Вступление в Страстную Седмицу

Иосиф Прекрасный

День памяти Иосифа Прекрасного совпадает с началом Страстной недели – великого, глобальных масштабов события Божественного уничижения – пути Господа на добровольные страдания. В лице Иосифа находят отражение Евангельские добродетели – примирение, прощение, благоразумие и сердечная чистота. При этом он не слышал благозвучной проповеди о любви к врагам, он не видел кроткого лица Жениха Церкви, вдохновлявшего на служение, самопожертвование и честность, ведь Иосиф жил за сотни лет до прихода Христа. Но, тем не менее, это не помешало ему стать человеком Божьим, доевангельским евангелистом, воплощением благочестия среди беззакония, учеником еще не пришедшего Учителя.

Иосиф являет собой прообраз и пример Христа в Ветхом Завете. «Иосиф же был красив станом и красив лицем» – пишет автор книги Бытия (Быт. 39:6). Он представлял собой незаурядную личность, в которой чудесным образом сочетались телесная привлекательность и красота внутреннего мира. Когда мы читаем об Иосифе, мы невольно вспоминаем о прекрасном Женихе Церкви, «красотой превосходящего всех людей» и призывающего на свой духовный пир все жаждущие и голодные души. Страстная неделя, по истине, являет собой духовную трапезу, в которой каждый из нас призван принять участие, но насыщаются духовной пищей лишь те, кто имеет «брачные одежды», слезы покаяния и страх Божий.

Как Христос «греха не сотворил и не было найдено лукавства в устах Его» (1-ое Петра 2:22), так и Иосиф был честен с самим собой, с Богом своих отцов и со своими ближними. Даже в моменты, когда ему угрожали соблазны сладострастия и мщения, Иосиф, украшенный благочестием, не предал честь своего господина и не отомстил своим братьям, продавшим его в рабство. И, несмотря на то, что жена начальника телохранителей Фараона Потифара видела в Иосифе вместилище наслаждения, он не поддался этой страсти. Непоколебимый, он «избежал греха, и не устыдился своей наготы, как первый человек до грехопадения».

Но Иосиф дорого заплатил за свою честность – он был отправлен в тюрьму. Но и здесь Божья благодать не покинула Иосифа. Напротив, как пишет преподобный Никодим, «истолковав сны заключенных в темнице царских осужденных, он был освобожден, представлен фараону, и сделался господином всей египетской земли». Даже в тяжелых жизненных обстоятельствах Иосиф твердо следовал воле Всевышнего и голосу своего непорочного сознания. Несмотря на то, что братья, движимые ревностью к любви отца к Иосифу, продали его, он не только принял и поддержал их в их слабости как «наместник Египта», но и посчитал продажу измаильтянам проявлением Божественной воли.

Духовному примеру Иосифа следовали мудрые девы, которые поддерживали огонь своих светильников, наполняя их маслом – святыми добродетелями. А также верные ученицы, раскаявшаяся блудница, благоразумный разбойник. В период Страстной недели благочестивый христианин и не знает, кем из этой праведной и боголюбивой плеяды ему восхищаться в первую очередь: бдением пяти мудрых дев, слезам и стенаниям блудницы, покаянию разбойника, искренности и отваге учениц Христа. Все они вдохновляют и таят в себе ростки духовной жизни.

Завершают эту плеяду испуганные, смущенные и скептически настроенные ученики. Несмотря на то, что сам Господь посвятил их в тайну своей Крестной жертвы, эти события оказались выше их сил и привели их в замешательство. Иуда предает своего Учителя и теряется в дьявольском одиночестве и страсти сребролюбия. Петр отрекается от Христа, другие ученики бездействуют, третьи рассеиваются, «как овцы, лишенные пастыря». Потребовались слезы покаяния, свет Божественной любви и Воскресение, прежде чем ученики и апостолы вновь стали причастниками Живодавца Христа.

Но есть и другие люди, которые не просто наблюдают за происходящим издалека, а обвиняют в злодеяниях благодетеля, в беззакониях законодателя, порицая всеобщего Царя. И это не только книжники и фарисеи, но и отступники и фанатики всей человеческой истории, осуждающие ближних, но не совершающие ни малейшего усилия войти в Царствие Небесное. Жестокосердие и высокомерие мешают им полюбить Бога и ближнего, оставляя их за пределами чертога Спасителя Христа.