Будущее Яренска

В зимнюю сказку

Храм Всех Святых был построен в Яренске в 1863 году

Звоню в Яренск настоятелю Всех-святской церкви о. Адаму Айдамирову, чтобы узнать о последних новостях. Рассказывая о приходской жизни, батюшка предложил: «Так вы лучше приезжайте к нам, сами всё и увидите».

И вот в первые дни Святок жду рейсовый автобус на Яренск, который почему-то задерживается на полчаса. На улице минус 25, настоящий крещенский мороз. Пришлось попрыгать и побегать взад-вперёд, чтобы согреться. Наконец автобус появился.

Чем ближе к Яренску, тем наряднее по обеим сторонам дороги заиндевевшие ёлки и сосны – словно едешь в сказку. К слову, с января 2012 года во всероссийском проекте «Сказочная карта России» Яренск был объявлен родиной Матушки Зимы, из-за чего в последние годы приобрёл некоторую известность. Администрацией Ленского района под резиденцию Зимы был отдан двухэтажный каменный особняк купца Ешкилева. Он был стилизован под старину, обустроен сказочными интерьерами, вокруг разбит сказочный городок. Во дворце установили деревянный трон для хозяйки. Детям во время экскурсии показывают «трапезную Зимы», в которой «посуда, подаренная Сиверком, вся из чистого серебра», в уютной опочивальне стоит кровать с высокими перинами и зимними подушками – «на какой Зима поспит, такая и погода будет…». Есть даже зимний погребок, где хранятся «солёные снежки в берёзовой кадушке».

Экскурсантов Матушка Зима встречает со своими помощниками: Матушкой Метелицей, живыми снеговиками и другими сказочными персонажами – в расшитых бисером красивых костюмах. Раскрученный через СМИ бренд неожиданно заработал. Несмотря на удалённость Яренска от Центральной России, в первой половине января резиденцию Зимы посетило более тысячи гостей из Ухты, Нижнего Новгорода, Воронежа, Санкт-Петербурга, Москвы и даже из Израиля. Из Сыктывкара налажены регулярные экскурсионные автобусные поездки, которыми занимаются турфирмы.

Впечатление, что я попал в сказку, усилилось при въезде в Яренск, где стоит храм Всех Святых, окружённый со всех сторон разлапистыми соснами. Перед входом – рождественские ёлочки и вертеп из снега. Спешу на могилку старца Феогноста, похороненного около алтаря 15 лет назад. Могилка ухожена, на ней лежат свежие цветы, стоят свечи – видно, что батюшку почитают. Рядом средь вековых сосен похоронена и матушка Серафима – келейница, пережившая его почти на пять лет.

К дому священника от храма ведёт тропинка, петляющая между прижимающимися друг к другу могильными оградами. В темноте ветки бьют по лицу. Ещё один снежный вертеп, украшенный горящими гирляндами, находится прямо возле дома отца Адама. Он сделан его детьми.

Нести радость о Христе

Их пятеро, от пяти до двенадцати лет, а младшему – всего восемь месяцев, он пока большую часть времени проводит на руках у мамы. В доме постоянное коловращение, детские голоса: мальчишки топят печи, носят воду и дрова, девочки помогают прибираться и мыть посуду. В центре всего этого движения – пушистая новогодняя ёлка в большой комнате, сияющая огоньками. Разговор с о. Адамом то и дело прерывается телефонными звонками прихожан. Отец настоятель вместе с матушкой Надеждой много занимаются не только своими детьми, но и воспитанием и приведением к Богу детей прихожан, считая это очень важным делом. В эти рождественские праздники дети из воскресной школы ходят по домам с колядками, несут благую весть о родившемся Христе.

– Все встречают нас с радостью, – рассказывает о. Адам. – Вчера зашли в один дом, запели: «Рождество Христово, Ангел прилетел…», потом другие песни о Рождестве, и вдруг мужчина вышел к нам, говорит: «Я вспомнил, как мне это пела в детстве моя бабушка». И заплакал. И когда мы колядки пропели, он попросил нас: «Спойте ещё раз первую: “Рождество Христово, Ангел прилетел”…». Мы пели, а он продолжал плакать.

Хорошо нас встретили и в другой семье – армянской. У нас в Яренске целая диаспора армян. Зашли к ним в дом, запели, они пригласили нас в гостиную, позвали детей. Тоже растрогались до слёз. Стали снимать на видео. Поддержали нас, сказали, чтобы мы несли эту радость о Христе во всякий дом.

