Притчи Соломона на якутском языке

В сентябре 2016 года выйдет в свет библейская книга Притчей Соломона на якутском языке. Работа над переводом велась несколько лет силами Якутской епархии и Института перевода Библии в Москве. Об этапах работы и планах на будущее в интервью газете «Якутия» (№57 от 26 мая 2016 г.) рассказывает руководитель епархиального переводческого отдела Саргылана Леонтьева.

— Взяться за перевод Притчей было совместным решением Института перевода Библии в Москве и Якутской епархии. Мое желание переводить именно эту книгу тоже учитывалось.

Притчи всегда особенно ожидались якутскими читателями. Якуты очень любят афоризмы, пословицы, поговорки, и эта книга — путеводитель мудрости для верующих¹. А царь Соломон с прошлых веков стал героем нескольких наших народных сказок. У великого якутского писателя Платона Ойунского есть шедевр якутской прозы «Соломон мудрый».

— Кто кроме Вас работал над переводом?

— В период работы над Притчами я была независимым переводчиком, т.е. переводила и сама делала экзегетическую редактуру текста. В 2014 году сдала работу консультанту Объединенных Библейских обществ доктору Дэвиду Кларку из Англии. Он работал с нами более 20 лет, несколько раз приезжал в Якутию. Дэвид Кларк сверил текст с древнееврейским оригиналом, и так мы с ним корпели почти месяц.

После завершения работы над Притчами в день моего рождения он взял меня с собой на могилу митрополита Антония Сурожского. Мы поехали на Бромптонское кладбище в самый центр Лондона. И я духовно очень подкрепилась после долгой напряженной работы. Затем еще почти год оттачивала слог и стиль, готовила к печати. А в этом феврале перед тем, как отправить книгу в Москву, дала ее на проверку своему новому филологическому редактору, писателю и журналисту Рае Сибиряковой. С ее одобрения книга и пошла в издательский отдел Института перевода Библии.

— С чего начинается работа над переводом Библии?

— Еще до перевода Псалтири² Институт перевода Библии обратился к архиепископу Якутскому и Ленскому Герману с вопросом, какой текст будет базовым для книг Ветхого Завета. И владыка тогда ответил, что лучше бы опираться на Масоретский текст³, который лег в основу Синодального перевода⁴. С тех пор мы следуем этому решению.

Наша работа состоит из нескольких ответственных этапов. Самый первый — обучение участников проекта. Для подготовки к работе над той или иной библейской книгой Институт постоянно проводит научные семинары, на которых не просто читают лекции, но и учат выполнять конкретные переводческие задачи. Не все переводчики знают языки оригинала, поэтому богословский редактор в самом начале готовит их к восприятию текста — составляет краткий комментарий и иногда даже делает адаптированный текст на русском. Так было у нас этой зимой в начале работы над Книгой пророка Ионы.

Когда черновик наконец готов, наступает самый ответственный этап — экзегетическая⁵ проверка и редактирование. Это дело богословского редактора. Он сверяет текст с оригиналом, потому что отвечает за верность и точность смысла.

Затем идут филологическое редактирование и апробация. Филологический редактор несет ответственность за естественность и гибкость синтаксиса, за орфографию и пунктуацию. Апробатор проверяет понятность текста и правильность понимания, дает читать перевод носителям языка, спрашивает их мнение, задает вопросы. Особенно полезно тестирование среди людей, которые совершенно не знакомы с русским текстом. Они не могут дать предвзятые ответы.

Наконец текст проверяется научным консультантом, специалистом по древним языкам. После его утверждения богословский редактор готовит перевод к печати: предисловия, словари, сноски, карты, корректура.

Книга Притчей переводится на якутский язык впервые. Даже сегодня это одна из самых сложных для перевода книг из-за большого количества тончайших терминов, а в XIX веке переводить на язык народа, у которого еще и алфавит не установился, было невероятно трудно.

Тем не менее, некоторые высказывания из Притчей нашли отражение в народной якутской мудрости. Возможно, они передавались через живое общение со священниками.

В начале было крайне трудно подступиться к этой книге, найти верную ноту в переводе ее поэтического слога. К тому же работа над ней требовала полного сосредоточения на тексте и углубления в него. Я очень благодарна владыке Роману: в последние два года он благословлял меня уезжать с работой в мой отдаленный Вилюйский улус. Там в глуши я с головой уходила в настоящую якутскую среду и полностью сосредотачивалась на переводе. Это были самые интенсивные и плодотворные годы работы над Книгой Притчей. Но самое сложное — начало, когда неуверенно, на ощупь, входишь в мир очень сложных для перевода терминов.

