью разделяя положения, изложенные по данному вопросу в согласованных документах, мы подтверждаем сказанное в Резолюции IV Всезарубежного Собора: "что участие Русской Православной Церкви Московского Патриархата во Всемирном совете церквей вызывает смущение в среде нашего клира и паствы. Мы с сердечной болью просим священноначалие Русской Православной Церкви Московского Патриархата внять мольбе нашей паствы о скорейшем устранении этого соблазна".

По второму вопросу, часто затронутому, о том, что в Русской Православной Церкви отсутствует на сегодняшний день легитимно избранная Высшая Церковная Власть, т.к. согласно постановлению Всероссийского Собора 1917-18 гг. высшая власть в Церкви принадлежит Поместному Собору с участием епископата, клира и мирян, следует отметить, что "Акт о каноническом общении" специфически говорит о Поместном Соборе Русской Церкви, как высшей церковной власти.

В параграфе 8-м говорится: "Архиереи Русской Православной Церкви Заграницей являются членами Поместного и Архиерейского Соборов Русской Православной Церкви и участвуют в установленном порядке в заседаниях Священного Синода".

В параграфе 9-м "Акта" говорится: "Вышестоящей инстанцией церковной власти в Русской Православной Церкви Заграницей являются Поместный и Архиерейский Собор Русской Православной Церкви", в которых, согласно параграфу 8-му, принимают участие все архиереи Русской Зарубежной Церкви.

В параграфе 8-м также говорится, что "Представители клира и мирян Русской Православной Церкви Заграницей участвуют в Поместном Соборе Русской Православной Церкви в установленном порядке". Все это в полном соответствии с определением Всероссийского Собора от 4 ноября 1917 г., гласящего: "В Православной Российской Церкви высшая власть—законодательная, административная, судебная и контролирующая—принадлежит Поместному Собору, периодически, в определенные сроки созываемому, в составе епископов, клириков и мирян".

Резолюция IV-го Всезарубежного Собора также говорит о Поместном Соборе: "Мы уповаем, что грядущий Поместный Собор Единой Русской Церкви урегулирует и остающиеся неразрешенные церковные вопросы".

Следует ясно понять, что без вступления в каноническое общение двух частей Русской Церкви путем совместного подписания "Акта о каноническом общении", участие представителей епископата, клира и мирян Русской Православной Церкви Заграницей в грядущем Поместном Соборе Российской Церкви будет невозможным.

По поводу некоторых других положений в "Акте о каноническом общении", которые, по мнению некоторых, "ставят одну часть Церкви над другой", в частности, поминовение Предстоятеля Поместной Русской Церкви Святейшего Патриарха Московского и Всея Руси, получения Св. Мира от него, и другие подобные положения, необходимо понимать, что эти положения вытекают из прямых канонических требований, отраженных и в определениях Поместного Всероссийского Собора 1917-18 гг.

В Определении от 8 декабря 1917 г. "О правах и обязанностях Святейшего Патриарха Московского и всея России" в параграфе 2 (к) говорится, что Патриарх "имеет попечение о своевременном изготовлении и освящении св. мира для потребностей Российской Церкви".

В параграфе 3-м того-же Определения сказано: "Имя Патриарха возносится за Богослужением во всех храмах Российской Церкви".

Таким образом, положения, изложенные в "Акте о каноническом общении" находятся в полном соответствии с постановлениями Всероссийского Собора и каноническими нормами церковного управления.

Согласно "Акту о каноническом общении", Русская Православная Церковь Заграницей "самостоятельна в делах пастырских, просвети­тель­ных, административных, хозяйственных, имущественных и гражданских" (пар. 2). Никакие постановления Архиерейского Синода или Собора Русской Православной Церкви Заграницей не подлежат рассмотрению или утверждению Священного Синода или Собора Русской Православной Церкви Московского Патриархата, кроме тех, которые носят канонический характер.

Следовательно, здесь не может быть речи о "подчинении" одной части другой, или самоупразднении Русской Зарубежной Церкви. "Акт о каноническом общении", наоборот, утверждает на будущее канонический статус Русской Зарубежной Церкви, – признанием того, что она, "в исторически сложившейся совокупности ее епархий, приходов, монастырей, братств и других церковных учреждений, пребывает неотъемлемой самоуправляемой частью Поместной Русской Православной Церкви"—как она всегда себя определяла.

Русская Православная Церковь Заграницей, во всей своей полноте, таким образом сохраняет свое бытие и самоуправление. Она будет продолжать иметь своего собственного Первоиерарха, свой Архиерейский Собор, свой Архиерейский Синод, свой Устав, и будет управляться совершенно самостоятельно.

Однако, уходит в прошлое ее временный канонический статус, обусловленный, как было выражено в 1-м параграфе "Положения о Русской Православной Церкви Заграницей" существованием в России безбожной власти. Там сказано: "Русская Православная Церковь заграницей есть неразрывная часть поместной Российской Православной Церкви, временно самоуправляющаяся на соборных началах до упразднения в России безбожной власти. . ."

С упразднением в России безбожной власти, этот параграф теряет силу, и уже не может быть основанием для канонического статуса Русской Зарубежной Церкви.

Следовательно, необходимо было утвердить новый, бесспорный, и всей полнотой вселенского православия признанный, канонический статус Русской Зарубежной Церкви Заграницей, при сохранении ее исконного положения, как "неразрывная часть поместной Российской Православной Церкви".

Это и было достигнуто в одобренном и утвержденном на нынешнем Архиерейском Синоде "Акте о каноническом общении".

+ Лавр,
Митрополит Восточно-Американский и Нью-Йоркский,
Первоиерарх Русской Зарубежной Церкви.

+ Марк, архиепископ Берлинский и Германский.

+ Кирилл, архиепископ Сан-Францисский и Западно-Американский.

+ Михаил, епископ Женевский и Западно-Европейский.

+ Гавриил, епископ Манхеттенский.

+ Петр, епископ Кливлендский.