Тайна преподобного Кукши

Старец Кукша Новый, Кукша Одесский, в имени коего теперь навсегда закрепилось название большого черноморского русского города, совсем недавно, 2–3 февраля с. г., решением Архиерейского Собора Русской Православной Церкви, в плеяде 33-х местночтимых русских подвижников разных времен, был благословлен для общецерковного почитания.

Это один из тех самых «сердечных старцев», которые, с одной стороны, сердечны по природе своей, по самоотречению ради других, а с другой, наши сердца, тянущиеся навстречу им, продолжают согреваться светом этих подвижников даже много лет спустя после их кончины.

Преподобный Кукша (в миру Косьма Величко) родился 12 января (25 н. ст.) 1875 г. в селе с характерным «херсонским» названием — Арбузинка, Херсонского уезда Николаевской губернии, в семье Кирилла и Харитины; в семье было еще два сына — Федор и Иоанн, и дочь Мария.

Харитина с юности мечтала быть монахиней, но родители благословили ее на замужество. Она молилась Богу, чтобы хоть один из ее детей ушел в монастырь, поскольку на Руси был благочестивый обычай: если кто из детей посвящал себя иноческой жизни, родители почитали это за особую честь, это было знаком особой милости Божией. Косьма с малых лет любил молитву и уединение, избегал игр, увеселений, в свободное время читал св. Евангелие. Всю жизнь хранил он икону Казанской Божией Матери в небольшом старинном деревянном киоте, которым, напутствуя в дорогу, матушка его благословила. Эта икона была положена святому во гроб после кончины...

А благословение на афонский подвиг Косьма получил у знаменитого киевского старца Ионы, коему дважды на киевском пещерном берегу являлась Богородица.

В 1897 г. во время паломничества на Святую Землю из Св. Афона, когда к монаху Косьме присоединилась в путешествии его мать, с ним в Иерусалиме произошло два чудесных события, которые предзнаменовали дальнейшую жизнь преподобного.

Существовал обычай погружаться в воду Силоамской купели всем паломникам, особенно бесплодным женщинам. Той из них, кто первой успеет погрузиться в воду, Господь даровал чадородие. Находясь у Силоамской купели, Косьма близко стоял возле источника. Кто-то нечаянно задел его, и он неожиданно упал первым в воду купели. Люди стали смеяться, говоря, что у него теперь будет много детей. Но слова эти оказались пророческими, ибо у преподобного впоследствии действительно было множество духовных чад. Когда же паломники были в храме Воскресения Христова, они очень хотели помазаться елеем из лампад, горевших при Гробе Господнем. Одна лампада опрокинулась, излив на Косьму весь елей. Люди быстро окружили Косьму и, собирая руками стекающий по его одежде елей, благоговейно помазывались им. Тоже случай знаменательный...

Через год после приезда из Иерусалима на Афон Косьма еще раз побывал во Святом Граде — уже в течение полутора лет, неся послушание у Гроба Господня.

Вернувшись на Афон окончательно, Косьма был назначен на послушание гостинника в странноприимную гостиницу для паломников, в которой подвизался 11 лет. Афонскую иконочку с образом Пантелеимона Целителя о. Кукша вставил в киот и хранил до самой своей кончины.

Послушник Косьма был пострижен в рясофор с именем Константин, а 23 марта 1904 г. — в монашество, и наречен Ксенофонтом.

В Свято-Успенском монастрые Одессы

Духовным отцом Ксенофонта был старец о. Мелхиседек, который подвизался отшельником в горах. Впоследствии преподобный вспоминал о своей жизни в то время: «До 12 ночи на послушании, а в 1-м часу ночи бежал в пустынь к старцу Мелхиседеку учиться молиться». Несмотря на то, что Ксенофонт едва умел читать и писать, Евангелие и Псалтирь он знал наизусть, службу церковную совершал на память, никогда не ошибаясь.

В 1913 г. после высылки греческими властями русских монахов с Афона, Ксенофонт стал насельником Киево-Печерской Свято-Успенской лавры. Во время Первой мировой войны он на 10 месяцев вместе с другими монахами был направлен на послушание “брата милосердия» в санитарный поезд на линию «Киев-Львов».

По возвращении в Лавру о. Ксенофонт в Дальних Пещерах заправлял и зажигал лампады перед святыми мощами, переоблачал святые мощи, следил за чистотой и порядком.

