Убийства детей – самоубийство народа (+ВИДЕО)

Законопроект, предлагающий вывести аборты из системы Обязательного медицинского страхования, был подан на рассмотрение Государственной Думы более полугода назад, однако эта инициатива не нашла поддержки ни у депутатов, ни у чиновников, ни у врачей. И значительная часть населения, в том числе те, кто называет себя православными, относятся к абортам в лучшем случае терпимо, если не как к «праву женщины самой решать свою судьбу». Более того, приходится наблюдать настоящую кампанию «в защиту абортов». О том, почему это происходит, почему медики, своей сутью профессии призванные защищать жизнь, оказываются в рядах сторонников детоубийства; что нужно делать, чтобы переломить отношение общества к абортам; как переориентировать семьи на многодетность, о настоящих женщинах и настоящих мужчинах, деньгах и совести – беседа с протоиереем Димитрием Смирновым.

Контрмедицинская операция

– Здравствуйте, отец Димитрий. Большое спасибо, что согласились ответить на вопросы портала «Православие.ру». Тема сегодняшней встречи очень серьезная: аборты и их запрет на законодательном уровне. Не секрет, что аборты – одна из самых главных бед России. Недавно Святейший Патриарх Кирилл вновь призвал законодателей вывести аборты из системы Обязательного медицинского страхования. Подобный законопроект давно был подан в Думу, но… Почему эта инициатива встречает противодействие? И, вообще, что происходит?

– Происходит уже давно, почти 100 лет, с тех пор, как Ленин ввел аборты в нашей стране. Наш народ стал потихонечку под влиянием большевизма самоуничтожаться. Это такая программа самоубийства непобедимого народа. Чтобы не тратить деньги на изготовление танков, авиации, снарядов, дальнобойной артиллерии, а пустить такую бациллу прямо в голову, и русские люди сами будут уничтожаться, а через несколько десятков лет бери их голыми руками, потому что всё население будет старым, а детей не будет, юношей не будет. Сейчас мы к этому и пришли. Минздрав заряжен не на то, чтобы люди были здоровы – хотя об этом все говорят, но это такой демагогический прием, – а чтобы были направлены на убийство. Даже перинатальные центры существуют для того, чтобы узнать, не болен ли ребеночек. Чтобы его убить. Это аккуратный чистый фашизм.

Гитлер еще считал, что «неполноценные люди» – как он называл людей с психическими заболеваниями, с какими-то аномалиями развития – подлежат уничтожению. Ну, а далее в соответствии с расовыми предрассудками: мы, славяне – неполноценная раса, по убеждению Гитлера, и потому нас надо оставить какое-то количество. Точно так же думала и Маргарет Тэтчер. Чисто фашистская идея, англосаксам она очень свойственна. Они беспощадно уничтожали «низшие расы» индейцев Северной Америки и до сих пор готовы развязывать всякие войны по уничтожению людей. И очень любят делать это чужими руками. С абортами то же самое. Здесь уничтожение нас самих нашими собственными руками.

Весь Минздрав ориентирован на аборты

Весь Минздрав ориентирован на аборты, потому что медиков так обучают. Сменить эту парадигму очень сложно. Тем более что сейчас очень многие врачи – я бы даже сказал, что большинство, по крайней мере, среди тех, кто связан с абортами, – работают помимо государственных медучреждений еще и в частных клиниках. И соотношение такое: около 1 миллиона абортов делают в государственных медучреждениях – и рапортуют, что вот, прогресс: у нас меньше, чем 1 миллион абортов в год, – а 4–5 миллионов детей убивают в частных клиниках. И все шито-крыто. А там разные цены: от 1500 рублей за убийство ребенка до 20 тысяч.

– Всё намного хуже, чем мы можем себе представить?

– Конечно, намного хуже. Откуда эти данные – 4–5 миллионов? Их приводит главный педиатр Российской Федерации, академик. Он же не фантазер. Недавно один священник в Калининградской области провел расследование и увидел, что данные официальные и неофициальные примерно в 5 раз различаются.

