Патриарх Алексий II: «Передо мной встала особая задача…»

Так сложилось, что в период работы с 1992 по 1995 годы в Минобороны России, а затем с 1996 по 2010 годы в Администрации Президента Российской Федерации мне приходилось заниматься в основном государственно-конфессиональными отношениями. Эти времена освящены для меня многократными личными встречами со Святейшим Патриархом Алексием. Начиная работу над настоящими заметками, я просмотрел свои дневниковые записи, и сам удивился: мне довелось встречаться и разговаривать с Патриархом более тридцати раз. Чаще всего это был краткий обмен значимой информацией или уточнение позиций по вопросам взаимодействия Предстоятеля Церкви с главой государства. Происходило это, как правило, в ходе различных церковно-общественных мероприятий: Рождественских чтений, акций Международного фонда единства православных народов, конференций: «Армия и гуманизм», «Православие и российская армия» и многих других. Были, впрочем, и обстоятельные беседы, что называется с глазу на глаз, в рабочем кабинете Предстоятеля в Чистом переулке и в его резиденции в Переделкине. Убежден, что общение с Первоиерархом Русской Православной Церкви оказало существенное влияние на мой духовный опыт, на профессиональную деятельность, на всю мою жизнь.

В начале 90-х годов минувшего века Патриарх Алексий помимо прочих трудов активно занимался возрождением взаимодействия Церкви с Российскими Вооруженными силами. Быть может поэтому мне, в то время еще действующему полковнику, впервые лично довелось встретиться с Патриархом 23 февраля 1992 г., когда вместе с председателем Комитета по работе с личным составом Минобороны России генерал-майором Н.С. Столяровым мы прибыли в Богоявленский кафедральный собор в Елохове и были приглашены в алтарь чтобы поздравить Предстоятеля Церкви с днем тезоименитства.

Помнится, Патриарх внимательно выслушал слова приветствия, посматривая на нас, а в глазах искорка такая – очень человеческая, и, в свою очередь, тепло поздравил нас с Днем защитника Отечества. При этом он подал руку для рукопожатия. Я с энтузиазмом пожал ее, не понимая еще, что эта рука благословляющая.

***

Из рук Патриарха Алексия II мне довелось принять и первое в моей жизни причастие. Это произошло в дни проведения I Всероссийской конференция «Православие и российская армия», которую он открыл 25 октября 1994 г. На следующий день состоялась патриаршая служба в храме Воскресения Христова в Сокольниках.

Я был в числе организаторов конференции. В то утро, замотанный оргвопросами, не успев даже позавтракать, примчался в храм, когда там уже было полно народу. Завидев меня у дверей, шеф патриаршего протокола протодиакон Владимир Назаркин взял под руку и провел к солее. По сути это была первая литургия, которую я «отстоял» от начала и до конца. Ближе к завершению службы вышедший из алтаря протоиерей Александр Салтыков приобнял меня, накрыл епитрахилью и начал задавать вопросы, я, как мог, отвечал, лишь позднее осознав, что это была первая исповедь. Потом вышел Патриарх с чашей и о.Александр легонько подтолкнул меня, мол дерзай чадо.

После службы, за трапезой Патриарх поздравил с причастием, сказал добрые слова о первой совместной церковно-армейской конференции и подарил складень с образами Спасителя и Богородицы. Так начал формироваться мой домашний иконостас, так началось более или менее осознанное участие в литургической жизни Церкви.

***

В эти первые встречи с Патриархом было много новых и ярких впечатлений, но особенно привлекало его предельное внимание к собеседнику, чудесное качество большой личной теплоты и чуткости. В общении с людьми Святейший Владыка неизменно придерживался принципа, о котором позднее сказал публично: "Самое важное в жизни дело - то, которое Господь посылает сейчас, а самый важный человек - тот, кто встретился теперь"[2]. Свидетельством этому могут служить практически все приведенные далее эпизоды встреч с Патриархом.

***

19 января 2000 г., в праздник Крещения Господня Патриарх служил в Елоховском соборе. Я пришел с поручением от начальника Управления Президента Российской Федерации по вопросам внутренней политики А.В. Логинова. Войдя в алтарь, простоял у стены в сторонке как зачарованный почти всю службу. После запричастного стиха, Патриарх сел в кресло слева от престола и стал слушать подходящих к нему со своими проблемами священнослужителей. Наконец дошла и моя очередь. Я начал с просьбы благословить. Патриарх благословил, и пока я говорил, продолжал держать мою руку, внимательно глядя мне в глаза со своей неповторимой подбадривающей и в то же время строгой, отеческой улыбкой.

Это было необычно и волнительно. Поручение было выполнено и забыто. Разговор и теплые руки Патриарха запомнились навсегда.

***

Сила личности Предстоятеля Церкви особенно проявлялась в его природной культуре общения, и, как это ни странно, в деликатности. Думается, что личные качества Патриарха Алексия II, в определенной степени были обусловлены тем, что он был потомком древнего дворянского рода Ридигиров, с их веками оттачиваемой культурой и долгой историей верного служения России.

