Старец Иероним Симонопетрский. Ч. 1

Старец Иероним Симонопетрский: «бедняк от бедных, но благочестивых родителей».

Старец Иероним, выходец из колыбели святых Малой Азии, был человеком, сочетавшем в себе многие и редкие добродетели, а также уникальные способности и дарования. Томимый жаждой духовного поиска и погрязший в грехах мир обрел в нем своего отца. Того, кто мог выслушать и понять мир, заключить его в свои объятия, указать путь и предложить выход, воодушевить и дать надежду, свет, любовь и благодать Божию. Нашел того, кто свидетельствовал своим мудрым словом, своими благими делами, своим дивным тайным внутренним миром.

Источник: http://athosprosopography.blogspot.gr/

Среди наиболее значительного, крупного и важного, принесенного монастырем Симона Петра современной истории, выделяется смиренная фигура отца Иеронима, игуменствовавшего в нем около десяти лет. Выходец из колыбели святых Малой Азии, он возрос в вертограде Пресвятой Богородицы и святости, принеся цвет добродетели и плод священства Вознесенскому подворью.

Под Святым Престолом часовни святой Марии Магдалины Симонопетрского монастыря в небольшом ковчежце хранятся как драгоценное сокровище и неповторимый залог, как воспоминание о земном пребывании и напоминание о небесном пути святые мощи благочестивого игумена.

За алтарем Вознесенского храма в пустой гробнице лежит горстка земли, упокоившей почти невесомое от аскетической жизни тело и впитавшей в себя последние скудные жизненные соки исполненного духом человека – его святого эконома. Народ, толпами стекающийся и по сей день поклониться просто пустому месту и приносящий свои слезы и молитвы пусть невесомой, зато глубокой памяти о нем, – это лучшее доказательство исходящей отсюда благодати и святости. Пустая гробница исполнена благодати. Отсутствующий присутствует здесь. Память его не исчезает в прошлом, но живорождает настоящее и оживляет будущее.

Отец Иероним, в миру Иоанн Диякогиоргис, родился в 1871 г. в малоазийском селе Рейз-Дере. 28 октября 1888 г. прибыл в афонский монастырь Симона Петра, где 21 марта 1893 г. в Вербное воскресенье принял монашеский постриг. В феврале 1914 г. становится проистаменом, 11 апреля 1920 г. рукополагается в диаконы, 12 апреля того же года в пресвитеры, а 20 апреля 1920 г. в Неделю жен-мироносиц восходит на игуменский престол. 15 июня 1931 г. был отправлен в изгнание в монастырь Кутлумуш, а через три месяца в Афины в Вознесенское подворье. В 1937 г. ему было предложено вернуться на игуменский престол монастыря, но святой по смирению отказался от этого и через двадцать лет 7 января 1957 г. (в Рождественский Сочельник по старому календарю) испустил последний свой вздох в сем мире. Прожил 17 лет у себя на родине в Малой Азии, 43 года в своем монастыре – Симонопетре, и еще 26 лет в его лампаде – Вознесенском подворье.

Это лишь краткие хронологические рамки временного пути вечного человека. Это тот временной каркас, на котором строилась многогранность простой жизни отца Иеронима и нашла свое выражение мистическая красота его лика. И вместе со всем этим его тщедушное тело, отягощенное всевозможными недугами и болезнями, значительные и незначительные подробности событий его жизни слагаются в его видимый облик и, несмотря на его простоту и смиренность, предваряют нечто великое, нечто неповторимое, нечто святое. Отец Иероним – это не просто афонский проигумен, бывший также и экономом – домостроителем Вознесенского подворья. Это святой, который и сегодня домостроительствует в Симонопетрском монастыре и Вознесенском подворье и вечно украшает нашу Церковь.