Отстаивая аборты в ОМС, Минздрав, конечно, борется за копейку. Чиновнику очень трудно деньги отдавать, то, что уже выдано из бюджета… Сколько трудов стоило сломать нашу систему призрения сирот! Государство тратило по 50–70 тысяч в месяц на одного ребеночка, все деньги пожирал аппарат, который содержал детей, а 90% сирот оказывались потом в тюрьме. Спрашивается, зачем нужно такое государственное воспитание? Сейчас на каждого ребеночка государство тратит 15 тысяч. Представляете разницу? А ребеночек уже в семье, за него государство не отвечает. И не нужны ни детские дома, не надо тратиться ни на отопление, ни на кормление. 15 тысяч всего!

– Как Церковь и другие заинтересованные организации могут противостоять индустрии абортов?

– У Церкви только одно орудие – просвещение. Через просвещение стараться влиять на умы людей – всех людей, вплоть до депутатов.

Современные люди, даже крещеные, деньги любят, увы, больше, чем Бога. А за абортами стоят такие лобби! Помножьте 5 миллионов абортов на какую-нибудь среднюю цифру стоимости одного детоубийства – допустим, в 10 тысяч рублей. Вы получите огромные суммы. Что стоит из нее дать немножко депутатам!

Пугают абортами в грязных подвалах. Но аборты запрещены в Бразилии, Польше, и ничего такого там не происходит

А врачи очень грамотно строят свою программу «защиты абортов»: они пугают, что женщины пойдут в грязные, вонючие подвалы, где аборты будут делать старые бабки, и женщины будут умирать. Вот не знаю, где их брать-то будут, этих бабок. Может быть, это гинекологи на пенсии? Но ничего подобного не происходит, допустим, в Бразилии, где запрещены аборты. И в Польше не происходит. И в Абхазии, где тоже запрещены аборты, ничего подобного не происходит. Врачи пугают сталинским временем, когда запретили аборты: мол, будут, как и тогда, подпольные операции. Да зачем идти на подпольные аборты? Идешь в частную клинику, платишь деньги… Но свои, а не ваши, Никита, и не отца Димитрия. Вот что Патриарх предложил! Но встали, будто Сталинград за ними, насмерть.

Насмерть встали все, кто к этому причастен, в том числе министр. Это говорит о том, что бизнес дороже и что вырождается самая гуманная профессия, как медики раньше про себя говорили. Я не знаю, что это за такой новый гуманизм – убивать собственных граждан и при этом прекрасно себя чувствовать. Некоторые считают, что они этим делают доброе дело. А наше церковное дело – оповещать народ, что это седьмая заповедь, нарушив которую ты становишься убийцей. А ведь нельзя убить человека безнаказанно. Так не бывает.

Говорят: «Человек сам делает выбор». Да ничего подобного! Врачи на него давят! Вот в последнее воскресенье ко мне приходил очень известный спортсмен и рассказал, как давят. Он три года назад женился, у них не было детей. Его супруга очень страдала от этого. У него спорт очень опасный, и я говорил ему: «Ты теперь женатый человек, главное для тебя семья». Он оставил спорт. Супруга наконец зачала. Это для них была такая радость! Жена пошла в женскую консультацию, врач ей говорит: «Что это вы надумали рожать в 35 лет? Давайте я вам выпишу направление на аборт». Потому что каждый, кто направляет на аборт, имеет долю от того, кто этот аборт производит. Такая, как говорится, мафия.

Почему врачи с таким упорством стремятся с аборта заработать? Потому что у них совести нет. И они, конечно, не врачи, потому что про аборт нельзя сказать, что это медицинская операция. Это контрмедицинская операция. В результате которой может возникнуть бесплодие. Женщина может умереть в результате аборта. Но врач не несет никакой ответственности.

– Он думает о своих деньгах…

– Он думает только о себе. И, конечно, если он с аборта получает несколько тысяч, то, чтобы был хороший приварок к зарплате, нужно поставить их на поток. Этот поток и идет.

Нам нужно постоянно об этом говорить, нужно просвещать людей, ругать, нужно к совести призывать, нужно рассказывать, что это технологии фашистские и террористические, потому что Ленин – главный террорист нашей эпохи. Он этого не стеснялся, очень искренний и откровенный человек был, свою политику так и называл: «красный террор». Он основатель красного террора, а мы теперь боремся с террористами.

Идите в школы! Говорите везде!

– Нередкая сегодня ситуация: девушка, совсем молоденькая, забеременела, но боится об этом сказать маме, приходит к врачу и слышит: «Делай аборт, и проблем нет». Как ее остановить? И можно ли ее остановить?