На север, юг, восток и запад

Отец Адам вместе с владыкой Тихоном

Каждое воскресенье батюшка старается выходить с детьми – своими и теми, что учатся в воскресной школе, – в небольшие походы, а во время каникул совершать паломничества по святым местам.

– Мне помогла прийти к этому книга дьякона Евгения Мороза «Дети на приходе», – говорит о. Адам. – Там рассказывается о православном патриотическом братстве детей и юношества НОРД «Русь». Сейчас братство, основанное в России до революции, стремительно растёт. Сам Евгений Мороз живёт в Москве, мы с ним периодически созваниваемся.

Летом после воскресной литургии я всем объявляю: «Ребята, в час дня собираемся около храма. Приезжайте на велосипедах». Раскладываем карту Яренска, прошу их найти самую южную точку. Отмечаем её на карте и едем туда. Приезжаем на место, отмечаем эту точку каким-то знаком. Рядом разводим костёр, устраиваем обед. Следующий раз таким же образом ищем запад, север, восток. Ребята учатся ориентироваться по карте и вести себя в лесу: разводить костёр, готовить обед.

Иногда такие поездки мы совмещаем с уборкой территории около часовни или родника – у нас есть старинный источник, из которого раньше пила воду половина Яренска, труба от него шла до районной больницы. Летом мы покрасили стелу на въезде в Архангельскую область, она была обезображена надписями. Иногда ходим пешком. Обязательно после таких путешествий служим молебны. Детям всё это очень нравится.

Пострадал за берёзку

– Когда вы построили часовню?

– Не мы её построили. По архивным данным, часовне Косьмы и Дамиана около 200 лет, но очень хорошо сохранилась. Раньше она стояла на Микшиной горе – это деревня в десяти километрах от Яренска, где не осталось жителей. Внутри часовни росла малина. Я подумал, может, её собирают, но нет, даже малина в этом месте уже никому не нужна. А в Яренске в одно время работала бригада строителей, и бригадир предложил: «Давайте мы часовню вам восстановим – пока жив, сделаю хоть что-то хорошее для Бога». Мужчина уже в возрасте. После ремонта мы перевезли часовню к себе в село, поставив её на месте разрушенного храма Иконы «Всех Скорбящих Радость». Когда церковь разрушили, на её месте был разбит парк. Правда, это было одно название, а не парк, росло несколько берёзок и осин. Отец Феодосий, прежний настоятель, хотел установить там Поклонный крест. Договорился с администрацией, вроде бы со всеми инстанциями согласовал, срубил несколько берёз, чтобы расчистить площадку. Однако нашлись люди, которые подняли шум. Дело дошло до епископа, и батюшку перевели на другой приход. Но всё-таки успел подготовить то место, где мы потом поставили часовню. Так промыслительно Господь всё устроил.

Мы в ней крестим сейчас людей – полным погружением. К сожалению, половине желающих приходится отказывать из-за блудного сожительства, которое они называют «гражданским браком»: либо сами в нём живут, либо те, кого приводят в качестве крёстных матерей и отцов. Прошу решить сначала семейные проблемы, а потом приходить на крещение. Одни слушаются, регистрируют свои отношения. Другие едут на те приходы, где к этому относятся не так строго. Зато те, кто крестится у нас, запоминают Таинство на всю жизнь. Воду мы с родника набираем – целую тонну родниковой воды, полный бак. Потом я топлю печку, грею эту воду. Недавно крестился один офицер. До этого он прочитал много литературы о православии, но не ожидал, что может быть так красиво, душевно. Когда запел детский хор, он прослезился. Ещё один подошёл через несколько дней после крещения, сказал: «Я больше не хочу оставаться на своей работе. То, о чём мужики говорят, слушать не могу». Это верный признак того, что благодать Святого Духа, которая даётся при крещении, коснулась его души. Сейчас ходит на службы, исповедуется, причащается.

За общим столом

Вся семья батюшки собирается во время ужина за общим столом на кухне. Звучит тропарь Рождеству Христову. За окном подвешена кормушка для птиц, которые совсем не боятся людей и подлетают очень близко. Мороз между тем крепчает. Термометр показывает минус 37.

– К нам сюда и синички прилетают кормиться, и дятлы с сороками, – говорит матушка Надежда. – За кормушками дети ухаживают.