Жизненный путь

Отец Иероним происходил из Малой Азии. Он вырос в атмосфере глубокой веры и благочестия его родителей, жизни Церкви, святых, живых явлений и чудес Божиих, но одновременно и среди бедности, болезней и невзгод. Встречи с современными ему святыми – в возрасте лишь двенадцати лет едет на остров Хиос получить благословение и прикоснуться к провидческому дару святого Парфения Хиосского (1815 – 1883), знакомство и живое общение с великими святыми нашей Церкви, паломничества, сорокоусты, говения и богослужебные тексты – с шести лет он знал наизусть Великий Акафист, соприкосновение с чудесами и вмешательствами Божиими – он сам в малолетнем возрасте получил чудесное исцеление от тяжелых недугов и болезней, естественная тяга ко всему священному, церковному, монашескому, особенности его характера и природные дарования – был он серьезным, немногоречивым, глубоким и одаренным, молитвы его выдающихся родителей и, прежде всего, благодать Божия, – вот что стало прочным фундаментом и основой его дальнейшего святого монашеского пути.

Уже в пятнадцатилетнем возрасте, полностью осознав свое монашеское призвание, он совершает решительный шаг на пути добровольного ухода и отказа от мира. Оставив свою благословенную родину и семью, он вступает в монашескую общину. Покинув малоазийский полуостров Эритрею, он пересекает Эритрейское (Чермное) море бренности сего мира, «выменяв Царство Небесное на земное», и пребывает на Афонский полуостров, врезающийся как в море, так и в небеса, желая, прежде всего, вкусить благодати Божией, а не найти применение своим многочисленным дарованиям.

Он обрел приют в монастыре его соотечественников из малоазийского городка Алачати – в монастыре Симона Петра – самой необычной и смелой постройке Святой Горы, которая, кажется, уцепилась за скалы, пытаясь взобраться на небеса.

В Симонопетре святой проживет в совокупности 43 года, пройдя все послушания от кладовщика и гостиничного до игумена и взрастив в себе в высшей степени все добродетели, начиная с терпения, смирения и послушания, незаметности и молчания, до неустанной аскезы и воздержания, непрестанной молитвы, незлобливости, непротивления хуле, милосердия и нестяжательства.

Он обладал непревзойденной старательностью и рвением. Любую свободную минуту он посвящал чтению и духовным занятиям в монастырской библиотеке. Почти с самого начала на него возлагались ответственные и сложные поручения в подворьях. Без малейших колебаний, показывая пример послушания, откликался он на просьбы начальствующих над ним, отправлялся на длительные послушания вне монастырских стен, занимаясь экономическими и административными вопросами, ни на миг при этом не теряя ни осознания своего монастырского призвания, ни потребности во внутреннем общении с Богом.

Как пишет сам святой в своем памятном послании 1911 г. из Вознесенского подворья тогдашнему игумену Иоанникию: «Избегаю я или желаю нашего постоянного пребывания в монастыре, известно Богу, знающему все мысли, и потому многословие здесь излишне. Мне достает, старче, и нестрогого выполнения моих прочих обязанностей, бремя которых я ощущаю на себе. Если добавить к сему и мою телесную разлуку с «гнездом» – ибо духовная разлука не была бы для меня столь легкой – то гнет стал бы чрезмерным, если бы не совершалось все это во благо и во имя процветания имущества нашего монастыря, по отеческому желанию и велению вашему» (22.9.1911).

Такое внимательное отношение к своей жизни, а также уважение, благородство и полное послушание монастырю и начальствующим были присущи ему до глубокой старости. Его крупные достижения в монастыре, успешное выполнение возложенных на него послушаний и, прежде всего, скромность, кротость, и в целом, его нравственный облик, с одной стороны, принесли ему всеобщую любовь и уважение, а с другой, как это часто случается в таких случаях, – вызвали зависть и злопыхательство со стороны. Его же ответом всегда было молчание и незлобливость.

Неиссякаемым источником сил для него была связь руководимой им общины со святыми нашей Церкви. Любовь старца Иеронима к святому Димитрию и святому Иоанну Богослову восходит корнями к детскому возрасту, когда благодаря непосредственному общению с ними он удостоился чудесного исцеления при помощи обоих святых. Святой Димитрий исцелил его еще в детском возрасте от мучительных опухолей на ногах, а святой Иоанн в начале монашеской жизни в 1897 г. от грыжи. Прежде всего, святые подарили ему, однако, не исцеление, но уверенность в их присутствии. Именно на основе этого чувства взросло его непрекращающееся общение с ними, которое давало ему силы в ежедневных монастырских заботах не потерять связи с вышним миром.