– Конечно! Для этого нужно при каждом приходе организовать группу лекторов, которые будут по школам округа ходить и проводить в них лекции. А для этого нужно сломить сопротивление Департамента образования. Через прессу, через обращения требовать ответ, почему департамент отказывает в проведении таких лекций. А он отказывает. И ведь не священники, а молодые люди – юноши и девушки – будут приходить в школы. С кинофильмами, с другими материалами. Чтобы школьникам 8–11-х классов провести такую лекцию один раз в год. Да, это очень запоминающиеся материалы. И молодым учителям тоже полезно будет их посмотреть. Но нужна, как у нас модно говорить, активная позиция. Нужно преодолевать сопротивление аппарата.

– В Ставропольском и Краснодарском краях действует Фонд защиты материнства и детства имени Николая Чудотворца, который в женских консультациях вешает информационные стенды о последствиях абортов – сейчас по закону такие стенды можно устанавливать в любом медучреждении, в любой клинике… Правда, кое-где этому сопротивляются.

– Конечно, сопротивляются. Представьте, что в клинике установили такой стенд – у врача же язык не повернется пропагандировать аборт – это народное самоубийство. На врача это тоже действует, врач тоже человек. И не будет он рисковать быть уволенным с работы из-за каких-то нескольких тысяч рублей.

Я хочу открыть сайт, куда бы стекались истории об абортах. Буду приглашать в нашу студию людей, чтобы они рассказывали о том, что творится в женских консультациях. Пусть приходят женщины, пусть приходят их мужья свидетельствовать о слезах, о непроизвольных выкидышах в результате, я бы так сказал, наглой агитации их на такое убийство. Пусть рассказывают и о роддомах тоже. У нас там совсем не всё благополучно, потому что женщину, пришедшую рожать, встречают так, будто она из мусорного ящика только что вылезла.

– Такое отношение?

– Да! Поэтому я хочу сделать это в контру Минздраву. Вы так поступаете? А мы расскажем, что делаете вы, что делается в роддомах. Пусть женщины расскажут. Номер роддома, как зовут врача, как зовут главного врача… Пусть народ знает. И если это сделать массовым по стране, так через год ситуация изменится. А если мы еще укажем, как человек живет, его домашний телефон… Ну сколько можно терпеть это беззаконие?! Советская-то власть кончилась! Ведь всё-таки врач – это не такой человек, который должен нам диктовать, как нам жить. Советовать – да, приглашать – да. Вот везде в мире запрещена реклама лекарств. У нас – пожалуйста! И за этим стоит серьезное иностранное лобби по изготовлению и распространению абортивных лекарств. Это основная их прибыль – индустрия противозачаточных средств и убийства детей. Придумали гитлеровскую формулировку – таблетку назвали: «Бэби капут»!!!

– Отец Димитрий, в последние годы у нас с большим размахом развернута кампания против табакокурения. Почему не проводится таких кампаний против абортов? Что, люди не понимают, что аборты – это убийство?

Беременность – естественное состояние женщины – воспринимается как трагическое заболевание, словно метастазы какие-то

– Да нет, когда начинаешь говорить об этом, понимают. Но в обществе закрепился поощрительный взгляд на аборт, который насаждают врачи. “Аборт без последствий”, “аборт безопасный”, “секс безопасный”. Родить ребенка — это опасно, что ли? Естественное состояние молодой женщины — беременность — расценивается как трагическое заболевание, которое нужно удалять, как метастазы какие-то. Это же меняет психологию человека, если он относится к плоду, который взрастает в его организме, как к метастазу, от которого надо предохраняться, а если он появился, то его надо мгновенно уничтожить, и чем раньше, тем лучше, чтобы не было последствий для меня самого. Что творится в голове такого человека?! А кто это внедрил в его голову? Общество! Общество, ненавистное к детям, к многодетным.

Отношение к многодетным – это особая страшная песня. Посмотрите, как наши губернаторы выделяют землю для многодетных. Это приказ начальства, никуда не денешься, надо выполнять. И что выделяют? И болото, и косогор, и всё завалено бетонными плитами, и нет электричества. Просто издевательство! За землей в некоторых регионах Сибири очередь! У нас в Сибири земли нет? А кто там живет-то, что там заселено всё? Берегут участочки, чтобы ими торговать. Это уже губернаторский бизнес. Вот такое отношение к нашим героям, потому что каждая многодетная мать и каждый многодетный отец – это герои нашего времени. Сопротивляясь пропаганде, режиму, бессовестному отношению, они всё-таки детей очень сильно любят и готовы терпеть всякие надругательства ради них. Вот такую ситуацию нам надо изменить на благопристойную. Я уж не говорю: христианскую. До этого еще очень далеко.