Очень важным моментом в православном воспитании и воцерковлении детей отец Адам считает паломнические поездки.

– Уже несколько раз мы ездили в Троице-Сергиеву лавру, – рассказывает он. – В прошлом году нам там оказали очёнь тёплый приём: семинаристы и студенты академии провели для нас экскурсии, подробно обо всём рассказали.

А этим летом мы паломничали в Артемиево-Веркольский монастырь, в котором я нёс послушание после армии, жил там целый год. Было у меня там послушание скотника, ухаживал за коровами и тремя лошадками. Узнав, что лошадей нужно каждый день объезжать, чтобы они не застаивались, я стал на них по очереди кататься, исследовал окрестности. Эти места – родина писателя Фёдора Абрамова. Читая «Братья и сёстры», я узнавал все леса в округе, описанные им, перелески, избушки в лесу, тропы. Главного героя романа, Михаила Пряслина, писатель списал с племянника, который заходил к нам в монастырь.

Солдатский хор «За веру и Отечество»

Игумен Варнава с солдатским хором инженерных войск «За веру и Отечество»

– Отец Адам, расскажите, как вы пришли к Богу и решили стать священником?

– В армии я служил в инженерных войсках, в воинской части, которая находится всего в 25 километрах от Троице-Сергиевой лавры. Часть размещалась на территории старинной Смоленской Зосимовой пустыни, основанной в XVII веке схимонахом Зосимой, выходцем из Лавры. Монастырь сейчас возобновлён и тесно сотрудничает с военными, которые помогают восстанавливать храмы. Окормляет часть игумен Варнава (Столбиков), выпускник Гнесинки, – и с самого начала он стал заниматься музыкой с верующими солдатами: создал при части православный хор «За веру и Отечество». Солдаты там сейчас поют на монастырских службах, хор даже стал знаменит: гастролирует, выпустил более 20 дисков. На его базе создана Свято-Зосимовская высшая духовно-певческая школа по подготовке руководителей духовных хоров. Отец Варнава стал её ректором. Часть, в которой я служил, давно уже получила звание православной. И на меня отец Варнава тоже оказал большое влияние, показал, как нужно служить Богу. Я видел, как он привлекает людей в Церковь: всякого обязательно похвалит даже за малое дело, только и слышишь от него: «Молодцы, молодцы», – и люди раскрываются, готовы всё для отца Варнавы сделать. По себе помню. Скажет пойти ночью в соседнюю деревню что-то передать – и мы рады, бежим. Метель, мороз – всё нипочём. Ну и строгим он тоже, конечно, бывает, но по-отечески, а не как чужой.

В нашей части находился арсенал, и участники хора, как и все, несли службу, заступая в караул на самые трудные посты. И всё равно хватало сил, чтобы потом петь, а некоторым и молиться между караулами. У меня там был друг Александр, после армии собиравшийся в монастырь пойти. Первые полгода мне было очень тяжело, я сильно недосыпал. Но мой товарищ постоянно будил меня и звал: «Пошли со мной молиться!» Я поднимался и шёл вместе с ним в храм. И вот таким образом в итоге он меня втянул в церковную жизнь. Товарища сейчас уже нет в живых, а я стал священником и всегда за раба Божьего Александра молюсь.

– Расскажите больше об отце Варнаве. Например, как он помогает солдатам обрести веру.

– Когда я служил, в части ещё была дедовщина, и отец Варнава предложил всех певчих хора объединить в один взвод, чтоб оградить от нападок старослужащих. Нужно было, чтобы в этот взвод назначили верующих сержантов. Отец Варнава придумал интересный ход. Он обратился ко мне и моему другу, чтобы мы написали песню, посвящённую нашей части и инженерным войскам. Предложил назвать её «Арсенал». Мы вдвоём с товарищем думали-думали, ничего придумать не смогли. Как-то батюшка пришёл к нам после вечерней службы: «Ну что, сочинили песню?» – «Нет, не смогли». – «Вот посмотрите, я тут немножко чего-то написал…»

Наиграл нам, напел уже готовую песню. Мы изменили в ней буквально четыре строчки. Он говорит нам: «Только запомните: эту песню сочинили вы! Мне нельзя объявлять себя автором, это нескромно, я монах». Я долго на это не соглашался, но батюшка убеждал: «Так надо, вас после этой песни назначат командовать взводом – будете помогать молодым, сможете их защитить». В итоге всё так и получилось. Командиру части песня очень понравилась, он убедил выучить её всех офицеров, песня стала исполняться на концертах. Авторами же везде объявляли рядового Замкового и рядового Айдамирова. Дали нам звания, и с тех пор, когда мы были дежурными по роте, рота отдыхала. Ребята с младших призывов до сих пор зовут меня в гости. Недавно ездил на юбилей части. Песня отца Варнавы, к которой я оказался причастен, звучала во время концерта в ДК «Юбилейный» в городе Александрове. Все зрители во время её исполнения встали.

