И милость к падшим призывал…

В 1954 г. 25 августа был пострижен в монашество Иван Дмитриевич Павлов – архимандрит Кирилл. Исполняющий обязанности духовника братии Троице-Сергиевой Лавры архимандрит Захария (Шкурихин) рассказывает старце Кирилле.

Я только исполняющий обязанности духовника братии, потому что духовником у нас до сего дня является отец Кирилл (Павлов). И наверное, это одна из причин, почему старец жив. Даже врачи разводят руками, удивляются: как может жить человек столько лет, когда не в состоянии ни есть, ни глотать. Тем не менее Господь его хранит, значит, он еще нужен – нужен его подвиг молитвы за братию. Есть мнение, что старец страдает за наши грехи, за тех, кого он прощал и разрешал, не давая епитимьи. Отец Кирилл все брал на свои плечи, страдая за наши грехи. У него у самого всегда было много болезней: стоит имплант луковицы двенадцатиперстной кишки после перенесения частых обострений язвенной болезни, батюшка был оперирован по поводу двусторонней грыжи, неоднократно болел воспалением легких, перенес, возможно, другие болезни, о которых я не знаю.

О старцах говорить всегда непросто, потому что их внешняя жизнь кажется совершенно однообразной. С утра до вечера одно и то же: с утра братский молебен, потом послушания, трапеза, правило, отдых – если бывает, вечернее богослужение, вечернее правило…

Архимандрит Захария (Шкурихин)

Впервые я увидел отца Кирилла в 1980 г. Это была первая седмица Великого поста. Всегда в Великий пост на первую и Страстную седмицы отец Кирилл приходил в Семинарию, проводил общую исповедь, затем в Церковно-археологическом кабинете в Троице-Сергиевой Лавре, исповедовал профессоров, преподавателей Академии, владыку ректора, кого-то из студентов. Когда я впервые увидел отца Кирилла, то был поражен его внешним видом – аскетичным, изможденным, у батюшки были глубоко запавшие глазницы («неужели слепой?» – подумалось). Отец Кирилл говорил негромко, но его было очень хорошо слышно во всем храме. В тот день он сказал небольшую проповедь о тех грехах, которые случаются среди семинаристов и которым не место в духовных школах. Отец Кирилл говорил с очень большим сердечным переживанием, болью…

Впервые попав в монашеский корпус, я физически ощутил, насколько все здесь пропитано молитвой. Келья отца Кирилла была небольшая, со множеством икон, картин духовного содержания, лампадочек, а также большой частью камня преподобного Серафима Саровского, на котором он молился. На Святую Пасху батюшку всегда поздравляли, и он, радостный, очень тепло всех принимал, вручал подарки, деньги, кажется, по 10 рублей – довольно много по тому времени. Помогал он и мирским, причем некоторые так называемые духовные чада, как потом выяснилось, этим откровенно злоупотребляли.

Великая Суббота

Батюшка очень любит монашество, сам он настоящий монах. И он очень серьезно относился к выбору человеком жизненного пути. Если видел, что человек колеблется, что у него не твердое решение в желании стать иноком, – советовал искать вторую половину. Но если чувствовал твердость намерения, или Господь ему как-то открывал – благословлял идти в монастырь. Иногда спрашивали: какую хорошую обитель посоветуете, батюшка? – отвечал: ищите сами, по душе вашей чтобы было…

Благословение старца Кирилла

Для меня особенно памятна первая седмица Великого поста 1983 г. – тогда я уже учился на I курсе Академии. Помню, зашел в ЦАК, дождался своей очереди на исповедь, встал на колени и кратко рассказал батюшке всю свою жизнь, собственно, не жизнь, а грехи. Спросил, всячески скрывая свое сердечное желание, тяготение к монашеству: «Батюшка, как вы благословите, что посоветуете: идти в монастырь или искать вторую половину?» Отец Кирилл задумался. Для меня это время показалось вечностью – решалась моя судьба. И вдруг он произнес удивительные слова: «Знаете, во что бы то ни стало, как можно быстрее вы должны оказаться в нашем монастыре». Меня это очень окрылило, я начал проходить необходимые собеседования с классным наставником (ныне митрополитом Евлогием), инспектором Академии, владыкой ректором. Все благополучно и быстро с Божией помощью уладилось. Наместник монастыря отец Евсевий принял меня в Великую субботу перед Пасхой – 8 мая 1983-го – и благословил стать послушником монастыря. А 30 ноября 1983 г., в день традиционного пострига, я был пострижен в монашество. Отец Кирилл в тот день меня постригал одного. С того момента я стал каноническим духовным сыном отца Кирилла.