– Вам известно, сколько людей среди тех, кто считает себя христианами, кто ходит в храм, решается на аборт? И вообще православные делают аборты или нет?

– Обо всех не знаю. Знаю про наш приход: в нашем приходе аборты никто не делает, слава Тебе, Господи! О тех, кто зашел в храм, походил месяц, а потом ушел, не могу сказать: не знаю. А из тех семей, которых я знаю, ни одна аборт не делала. И разрастаются семьи, рождаются деточки.

– Батюшка, вы говорите о воцерковлённых людях. Понятно, что никто из них не будет никогда делать аборт. Но мы же все считаем себя христианами…

– Тут нам нужно понять вот что. Когда Христос строил Церковь, с первого прихода на земле, это строительство шло, можно сказать, как концентрические окружности. Первый круг – это любимый ученик Иоанн Богослов. Второй круг – добавились Петр и Иаков. И они составили круг трех. Потом круг двенадцати, потом круг семидесяти, потом до 500 братьев. В этих кругах разная степень удаленности от Учителя. Сейчас какие-то люди признают существование Бога и крещеные, мы не можем сказать им: «Вы нам совершенно чужды», но они там, на самом краю. А те, кто причащается, знает заповеди, воспитывает детей по-христиански, не совершают смертных грехов, – это совсем другая сторона. И здесь очень много всяких градаций.

Мне один функционер как-то сказал: «Что вы мне рассказываете! Я в религии 40 лет!» Спрашиваю: «В какой религии?» – «Во всех 72. Я считаю, что всё одно». Что у него в голове? Конечно, там и христианство как-то присутствует. Христос сказал: «Тот, кто Меня признаёт, не может злословить Меня». И этот чиновник старается быть корректным, но в голове-то у него просто винегрет. Такой лежалый, конечно. И его «христианство» очень далеко от искомого нами христианства.

Усилия Церкви по просвещению народа должны возрасти. Наше интервью этому послужит, и многолетнее существование этого портала тоже. Это всё для чего? Для восполнения. Чтобы хотя бы те, кто хочет найти ответы, смогли их найти. Потому что на Первом ТВ-канале этого не услышишь никогда, на Втором тоже. Вот сейчас новый канал «Матч» появился. Государство считает, что пропаганда спорта – это важнее, чем пропаганда прекращения самоубийства через аборты. Я бы лучше все эти деньги отдал вот такому каналу. А еще бы лучше делать на двух основных каналах по одной передаче против абортов в неделю, в месяц… Русская Церковь, думаю, это осилила бы. И нашли бы средства, и привлекли бы из журналистов хорошие кадры. Я вчера на богослужении в храме Христа Спасителя увидел известную тележурналистку и поговорил с ней, она согласилась записать интервью в этой же студии. Так что надо всё время искать какие-то способы говорить об абортах. А хороших людей, верующих, благородных, много. Не все бессовестные в нашей стране, совсем не все.

Планирование семьи = ограничение рождаемости

– Но вот приходишь в аптеку – и видишь стенд про планирование семьи, такой красивый…

– Планирование семьи – это термин фашистский. Гитлер взял на вооружение теорию госпожи Зангер. Чтобы использовать эти технологии в тех странах, население которых подлежало сокращению и уничтожению. А это, в частности, и Россия. Тогда это называлось «ограничение рождаемости». Но так как после Гитлера все то, что сочинялось в недрах Третьего Рейха, стало по известной причине непопулярно, название изменили. И возникло «планирование семьи». Но планирование в одну сторону только. Вы видели где-нибудь такое планирование семьи, чтобы 16 детей родить? Введен термин «желанный ребенок». Нежеланного ребенка убивают. А если нежеланный директор школы? Его убивать? А если нежеланная кассирша в булочной? Грубая, толстая, морковные губы, безвкусная помада… Вся такая нежеланная… Ее тоже убивать? А если дети плачут за стенкой у соседки, спать не дают? Как возьмутся орать, так до двух часов ночи… Их тоже убивать, раз они мне такие нежеланные? Эта терминология вся в одну сторону.