«Мне очень хотелось принять схиму, — рассказывал он, — но по молодости лет (40 с небольшим) мне отказывали в моем желании». В 56 лет он неожиданно тяжело заболел, как думали, безнадежно. Решено было немедленно постричь умирающего в схиму. 8 апреля 1931 г. при пострижении в схиму нарекли ему имя священномученика Кукши, мощи которого находятся в Ближних Пещерах Лавры. После пострига о. Кукша стал поправляться и вскоре совсем выздоровел.

Однажды из Полтавы в Киево-Печерскую лавру прибыл ее бывший насельник, престарелый митрополит Серафим, чтобы посетить любимую обитель и проститься с ней перед кончиной. Пробыв несколько дней в лавре, он собрался уезжать. Все братия, прощаясь, стала подходить к владыке под благословение. Святитель, изнемогая от старости, благословлял всех, сидя в храме. Следом за другими подошел и о. Кукша. Когда они облобызались, прозорливый митрополит Серафим воскликнул: «О, старец, тебе давно в этих пещерах место уготовано!»

3 апреля 1934 г. отец Кукша был рукоположен в сан иеродиакона, а 3 мая того же года — в сан иеромонаха. После того, как Киево-Печерскую лавру закрыли, батюшка служил до 1938 г. в Киеве, в церкви на Воскресенской Слободке.

В 1938 г. его как «служителя культа» приговорили к 5 годам лагерей в г. Вильма Молотовской (Пермской) области, а после отбытия этого срока — к 3 годам ссылки.

Так в возрасте 63-х лет отец Кукша оказался на изнурительных лесоповалочных работах. 14-часовой рабочий день, при плохом питании, был очень тяжелым, особенно в лютые морозы. Вместе с о. Кукшей в лагере содержалось много священников и монахов.

Однажды о. Кукша получил от Киевского епископа, преосвященного Антония посылку, в которую владыка вместе с сухариками умудрился положить сто частиц просушеных запасных святых Даров, которые проверяющие сочли за сухари.

Кукша Одесский. Икона

Как-то батюшка слег в больницу и был близок к смерти. Вспоминал потом: «Это было на Пасху. Я был такой слабый и голодный, — ветром качало. А солнышко светит, птички поют, снег уже начал таять. Я иду по зоне вдоль колючей проволоки, есть нестерпимо хочется, а за проволокой повара носят из кухни в столовую для охранников на головах противни с пирогами. Над ними вороны летают. Я взмолился: “Ворон, ворон, ты питал пророка Илию в пустыне, принеси и мне кусочек пирога». Вдруг слышу над головой: “Кар-р-р!”, — и к ногам упал пирог, — это ворон стащил его с противня у повара. Я поднял пирог со снега, со слезами возблагодарил Бога и утолил голод».

Весной 1943 г., по окончании срока заключения, на праздник святого великомученика Георгия Победоносца о. Кукшу освободили, и он отправился в ссылку в Соликамскую область, в деревню близ г. Кунгур, часто совершал богослужения, к нему потекли люди.

В 1947 г. окончилось время ссылки, завершился восьмилетний исповеднический подвиг, о. Кукша вернулся в Киево-Печерскую Лавру, где нес послушание свечника в Ближних Пещерах.

Он был постоянно преследуем и гоним. В 1951 г. отца Кукшу из Киева перевели в Почаевскую Свято-Успенскую Лавру, где старец стал нести послушание киотного у Чудотворной Богородичной иконы Почаевской, когда к ней прикладывались монахи и богомольцы.

Кроме того, о. Кукша исповедовал прихожан. Паломники старались обязательно попасть на исповедь к батюшке, сотнями стояли в очереди. Многих принимал он и в своей келии, почти без отдыха проводя целые дни, несмотря на преклонный возраст и старческие болезни.

И, по афонскому обычаю, всю жизнь обувался только в сапоги. От долгих и многих подвигов у него на ногах были глубокие венозные язвы. Однажды, когда о. Кукша стоял у чудотворной иконы Божией Матери, у него на ноге лопнула вена, и сапог наполнился кровью. Его увели, уложили в постель. Пришел знаменитый своими исцелениями игумен Иосиф (в схиме Амфилохий, впоследствии канонизированный как преподобный), осмотрел ногу и сказал: «Собирайся, отец, домой» (то есть умирать), и ушел. Все монахи и миряне горячо со слезами молились Матери Божией о даровании здравия дорогому и любимому старцу. Через неделю игумен Иосиф опять пришел к о. Кукше, осмотрел почти зажившую рану на ноге и в изумлении воскликнул: «Вымолили чада духовные!»

