О мудрости стариков

Я помню школьные линейки, посвященные памяти героев гражданской войны, помню волнующие рассказы про революционеров-подпольщиков, которых жестоко преследовали царские сатрапы, гноили их по ссылкам - В.И. Ленин вот прятался от сатрапов в разливе - но они все преодолели и принесли народу счастье.

Любовь наших интеллигентов к революциям началась далеко не с Украины; в отношении к майдану мы просто видим те же чувствования и те же эмоции, которые побуждали людей в 1917 году нацеплять красные банты и ликовать по поводу свержения проклятого царизма.

Поэтому текст Ольги Седаковой ценен тем, что ей, как талантливой поэтессе и литератору, удалось выразить определенную систему ценностей и настроений, которая глубоко укоренена в сознании нашей интеллигенции.

Это любовь к мятежу, смуте и революции ради нее самой; не ради того, что революция как-то улучшит жизнь людей, а ради самого процесса, ради упоения бурей истории. Это настроение - "пусть сильнее грянет буря" - прекрасно передает Максим Горький в "Песне о буревестнике", Владимир Маяковский во многих своих стихотворениях. Даже странно, что Ольга Седакова цитирует не их, а англоязычного поэта Томаса Эллиота, который этому настроению не близок и на роль революционного агитатора, горлана-главаря не годится. Она пишет, цитируя Эллиота,

"Не говорите мне

О мудрости стариков – лучше об их дури,

Об их страхе перед страхом и яростью, их страхе обладать,

Принадлежать другому, или другим, или Богу.

Дело не в том, что наши комментаторы – старики, а в том, что единственная мудрость, из которой они исходят, – это мудрость страха. Событие преодоления страха – Майдан – видится глазами людей, не вышедших из состояния страха. Они видят не то, что есть, а то, что может за этим последовать (а хорошего, понятно, не последует)"

Общий замысел поэмы East Coker, откуда взята цитата, отражает религиозные и гуманистические взгляды Томаса Эллиота и призывать его в революционные агитаторы - значит грубо искажать его идеи. Но дело не в этом. Дело в том, что наш интеллигент влюблен в революцию как в божество - и служение ей является абсолютом, который делает все остальные ценности (включая моральные) относительными.

Это приводит к парадоксу, когда люди, много и охотно говорящие об этике, выказывают поразительное отсутствие этических стандартов.

Абсолютное большинство людей исходит - как из самоочевидного - из того представления, что причинять людям смерть или страдания неправильно, и что нравственное поведение предполагает, как минимум, стремление к неумножению людских смертей и страданий.

Высокие идеи не стоят того, чтобы убивать, увечить или обездоливать живых людей. Это можно называть "мудростью стариков", можно - страхом, но это страх сделаться причиной человеческих смертей, горя и страданий. Священное Писание неоднократно пишет о "страхе" и "мудрости" рядом - например, "Начало мудрости - страх Господень; разум верный у всех, исполняющих заповеди Его" (Пс.110:10) Верующий человек опасается греха - "Я был непорочен пред Ним и остерегался, чтобы не согрешить мне" (Пс.17:24). Человек нерелигиозный, но нравственно здоровый, опасается причинить вред другим людям. Никто не похвалит за храбрость лихача, который создает аварийную ситуацию на дороге, и рискует собой и другими. Его скорее упрекнут за пренебрежение к человеческим жизням. Есть страх, который совсем не надо преодолевать.

В тексте выражается крайняя неприязнь к Сталину и связанной с ним системе - но это неприязнь внутрисемейная, как внутрибольшевистским был конфликт между Сталиным и Троцким. Пренебрежение к человеческим жизням, которые можно взять и бросить в топку революции, “преодолев страх” это очень четкий генетический маркер, показывающий, что сталинская шинель вырастает из русской революционной интеллигенции, а русская революционная интеллигенция - из сталинской шинели.

Еще один характерный маркер - это постоянное употребление слова "стыд" и "позор". Дело в том, что в отличие от вины, которая является следствием объективного нарушения объективного нравственного закона, "стыд" и "позор" - эмоции социальные, стыдно всегда перед кем-то, перед какой-то референтной группой. Для девушки в Саудовской Аравии - немыслимый стыд появиться на людях с непокрытой головой; это и тяжкий стыд для ее отца или брата. Для большевика-подпольщика - позор уклоняться от участия в экспроприациях. С точки зрения “Света Майдана” - и тех, кто с ней согласен - позор реагировать на смуту и смертоубийство так, как реагируют обычные люди, со скорбью за соседей и сильным нежеланием, чтобы что-то такое случилось у нас. Но стыдно - перед кем? Позорно - в чьих глазах? Кто наделяет себя властью переворачивать с ног на голову все естественные представления о хорошем и плохом? Кто эта референтная группа, перед которой человеку надлежит испытывать стыд и позор? Недавно это была партия Ленина, партия Сталина, славная партия большевиков, и идея, что границы добра и зла может определять некая группа "исторически передовых" личностей, нам хорошо знакома. Классовый характер морали, да.

