Почему так важен вопрос о «происхождении религии»? Насколько состоятельна теория, объясняющая религию страхом перед природой? В чем разница в понимании религии как «опиума для народа» и «опиума народа»? Можно ли всерьез воспринимать концепцию Фрейда о Боге как «съеденном сыновьями отце»? Рассказывает Виктор Петрович Лега.
Вечность или этап эволюции?
Здравствуйте, дорогие читатели и зрители сайта «Православие.ру». Тема сегодняшней беседы – «Происхождение религии». Этот вопрос еще с дохристианских, античных времен привлекает внимание как верующих, так и атеистов, как богословов, так и философов. И именно в атеистической пропаганде, в атеистической борьбе с религией этому вопросу часто придается первостепенное значение.
Атеисты постоянно указывают: религия когда-то возникла. А верующие люди, в том числе христиане, утверждают: религия была изначально. Казалось бы, какая разница? Ведь не будет же физик, или биолог, или программист сетовать на то, что его наука возникла достаточно поздно. Наоборот, он скажет: моя наука сложна, поэтому она и возникла поздно, тогда, когда человечество доросло до ее понимания. Почему бы примерно так же не ответить и на вопрос о происхождении религии: мол, когда человечество доросло до понимания себя, тогда оно доросло и до понимания Бога, создав религию? Кстати, примерно так мыслил шотландский философ XVIII века Дэвид Юм, но его аргументы тут же взяли на вооружение атеисты, а Англиканская церковь его осудила.
И вопрос здесь не только в том, когда возникает религия, но и в том, почему она возникает. Ведь если религия – это учение о связи человека с Богом, о попытке восстановить эту связь, утерянную когда-то, то, безусловно, религия должна быть совечной человеку. И если мы, христиане, говорим о том, что человек сотворен Богом, то знания человека о Боге должны существовать с самого момента его сотворения. А атеистами вопрос возникновения религии решается в связи с эволюционной теорией, ведь у животных религии не было – она возникает на определенном этапе эволюции. Вот почему вопрос о том, возникает религия или не возникает, является принципиальным в христианской апологетике.
От революции до революции
Существует несколько атеистических концепций возникновения религии. Их можно условно классифицировать по тем философским школам, к которым принадлежат адепты той или иной концепции. Разбирая их, мы сначала посмотрим, насколько убедительна их внутренняя логика, потом – насколько убедительна их логика с точки зрения современной науки и, наконец, как христианство относится к этим аргументам ученых, а также и к аргументам атеистических философов.
Логика проста: если мы узнаем причину возникновения религии, то, устранив эту причину, сможем избавиться и от религии
Вопрос о возникновении религии особенно активно стал муссироваться в конце XVII века. Именно этот период – XVIII, XIX, начало XX века: от Великой Французской революции до Великой Октябрьской революции – время активных споров о религии. И, думается, споры эти так активно велись не случайно. Решение вопроса о возникновении религии непосредственным образом связано с реализацией того идеала, которым руководствовались лидеры французской буржуазной революции и лидеры русской социалистической революции, а задача была – построить атеистическое общество. Логика здесь проста: если мы узнаем, какова причина возникновения религии, то, устранив эту причину, мы сможем избавиться и от самой религии. А вот если религия существует беспричинно, существует всегда, тогда и бороться с ней бессмысленно. Вот почему и велись эти многочисленные споры атеистов с верующими.
Религия как обман
Одной из первых возникает так называемая просветительская концепция происхождения религии. Ее сформулировал и продвигал французский философ-просветитель Поль Гольбах, посвятивший огромное количество работ атеистической борьбе. Согласно его концепции, религия возникает по трем причинам: из-за страха, невежества и обмана. Думаю, что не ошибусь, если скажу: современный атеист, может быть даже не знакомый с работами Гольбаха и его единомышленников, солидарен с этими идеями.