– Вы тоже пели в солдатском хоре? – спрашиваю отца Адама.

– Нет, я был командиром отделения, сопровождал ребят на гастролях. Тогда с хором занимался один профессор, а у него был такой принцип: «Если человек может разговаривать, значит, у него есть голос, а если у него есть голос, значит, он может петь». Это некоторое преувеличение, из меня, скажем, певца не сделать. Но нередко профессор за два года из человека с довольно посредственными данными делал певца. Каждый новый призыв он занимался с ребятами, пробуждал в них певческий дар. Так как хор полностью состоит из солдат срочной службы, когда состав постоянно обновляется, то всякий раз нужно поднимать уровень новых участников и солистов до профессионального, который уже задан.

Глядя на выступление ребят, понимаю, что вчера ещё они были на карауле: невыспавшиеся, уставшие, запылённые – а вечером им опять в караул. Все им завидуют, что ездят на гастроли за границу, а они, как и другие, несут тяготы солдатской службы. Поэтому хор вдвойне ценней. Это настоящие солдаты.

Сейчас и десять лет назад

– После армии вы решили посвятить свою жизнь Богу?

– Да. Сразу же приехал в Веркольский монастырь послушником. Была весна, 26 мая. Меня в трапезной покормили. Спросил, где могу увидеть настоятеля. Мне передали его слова, чтобы я отдохнул. Поселили в келью, но отдыхать я не хотел. Нашёл отца Иосифа в поле, где он работал вместе с братией. Дождь идёт, а игумен в стареньком подряснике раскидывает навоз вместе с трудниками. Я подошёл к нему, благословился. Он говорит: «Ты пока отдохни дня два-три». «Не хочу я отдыхать, – говорю, – приехал сюда работать». Тогда он меня отправил мусор вывозить из монастыря, мне нужно было закидывать его в телегу. И вот работаю ещё в своей военной форме, только погоны спорол и регалии снял. Тут дождь припустил, и я зашёл в здание переждать. Дождь закончился, я вышел, снова стал работать – и так несколько раз. А потом смотрю: а ведь от дождя никто, кроме меня, не прячется. И понял, что здесь, на Севере, если от дождя прятаться, ничего не успеешь.

Прошло десять лет. Я снова приехал в Веркольский монастырь, уже с сыном. Отец Иосиф поседел, но остался таким же, как и прежде: всему радуется, как ребёнок. «Вот смотри, – говорит, – нам машину подарили. У меня теперь ещё и велосипед есть». Взял меня с собой на приход в Сосновку с ночёвкой, чтобы вместе послужить. В день отъезда из монастыря я хотел сыну показать музей Фёдора Абрамова. Ищу отца Иосифа, чтобы получить благословение. Мне говорят: «Он в поле». Прихожу в поле, он – всё такой же худой, в своём стареньком подрясничке – пропалывает грядки вместе с трудниками. За десять лет ничего не изменилось. Это был для меня урок смирения на всю жизнь.

Ещё будучи в монастыре, когда я прислуживал алтарником в храме, все иеромонахи заходили в алтарь с большим трепетом: делали земные поклоны, благоговейно прикладывались к иконам и служили. У меня было такое чувство, что они соревнуются между собой в благочестии. Потом спросил у них об этом. Но они даже и не думали ни с кем соревноваться – это их постоянное состояние.

Чтобы и наши дети из воскресной школы получили урок этой любви к Богу и людям, в прошлом году мы специально приурочили поездку в Веркольский монастырь к 25-летию канонизации Иоанна Кронштадтского. Об этих торжествах ваша газета рассказывала подробно. Ребятам поездка очень понравилась. Некоторые встречи особенно запомнились. Идём однажды по Суре, а навстречу выходит из своего дома местный батюшка, отец Алексей. Он дальний родственник Иоанна Кронштадтского. Усадил нас за стол в доме и накормил обедом.