***

Предваряя воспоминания о других встречах, а также справедливости ради, должен сказать об одной специальной теме, касающейся Патриарха Алексия II, которая в свое время не вполне объективно обсуждалась в СМИ.

По мере того как возрастали авторитет и влияние Патриарха, его жизнь и деятельность, проявлявшаяся в упрочении позиции РПЦ, в буквальном смысле стали восприниматься в церковных кругах и в высших государственных структурах, как существенный фактор стабильности в стране. Высокую оценку в обществе заслужила и позиция, которую он занимал по отношению к заезжим миссионерам, «покупателям душ», как он их называл. Похоже, что не всем нравилась принципиальность Предстоятеля Церкви. В связи с этим вспоминается следующий эпизод.

В 1999 году на одной из церковно-общественных конференций, проходившей в гостиничном комплексе «Даниловский» священнослужитель Православной церкви в Америке протоиерей N. задал мне вопрос о порядке смены Патриарха в РПЦ, который ему, в свою очередь, якобы, задал один из американских дипломатов. Причем вопрос был задан просто: как можно сменить Патриарха? Меня этот разговор сильно озадачил, и, не скрою, насторожил. Уж протоиерей-то, хоть и американской, но все же православной церкви должен был знать, что Патриаршее служение пожизненное, за исключением известных обстоятельств.

Поведав об этом случае начальнику Управления Президента РФ по вопросам внутренней политики А.В. Логинову, тут же получил поручение изложить свои соображения. Как бывший военный предложил первое, что пришло на ум: усилить охрану Патриарха.

Возможно, в связи с этим, возможно, по другим причинам к началу 2000 г. охрану Предстоятеля Русской Православной Церкви осуществляла уже не московская милиция, а Федеральная служба охраны.

Одно могу сказать твердо, Московская Патриархия инициативу по этому вопросу не проявляла. Наоборот, по свидетельству архиепископа Истринского Арсения, Патриарх хоть и воспринял со смирением предложение государства, но первое время был такой переменой не очень доволен, так как степень свободы значительно уменьшилась. Ему, любителю прогулок и грибной охоты пришлось что-то важное для себя менять и от чего-то отказываться.

***

Должен признаться, что в общении на столь высоком уровне не всегда удавалось обходиться без досадных ошибок и тем больше испытываешь благодарность Святейшему владыке, за то, что он всегда с любовью покрывал наши немощи.

15 апреля 2001 г. после Пасхальной службы в Трапезных палатах храма Христа Спасителя вместе с начальником отдела по взаимодействию с религиозными объединениями А.О. Протопоповым вручили Предстоятелю Церкви букет белых роз. Поздравив Патриарха, я дерзнул сказать, что к этим словам можно прибавить и те, что мне по служебной обязанности довелось написать ему в текстах поздравлений от имени Президента В.В.Путина и Руководителя Администрации А.С.Волошина. Сказал и тут же мысленно ахнул, осознав свою оплошность. Уставший от праздничной суеты и многолюдья Патриарх, тем не менее, сразу же понял о чем это я и, понимающе улыбаясь, благословил... Святейший Владыка великодушно простил мне так некстати прорвавшееся мелкое бахвальство.

***

По служебным делам мне приходилось довольно часто бывать на богослужениях, в том числе патриарших, общаться со священноначалием. Это профессионально взбадривало, давало много пищи для ума и радовало душу. Хотя нередко бывали и напряженные моменты, когда приходилось решать сложные вопросы на стыке всегда срочных государственных задач и церковной жизни, размеренно текущей по своим законам.

15 ноября 2004 г. в Зале церковных соборов состоялся Акт солидарности с сербским народом и поддержки строительства храма святого Саввы Сербского в Белграде под девизом «С Сербией вместе!». Во время торжественного приема по поручению заместителя начальника департамента А.И. Кудрявцева я подошел к Патриарху и попросил принять меня с проектами писем Национального военного фонда.

Святейший Владыка сказал, что на этой неделе никак не получится: приехал Патриарх Сербский Павел, потом фестиваль православных СМИ...

Я спросил, может быть в понедельник или во вторник будущей недели?

Он ответил: «Да».

Понимая, что вопрос не решен, я собрался с духом и попросил: «Ваше Святейшество, в начале будущей недели возьмите, пожалуйста, первую (я имел ввиду телефон правительственной связи АТС-I, так называемую «кремлевку», аппараты этой связи стояли в его рабочих кабинетах и в Чистом переулке, и в Переделкино).

Патриарх прекрасно понял: «Первую возьму».

Я сказал: «Простите, пожалуйста, что в такой день с рабочими вопросами». Мне было совестно за мою, по необходимости, назойливость.

В ответ он, молча, благословил, и устало повернулся к другим участникам приема, жаждущим общения с Предстоятелем.