По мысли просветителей, первобытный человек был невежественным, ведь только недавно он вышел из животного состояния. При этом жил он в страшных и невероятно тяжелых условиях. И так как он постоянно подвергался всевозможным опасностям и стихийным бедствиям (то засуха, то наводнения), так как его повсюду подстерегали болезни и внезапная смерть, вот его и мучил постоянный страх. Он не знал, как из этого страха выйти, пока не появился некий хитрец и обманщик, который воспользовался этой ситуацией и предложил человеку выход – религию – в обмен на уважение, финансовое благосостояние и, в конце концов, власть. Он назвал себя жрецом, стал манипулировать и другими таинственными терминами, которые сам и придумал, стал произносить разные заклинания, практиковать жертвоприношения и прочие действия, чтобы подчинить себе людей, не знавших, в чем причина их страданий. Люди ведь тогда не могли объяснить те явления, от которых они страдали, и этот обманщик говорил им: «Все потому, что вы не почитаете богов, не приносите им жертвы». Вот так и возникла религия.
Этот простой аргумент кажется действительно убедительным многим атеистам, и убедительность его поддерживается не столько его теоретической глубиной, сколько психологической составляющей. Ведь этой концепцией верующий представляется человеком трусливым, человеком неграмотным, человеком доверчивым.
Кстати, когда я размышлял над этой концепцией, мне вспомнилась знаменитая троица Трус, Балбес и Бывалый из кинофильмов Л. Гайдая. Ведь это же образ просветительского понимания возникновения религии! Один из них трус – всего боится, другой балбес – ничего не знает, а третий бывалый, его на мякине не проведешь, он как раз и руководит всей этой компанией, которая не может выйти разумно из той или иной ситуации. И это любимый аргумент атеистов, что все верующие – люди неграмотные, и только неграмотный пойдет в церковь, а вот ученые – они атеисты.
Насколько убедительна эта концепция?
Можно представить себе положение древнего человека и сделать иной вывод: находясь в опасной ситуации, человек никогда не будет придумывать себе неких несуществующих богов, духов и так далее, а будет стремиться преодолеть эту ситуацию. Если он попадет в шторм – он будет ему противостоять, если настанет засуха – он будет рыть колодцы или предпринимать какие-то другие действия, о которых он знает лучше нас, но не будет придумывать себе духов, которые, естественно, не помогут, если их нет, как считают атеисты. Так что эта теория хотя и «красива», как кажется многим, но абсолютно беспомощна, что и подтвердили философы более позднего времени. Уже Людвиг Фейербах, немецкий философ, Карл Маркс, тоже немецкий философ, опровергли точку зрения просветителей и выдвинули свои объяснения.
Опиум для народа и опиум народа
К. Маркс: «Религия – это вздох угнетенной твари, сердце бессердечного мира… Религия есть опиум народа»
По Фейербаху, человек придумывает богов, потому что не может правильно познать себя. Он объективирует свой внутренний мир и называет его Богом. Тут просто какая-то шизофрения, так что даже не хочется и останавливаться на этой теории. А вот Карл Маркс выдвигает свой знаменитый тезис, который, кстати говоря, буквально все цитируют совершенно неправильно. Тезис Маркса звучит так: «Религия есть опиум народа». Вот его положение: «Религия – это вздох угнетенной твари, сердце бессердечного мира, дух бездушных порядков. Религия есть опиум народа». Не для народа, а именно народа. Религия как опиум для народа – такое вполне мог сказать Гольбах: вот появляется тот самый обманщик и придумывает религию, которая успокаивает несчастных людей в их бедах. Замечу еще, возвращаясь к критике просветительской концепции: если богов действительно нет, то обманщика через пару-тройку лет разоблачат, скажут: «Ты тут нам сулил золотые горы, сулил избавление от болезней, наводнений и прочих бедствий, а где это твое избавление? Только лишний рот у нас появился, который нужно кормить, лишняя власть, которой нужно подчиняться. Зачем?!» При том что сами жрецы во все времена были людьми верующими. А из просветительской концепции вытекает, что жрецы – обманщики, люди неверующие. И из нее же вытекает и тот рецепт, который предлагают просветители, как бороться с религией: если религия возникает как обман, значит, надо, прежде всего, бороться с обманщиками, выводить их на чистую воду. А потом, конечно, надо проводить длительную работу по просвещению людей, чтобы они знали причины явлений и могли с ними бороться. Поэтому, делался вывод, с развитием науки и техники в обществе религия сама собой исчезнет.