Технологии пришли с Запада. Подкупили определенных людей – функционеров и врачей – и обосновали у нас эти «центры планирования семьи». Это все направлено на уничтожение русского народа.

– Несколько лет назад я снимал репортаж в Борисоглебске Ярославской области – о местном роддоме. Он располагался в деревянном здании, и его закрыли. Рядом – Борисоглебский монастырь, я пообщался с его прихожанами. Там очень хорошие батюшка, матушка. Много детей. И все не понимали, зачем закрывать этот роддом, где работала очень хорошая акушерка и где на свет появлялось в год около ста детишек. Мы ездили к чиновникам, разговаривали, чтобы выяснить, почему закрыли. Нам сказали: «Он несовременный». Дескать, пусть едут рожать в Ярославль, в перинатальный центр, там современно. Приходится теперь так и делать, но дорога плохая, и было уже несколько смертей: не довезли.

– Ну как же?! Вопреки всей технологии детоубийства рожают и рожают! Да что ж это такое! Ликвидировать роддом! Это же первое, что приходит в голову. И уже сразу сладострастная радость по поводу смерти недовезенных младенцев. И что мать подверглась атаке инфекции – та мать, которая рискнула рожать. Чтоб она знала.

– Батюшка, но народ был против закрытия роддома, пытался его отстоять – но людей не услышали. Получается, что все усилия что-то сделать напрасны? Власти народ не замечают? Тогда есть ли смысл что-то делать?

– Смысл есть. Вот история Преображенского храма на Преображенке в Москве. При Никите Хрущеве его взорвали. В нем служил митрополит Николай Крутицкий и Коломенский, который восстал против гонения на Церковь, организованного Хрущевым. К тому времени гонений уже давно не было, а в войну, после 1943 года, стали, наоборот, храмы открывать: Гитлер на оккупированной территории открывал храмы, так в пику ему и Сталин разрешил открывать. А тут опять гонения. И владыка Николай восстал. Хрущев возненавидел владыку Николая, и решили взорвать этот храм. Будто бы он движению трамваев мешал. Хотя никаких трамваев по тому месту не пустили, а разбили там сквер. Тогда народ возле храма ночами дежурил… Сейчас храм восстановили, слава Тебе, Господи, и в тех же размерах.

А тем людям в Борисоглебске что бы собраться и сказать: «Вот, мы скидываемся все по 300 рублей, пусть акушерочка живет у себя в доме, а когда у кого подходит время рожать, мы вызываем ее по мобильному телефону, она приезжает, принимает роды». Надо бороться. Отстаивать. Что, привезут полицию, чтобы всех выкинуть из этого здания? Да никогда! А ведь можно сказать и так: мы сейчас запалим вместе с собой, самосожжение утроим… Надо быть активнее. А то «закрывают, мы писали…» На это не будут реагировать.

Почему закрывают? Да потому что Минздрав экономит деньги на населении. Им нужны деньги, им нужны центры, им нужно оборудование, им нужны конференции и так далее. Очень много всего нужно. Маленький роддомик им не нужен, а люди им и подавно не нужны, мы уж давно это заметили. Если врачу нужен пациент, так к этому врачу очередь 400 человек. Если этот врач любящий, с добрым сердцем, хороший специалист, к нему всегда очередь. Что, нельзя было всем поселком сброситься? Акушерка, может быть, жила бы и не хуже, чем когда зарплату получала, потому что ставка у фельдшерицы нищенская. Надо было ее остановить, да еще бы десяточку добавить, она бы и осталась. И роддом остался бы. И уже каждая мама собирала бы всё необходимое для родов. А нужен помощник – пусть мужик помогает, воду кипятит и так далее… Всё можно сделать, как было 100 лет назад, когда рожала по 10–15 детей каждая женщина.

– И население бы не сокращалось, а увеличивалось…

– Да при царе последнем на 60 миллионов выросло население! Это больше, чем население Украины сегодня. Представляете? А он царствовал всего-то 30 лет! Если бы такими темпами рост дальше шел, сейчас бы Сибирь вся заполнена была, потом бы Европу всю заполнили людьми, потом бы Америку. Русские, русские и все были бы русские, многодетные, церкви бы везде понаставили, всё бы засеяли… А сейчас мы должны плестись в хвосте у Европы.

– Отец Димитрий, в вашем пастырском опыте были такие случаи, когда к вам приходили люди и говорили: «Батюшка, врачи утверждают, что ребеночек будет нездоровый. Что нам делать?» – но ребенка родили, и он был здоров?