— Один переводчик рассказывал, что в чукотском языке нет слов для обозначения злаков и сева, и это создает проблемы для перевода евангельских притч. А в якутском языке хватает лексики для перевода Библии?

— Было трудно переводить ключевые слова Книги Притчей: благоразумие, проницательность, разум, рассудительность и т.д. и делать это последовательно. Дело даже не в том, что не хватало слов, а в том, что часто одно ключевое слово, понятие невозможно передать одним якутским словом. Его в разных контекстах можно переводить несколькими словами и выражениями, иногда фразеологическими оборотами. Но при этом нужно суметь распознать все компоненты смысла этих эквивалентов, избегать тавтологии, которая воспринимается очень проигрышно. Важно соблюдать системность подхода, чтобы перевод понятий не был хаотичным.

Иногда, действительно, не хватает лексики: в нашей якутской жизни часто нет реалий, о которых мы читаем в Притчах. Простейший пример. В 30:26 говорится о зверьках «шефаним». Они считались очень мудрыми и в Библии упомянуты по меньшей мере раза три. В Синодальном переводе их называют «горные мыши», в Современном русском — «даманы», а в сноске объясняется, что это «грызуны размером с кроликов, обитающие на Ближнем Востоке. Они живут на скалах и способны взбираться по отвесной поверхности». Но если сказать на якутском «дамааннар», то у читателя, никогда дамана не видевшего, никакого образа-картины не возникнет, для него слово останется сочетанием букв.

Во время одной из учебных поездок по Израилю даманы так близко и долго нам позировали, что мне в голову пришла безумная мысль погладить одного из них по спинке. Но не тут-то было — зверька как будто ветром сдуло под камень. Вроде, и увидела их тогда своими глазами, и научную литературу про них читала (даманы, оказывается, ближайшие родственники слонов!), но в конце концов с консультантом все же остановились на горных мышах — по примеру Синодального перевода. И объяснение дали в сноске внизу страницы. Такое решение кажется поражением, но это был продуманный шаг.

— Есть ли в якутском языке устоявшаяся богословская лексика? Ведь без нее невозможно переводить ни святоотеческую литературу, ни богослужения.

— Она в процессе зарождения и устанавливается по мере употребления — закрепления в практике. Многие ключевые термины все еще непривычны для слуха, и нужно какое-то время, чтобы они начали восприниматься как равноправные якутские слова. Так, например, некоторые ключевые слова якутской Литургии могли казаться очень необычными в начале, но сегодня мы к ним привыкли и даже удивляемся, как без них раньше обходились.

— Над чем еще планируете работать?

— Пока в планах этого года — работа над поэтическими книгами Ветхого Завета. Готовится к консультации Книга пророка Ионы, а также начинается богословское редактирование Книги Руфь. В очереди к редактированию Книга Есфирь и Песнь Песней. Еще в планах работа над словарем библейско-богословских терминов.

— Какую книгу сами хотели бы перевести?

— Скажу, какую не хотела бы. Книгу Иова. Сложнейшая поэтическая книга с очень трудным языком!

— Личный вопрос: какие языки у Вас рабочие?

— Мои основные рабочие языки: якутский, русский, английский и древнегреческий. И в процессе работы изучаю библейский иврит.

— А богослужебные книги и святоотеческие труды будут переводиться?

— Уверена, что в скором будущем начнется перевод и богослужебных книг. Несколько лет назад я переводила Часы — надо будет проверить перевод и унифицировать термины в соответствии с якутской Литургией. Непременно придет время и для святоотеческих трудов, но для этого нужно иметь хорошо устоявшуюся богословскую лексику.

— Иногда спрашивают: «Зачем нужен якутский перевод Библии, если сегодня весь якутский народ знает русский язык?»

— Так могут говорить единицы. А в улусах и даже в Якутске я встречаю много людей, жаждущих читать Библию на своем родном языке. Помню одну обрусевшую якутку-горожанку, которая всегда читала Евангелия по-русски — так ей было привычней и легче. Но прочитав на якутском «и был пот Его, как капли крови, падающие на землю…» (Лк. 22:24), она впервые заплакала над этими словами.

Таково действие родного языка, оно сродни восприятию человеком матери… Этот язык у тебя в самом сердце, в твоей плоти и крови. Все больше становится якутов даже зимой на ранней якутской Литургии. Некоторые из них преклонного возраста, но немало и совсем юных…