***

По мере умножения числа личных встреч со Святейшим Патриархом, нарастало ощущение личного доверия и даже, в известной степени, доверительности с его стороны.

12 августа 2004 г. готовилась очередная встреча Предстоятеля Церкви с Президентом Российской Федерации В.В.Путиным. В компании с сотрудниками протокола Президента и офицерами ФСО приехали в Переделкино на рекогносцировку. У ворот стоял протодиакон Владимир Назаркин, который, по его словам, только что проговорил с Патриархом предварительный сценарий завтрашней встречи.

Все автомобили с их «мигалками» и «крякалками» остались за воротами. На территорию резиденции высокие гости, для которых в стране не было закрытых дверей, вошли пешком. Справа от входа - старое здание, бывшая усадьба Боде-Колычевых, подаренное в 1952 г. Правительством СССР Патриарху Алексию I (Симанскому). Слева - новая трехэтажная резиденция, нарядная как сказочный терем. Территория вокруг обустроена: выложенные камнем дорожки, прекрасные цветы на клумбах, ухоженные деревья и кустарники. Рядом возвышается храм Преображения Господня.

К рабочему кабинету Патриарха, расположенному на третьем этаже, поднялись на лифте. Хозяин с улыбкой встретил делегацию, приветливо поздоровался. Он был в сером подряснике с темным плетеным пояском, легкие седые волосы слегка вились вокруг головы, лицо свежее, выглядел отдохнувшим. Патриарх проводил всех в каминный зал, и показал место, где предполагалась его беседа с Путиным.

Затем отец Владимир повел представителей протокола и охраны по маршруту завтрашней встречи. Я же задержался, попросил благословения и разрешения коротко обменяться информацией. Патриарх благословил и предложил сесть. Он был приветлив, рассказал, что заседание Синода будет 17 августа в Москве, что поездки по епархиям пока отменяются. Это связано с тем, что ему 21 октября надо вновь пройти медицинское обследование, так как в коронарные сосуды вставлены пропитанные лекарством расширители. Это требует периодического контроля. Ближайшую литургию он будет служить 28 августа, а в ходе службы католический кардинал Вальтер Каспер с делегацией передаст чтимый список иконы Божией Матери Казанской XVIII века, который одиннадцать лет хранился в Ватикане.

Потом разговор зашел о недавно избранном старообрядческом митрополите Андриане. Патриарх сказал, что испытывает к нему глубокое уважение, и готов был принять его, но тот отказался сам по внутрицерковным соображениям. «Не все в старообрядчестве, - сказал с легкой усмешкой Патриарх, - положительно относятся к контактам с «никониянами». Но мы хотели бы сотрудничать со старообрядцами в тех областях, где это возможно, например, в социальной работе. Кстати, вот пример нашего отношения. Здание бывшего храма рядом с Донским монастырем, (этот храм до революции был старообрядческим), выкупил нижегородский предприниматель с тем, чтобы использовать его как подворье нижегородской епархии РПЦ. Пришлось порекомендовать этого не делать, чтобы не обострять отношения с Рогожской слободой».

Потом Патриарх поинтересовался, какого храма я прихожанин и кто мой духовник, если это не секрет. Я ответил, что стараюсь регулярно бывать на ранних литургиях в храме Святых отцев седьми вселенских соборов Свято-Данилова монастыря, а в качестве духовного наставника назвал имя игумена из числа братии монастыря.

На мои слова о том, что стараюсь по мере сил учитывать в своей работе интересы Церкви, он сказал: «Вы там нужны, работайте исходя из здравого смысла и имеющихся реальных возможностей, что называется, «не нарывайтесь» чтобы не навредить своему служебному положению».

Я поблагодарил Святейшего Владыку за оказанное внимание и беседу. Он прошел со мной до лифта. По дороге, кивая на великолепие интерьера, выполненного в русских традициях, с извинительной ноткой в голосе, сказал: «Люди захотели сделать эту красоту, и сделали с любовью, но ведь это все не для меня, с собой это не заберешь. Все это сделано для Церкви, все людям же и останется».

Коллеги нетерпеливо ожидали у выхода. По лицам некоторых было видно, что они охотно бы и закурили, но не решались это делать в гостях у Патриарха.

***

Другой примечательный по содержанию разговор получился еще более доверительным.

6 октября 2004 г. была хорошая для октября погода. У главного входа в Большой Кремлевский Дворец я ожидал Святейшего Владыку и членов Архиерейского собора Русской Православной Церкви, которые были приглашены на встречу с В.В.Путиным.

Начало было назначено на 15.00. Патриарх приехал в 14.45. Испросив благословения, я проводил его в отдельную комнату, где мы остались вдвоем.

Из большого уважения к Предстоятелю Церкви Президент опоздал всего на восемь минут. Я слышал, что нередко на спланированные встречи он опаздывал куда более значительно. А я был рад этой, с позволения сказать, традиции: получилось, что мы без помех говорили с Патриархом минут двадцать.

