О том, как кочегару явилась смерть и как нищие вымолили храм от разрушения

Служит в одном селе Броварского района Батюшка, уже не молодой и гостеприимный. Любит гостей чаем потчевать и рассказывать интересные истории. Некоторые из них мы записали и с его разрешения опубликовали.

Как Степан своему врагу забор чинил и сено косил

Приходит ко мне одна прихожанка Мария и говорит:

– Батюшка, поговорите с моим Степаном, совсем из ума выжил!
– Пьет, что ли? – спрашиваю.
– Да лучше б пил…
– Изменил тебе, что ли?
– Слава Богу – нет… Не знаю, как объяснить…
– В секту, может, попал?
– Да нет, не в секту, в прелесть он попал…
– Что значит в прелесть?

– Рассказывала я ему, что в Евангелии Господь за врагов молился, всех прощал. И нас к этому призывает. Потому что любовь – высший подвиг на земле. А он мне: «Это шо ж, я соседку нашу Верку, шо проклинает нас каждый день и сплетни по селу пускает, полюбить должен? И молиться за нее?? Совсем ты очумела, мать…» А я ему Евангелие открываю и читаю. Слушал он, слушал, помолчал и ушел. Слышу, колотит чего-то. Смотрю, пошел к Верке и чинит ей забор, полдня чинил. Та ему уже и стол накрыла, и ходит вокруг, как индюшка… Домой пришел вечером, а я ему: «У нас вон работы – непочатый край, ремонтируй с утра до вечера! А ты шо ж – Верке забор чинишь. Она ж нас проклинает, сам говорил!..» А он и отвечает: «Ты говоришь – любите врагов, молитесь за врагов! Ну как за нее молиться и как любить, когда видеть ее не могу! Так я хоть забор ей починю, все же похоже на любовь…» Вот чего придумал!.. А сегодня траву ей косит! Господи, помилуй!..

– Мария, – говорю. – Твой Степан избрал благую часть, поступил как истинный христианин. А ты вот точно в прелесть попала.

Через неделю приходит, сияет:

– И вправду, батюшка, помирились мы с Веркой. Слава Богу. Живем, как раньше. А ведь мы с ней когда-то дружили. В школу вместе ходили. Вот Евангелие какую силу имеет.

Так мужа своего и не похвалила… Такая вот Мария у меня…

Как нищие храм спасли от разрушения

Другой случай из моего детства. Было это во времена хрущевских гонений. Мама моя, Царство ей небесное, сызмалу водила меня в церковь. Храм у нас был старинный, деревянный, как я узнал потом, казаками построен еще в конце XVIII века. Стоял на пригорке, издалека видно было. И всегда-то у храма сидела толпа нищих. Они приезжали отовсюду – с окрестных сел и из Киева на электричке. Батюшка у нас был такой нищелюбивый, отец Сергий. Вот они там и сидели, а многие и жили при храме.

Сейчас на нем табличка – памятник архитектуры. А тогда таблички не было и храмы в окрестных селах сносили, разбирали или просто закрывали. Склады там делали. В лучшем случае – клубы. Там, где молились веками, где престол стоял – гармошка играла, танцы были или кино крутили… «Религия – опиум для народа» – слова вождя революции писались на дверях храмов.

Однажды услыхал разговор мамы с нашей соседкой тетей Галей. «А знаешь, почему наш храм не закрывают? – спросила соседка. – Потому, что отец Сергий приказал всем нищим круглосуточно молиться о его сохранении. Вот недавно комиссия с района приезжала. Походила, походила, да и уехала… А храм стоит, слава Богу».
Потом спросил у мамы, как нищие молятся. А она ответила: «Со смирением они молятся. Бог такую молитву принимает…» Эти слова запомнил я на всю жизнь. И сейчас прихожанам своим часто рассказываю о молитве нищих и нищелюбии. Потому как блаженны милостивые…

О том, как кочегару явилась Смерть

– Да, молитва – великая сила, продолжил рассказ батюшка. – Был у меня один родственник, умер уже, по-христиански, слава Богу, с Покаянием и святым Причастием. Жена его в храм ходила и все меня просила: «Помолись за моего мужа окаянного, пьет беспробудно!..»

Дядя Коля работал кочегаром, запойный был мужик. Но и в запое работу не оставлял, а там, в кочегарке, и оставался ночевать с бутылкой, домой не шел. Пробовал я увещевать его, уговаривать. Какое там! Послал он меня, как мальчишку, подальше: «Ты, – говорит, – не лезь не в свое дело. Твое дело – кадилом махать, а мое – печи топить. Иди, откуда пришел». Молился за него весь год, на каждой службе. А потом еще и прихожанам своим задание дал читать 40 дней за дядю Колю акафист Божией Матери в честь иконы «Неупиваемая чаша». И что вы думаете? Дней через 40 прибегает дядя Коля сам в храм, трясется, перепуганный. «Что случилось, дядя Коля?» – спрашиваю. А он мне: «Белая горячка у меня, батюшка, спасай!» «Так это к врачам тебе, дядя Коля», – говорю. А он: «Нет-нет! Это духовное, тут только Бог меня спасет!..» И рассказал: «Сижу я вчера у печи. Ну, выпил маленько, но пьяным не был. Так, вместо снотворного, шоб уснуть. Сижу, смотрю в огонь. И вдруг вижу: женщина страшная в белом с косой!.. Смотрит на меня горящими глазами и говорит мне: “Заберу я тебя, Николай, и будешь ты в этом огне вечно гореть!..ˮ Я так сознание и потерял со страху».

И перестал пить дядя Коля, в храме каждое воскресенье был, золото, а не человек. Все его любили. Год назад умер он кончиной праведника.

Вот что значит молитва…

Неумирающая бабця

Как-то приходит ко мне одна семейная пара односельчан, храм не посещающих, уже в летах.

– Слушаю вас, с чем пожаловали?
– Батюшка, у нас бабушка старенькая совсем, болеет, просто мучится… Не могли б вы какую-нибудь молитву почитать над ней?.. Ну, шоб уже скорее, понимаете?..
– Это чтоб она померла? – строго так спрашиваю.
– Ну, шоб не мучилась… И мы шоб с ней не мучились…Говорят, вы знаете такую молитву…
– Короче, вы хотите, чтоб я помолился и попросил Бога послать ей смерть?
– Ну, вы уж сами знаете, как это делается, вы ж батюшка, отпеваете там и все такое…
– Так как же ее отпевать, если она живая? Или вы хотите, чтоб я живую вашу бабушку отпел?
– Да нет, вы такую молитву прочтите, ну шоб – того… И все… А мы вам заплатим скоко надо…
– То есть чтоб умерла?

– Батюшка, ну шо вы такой непонятливый! Короче, приходите и делайте, как вас этому учили!..
Приехал я к бабке. И правда, старенькая, лежит себе постанывает, на меня и на икону в углу поглядывает. Ну и начал я, как обычно «Благословен Бог…» Соборовал бабушку, исповедовал и причастил тяжко болящую Параскеву.

А родственники испрашивают потом:

– Ну и когда нам того, готовиться? Через сколько времени обычно это происходит?

Уехал я, ничего не ответив им.

Через недельки две прохожу мимо их двора, вижу моих захожан во дворе у дома.

– Ну что? Как там Параскева? Померла или нет?

Они так растерянно отвечают:

– Какое там померла! Вы ушли, а она кушать попросила. Потом встала. Выздоровела наша бабця, сейчас вон в огороде порается… Ну и молитвы у вас, батюшка! А мы думали – того… А оно, видите, совсем не того… Спасибо вам…

(Продолжение следует)