Тело спит, душа молится

Обычный день батюшки – братский молебен у раки Преподобного Сергия, на который он никогда не опаздывал, исповедь народа в «посылочной» – до и после обеда, молитвенное правило. Вечером он бывал в келье, читал письма, отвечал на них. Тогда можно было к старцу прийти, задать какие-то вопросы. Помню, я был еще послушником, и мне как-то очень тяжело стало на душе от каких-то своих греховных воспоминаний, духовной брани. Я пришел к отцу Кириллу, который в этот момент читал письма, сидя в кресле, и поделился с ним своей бедой. Он наклонился надо мной, и я как будто ощутил невыразимое тепло, охватившее всего меня. И из моей души, моего сердца все переживания, скорби, тяжести – мгновенно ушли. И в душе воцарилась тихая радость. Я был очень удивлен такой быстрой перемене моего внутреннего состояния.

Я старался всегда ходить к батюшке на правило, которое совершалось перед обедом в 12 часов. Отец Кирилл приходил из посылочной, где он принимал людей мирских, и мы читали три канона с акафистом Иисусу Сладчайшему. Затем батюшка сам уже читал Псалтирь – одну кафизму или более, Апостол и Евангелие. Иногда, бывало, кто-нибудь на Правиле засыпал от переутомления, и тогда батюшка говорил: не трогайте – тело спит, душа молится. Иногда кто-то опаздывал на Правило, и ему не доставалось прочитать ничего. Тогда батюшка в конце нашей встречи возглашал: «Отцу такому-то (иеромонаху, иподиакону), пришедшему в двунадесятый час на Правило, так, что ему не досталось прочитать акафист, – многая лета». И все пели «Многая лета». И это было удивительно. А брату, которого вроде и не ругают, а хвалят, многолетие поют, в следующий раз было стыдно опаздывать к батюшке на Правило.

Архимандрит Кирилл (Павлов) у мощей Преподобного Сергия

Батюшка всегда был очень сосредоточенным, хотя внешне никогда не показывал своей сугубой молитвенности, не носил четок – некоторых это даже смущало. Братья считали, что батюшка Иисусову молитву читает непрестанно, поэтому четки ему просто не нужны.

Тайны исповеди

Отец Кирилл говорил: семинаристов исповедовать или братию – это не трудно, а вот мирских людей – тяжело. Тем не менее батюшка нес этот крест.

На исповеди он молчал, не задавал вопросов, если только его самого о чем-то не спрашивали. Если спрашивали – кратко и четко отвечал, никогда никого не ругал. Исключение составляли серьезные проступки. Я, помню, был уже духовником богомольцев, когда отец Кирилл строго меня отчитал. «Ты монах, куда ты лезешь, ты не знаешь, что такое семейная жизнь, нельзя в ней давать такие категоричные советы, наставления».

Батюшка никогда никого не осуждал. Его келейник как-то меня предупредил: если ты задаешь отцу Кириллу вопрос и прямой честный ответ предполагает осуждение кого бы то ни было – батюшка будет молчать.

Два раза отец Кирилл исповедовался у меня. Все ушли, он снимает епитрахиль, надевает на меня: «Поисповедуй меня». У меня, конечно, душа перевернулась! И вот батюшка каялся очень смиренно, кротко – в таких мелочах, о которых я сам на исповеди никогда не говорил. Потом, когда я анализировал эту исповедь, подумал: наверное, батюшка за меня каялся, показывал мне, что нужно исповедоваться во всем, в том числе в этих грехах.