Религия как самообман
«Нет, не исчезнет!» – говорит Карл Маркс. Потому что причиной религии является не внешний злонамеренный обман, а самообман. Религия возникает в классовом обществе. Только тогда, когда появляется класс эксплуатируемых и эксплуататоров, появляется и религия. Эксплуатируемый класс сам придумывает для себя религию. Это «сердце бессердечного мира». По мысли Маркса, религия помогает человеку остаться человеком. Человек жил раньше, конечно, в тяжелейших условиях, но тогда люди хотя бы помогали друг другу. А сейчас они разделены на классы, враждуют друг с другом, и мало того, что природа против человека, но еще и общество против человека. И вот, не желая окончательно оскотиниться, человек придумывает себе Бога – этот самый «вздох угнетенной твари, опиум народа».
По мысли Маркса, религия играла когда-то в чем-то и положительную роль: она помогала человеку остаться человеком. Ну а теперь, в эпоху капитализма, класс пролетариата получил в свои руки оружие борьбы с буржуазией; он, согласно теории научного коммунизма Маркса, этим оружием может и должен воспользоваться и построить бесклассовое общество. И вот с построением бесклассового общества только и возможна победа над религией. Если религия, по Марксу, возникает в классовом обществе, то и исчезнет она только в бесклассовом обществе. А следовательно, только социалистическая революция, по Марксу, может уничтожить религию. Ни наука, ни техника, ни разоблачение обманщиков! Всё это, конечно, помогает в борьбе с религией, но не уничтожит её. Уничтожить может только революция.
Насколько она уничтожила, мы с вами знаем. И с усмешкой можем указать адептам теории Маркса на то, что религиозные настроения в странах победившего советского строя не уменьшились, а, наоборот, как в нашей стране, люди шли на смерть ради своей веры, люди шли в лагеря, но не отказывались от нее. А многие вновь пришли к вере после того, как в нашей стране восстановилась нормальная церковная жизнь.
Религия как детский невроз
В начале ХХ века усилиями знаменитого австрийского врача Зигмунда Фрейда, создателя психоанализа, возникает еще одна концепция – ее можно назвать психоаналитической. Согласно взглядам Фрейда, религия – это невроз. Да, такой вот коллективный невроз. К сожалению, у нас нет времени углубляться в учение Фрейда, говорить о выделенных им трех уровнях «я», о либидо, бессознательном, эдиповом комплексе… Скажу только, что Фрейд строит свою концепцию, противопоставляя ее просветительской. Не боязнь природы создает религию – Фрейд прекрасно понимает, что боязнь природы приведет только к борьбе с этой природой, а религию не создаст. Инфантилизм – вот в чем причина возникновения религии.
В детстве человек чувствовал себя полностью защищенным, у него были сильный и умный отец, любящая мать, которые всё за него продумывали и всегда его защищали. Став взрослым, человек сталкивается с жестоким миром, понимает, что он не защищен от него, и ему хочется чувствовать себя ребенком. И вот эта, как пишет Фрейд, замена естествознания психологией помогает объяснить возникновение религии. Но эта замена, скорее, помогает объяснить не возникновение, а существование религии: я становлюсь, по Фрейду, религиозным, потому что мне уже объяснили, что Бог мне поможет, меня защитит.
А как возникает религия? И тут Фрейд придумывает некий миф, с которым даже и не знаю, как быть, можно ли его научно критиковать… Потому что, согласно Фрейду, когда-то где-то жило некое первобытное племя, в котором был очень могущественный глава –мужчина, которому принадлежали все женщины этого племени. Сыновья, конечно, были этим недовольны: они тоже хотели жениться – разумеется, на женщинах этого племени, своих сестрах. Но их сестры принадлежали вождю. И тогда сыновья объединились, убили своего отца и съели его, думая, что на этой трапезе они проникнутся той силой и властью, которая была у их отца. Разумеется, ничего такого не произошло, сыновья раскаялись и обожествили своего отца. Сильный при жизни стал всемогущим после смерти.
