Как правильно говорить о Боге, можно ли говорить о Боге со всеми людьми

Богословие XXI века – какое оно? Отвечает протоиерей Александр Гук, сотрудник Богословско-исторического научно-исследовательского центра им. архимандрита Василия (Пронина) Мукачевской епархии УПЦ.

– Отче, как правильно говорить о Боге? Существует ли специальный язык богословия?

– Ваш вопрос затрагивает тему о том, что такое правильное знание о Боге и правильное изложение этого знания. Над этим трудились все Семь Вселенских соборов. В итоге мы располагаем исчерпывающей духовной сокровищницей, которой необходимо делиться со всеми людьми. Наиболее зримым воплощением такой возможности являются наши храмы с их архитектурой, иконографией, церковными песнопениями и всей совокупностью богослужебного содержания. Все это составляет правильное знание о Боге. В этой зримости и присутствует язык богословия. Владеть им – значит «прочитывать» всю целостность храмового пространства: церковную архитектуру, церковную музыку, иконографию, богослужебное чинопоследование и т. д. Для всякого человека, желающего постигать эту целостность, она и является «специальным языком богословия».

– Можно ли говорить о Боге со всеми людьми?

– В данном случае вспоминается классическая формула выдающегося церковного писателя III века Тертуллиана: «Всякая душа по своей природе христианка». Гениальная мысль, свидетельствующая о том, что человек как творение Божие ищет своего Творца. И в этом смысле ему нужно всячески содействовать. Поэтому призвание Церкви заключается в том, чтобы для всех без исключения сделать доступной такую возможность. Но поскольку человеческая личность неповторима в своей судьбе (расовая принадлежность, социальный статус, исторические и все прочие особенности среды обитания и т. д.), то способы осуществления такой возможности разнообразны и зависят от этих особенностей.

– Что такое христианская этика?

– Основная цель христианской этики в том, чтобы свидетельствовать об абсолютности Божественного закона. Это значит, что его суть и содержание не зависят от времени и пространства. В противном случае этика становится релятивной (относительной) и, соответственно, нехристианской. Релятивность допускает искажение нравственных критериев в зависимости от «конкретных обстоятельств». Так можно «оправдать» этику «господ и рабов» (Ницше), каннибализм, половую распущенность и т. п. Наш современный мир в этом отношении весьма проблематичен, поскольку нравственный релятивизм становится все более очевидным.

– Какие актуальные проблемы современного богословия?

– Утверждение не относительности, а абсолютности Божественного закона. Эта задача всегда была насущной, а в наше «релятивное время» особенно востребованной. Современная технологическая цивилизация со своим «исследовательским пафосом» преподносит и новые проблемы (генная инженерия). Под угрозой оказалась сама биологическая сущность человека, когда нынешний «экспериментатор» внедряется в Святая святых человеческой природы – генетическую структуру. Последствия таких действий предсказать невозможно. В этом вызов для современного богословия. Оно вынуждено формировать свое отношение к явлениям, которых прежде не было (искусственное оплодотворение, эвтаназия). Помимо ядерной и экологической угрозы стала реальностью еще более опасная – психологическая. В этом отношении предсказывают психологические отклонения планетарного размаха. Симптомы уже имеются: ожидание космических катастроф, нашествие «инопланетян» и т. п. Современному богословию все это нужно осмыслить, основываясь на духовной мудрости исторического опыта Церкви.

– Богословие XXI века – какое оно? Чем оно отличается от предыдущих столетий и эпох?

– Богословие XXI века вынуждено учитывать контекст своего времени – технологический глобализм и этический релятивизм. В некотором смысле язык богословия, особенно в сфере образования, должен быть более «технологичным» (с привлечением современных методов изложения богословских дисциплин). И в прошлом богословие осознавало такую необходимость (например, в эпоху Вселенских соборов наполнение «эллинской формы» христианским содержанием). Поэтому этот опыт актуален и для современного богословия. Его отличие от предыдущих эпох состоит в необходимости обращения к «новому человеку», взращенному как положительными, так и отрицательными проявлениями современной цивилизации, имеющей тенденцию к «тотальному нивелированию» онтологических, гносеологических и этических составляющих этого человека.