Архимандрит Кирилл (Павлов) в Крыму

Некоторые считали, что батюшка прозорливый. Я не могу этого сказать, потому что явных фактов не знаю. Даже наоборот, мне один студент рассказывал: у него как-то возникли проблемы из-за квартиры, которую он получил по наследству. Он решил посоветоваться с отцом Кириллом – как поступить. И когда батюшка шел из Троицкого собора утром после братского молебна, окруженный толпой своих духовных чад, студент протиснулся к нему и на ухо стал рассказывать о проблеме. А в это время батюшку теребят со всех сторон: благословите, помолитесь и пр. Батюшка всем отвечает и одновременно его слушает. Дошли они до проходной, отец Кирилл говорит: вот так поступи. «Это решение, – рассказывал студент, – меня как-то сразу сильно смутило, думаю, наверное, батюшка не совсем меня понял». И он пришел еще раз к отцу Кириллу вечером и в спокойной обстановке все ему рассказал. И батюшка дал совет, диаметрально противоположный первому. Это показывает, что как раз не прозорливость была у отца Кирилла, а рассудительность.

Живи не как хочется, а как Бог велит

Батюшка старался строго соблюдать церковные каноны. У нас был печальный случай в обители, когда два брата ехали на машине и шофер – иеродиакон – уснул за рулем. Автомобиль перевернулся, пассажир погиб, а водитель получил тяжелую травму, но остался жив. Он поправился, прошли годы, и его решили рукоположить. Отец Кирилл был против. Сказал: нет, его рукополагать нельзя, поскольку из-за него погиб человек. Другой случай – студент, выпускник Академии, полюбил девушку. Но у нее были канонические препятствия для того, чтобы быть матушкой, супругой священника. Жених пришел к отцу Кириллу, тот сказал: «Нет, нельзя, брат, здесь много девушек учится, ищи другую». Он – к помощнику отца Кирилла, тот тоже отказался благословить брак. Опять к отцу Кириллу. Батюшка говорит: «Иди тогда к владыке». А владыка сказал: «Это же не твоя проблема, а ее, не переживай, Бог благословит, женитесь». Они поженились. Прожили лет 15, с четырьмя детьми она ушла от него, и у него осталась тяжелая душевная травма.

Батюшка всегда стоял за соблюдение поста. Один брат рассказывал: у него возникли проблемы со здоровьем, он решил ослабить пост и пришел к отцу Кириллу за благословением на молочное. А тот спрашивает: «Отец, а ты помнишь, как я умирал, но молока не пил?» А у батюшки были язвы. И тот брат рассказывает: «Мне стало стыдно. Действительно, отец Кирилл такой больной, а пост никогда не нарушал. И я тоже не стал этого делать».

Отец Кирилл был очень воздержанным, особенно это касалось винопития. Сам никогда ничего не употреблял. Неслужащих не благословлял даже пить запивку. Раз не служил – никаких запивок. Потому что знал, как потихонечку можно привыкнуть к спиртному.

Отец Кирилл мужественно переносил болезни. Помню, как он заболел чем-то вроде бронхита, и я предложил испытать народное врачевание – компресс из редьки. Он согласился. Мы все сделали, и он мгновенно уснул, хотя подобный компресс жжет очень сильно. Спустя несколько часов мы сняли повязку и в одном месте обнаружили живую рану. А батюшку, оказывается, уже лечили чем-то химическим и сожгли кожу, а мы на это больное место поставили компресс. И отец Кирилл ни слова не сказал, что больно. Говорю: «Батюшка, простите». – «Нет-нет, что вы, это ничего. Главное – чтобы выздороветь».

Система зла

В 2000 г. в Лавре заседала Богословская комиссия, решался вопрос об отношении верующих к ИНН, и батюшка наотрез отказался в ней участвовать, а после не подписал решения комиссии, сказал: когда человек принимает номер, он входит в систему зла, систему контроля над человеком.