– Все случаи такие. За 35 лет моей службы очень часто мамы приходили с квадратными глазами, и не было пока – дай Бог, чтобы так и продолжалось, – ни одного случая, когда предполагаемый диагноз подтвердился бы. Врачи настаивали на убийстве ребенка. А была и такая история. Одна мама зачала двойню. Муж у нее состоятельный, и наблюдалась она в ЦКБ. Так врачи ЦКБ настаивали на убийстве: вы, мол, не выносите, дети умрут. Пришлось к ней пригласить многодетного гинеколога. Ничего, всё нормально, родила двойню.

Всеми сложными случаями надо заниматься. А врачи не хотят. Потому что «А вдруг что с мамой случится?» На всякий случай надо сделать так, чтобы было безопасно врачу. Моя лечащая врач говорит: «Медкарта пишется для прокурора». То есть заранее с прицелом: «Как бы мне ничего за мою работу не было». Такая презумпция недобросовестности врача. Может быть, надо законодательство менять. Но, во всяком случае, это очень серьезный нравственный кризис в этой системе. Именно нравственный.

Настоящая женщина, настоящий мужчина

– Мы с вами много говорили о врачах, влияющих на выбор женщины в пользу абортов. А какова роль мужчины в такой ситуации? Если женщина идет на аборт, мужчина тоже ответственен за этот ее поступок? Даже если он не муж ей?

– Я о «не муж и не жена» говорить не хочу. Надо говорить о том, что подчиняется правилам. Если мы будем рассматривать «не муж и не жена», то те мальчики и девочки, которые нас слушают, скажут: «Что ж, можно не муж и не жена». А муж и жена – это как раз то, что дает человеку опору в жизни. Когда живут как «не муж и не жена» и этот не-муж узнаёт, что девочка, которой он пользовался в свое удовольствие, беременна, он ее легко бросает. Потому что она не-жена. А девочки глупые идут на такое сожительство, надеются, что в будущем… А уже будущего нет.

Надо, чтобы все наши женщины и молодые девочки усвоили: заповедь “Не прелюбодействуй” дана в их защиту

Надо, чтобы все наши женщины и молодые девочки зарубили себе на носу: есть заповедь, и она дана в их защиту.

Не надо соревноваться, кто быстрее лишится девственности. Наоборот! Если женщина будет хранить свое целомудрие, к ней выстроится очередь из мужчин. И она будет выбирать. И сначала брак, сначала свадьба, сначала регистрация, а уже потом всё остальное, а не наоборот. А когда наоборот, смысла не имеет жениться. Она и так моя. А если пикнет, я уйду к другой. Охотницы уже у двери стоят.

Вот это надо тоже менять. И опять это должна быть проповедь и в школе, и во всех доступных нам средствах массовой информации и так далее… У нас несчастный народ, а люди не знают, в чем причина. Ранняя смерть – потому что по-хамски относился к родителям. У тебя нет до сих пор семьи, и ты бесплодна – да потому что делала аборты. И отдавала первому встречному любовь-морковь, как теперь говорят. Любовь-морковь хорошо, но только до известного предела. А если уж когда серьезно, извините. Руку и сердце? Извольте тогда в загс, а потом в мечеть, в синагогу, в церковь – это уж к какой религии ты принадлежишь. Пожалуйста, заключай брак и на небесах, будь добр.

Всё очень просто: либо действуем, как нас кинематограф учит, либо действуем, как нас учит Священное Писание. Если будешь поступать, как нас учит кинематограф, будешь несчастным всю жизнь; если будешь поступать так, как тебя учит Церковь, то будешь счастливым.

– Сейчас явно обозначилась такая тенденция, особенно в больших городах: девушки предпочитают сначала встать на ноги, сделать карьеру, а потом уж рожать…

– Нашим девочкам, начиная с 20-х годов прошлого века, это внушалось. Говорили о какой-то самореализации и прочем. Но главная самореализация женщины – это материнство. А уже потом докторская диссертация. Если этого компонента – материнства – нет, то можно обсыпаться докторскими диссертациями, топ-менеджментом и так далее. А что ты с этими деньгами будешь делать? Они зачем вообще нужны? Вместо 15 платьев у тебя будет 150 – и что? Это же радости не приносит. Эта радость бывает в очень краткий момент – когда ты идешь от примерочной до кассы. А когда ты уже приехала домой с этим новым платьем, новой шубой, уже нет никакой радости. Вот она висит, седьмая шуба, а радости-то нет! А ребенок – это постоянная радость. Каждое новое слово его, каждое новое движение. Подрос – уже следующая радость. А потом начинаешь детей учить, и они тебя понимают, и вокруг начинает совершаться подлинная жизнь. Ну, а когда они вырастут – пожалуйста, кто тебе мешает? Поступай в пятый вуз.