Сначала я доложил о порядке предстоящей встречи с главой государства. Затем разговор пошел об итогах Собора, о предстоящем церковно-общественном форуме по вопросам демографии, о планируемой панихиде в сороковой день бесланской трагедии и предстоящем в ноябре фестивале православных СМИ. Невозможно переоценить значимость таких бесед, так как в нашей всеми критикуемой чиновничьей работе очень важно получать информацию из первых рук.

Когда все текущие вопросы проговорили, Патриарх, после краткой паузы вдруг сказал, что после участия в открытии упомянутого церковно-общественного форума он уедет в Германию на плановую медицинскую профилактику.

В этот момент почувствовалось особое расположение со стороны Святейшего Владыки. Он рассказал, что летом в Богородичном Успенском мужском монастыре в Тихвине, во время встречи иконы Божией Матери «Тихвинская» священноначалие и гости были размещены под пластиковым навесом. Стояла сильная жара, не было даже легкого ветерка, и получился парниковый эффект. Начался сильный приступ сердечной аритмии, который доктора не смогли купировать ни в Санкт-Петербурге, ни позднее в Москве. Тогда ведущий кардиолог Лео Бокерия предложил лететь в Германию в специализированный кардиоцентр. Что и было сделано.

Немецкие кардиологи предложили не лечить электрошоком, а провести обследование и устранить причину аритмии. Это было разумно. Через сосуд в ноге ввели зонд и красящую жидкость. Таким образом проверили, нет ли в кровеносной системе тромба, а потом обнаружили пять потенциально опасных сужений важных сосудов. В эти места ввели пропитанные лекарствами расширители, которые не отторгаются организмом. В этом заключалось лечение. Но такой метод требует динамического наблюдения и обследования через каждые три месяца. И живи, сколько Бог даст.

Я был взволнован этим откровением, понимая степень доверия и деликатность всего того, что слышал.

Потом Патриарх стал говорить о важнейшей задаче сохранения единства Церкви, об истинном смысле кампании, которую инициируют противники новых паспортов и ИНН. Он по этим вопросам занимал вполне взвешенную позицию, поддерживал необходимые государственные мероприятия. Но, при этом ставил условие, чтобы чиновники уважали чувства верующих и искали компромиссы, там, где это возможно.

Далее Патриарх положительно отозвался о деятельности митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского Владимира, которому в мае исполнилось 75 лет. По достижении этого возраста, в соответствии с Уставом РПЦ, владыка Владимир подал на имя Патриарха Московского и всея Руси прошение об уходе на покой. Высказанная Патриархом оценка означала, что кадрового решения по этому прошению в ближайшей перспективе не предвидится. Далее он расспросил о планах формирования Общественной палаты РФ и заметил, что по здравому размышлению она должна быть не слишком большой, но, желательно, работоспособной.

На этом беседа прервалась, так как заглянувший в комнату отец Владимир Назаркин своим протодьяконским басом радостно провозгласил, что Президент приехал.

***

В повседневной деятельности довольно часто приходилось прорабатывать и готовить предложения руководству Администрации по письмам Патриарха Алексия II, поступавшим вначале на имя Б.Н.Ельцина, а затем В.В.Путина. Поэтому во время одной из встреч, после текущих дел я решился обсудить с Патриархом давно родившуюся идею относительно этой эпистолярной формы его взаимосвязи с президентами. К счастью попытка оказалась успешной.

Утром 8 июня 2007 г. я вновь по служебной необходимости просил протодиакона Владимира Назаркина помочь встретиться с Патриархом. О.Владимир через полчаса сообщил, чтобы я подъехал в Чистый переулок к 11.30. К этому времени Святейший Владыка подъедет из Переделкино. Естественно точно в срок я ждал у дверей резиденции.

Беседа состоялась в хорошо уже знакомом рабочем кабинете. На хозяине кабинета темно-серый подрясник, поверх которого была одета коричневая тонкой шерсти поддевка на пуговицах. День был не по-летнему свежий, и врачи, видимо, советовали поберечь легкие. Мы вновь расположились в мягких креслах около овального столика с перламутровой крышкой.

Я поблагодарил Святейшего Владыку за возможность встретиться и попросил разрешения проинформировать о вопросах, которое планировал с ним обсудить. Он кивнул.

Сначала я передал ему приглашение в Георгиевский зал Большого Кремлевского Дворца в качестве почетного гостя на церемонии вручения Государственных премий Российской Федерации[3].

Будучи образцом кротости и здравомыслия Патриарх поблагодарил и сказал, улыбнувшись: «Я, наверное, на вручение премий не пойду, чтобы не отсвечивать».