Помню, узким кругом мы тогда собрались у отца Кирилла и стали предлагать ему различные решения – что делать. Но батюшка ничего не благословлял. Только молиться. А потом его ближайший ученик очень правильно сказал, что если борьба с ИНН, паспортами, карточками, кодами не растворена глубоким смирением, то она обречена на провал. Потому что человек непременно впадает в гордыню, в тщеславие, его начинают хвалить: вы святой, вы подвижник, вы исповедник.

Нужно хорошо все взвесить и обдумать. Когда ко мне обращаются с просьбой «батюшка, благословите принимать или не принимать что-нибудь такое» – я говорю: решайте сами. Почему? Потому что я живу в монастыре, никто ИНН мне не присваивал. Если б я сказал: «Я не брал ИНН – и вы не берите…» А поскольку сам я такой борьбы не вел, как могу другим рекомендовать? Думаю, что на спасение это не влияет. Потому что на спасение прежде всего влияет наша греховность или праведность.

Помню, поначалу, когда только появились эти штрих-коды, я и сам все соскабливал, вырезал, стирал. А потом прошло время – рукой махнул. Читал как-то книгу, брошюрку против ИНН, против штрих-кодов, переворачиваю ее, а сзади на обложке – штрих-код.

Блаженны миротворцы

При этом в обычной жизни батюшка старался всех мирить. Помню, два брата старших поссорились – один подозревал другого в чем-то нехорошем. И вот на Пасху отец Кирилл попросил их оставить вражду. И они помирились, к общей радости всех окружающих.

Другой случай чуть было не закончился трагедией. На проходной в монастыре один, видимо, не совсем здоровый человек, приехавший с Кавказа, с кем-то из монахов поговорил, и тот якобы пообещал ему вынести книги духовного содержания. Брат ушел, а кавказец остался ждать. Прошел час, второй, никто не выходит. Идет отец благочинный. Кавказец – к нему: ваш монах обещал вынести литературу и ничего не выносит. Тот спрашивает: а кто обещал? Дежурный по проходной (а там мирские люди работают) говорит: я не видел того монаха, но, наверное, это архимандрит такой-то и называет имя архимандрита. А дальше мне уже тот самый архимандрит рассказывал, мы с ним в очень близких отношениях были. Говорит: «Слышу стук в дверь кельи, открываю – стоит благочинный: «Тебя тут два часа ждет на проходной человек, ты ему обещал книжки и не выносишь». Впихивает мне этого кавказца и захлопывает дверь. Кавказец достает кинжал, подносит к горлу и кричит: такой-сякой, я жду тебя два часа. И колет. Я перепугался до смерти. Говорю: «Тут есть старец святой, книги у него, это от него книги… Пойдем туда…» А они на одном этаже жили с отцом Кириллом. И, слава Богу, батюшка был на месте.

«Я завожу этого кавказца разъяренного к отцу Кириллу, – рассказывает архимандрит. – Батюшка все понял… Сам-то я ушел в свою келью, закрылся там на все замки, сижу трясусь. А отец Кирилл кавказца успокоил, собрал ему целую сумку книг и отправил с миром. Тот говорит: «Я буду в ауле Христа проповедовать».

Если случались споры, какие-то ссоры, все шли к отцу Кириллу, он говорил свое слово – это было «последней инстанцией», авторитет батюшки был непререкаем.

Мы ничего не знаем друг о друге

Батюшка был на Сталинградском фронте. Он как-то обмолвился, что впервые заболел воспалением легких под Сталинградом. Рассказывал, как целый месяц они лежали в снегу, в окопах, и там он простудился.

После Сталинграда батюшку отправили в дисбат (дисциплинарный батальон, в котором отбывали наказание военнослужащие, совершившие уголовные преступления). Он рассказывал, что ему предложили стать членом компартии без кандидатского стажа, но он отказался. Один из келейников свидетельствовал: батюшка подтверждал ему – он действительно возглавлял защиту знаменитого дома сержанта Павлова в Сталинграде. Его мирское имя – Иван Дмитриевич Павлов. Правда, в газетах писали, что сержант Павлов был мусульманином. Конечно, для мусульманина фамилия не самая характерная.