Его любовь к святым была столь сильна, что Господь удостоил его встретиться, как мы уже указывали выше, с великим аскетом преподобным Парфением Хиосским незадолго до преставления последнего, его связывала личная дружба со святым Нектарием, святым Саввой Новым Калимносским и святым Николаем Планасом.

Ревностная любовь к святости нашла в нем свое поэтическое выражение, благодаря дарованному ему Богом таланту петь и слагать церковные песнопения. Сразу же после пострижения в монахи в 1893 г. он пишет «восемь канонов на восемь гласов преподобному и богоносному отцу нашему Симону Мироточивому» взамен сгоревших во время пожара 1891 г. В 1896 г. он составляет каноны святым покровителям монастыря Симону Мироточивому и Марии Магдалине, которые опубликует позднее в 1924 г. вместе с песенными последованиями им и восемью канонами преподобному Симеону.

В 1902 г. Иероним пишет и кладет на музыку службу преподобному Ефрему Сирину, а также дополняет различные неполные службы, в числе которых и службы святым Неофиту и Иоанникию, имена которых носили его старцы, святому Иерониму и святой Марии Магдалине.

Иероним продолжил славословить и воспевать Имя Господне и в изгнании, написав канон молебный Антонию Великому, акафисты святому Мине, Виктору и Викентию, патриарху Константинопольскому Павлу, Сергию и Вакху, дополнения к службам других святых, чьи честные мощи хранятся в Симонопетре, стихи просительные и молитвенные Господу, Богородице и различным святым, а также непрерывно и сердечно участвуя в ежедневном богослужении и вознося Господу непрестанную молитву.

Естественно, что Иероним, совместивший в себе многочисленные и редкие добродетели с уникальными способностями и дарованиями, выделялся среди братии. Еще при жизни его слава воссияла на всю Святую Гору, а затем и на всю Грецию, а его признание было практически всеобщим. И потому, когда старец Иеронима Иоанникий, бывший до него игуменом монастыря Симона Петра, после тяжелой болезни оставил сей мир, отцы монастыря пришли к единодушному решению удовлетворить последнее желание блаженной памяти старца и, повинуясь мудрому указанию ученого монаха Даниила Катунакского и согласному чувству всех святогорских отцов, избрать его преемником отца Иеронима.

Стоит подчеркнуть, что в своей жизни отец Иероним никогда не просил и уж тем более не добивался чего-либо. Он всегда терпеливо ждал и добровольно отказывался от любых почестей и отличий. Именно потому он, прирожденный иеромонах и духовник, до самого момента своего избрания на пост игумена в 1920 г. в возрасте 49 лет оставался простым монахом. Несмотря на то, что его просили принять рукоположение, он сам колебался и не давал согласия. Так продолжалось до того момента, когда он уже не мог не быть рукоположен. 11 апреля 1920 г. святой был рукоположен в диаконы, на следующий день в пресвитеры, а затем посвящен в сан архимандрита и духовника митрополитом Кассандрийским Иринеем.

Через несколько месяцев после своего избрания Иероним покидает монастырь и посещает Афины, где впервые служит в качестве игумена в своем любимом подворье – Вознесенском. За месяц до успения горячо любимого им святого Нектария, епископа Пентапольского, с которым их связывали узы дружбы с 1898 г., Иероним удостоился посетить его в больнице в день его ангела 11 октября 1920 г.

Таким образом, по благословлению святого, молитвами Святой общины и всего афонского мира, находясь под спасительным покровом своего небесного покровителя святого Иеронима и покровителей монастыря, святой Марии Магдалины и святого Симона Мироточивого, – в возрасте примерно 50 лет он возлагает на себя бремя игуменства и крест священства. Но и теперь, внезапно получив высокий сан и удостоившись особых почестей, он совсем не меняет свой образ жизни. Он продолжает быть все таким же простым, смиренным, приветливым, аскетичным, деликатным, незаметным и уступчивым, как и раньше. Период его игуменства отличался плодотворной духовной жизнью, скромностью, гостеприимством и милосердием, трудолюбием, тщанием и верой в промысел Божий.

Продолжение следует...