Осмысливая по ходу дела этот удивительный образец самоиронии, я попросил совета в связи с поступившим на имя В.В.Путина письмом полномочного представителя Президента РФ в Центральном федеральном округе Г.С.Полтавченко. Он просил главу государства выделить для административных нужд Московской Патриархии старинный особняк, находящийся за зданием ГМИИ им. А.С.Пушкина. В советское время в этом здании размещался филиал института философии, а теперь оно было в ведении ГМИИ.

Патриарх прекрасно понимал, что попытка получить это здание может вызвать активный демарш со стороны музея, что принесет Церкви больше вреда, чем пользы. Уважая роль ГМИИ им. А.С.Пушкина как выдающегося очага российской культуры имеющего мировую известность и желая избежать ненужного конфликта, он предложил рассмотреть другие варианты.

Далее коснулись проблемы укрепления православия на Украине.

Подумав несколько мгновений, Святейший Владыка вдруг начал рассказывать о том, что в апреле 1992 г. на Архиерейском соборе РПЦ Филарет Денисенко ему в личном разговоре обещал, что, вернувшись на Украину, сложит полномочия. «Я к тому времени, - сказал Патриарх, - уже слышал от многих, что ему доверять нельзя, поэтому сказал: «Вы мне это лично сказали. Скажите также и всему Собору». Он тогда встал и пообещал всем, что сложит полномочия по возвращению на Украину. На следующий день (5 апреля) была литургия, потом трапеза и Филарет ни в чем не проявил недовольства или несогласия. А, вернувшись 6 апреля на Украину, объявил, что был на Голгофе».

Далее мы говорили о кандидате от РПЦ в Общественную палату РФ и кратко отметили, что в текущем году исполняется десять лет со дня принятия Федерального закона «О свободе совести и о религиозных объединениях».

Закончив о делах, я, не без волнения, рассказал Патриарху о следующей своей идее. В Администрации накопилось более 200 его писем на имя Президента РФ, которые отражают содержание и динамику государственно-конфессиональных отношений на высшем уровне в современной истории Церкви и государства. В связи с этим хотелось бы обобщить этот опыт, статистически и содержательно его обработать.

Он ответил, что вынужден был писать президентам России лишь тогда, когда иного пути решения церковных проблем не было. Таких трудноразрешимых проблем был непочатый край. Что было делать? Но, эта переписка сама по себе - уникальное явление, ранее такого во взаимоотношениях Предстоятелей Церкви и руководителей государства никогда не было…

Я сказал, что хотелось бы тщательно проанализировать этот материал, обобщить, продумать выводы и оставить моему преемнику это ценнейшее документальное свидетельство эпохи.

Патриарх сказал, «вы еще молодой человек, поработаете еще, а по поводу писем – я не возражаю, но обязательно согласуйте со своим начальством: это ведь теперь ваш архив»[4].

Я поблагодарил за такой важный для меня разговор. Выходя, взглянул на часы: встреча продолжалась 40 минут. До Старой площади летел как на крыльях.

***

Вспоминая памятные для меня встречи с Предстоятелем Церкви, которые конечно занимали мизерную часть его трудов, я обратил внимание, что даже и в этих частных случаях ясно обнаружился тот широкий диапазон проблем и вопросов, которые ему приходилось решать лично. Прежде всего, это касалось государственно-конфессиональных отношений, но помимо того и сферы культуры, и межцерковного диалога, и социальной жизни общества и многих других. Патриарх производил сильное впечатление разносторонностью своих интересов и высокой компетентностью.

***

На служебном совещании 17 апреля 2006 г. я получил задачу уточнить вопросы, которые Патриарх планирует обсудить на предстоящей встрече с Президентом РФ, чтобы подготовить главу государства к предметному разговору. К счастью Святейший Владыка в этот день был в резиденции в Чистом переулке. Я позвонил сначала архиепископу Истринскому Арсению, а потом протодиакону Владимиру Назаркину и понял, что встреча с Предстоятелем возможна.

Я ждал аудиенции минут 5-7. Патриарх как раз закончил традиционную предпасхальную встречу с представителями СМИ.

По приглашению секретаря вошел в рабочий кабинет Святейшего. Хозяин был в сером подряснике без головного убора. Лицо слегка усталое, под глазами темные полукружья. Заметно было, что временами у него затруднено дыхание. Однако настрой у Патриарха был рабочий. Он пригласил сесть в кресло рядом с невысоким овальным столиком, который стоял слева рабочего стола, сам же удобно расположился рядом на диване.

Я начал с того, что предложение наградить Президента Армении Роберта Кочаряна премией Международного фонда единства православных народов (МФЕПН) воспринято в Администрации Президента РФ с озабоченностью, так как это может вызвать осложнения в российско-азербайджанских отношениях. В связи с этим передал просьбу руководства обсудить этот вопрос на предстоящей встрече с Президентом. На что Патриарх ответил согласием[5].