Одна женщина рассказывала, что однажды видела в алтаре Пещерного храма во время совершения Божественной литургии отцом Кукшей благолепного мужа, сослужащего ему. И когда она сообщила об этом о. Кукше, тот сказал, что это был преподобный Иов Почаевский, который всегда служил вместе с ним. Батюшка строго приказал никому не открывать этой тайны до самой его смерти.

В период с марта по апрель 1957 г. церковное священноначалие определило о. Кукше пребывать в затворе «для совершенствования аскетической жизни и несения высшего схимнического подвига», и в конце апреля 1957 г. старца на страстной седмице Великого поста перевели в небольшой Крещатицкий Свято-Иоанно-Богословский монастырь Черновицкой епархии. Несмотря на старческую слабость, он часто повторял: «Здесь я дома, здесь я на Афоне! Вон внизу сады цветут, точно маслины на Афоне. Здесь Афон!»

В начале 1960-х богоборцы опять стали закрывать храмы, обители, духовные школы. Отца Кукшу назначили в Одесский Свято-Успенский мужской монастырь, куда он прибыл 19 июля I960 г. и где провел последние 4 года своей подвижнической жизни.  

Старец старался причащаться каждый день, любил особенно раннюю литургию, говоря, что ранняя литургия для подвижников, а поздняя для постников.

К святой Чаше старец не разрешал подходить с деньгами, чтобы «не уподобиться Иуде». Так же и священникам запрещал с деньгами в кармане стоять у престола и совершать Божественную литургию. Ежедневно идя в храм, старец под одежду надевал свою афонскую власяницу из колючего белого конского волоса.

Келия старца в монастырском корпусе примыкала прямо к Свято-Никольской церкви. С ним поселили и послушника келейника, но старец, несмотря на немощи своего преклонного возраста, не пользовался посторонней помощью и говорил: «Мы сами себе послушники до самой смерти».

Несмотря на запрет властей посещать святого старца, люди и здесь не лишились его духовного окормления. Отца Кукшу очень любил Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий I. Еще будучи в Иоанно-Богословском монастыре, старец, бывало, садясь пить чай, брал портрет Святейшего Алексия I, целовал и говорил: «Мы со Святейшим чай пьем». Слова его исполнились, когда он стал жил в Одесском монастыре, куда каждый год летом приезжал Патриарх Алексий I, который всегда приглашал благодатного старца «на чашку чая», любил беседовать с ним, спрашивал, как было в Иерусалиме и на Афоне в старое доброе время...

В последний год жизни батюшки Патриарх Алексий I благословил ему приехать в Свято-Троицкую Сергиеву Лавру на праздник обретения святых мощей преподобного Сергия Радонежского. По окончании праздничной литургии, когда батюшка вышел из Свято-Троицкого храма, его обступили со всех сторон, испрашивая благословения. Он долго благословлял людей на все стороны и смиренно просил отпустить его. Но народ не отпускал старца. Только после долгого времени он с помощью других монахов с трудом добрался до келии.

В октябре 1964 г. старец, упав, сломал бедро. Пролежав на холодной сырой земле, простудился и заболел воспалением легких. Он никогда не принимал лекарств, называя врачебницей святую Церковь. Даже страдая в предсмертной болезни, он также отказался от всякой врачебной помощи, причащаясь каждый день святых Христовых Таин.

Блаженный подвижник предвидел свою кончину и преставился ко Господу 11 (24) декабря 1964 г. Духовная дочь старца схимонахиня А. вспоминала: «Батюшка иногда говорил: “90 лет — Кукши нет. Хоронить-то как будут, быстро-быстро, возьмут лопаточки и закопают”. И действительно, его слова исполнились в точности. Он упокоился в два часа ночи, а в два часа пополудни этого же дня над могильным холмиком возвышался уже крест. Скончался, когда ему было около 90 лет».