Двести рублей

– Отец Адам, скажите, а покойный владыка Тихон приезжал к вам в Яренск?

– До меня приезжал, а при мне нет. При мне он приезжал в Ирту освящать новый храм в 2009 году. Помню, собралось много народу. После праздничного богослужения была трапеза. В какой-то момент мы остались наедине, и я по традиции, дабы отблагодарить владыку, тихонечко протягиваю ему конвертик с деньгами. А он мою руку задержал и говорит: «Оставь это себе, тебе нужней. Вам в семью надо». Так и уехал, не взяв денег. И как такого епископа не любить?! Я потом всем прихожанам рассказывал об этом случае, какой у нас епископ. А деньги эти мы на храм потратили. Знаю, что некоторые бедные сельские приходы при владыке Тихоне расплачивались с епархией картошкой. Понимал владыка нужду сельского священства.

Я мечтал, чтобы он побывал и у нас в Яренске. Уже после его кончины снится мне сон, как будто владыка приехал к нам. Я ему храм показываю, рассказываю обо всём и в конце в знак благодарности за визит так же протягиваю конвертик с деньгами. И он опять руку мою задержал и говорит: «Не надо. Ты мне дай свои двести рублей, и всё». Такие явления во сне усопших близким бывают довольно часто, когда они просят какое-то определённое количество денег. Старцы объясняют это так, что за них нужно совершить столько же Иисусовых молитв с земными поклонами. Я проснулся и понял, что должен совершить двести земных поклонов за епископа Тихона. И с благодарностью эти поклоны с молитвами за владыку совершил.

В храм привела невеста

Денис Иванов на уроках в воскресной школе

На воскресную литургию из-за мороза пришло всего человек 15. Всё-таки храм кладбищенский, находится на окраине села, идти до него далеко. Но батюшка всех пришедших похвалил за соборные молитвы, сказав, что это своего рода духовный подвиг.

Детей на занятия в воскресную школу пришло тоже немного. В воскресной школе у о. Адама ребята не только изучают традиционные Закон Божий и хоровое пение, есть здесь и военная подготовка. Её проводит работник полиции, который раньше служил в спецподразделении, воевал в горячих точках. Он занимается с детьми рукопашным боем, преподаёт теорию, рассказывает, как нужно себя вести во время теракта или в других критических ситуациях. Как спасаться при пожаре, допустим, в поезде. Учит, как победить страх.

– Раньше, когда в полицию Яренска приходила разнарядка отправить одного сотрудника в Чечню, – рассказывает батюшка, – он постоянно ездил. «Всё равно, – шутил, – семьи у меня нет, если и погибну, никто плакать не будет». На самом деле с его опытом он там много пользы приносил и не подставлял себя под пули. Думаю, что это важно – учить мальчика быть мужчиной, то есть ценить жизнь тех, кого он призван защищать, выше своей.

Сегодня занятия в школе ведёт молодой педагог Денис Иванов. Уже несколько лет Денис помогает о. Адаму: он и за алтарника, и за псаломщика, и за чтеца. А ещё топит печи в церкви и здании воскресной школы, устроенной в домике, где раньше спасался старец Феогност. О схимнике напоминают большие фотографии на стенах.

Сам Денис родом из деревни Лысимо, которая находится в 17 километрах от Яренска. После окончания школы учился в местном училище, но работу по специальности найти не смог и снова вернулся в деревню. Устроился там кочегаром в школе.

– Когда я ещё в училище учился, познакомился со своей будущей женой Татьяной, – рассказывает Денис. – Она верующая уже тогда была. В церковь ходила вместе со своей сестрой Натальей, пыталась и меня привести к вере. Но я тогда был далёк от Бога, смеялся над ними. Особенно подтрунивал над Натальей: вроде взрослая женщина, а такой ерундой занимается. Но в конце концов сёстры уговорили меня креститься. Я принял Таинство крещения, стал посещать службы. А когда вернулся в деревню, то без храма уже не мог обходиться. Из Лысимо стал приезжать и к невесте в гости, и в церковь. Когда попуток не было, ходил пешком: 17 километров в одну сторону, столько же обратно.

