Праздное слово

Хорошее слово такое – праздник. Радостное, с детства связанное со всякими приятными вещами: новогодней елкой, подарками, мандаринами, тортом со свечками… Короче, праздник, он и есть праздник. Но вот, придя в Церковь, я столкнулся с его употреблением в совсем непраздничном контексте, когда Христос говорит: «За всякое праздное слово, какое скажут люди, дадут они ответ в день суда»

Вот тут уже пришлось разбираться с этимологией слова «праздный». Я помнил из художественной литературы, что в старину на Руси беременных женщин называли «непраздными». Следовательно, праздная женщина, это которая небеременная. То есть не имеющая в себе плода. Примерно по такой схеме я рассуждал и применительно к выражению «праздное слово». Получается – это такое слово, за которым не стоит плод реального опыта, пережитого, вымученного, выстраданного в слезах и крови. Ну вот, к примеру, говорит человек, что нужно чистить по утрам зубы, потому что это полезно, правильно, и все такое прочее. А сам ни разу в жизни зубной щетки в руках не держал. Или говорит, что пить алкоголь – вредно. А сам каждый вечер опрокидывает пару-тройку рюмочек для тонуса перед сном. Праздное слово в моем понимании, это некая правильная сама по себе мысль, произнося которую, человек по сути, сам себя обличает. Ну правда, ведь знаешь же – как надо. Тогда почему сам не делаешь, как говоришь? Вот примерно так я это понимал.

Потом мне стали попадаться различные публикации, с толкованиями и разъяснениями этого евангельского места. И там было нечто иное, нежели у меня. Что-то о пустых словах, как о ненужных, глупых, скверных… Короче, обо всяком словесном мусоре. А о том, что я понял для себя когда-то, не было ничего и нигде. Я уже было огорчился, от того, что очередной придуманный мною велосипед снова оказался с квадратными колесами. Как вдруг случайно наткнулся на слова преподобного Симеона Нового Богослова, где святой говорит примерно о том же, что содержалось и в моих смутных догадках, только делает это уже вполне ясно и определенно. Хочу поделиться, очень уж эти его слова легли мне на душу:

«Праздное слово не есть только слово бесполезное; но праздным (αργος — неделанным) должно называть и такое слово, которое говорим, прежде чем делом сделаем и опытом познаем то, о чем говорим. Если я, не презревши славы мира сего и не отвергши ее от всей души, — учу других убегать ее, то не будет ли слово мое праздно, неделанно, пусто и не буду ли осужден я, как лживый? И опять, если я, не приявши с сознанием и чувством умной благодати Святого Духа, не сделавшись наученным от Бога чрез сию благодать и не сподобившись получить свыше слова премудрости и разума, без удержи устремлюсь истолковывать и изъяснять Божественные Писания и выступлю в чине учителя, вооружен будучи только одною внешнею мудростию, то оставит ли Господь это без обличения, не потребует ли отчета в сем от меня?»

Вот так. И никаких компромиссов. Поэтому, если я теперь и берусь говорить о вопросах веры, то стараюсь либо ссылаться на святоотеческие писания, либо говорю о том опыте, который у меня есть. Конечно, он весьма скудный, этот опыт. И состоит большей частью из ошибок, грехов, и преодоления их последствий. Но зато я точно знаю, что эти мои слова не праздные. И надеюсь, что на Суде Господь не спросит с меня отчета хотя бы за них.