Потом в обстоятельном разговоре коснулись предстоящего визита Патриарха в Латвию и сложной ситуации в Украине, Патриарх при этом в своем стиле афористично заметил, что средства у них (украинцев) есть, а вот единства нет. Затем говорили о разрыве отношений РПЦ с Лютеранской церковью Швеции, которая благословляет однополые браки, а также о получившей в последнее время распространение лудомании.

Патриарх был очень доброжелателен, он откровенно перечислил проблемы, которые предполагал обсудить с главой государства, я их добросовестно записал, про себя отметив, что предварительный анализ позволил в основном спрогнозировать этот перечень.

Правда, один вопрос (весьма характерный для Патриарха), который он планировал поставить перед главой государства, предугадать не смог. Он хотел ходатайствовать о поддержке бывшего премьера Чеченской республики С.Б.Абрамова, который в автокатастрофе потерял здоровье, работу и, как ему самому представлялось, перспективу.

***

Говоря о широко известном внимании Святейшего Владыки к вопросам традиционной российской культуры, вспоминается один, лишь на первый взгляд, кажущийся не очень значимым, эпизод. Вечером 22 января 2006 г. в патриарших покоях, что в подклети Грановитой палаты Кремля, готовилась церемония передачи Президентом РФ В.В.Путиным Предстоятелю РПЦ древней иконы Божией Матери Одигитрии Смоленской (Устюжинской).

Пока ожидали прибытия главы государства, возникла небольшая пауза. В трапезной, где столы были красиво накрыты к чаю, удалось накоротке переговорить с Патриархом о православном факультете, который планировалось создать при театре «Школа драматического искусства» (в то время этим театром руководил известный режиссер Анатолий Васильев).

Потому как мгновенно отреагировал Патриарх, я понял, что эта тема его сильно интересовала. Внимательно взглянув мне в глаза, он произнес с озабоченностью: «Я по этому поводу до сих пор документов не получил».

Позднее окормлявший актеров и сотрудников театра игумен Даниил (Ишматов) рассказал, что Патриарх благословил создание при театре православного факультета для подготовки режиссеров театра и кино.

***

Особым попечением Предстоятеля Церкви были деликатные вопросы межцерковных отношений. В престольный праздник храма Святой великомученицы Екатерины на Всполье 7 декабря 2003 г. он совершал торжественное богослужение. Вновь по необходимости я имел с ним после причастия в алтаре краткую беседу. В частности обсуждали вопросы, касающиеся состава Совета по взаимодействию с религиозными объединениями при Президенте Российской Федерации.

Вначале он сказал, что связи с назначением митрополита Мефодия управляющим Астанайским и Алма-атинским митрополичьим округом, целесообразно заменить его в составе Совета другим представителем РПЦ: все-таки Казахстан, далековато ездить, да и страна другая, она не в теме обсуждений на российском президентском Совете. Управление делами Московской Патриархии вскоре направит в Администрацию Президента РФ соответствующее представление.

Потом с видимой озабоченностью сказал, что, по его мнению, кроме главного раввина России Б.Лазара, в состав Совета надо бы ввести раввина А.С.Шаевича, поскольку он возглавляет Конгресс еврейских религиозных общин и организаций России (КЕРООР). Однако, понимая сложность ситуации, он планирует поручить этот вопрос проработать.

Позднее вновь пришлось коснуться этой деликатной межцерковной темы. В Православном Свято-Тихоновском гуманитарном университете 12 апреля 2005 г. состоялась научно-церковная конференция «300 лет православия на Камчатке». Повестка была значимая, да и университет Патриарх Алексий II любил, поэтому он сам открыл форум приветственным словом.

В перерыве после чая я подошел к Патриарху, чтобы сообщить, что готовится официальный визит Президента Российской Федерации В.В.Путина в Израиль. В связи с этим вызывает беспокойство, что вновь появились люди, устраивающие антисемитские провокации. Среди них есть и священнослужители, и даже архиереи.

Патриарх спокойно и открыто взглянул на меня, и афористично ответил: «Господь и в лесу ни одного одинакового дерева не сотворил».

Чуть замешкавшись, я начал говорить, что позиция РПЦ, осуждающая проявления антисемитизма широко известна. Нет ли возможности в канун визита главы государства вновь ее, эту позицию, актуализировать?

Патриарх мгновение подумал и также ровно и спокойно ответил, что сейчас это было бы не уместно, так как может вызвать ненужный ажиотаж. Впрочем, у него в ближайшее время будет разговор с Владимиром Владимировичем, в том числе и по этой проблеме.

***

И все же, в соответствии со служебным предназначением, главной темой практически всех моих переговоров с Патриархом оставался вопрос его взаимодействия с главой государства. Как оказалось, между ними даже существовала определенная договоренность, о которой я узнал от Святейшего Владыки. В перерыве церковно-общественной конференции «За други своя. РПЦ и Великая Отечественная война», которая проходила 24 марта 2005 г. в Зале церковных соборов, я спросил Патриарха, планируется ли его встреча с В.В.Путиным во время пасхальных праздников. Он ответил, мол, есть прямая договоренность с главой государства о том, что на Рождество он будет посещать различные храмы и монастыри РПЦ на периферии, а на Пасху – будет в храме Христа Спасителя.