– У меня есть пример в подтверждение ваших слов: знакомая многодетная семья из Петербурга, живут на Васильевском острове, мама сидит с детьми: у них уже семеро. И она сейчас получила высшее образование.

– Она не «сидит с детьми» – это же глупое выражение. Многодетная мама дома с детьми не сидит. Сидит – это когда она на работе. Вот на работе сидят. Пьют чаи, сплетничают, красят губы, в интернете лазают, когда начальник не смотрит, в карты играют или в футбол. Вот это называется «сидеть». А дома как ты посидишь? «Мама!»

– Нет, в этом смысле она абсолютно не «сидит»…

– Конечно! Тут постоянно требуется усиленная работа ума и сердца.

– А какова ответственность и роль мужчин-мужей?

– Мы можем много говорить о роли мужа, но настоящего мужчину можно воспитать только в многодетной семье. Потому что когда ребеночек один, а у нас таких 99%, он, во-первых, вырастает неумехой, во-вторых, вся его жизнь – это женское воспитание, в-третьих, его обувают-одевают-кормят, он не способен ни себя защитить, ни свою жену. Это такое женоподобное существо, только биологически его можно назвать мужчиной. Но у него никаких психических данных мужчины нет. Он и жениться боится. Вы говорите: ответственность. А он не знает такого чувства. Он может только работать «белым воротничком» в каком-нибудь офисе, пока не выгонят при очередном сокращении. Он даже не может сам найти себе работу. Это должен папа искать, потому что папа еще немножко из прошлой жизни, когда мальчишки дрались, спортом занимались. А современный червячок может только перед компьютером сидеть, щекотать наушничками себе уши. Поэтому эту тенденцию однодетности нужно сломить, тогда в следующих поколениях будут мужчины.

Трафареты мышления

– Вам что-нибудь известно про торговлю «биоматериалом», как называют тела и органы убитых при абортах детей? Не секрет, что это огромный бизнес, и не только в России. Недавно было проведено расследование, опубликованы семь роликов об этом, люди были шокированы тем, что происходит.

Я упоминал про ребят из Ставрополья и Краснодарского края, они в соцсетях, на своих страницах, создали большой фотоальбом об этом. Я читал письмо одной из женщин, увидевших эти фото. Она пишет, что сначала подумала, будто их фашисты какие-то опубликовали, а потом поняла все; пишет: спасибо за публикацию, никогда не пойду на аборт. Как сделать так, чтобы как можно больше людей получило информацию об этом преступном бизнесе?

– Откройте девять сайтов с разными именами по разной тематике и соберите людей по этим разным тематикам. А потом покажите им тот ролик. И попросите, чтобы они перепостили его еще 28 тысяч раз. А как еще? Такая технология, и один человек вполне справится, сможет оповестить несколько миллионов. Это лучше, чем всякая газета.

– Что бы вы сказали женщине, которая решила сделать аборт?

– Я всегда говорю одни и те же слова: «Раз ты зачала, зачем ребенка убивать? Считай, что ты суррогатная мать. Я тебе дам денег, а ты родишь и отдашь его мне. И всё будет в порядке. И тебя совесть не будет мучить. Более того: в любой момент, когда ты скажешь: “Всё, я разрываю договор, ребенка оставляю себе”, я тут же соглашаюсь с этим. И даже деньги назад не попрошу. Согласна? Или не согласна?»

– Были случаи, когда соглашались?

– Конечно. Детей, правда, не отдали. Воспитывают сами. Уже и ко мне не приходят. Но, я думаю, эти женщины рады, что у них есть ребеночек. Да и как мать может быть не рада своим детям?

– Вам благодарны?

– Я не ради благодарности это делаю, но исключительно ради того, чтобы наша держава пополнилась еще несколькими детьми.

– Я слышал, что денежный фактор не всегда решающий, когда речь о том, рожать ребенка или не рожать.