Все это Фрейд изложил в одной из своих ранних работ «Тотем и табу», и любой бы другой в старости попытался забыть об этой глупости. Но нет! Фрейд утверждает и даже настаивает, что, например, христианское причастие – это как раз воспоминание той самой трапезы, на которой сыновья потребили своего отца. Насколько научна психоаналитическая концепция – решайте сами, я с чушью спорить не умею.
Поклоняясь творению вместо Творца
Атеисты говорят: вера в богов возникает потому, что люди обожествляют природу. Они не замечают элементарной подмены понятий!
Во всех этих концепциях есть одна сложнейшая проблема – проблема, которую обозначают словом «обожествление». Вот люди обожествляют природу. Почему? Говорят, потому, что им так хочется, потому, что они слабые дети, потому, что они боятся природы, потому, что они хотят быть счастливыми после смерти, притесненные властью капитала при жизни… – И вот дается еще одно объяснение, почему возникает религия: вера в богов возникает потому, что люди обожествляют природу. Но атеисты не замечают элементарной подмены понятий. Ведь что значит «обожествить»? Обожествить – это принять за Бога. Вот я, идя по улице, могу обознаться: мне покажется, что впереди меня по улице шагает мой старый приятель, которого я, скажем, не видел лет 20. Я подбегаю к нему, кричу: «Привет, дружище!», хлопаю его по плечу – он поворачивается… и я говорю: «Извините, обознался. Со спины вы очень похожи на моего друга детства». Вот так и человек обознался: он принял за Бога какое-то явление природы – или солнце, или море, или землю. Как, собственно, об этом пишет премудрый Соломон в Книге премудрости: люди стали почитать не Творца, а именно одну из этих стихий. Или апостол Павел коротко и четко замечает: «Люди стали поклоняться твари вместо Творца» (см.: Рим. 1: 25).
Так что любая из вышеперечисленных концепций внутренне нелогична, сама по себе противоречива. И любая из названных концепций умозрительна, не подтверждается никакими историческими, этнографическими, практическими доказательствами. И поэтому к каждой из них можно относиться с точки зрения науки с очень большим сомнением.
Но те проблемы, которые не могут решить эти атеистические концепции, прекрасно решаются замечательной фразой премудрого Соломона, которую повторил и апостол Павел. Потому что люди ищут Бога, пытаются восстановить свою связь с Богом. Мы говорили в прошлой беседе о том, что такое религия. Религия – это попытка восстановить связь человека и Бога. И иногда люди, не получая откровения, как ветхозаветный народ, сами ищут Бога среди стихий. Не потому, что они боятся, не потому, что они чувствуют себя незащищенными. Конечно, в том числе и поэтому, ибо они знают, что тут их защита. И они готовы поклоняться этим богам, потому что они не вымышленные, они реальные. Это убеждение живет в сердцах людей, потому что человек есть образ Божий, человек знает Бога, хотя он забыл – полностью забыл, Кто такой Бог, как Он выглядит, ибо человек давно был изгнан из рая. Но он знает, что Бог есть, и принимает за Бога те явления природы, которые ему помогают жить: солнце, которое ему дает тепло, море, которое дает ему рыбу, землю, которая дает ему хлеб… Вот так можно объяснить возникновение языческой религии, а не этими умозрительными философскими концепциями, которые мы с вами сегодня рассмотрели.
рассказ про "поедание" настолько же правдоподобен, как рождение Афины из головы Зевса. Если человек соглашается на такое, то либо он не вполне разумен, либо просто не хочет принимать другую точку зрения. Надо ли с таким беседовать дальше?
Если же он держится за мысль о том, что "богом" стали считать какого-то значительного в прошлом человека, то даже древние люди не брали ее в расчет. Еще фараоны назвали себя богами. Но понятно, что верили этому совсем немногие, причем не далее этой страны. Разумный древний человек понимал, что это не Единый Бог, Творец всего и вся, а именно обожествленный человек. Давид почти три тысячи лет назад подчеркивает это отличие "яко Господь той есть Бог наш: Той сотвори нас, а не мы".