В развитие этой темы расскажу еще об одной встрече с Патриархом в престольный праздник храма великомученицы Екатерины на Всполье 7 декабря 2005 г. Патриарх по обычаю служил там литургию. После причастия я зашел в алтарь, где было тесновато, и потихоньку прошел к месту у алтарной преграды, где в кресле сидел Предстоятель. Попросив благословения, присел на корточки и, глядя снизу вверх в его доброе, улыбающееся лицо, поблагодарил за щедрые знаки внимания: приветственное письмо и высокую церковную награду в связи с моим 55‑летием.

Патриарх задумчиво кивнул и сказал, как бы про себя, что надо спасать Межрелигиозный совет России.[6] И с убежденностью, как основательно продуманную мысль сказал, что нужно повышать роль государства в вопросах поддержки традиционного ислама в России.

Затем я, в соответствии с задачей, спросил Святейшего Владыку, какой храм или монастырь он посоветует предложить Президенту для посещения на Рождество. Он, нимало не задумываясь, назвал на выбор Николо-Угрешский и Хотьковский монастыри. И вновь задумавшись, глядя перед собой, сказал тихо, что это хорошее дело и для обители, да и для Президента. Потом встал и вышел с проповедью к прихожанам.

***

Само собой разумеется, что Церковь ценила многолетнюю и результативную деятельность Президента РФ В.В.Путина направленную на оказание всесторонней поддержки православию в России. Вспоминаю, как вечером 21 апреля 2005 г. в Кремле у подъезда корпуса № 1 Администрации Президента РФ ответственные лица ожидали приезда Патриарха Алексия II. Было пасмурно, холодновато, снежок мягко опускался на мокрый темный асфальт и тут же таял. Ожидалось, что Патриарх должен был встретиться с В.В.Путиным, чтобы в канун официального визита главы государства в Израиль, обменяться мнениями по обстановке в Иерусалиме и переговорить по поводу избрания Папы Бенедикта XVI. Главная же цель визита - вручить Президенту РФ церковный Орден святого равноапостольного великого князя Владимира I степени.

Почти бесшумно подъехал большой черный автомобиль. На правом крыле зеленый флажок украшенный патриаршим вензелем. Патриарх вышел из автомобиля. Золотой крестик на куколе повернут на шарнирчике параллельно земле. Патриарх с легкой усмешкой элегантно вернул его в вертикальное положение.

Начальник охраны Президента поздоровался с Патриархом рукопожатием. Я с поклоном попросил благословения. Патриарх перекрестил мои сложенные ладони и, подав свою большую мягкую руку, сказал: «Спаси Господи!». В левой руке он держал бордового цвета орденскую коробку и такого же цвета папку.

В вечерних новостях было официальное сообщение о встрече в Кремле Предстоятеля Церкви с Президентом Российской Федерации, но о награждении - ни слова.

***

Во время встреч Президента России с Патриархом Алексием II было заметно, что В.В.Путин с глубоким уважением относился к собеседнику, не только как к Предстоятелю Церкви, но и как к мудрому пастырю, духовный опыт которого востребован и в высоких государственных сферах. Не случайно как минимум однажды глава государства добросовестно выполнил поручение Патриарха Алексия II. Речь о том, что 24 сентября 2003 г. во время визита в США Президент РФ по просьбе святейшего Владыки встретился с руководством Русской Православной Церкви Заграницей, чем внес существенный вклад в преодоление разделения.

Роль В.В.Путина в этом эпохальном событии подчеркивал и сам Патриарх.

Так на годичном собрании Фонда единства православных народов 29 марта 2007 г. президент Фонда В.А.Алексеев, с которым мы заранее договорились, сказал Патриарху о моей просьбе переговорить с ним. Я сидел недалеко от председательского места. Святейший Владыка нашел меня глазами и приветливо кивнул. Я поклонился с благодарностью, понимая, что Патриарх в очередной раз терпеливо готов меня выслушать.

После окончания работы собрания сказал Предстоятелю, что готовится справка для Президента РФ о поступивших на его имя Ваших письмах и о принятых по ним мерах. «Что бы Вы посоветовали еще добавить в этот документ?»

Патриарх сказал: «Надеюсь пригласить Владимира Владимировича на Пасхальное богослужение в храм Христа Спасителя, а также рассказать ему о плане торжественных мероприятий связанных с подписанием 17 мая Акта о каноническом общении РПЦ и РПЦЗ и пригласить его принять в этом личное участие. Ведь он стоял у истоков этого процесса».

***

Справедливости ради следует отметить, что поводы для общения Предстоятеля Церкви и главы государства были не всегда благостные и приятные, но всегда значимые.