Могила преп. Кукши Одесского

Власти, боясь большого стечения народа, препятствовали тому, чтобы батюшку погребли в монастыре, а требовали совершить погребение на его родине. Но наместник монастыря мудро ответил: «У монаха родина — монастырь». Власти дали на погребение лишь два часа.

* * *

Для всего православного мира старец Кукша Одесский принадлежит к тем отечественным праведникам, которые в последние века подобно Серафиму Саровскому, Оптинским, Площанским и Глинским старцам служением Богу светили миру светом любви, терпения и сострадания.

Старец никогда не осуждал согрешающих и не сторонился их, а наоборот, всегда с состраданием принимал их. Говорил: «Я сам грешный и грешных люблю. Нет человека на земле, который бы не согрешил. Един Господь без греха, а мы все грешные».   

Старец Кукша имел от Бога дар духовного рассуждения и различения помыслов.

Он был великим прозорливцем. Ему были открыты даже самые сокровенные чувства, которые люди едва могли понять сами, а он понимал и объяснял, от кого они и откуда. Еще, бывало, у дверей стоят, а он уже каждого по имени называет, хотя видит первый раз в жизни.

Преподобный советовал все новые вещи и продукты освящать святой водой, перед сном окроплять келию (комнату). Утром, выходя из келий, он всегда окроплял себя святой водой.

Своей духовной дочери монахине В. он говорил: «Когда тебя куда повезут — не скорби, но духом всегда стой у Гроба Господня, вот как Кукша: я и в тюрьме, и в ссылке был, а духом всегда стою у Гроба Господня!»

«Я по какому-то делу зашла к нему, — вспоминала матушка А., — а он говорит, что напротив Свято-Никольского храма сидит человек полный, в шляпе, такой голодный, и чтобы я ему передала пищи. Я вышла с едой, и действительно, напротив Свято-Никольской церкви сидит тучный мужчина в шляпе. Я подошла и сказала, что батюшка Кукша передал ему еду. Он удивился этому, заплакал и сказал, что он действительно три дня уже ничего не ел и так обессилел, что не может подняться со скамейки. Оказывается, у этого человека на вокзале украли вещи и деньги. Стыдно было ему просить, и он находился в сильном унынии.

Помню, старец говорит мне: “Спаси Господи, что ты меня развязала”. Я долго не могла понять этих слов. И только намного позже поняла их смысл. Когда батюшку положили во гроб, я завязала ему голову бинтом, чтобы уста были сомкнуты, но погребали настолько спешно, что только перед выходом из храма я вспомнила, что нужно снять повязку. Обратилась к наместнику монастыря, он благословил, и я развязала. Вот так сбылись слова преподобного.

Батюшка говорил: «Не будут пускать, а ты через забор — и у Кукши». И действительно, после похорон кладбище было закрыто, калитка была на замке. Я вспомнила предсказание и благословение старца, и приходила к нему на могилку, перелезая через ограждение».

Преподобный всегда пребывал в молитвенном общении со святыми. Однажды его спросили: «Не скучно вам одному, батюшка?» Он бодро ответствовал: «А я не один, нас четверо: Косьма, Константин, Ксенофонт и Кукша». Назвал всех своих небесных покровителей.

Божий дар врачевания и исцеления душевных и телесных недугов действовал в преподобном как при жизни его, так и после его кончины. Многих он исцелял своей молитвой — в том числе от рака и душевных болезней.

С течением времени не исчезает живая память о старце Кукше, не уменьшается любовь к духовному отцу и пастырю. Всегда ощущается его духовная близость ко всем, оставшимся в сем бренном мире, его неиссякаемая молитвенная помощь.

Рака с мощами Преподобного Кукши

Канонизирован был схиархимандрит Кукша Новый Священным Синодом Украинской православной церкви — постановлением от 4 октября 1994 г. Память святого отмечается 16 сентября в день обретения мощей, 11 декабря в день кончины, в Соборе новомучеников и исповедников Российских.

Торжества канонизации проходили в Свято-Успенском Одесском мужском монастыре 22 октября 1994 г. С этого времени в Свято-Успенском храме монастыря находятся святые мощи преподобного Кукши Одесского. Православные люди, с верой приходящие ко святым мощам преподобного, получают исцеления и духовное утешение.

Преподобный отче Кукша, моли Бога о нас!