Конечно, влюбленность в революцию очень быстро сталкивается с тем, что реальная революция (в России, на Украине и где угодно еще) - это очень-очень грязно, морально и физически. Это ложь, ненависть и предательство. Это трупы и увечья. Это негодяи, вынесенные на вершины власти обманутыми массами, которым потом годами придется расплачиваться за свою доверчивость.

Как тут реагировать певцу революции? Точно также, в свое как Максиму Горькому или Владимиру Маяковскому - отрицать или игнорировать все это.

Согласно “Свету Майдана”, майдан был "мирный и упорный в своей мирности", хотя его омрачали "выходки маргиналов, на которые у нас обращено основное внимание". Если бы это было написано, когда майдан действительно был мирным - это было бы понятно. Но это написано совсем недавно, после массовых столкновений, коктейлей Молотова, десятков убитых и искалеченных как со стороны мирных протестующих, так и со стороны правоохранителей, после разгрома мирными протестующими офиса "Партии регионов" и убийства - ни за что, ни про что - одного из его сотрудников, после многих других проявлений жестокого насилия, о чем было предостаточно фото- и видеосъемок в интернете, свидетельств участников событий. Масштабного насилия с обеих сторон не думают отрицать и самые горячие сторонники майдана.

Увы, “Свет Майдана” этого просто в упор не видит. Как не видит и другого - "О тех, кто говорит о «еврофашизме», «бандеровцах» и т.п., не хочу говорить. Таких, боюсь, подавляющее большинство. Будем считать, что они жертвы официальной «информации»".

Мы живем в эпоху интернета. Я, например, не смотрю телевизор совершенно - и ролик ВВС об украинских крайне правых видел на экране своего монитора. Как и другие ролики - факельные шествия, скандирования "Правый Сектор! Москалей на ножи!", избиения каких-то людей палками. В том же интернете я читал и разъяснения сторонников майдана – которые, увы, не выражали желания решительно отмежеваться. В свете всего этого еще возможна апология текущего положения дел в стиле "фашисты есть, но их немного, на первых же свободных выборах они провалятся" или "фашисты есть, но на майдане они составляют незначительное меньшинство". Я не смотрю телевизор, возможно, там присутствие фашистов всячески преувеличивают, не знаю. Я читаю интернет, смотрю ролики, беседую со сторонникам майдана, которые иногда стыдливо пытаются объяснить, что "москали", которых "на ножи" это "московские империалисты". Ну да. А известный лозунг "бей таких-то" наверное, надо толковать как призыв к борьбе с олигархами.

Глухое отрицание "нет никаких фашистов, все придумала путинская пропаганда", тут, увы, невозможно. Конечно, далеко не все сторонники майдана фашисты, и назвать нынешнее киевское правительство "фашистким" было бы недобросовестным преувеличением. Там есть самые разные люди.

Что не будет преувеличением - так это сказать, что люди, ранее известные как борцы с ксенофобией и национализмом, теперь утратили всякое отвращение к фашистам и готовы разделять с ними общее дело. Люди, которые еще совсем недавно видели невыносимейшую ксенофобию и нестерпимый фашизм в том, что гей-агитаторов не допускают в школьные классы, теперь готовы маршировать в одном ряду с правыми экстремистами. Случись у нас в России шествия с криками "Таких-то на ножи! Слава нации - смерть врагам! Таких-то - на виселицу!" эти же самые люди были бы первыми, кто подняли бы тревогу, выразили бы негодование, потребовали бы от властей пресечь, а от всех честных людей - публично отмежеваться. Если бы в таких шествиях можно было бы обвинить власти. Но когда такие же шествия происходят в соседней стране, и их устраивают революционеры - вся непримиримость к ксенофобии и воинствующему национализму как рукой снимает. Какие фашисты? Нету никаких фашистов! "Свет Майдана – это и свет реабилитированной человечности", да.

Собственно, ничего удивительного в этом нет - для революционного сознания мораль носит чисто прикладной характер. К морали можно взывать - когда это помогает революции, ее можно игнорировать - когда революция этого потребует. Обличать ксенофобию, когда надо делу революции, а когда надо тому же делу - в упор не видеть или даже прямо поддерживать.

Что же, нынешний кризис - это обострение старой революционной болезни, которая уже выкосила в нашей истории миллионы людей. Есть люди, перед которыми я могу испытывать стыд, перед которыми я бы опасался позора - но это совсем не товарищи революционные интеллигенты.