10 августа 2007 г. по приглашению митрополита Крутицкого и Коломенского Ювеналия был в Новодевичьем монастыре на праздновании иконе Божией Матери Смоленская (Одигитрия). По завершении патриаршей службы и крестного хода, молящиеся, большим числом собрались перед широким крыльцом собора. Митрополит Ювеналий сказал, обращаясь к Патриарху: «Все ждут Вашего Первосвятительского слова».

Невозможно представить, чтобы Патриарх читал проповедь по бумажке. Слово его о Богородице Путеводительнице было экспромтом, но экспромтом продуманным, прочувствованным, основанным на глубокой православной традиции, словом выдающегося проповедника.

Потом Патриарх направился в покои владыки Ювеналия. Имея, как обычно, определенную задачу, я поспешил следом. Замечу попутно, что никогда не позволял себе даже приблизиться к Святейшему Владыке без веских к тому оснований и всегда тщательно готовился к таким встречам.

В приемную вышел митрополит Ювеналий и сказал, что Патриарх примет меня минут через пятнадцать: его осматривает врач, и он переоблачается. Как всегда в таких случаях с надеждой и упованием, ожидал встречи. Но вот братия зашелестела в коридоре, помогая Патриарху спускавшемуся из верхних покоев.

Я встретил его у лестницы и попросил благословения. Прошли в соседнюю комнату. Начали разговор. Я сказал, что из всех общественных сил страны только РПЦ по настоящему отдала дань уважения и внимания к трагической дате – 70-летию начала политических репрессий. Я имел в виду крестный ход с Соловецким поклонным крестом, повсеместные панихиды и многое другое.

Патриарх сказал, что это дело серьезное.

Я продолжил, что руководство страны понимает настоятельную необходимость выразить свое отношение к этим событиям. Предлагается, при Вашем благословении, вместе с Владимиром Владимировичем Путиным побывать на Бутовском полигоне.

Патриарх подхватил эту мысль и сказал, что ранее он обсуждал нечто подобное с протоиереем Всеволодом Чаплиным. «Там ведь, кстати, еще одно трагическое место есть – Коммунарка, где расстреливали руководителей. Но мы туда не планируем идти».

«Вы представляете, какой конвейер смерти, - продолжил он, - более 300 человек в день расстреливали. Среди тысяч жертв там похоронено более 200 человек прославленных в лике святых. Вот такая огромная рака с мощами этот Бутовский полигон. Конечно, надо вместе поклониться этому святому и трагическому месту…»

14 августа я позвонил Патриарху в Чистый переулке по «кремлевке». После второго гудка он поднял трубку и сказал негромко своим спокойным ровным голосом: «Слушаю».

Я представился, доложил по какому вопросу звоню и, поняв, что Патриарх готов продолжить разговор, проинформировал его, что в Администрации Президента решено предложить на его усмотрение дату совместной с Президентом РФ поездки на Бутовский полигон в День памяти жертв политических репрессий - 30 октября.

Патриарх сказал, сейчас посмотрю, что по плану… день не удачный, я с 15 по 30 октября буду на плановом лечении.

В этой ситуации вынужден был попросить его лично связаться с Владимиром Владимировичем, которому этот план уже передан.

Он ответил, что сейчас Президент в штаб-квартире ОДКБ. (тогда показалось удивительным, что Патриарх в режиме реального времени знает, где Путин). Как вернется, тогда посмотрим. И в заключение своим бесконечно добрым голосом: «Ну что же, будем на связи».

В конечном итоге Патриарх изменил график своей поездки на лечение и 30 октября 2007 года посетил Бутовский полигон вместе с главой государства. Он политикой не занимался, но понимал, что для Президента важно было сделать это именно в день памяти политических репрессий и именно вместе с Предстоятелем Русской Православной Церкви.

Патриарх позднее рассказал: «Когда мы с Владимиром Владимировичем прошли по этому трагическому месту, по полигону, и потом зашли в домик, где было предложено отдохнуть, я обратил внимание, что Президент был взволнован и, кажется, даже потрясен увиденным. Он сильно переживал».

***

В годы жизни Патриарха Алексия II между ним и Президентом Российской Федерации В.В.Путиным сложились теплые отношения. Кроме интенсивной переписки, обязательных встреч и поздравлений на Пасху, Рождество, дни интронизации и тезоименитства, были и совместное участие в праздновании юбилея преподобного Серафима Саровского, паломничества на Соловки и Валаам, частые встречи в Кремле и в Чистом переулке.

В целом же, как отмечал сам Патриарх, именно при В.В.Путине церковно-государственные отношения стали отношениями "доброго диалога и расширяющегося партнерства".[7]

* * *

Огладываясь в прошлое с благодарностью Господу вспоминаю эти радостные и поучительные для меня встречи со Святейшим Патриархом Алексием, ибо он сам говорил, что священник в русской культуре - фигура «учительная», и согреваю себя молитвой ко Господу об упокоении его благородной души.