Больше, чем оптимизм

Фото Ромуальдаса Ракаускаса

Аня:   Я очень горжусь своими ушами.
Папа:   Это почему?
Аня:   Потому что я ими могу слышать то, что другие не слышат.
   Из невыдуманных историй

Моя средняя дочка Аня всегда просыпается в хорошем настроении: улыбается, радуется и излучает добро. Для меня, как и для многих, это что-то невозможное: потому что в большинстве случаев ты открываешь глаза утром — и уже спустя пять минут полностью поглощен всей тяжестью вчерашнего дня, сегодняшних проблем и завтрашних сложностей. А ведь если по Гамбургскому счету, то должно быть иначе: открыл глаза — слава Богу за новый день! Разве может христианин реагировать как-то по-другому? Вот ребенок естественным для себя образом просыпается именно с таким чувством. И это не просто-с-утра-хорошее-настроение. Это открытость жизни.

Общаясь со своими детьми, мы чаще всего пытаемся их чему-то научить, что-то им дать, от чего-то уберечь. Это, наверное, верно и правильно. Но нельзя забывать и о том, чему мы можем научиться у них. Скажете, общее место? Ну и пусть — все равно забываем учиться. А зря. Конечно, в дидактическом плане ребенок не может чему-то научить взрослого. Зато он может показать такой взгляд на вещи, который для взрослого окажется совершенно неожиданным.

Христос сказал: если не обратитесь и не будете как дети, не войдете в Царство Небесное (Мф 18:3). О чем это? Конечно, не обо всем в детском поведении. Но в первую очередь именно об этом — особом состояние души, ее еще-пока-незагрубелости от «знания жизни». О детской возможности просто радоваться тому, что снова видишь родные лица, что наступил новый день, что тебя ждут новые встречи, открытия и даже приключения.

Такой детской открытостью жизни пронизано всё Евангелие. Через нее мы понимаем, что такое любовь к людям, через нее можем понести и любую обиду, и принять удар, и помочь, и отнес­тись к другому с участием.

Открытость к жизни неразрывно связана с надеждой. В настоящем и серьезном мире выросших детей — взрослых — мы относим себя либо к пессимистам, либо к оптимистам. Евангелие не использует таких характеристик — людей или жизни. Благая весть принесла в мир надежду. И это не просто другая оценка реальности (вспомним знаменитую «притчу» про стакан, который всегда будет наполовину пуст для пессимиста и наполовину полон для оптимис­та). Это сама другая реальность. Надежда, творящая новый мир, меняющая жизнь, содержащая в себе уверенность. Я надеюсь на свое спасение, потому что я уверен в том, что Бог может мне его дать. Потому что нет надежды без уверенности.

…а надежда не постыжает, потому что любовь Божия излилась в сердца наши Духом Святым, данным нам (Рим 5:5).