Мне было тогда 20 лет, было много друзей, которые собирались вместе, веселились, как обычно бывает в деревне. А когда крестился и стал ходить в церковь, то от своих друзей стал потихоньку отходить. Но жизнь деревенская такова, что, когда один человек отбивается от коллектива, его стараются обратно затащить. Друзья говорили мне, что я с ума сошёл. А я им отвечал, что когда крестился, то у меня совесть появилась. Год отработал в кочегарке – и чувствую, что надо из Лысимо куда-нибудь уезжать, иначе это болото засосёт. Помню, что тогда у меня самые горячие молитвы были.

– Ну в кочегарке и так жарища, – шучу я, – напоминает преисподнюю.

– Это точно, – соглашается Денис. – Ужас, конечно. Печка метра полтора от пола, и вот на такую высоту нужно тяжеленные чурки поднимать и закидывать в топку. Если ночью электричество отключают – а дизельной установки там нет, – то нужно горящие дрова вытаскивать из печи и тушить. Чад, гарь, копоть. Я там здоровье своё немного подорвал. Молился Богу, чтобы как-то мне помог устроиться в жизни, найти хорошую работу.

Потом пошёл к отцу Адаму. Мы с ним долго разговаривали, я подробно исповедовался. А он возьми да и предложи мне поработать при храме. До этого тут трудилась старшая сестра Татьяны, Наталья. Но потом она вышла замуж за будущего батюшку Алексея Савушкина и уехала с ним на Пинегу, где он сейчас служит. И отцу Адаму нужен был работник, желательно молодой, сильный, чтобы и тяжёлую работу мог делать. Я согласился, и это стало большим потрясением не только для моих друзей и родных, но и для меня самого. Через два месяца мы с Татьяной поженились, потом обвенчались. Друзья пальцами около виска крутили: мол, парень совсем пропал. На самом деле всё обстояло как раз наоборот.

Через два года по благословению отца Адама я заочно закончил катехизаторское отделение Вологодского духовного училища, начал в воскресной школе преподавать.

– Вы не думаете священником стать? – спрашиваю Дениса.

– Да какой из меня священник? – улыбается он. – Но вообще-то, чтобы узнать волю Божью, я обращался в Троице-Сергиеву лавру к старцу Науму. Он очень многим помогает в выборе жизненного пути. Первый раз мы поехали в Лавру с отцом Адамом, и он мне предложил пойти к старцу на исповедь. Подготовился, в пять часов утра мы пришли к лестнице, где старец принимает. Там уже огромная очередь. Первым отец Адам зашёл и спросил у отца Наума, можно ли мне исповедоваться у него.

– Зови своего Дионисия, – отвечал тот.

Помню, было очень страшно, когда зашёл. Лицо батюшки толком не разглядел, только слышал его голос. Так вот, старец Наум и посоветовал мне поступать вначале в духовное училище или в педколледж. Потом ещё два раза я к нему попадал. Даже письмо как-то написал, и он ответил мне, что нужно быть добрым человеком, учить детей доброму и святому. И я понял, что моё предназначение – быть учителем. Раз есть благословение старца, то после окончания духовного училища я поступил заочно на исторический факультет Архангельского университета и устроился учителем в деревенскую школу в 60 километрах от Яренска. Приходилось в понедельник уезжать, а в пятницу возвращаться. Всю неделю без семьи, а у нас уже двое сыновей появилось, их тоже нужно воспитывать, жене помогать. Два с половиной года так отработал, потом перевёлся в Яренский детский дом воспитателем, там ещё два года отработал. Сейчас тружусь в краеведческом музее. Провожу экскурсии для детей и посетителей. И в воскресной школе преподаю.

* * *

В зимние морозы хорошо вспомнить лето, катание на лошадях с конюхом Фёдором

Присутствуя на занятиях в воскресной школе, я видел, как Денис способен увлечь своих учеников, постоянно вызывая интерес к серьёзным темам. Для него, как и для о. Адама, важно воспитать детей не просто хорошими верующими людьми, но чтобы они, повзрослев, не отошли от Церкви.

В воскресной школе, чтобы дети чувствовали себя как дома, отмечаются дни рождения каждого ребёнка. Вместе исполняют духовные песни, кто-то стихотворение прочитает, кто-то на гитаре или балалайке, на флейте, на пианино сыграет. Главное, чтобы это было весело, от души.

Мороз под сорок, но как хорошо, тепло и в храме, и в воскресной школе Яренска тем, кто смог до них добраться в эти холодные дни.