“Не хотят рожать, потому что денег нет”. Это трафарет мышления. На самом деле все совсем не так

– Он вообще никакой. Дело в том, что существуют трафареты мышления. И это один из трафаретов. Мы провели эксперимент: создали группу в одном роддоме, договорились с верующим хорошим главврачом, что будем проводить предабортное консультирование… Это было еще до того, как такие консультации стали обязательными по закону. А в клиниках частных никакого предабортного консультирования по сути, им лишь бы прикончить ребенка. Они поговорят, и женщина ушла. А мы на нее тратим время, что-то, может быть, еще предлагаем, женщина и отказывается от аборта. А бизнес? Кто же будет против себя идти?! Горячие пирожки! Самые невкусные в мире! Из тухлого мяса собачьего! Так что ли? Кто будет покупать? Так же и здесь.

Так вот, мы начали консультирование. Приходит женщина, мы спрашиваем: «Почему вы хотите сделать аборт?» Отвечает: «Мне нечем будет его кормить, мне не на что будет его воспитывать, мне нечего, нечего, нечего…» Отлично. «А ты согласна родить, если мы его возьмем на свое содержание? А ты согласна, если мы будем тебя кормить, пока ты беременна? А ты согласна, если мы тебе обеспечим платные роды? А ты согласна, если мы его устроим в Москве в школу, на которую ты покажешь пальцем: мол, хочу, чтобы он там учился?» – «А у меня нет жилья в Москве». – «А ты согласна оставить ребенка, если мы тебе дадим жилье в Москве?» Соглашались. И ни одна не пришла за помощью. Чуть больше ста детей так сохранили. И ни одна не пришла ни за коляской, ни за ползунками, ни за детским питанием, ни за чем. Ни одна не пришла! А эти суммы, которые у нас были приготовлены, один добросердечный бизнесмен согласился дать – своими деньгами в этом проекте поучаствовал. Эксперимент длился год. Сумма так и осталась неизрасходованной. Ни копейки. Первое, что приходит в голову женщине, когда она беременеет: «Я не могу». А когда предлагаешь материальную помощь, то оказывается, она и не нужна, средства находятся. Известна же русская поговорка: «У Бога сирот нет».

– Хотелось бы спросить у вас о роли литературы. Вы знаете роман Теодора Драйзера «Американская трагедия». Описаны переживания героя, который не хотел, чтобы возлюбленная родила ему ребенка, и какая после этого произошла трагедия. Книга до сих пор популярна. И имеет огромное влияние. Человек тысячу раз подумает, прежде чем делать аборт…

– Увы, современный человек не тысячу раз, потому что, во-первых, не только Теодора Драйзера, но даже Пушкина не читает. Современный человек, даже сидя за рулем, находится в интернете. Я много езжу по Москве и вижу освещенные мониторчиком своих гаджетов лица юношей и девушек в машинах. И пока они стоят у светофоров, и когда трогаются, они там. Никто не читает никаких Драйзеров. Вот давайте сейчас возьмем микрофончик, встанем у метро и будем спрашивать: «Вы читали “Американскую трагедию” Теодора Драйзера?» И только каждый десятитысячный, и то из людей моего возраста, вам скажет, как парень забеременевшую от него девушку стукнул фотоаппаратом, потому что «я это читал в юности, когда головка у меня была свежая».

– Что бы вы хотели сказать нашим читателям и зрителям в завершение беседы? Какие пожелания? Заниматься просвещением, что-то предпринимать, чтобы остановить машину абортов, а не только возмущаться этим?..

Лучшая карьера – наладить жизнь в собственной стране, не откладывая на потом

– Конечно, если мы испытываем ответственность за судьбу нашего народа, мы должны что-то делать. И надо это делать. Рожать. Я считаю, что это важнее, чем карьера. Потому что со своей карьерой тебе придется уезжать потом в другую страну. А там возьмут ли тебя еще на работу, непонятно. Карьера может оказаться дымом. Очень многие наши очень образованные люди, уехавшие из России, прохлопали, как буквально горстка большевиков сумела эту страну взнуздать и с помощью террора заставить делать то, что им надо. Они так все с нами работают. И мы, если будем попускать это самоубийство, дойдем до такой точки разврата, когда уже ничего сделать нельзя и только спасайся, кто может. Это лучшая карьера – наладить жизнь в своей собственной стране, не откладывая на потом.