Мы очень мало знаем об отце Кирилле. Мы вообще ничего не знаем друг о друге, в монастыре не принято рассказывать, вспоминать мирское прошлое, даже прежние имена никто не знает, фамилии тем более. А батюшка к тому же всегда был очень смиренным, скромным. У него была награда, второй крест, он надевал его только один раз в году – на Пасху. В День Христова Воскресения по просьбе братии батюшка служил с двумя крестами.

В келье у батюшки все обветшало, и, помню, как один брат, его келейник, предложил сделать ремонт. У отца Кирилла висела простенькая люстра 40–50-х гг. прошлого века, а ему повесили красивую, фарфоровую. Через пару недель она пропала – опять появилась старая. А новую батюшка пожертвовал в храм.

Библейские чтения

По нашему монастырскому преданию, батюшка в юности на занятиях старался отвечать плохо – так боролся с бесом тщеславия, и поначалу педагоги ставили ему плохие оценки. А потом поняли, что знания у него прекрасные, и начали оценивать высоко. Потому что батюшка действительно знает Священное Писание и весь Новый Завет наизусть. Проповеди его были красивые, стройные, он цитировал огромными кусками Священное Писание. Последние годы у батюшки проводились Библейские чтения: вечером, часов в девять, около 30 минут читали Библию, святых отцов – «Лествицу» Иоанна Лествичника, Авву Дорофея, третий и четвертый тома «Добротолюбия», «Луг духовный» и многие другие книги. Батюшка никогда практически не комментировал то, что читал. Если кто-то задавал вопрос по Священному Писанию, отец Кирилл предлагал ответить тем, кто имел высшее образование, – архимандриту Исаие или мне.

У батюшки были колоссальные нагрузки, просто синдром хронической усталости. Помню, читает он Библию или святых отцов и – мгновенно – на полуслове отключается. Я сижу рядом, пугаюсь – думаю – батюшка умер, или приступ у него какой. Но проходит несколько секунд – и отец Кирилл приходит в себя. «Отец Иаков, – говорит он келейнику, – дай мне водички». Выпивает несколько глотков и снова становится бодрым.

На исповеди частенько, бывало, смотришь – батюшка начинает понемногу клониться. Сердце болит, думаешь: батюшка, миленький, сколько же времени он на нас тратит, сколько сил!

Любовь все покрывает

В монашеской жизни случаются тяжкие искушения, бывает, кто-то из монахов падает, оставляет монашество, это, конечно, всегда очень тяжело.

Батюшка милостиво относился к таким людям. Как раз в те годы, когда я только пришел в монастырь, один иеродиакон покинул обитель. Он лечился у врача, женщины много старше его, у нее был ребенок от первого брака, 15 лет мальчику. Лечила она нашего иеродиакона, лечила и вот долечила до того, что он оставил монастырь, был лишен сана, монашества. Ребенок у них родился. Но отец Кирилл не оставил его. Я сам лично видел фотографии – батюшка в гостях у этого бывшего иеродиакона. Стол накрыт, отец Кирилл, этот брат наш с ребеночком маленьким, младенцем, супруга его и рядом почти в рост с нашим братом – сын этой женщины от первого брака.

Как Господь милостив ко всем, так и батюшка – не отверг его.

Батюшка очень любил животных. У него кошечка жила в посылочной, он кормушки для птичек вывешивал с семечками. Даже выписывал журнал «Юный натуралист». Помню, говорит: послушайте, какой интересный рассказ, – и читает. А рассказ о том, что где-то на севере Карелии было поверье, что в озере водится нечистая сила. И два исследователя решили посмотреть на все своими глазами. Пришли на берег озера, заняли позиции боевые с ружьями. Один из них рассказывает: «Смотрю, плывет бочка по озеру, приближается к нам. Вдруг выныривает это существо, поднимает голову, у него огромные красные горящие глаза, которые в упор смотрят на меня. Меня парализовало, какое там ружье! Я просто окаменел от ужаса! А оно посмотрело, нырнуло, и только круги по воде пошли. Через несколько минут мы пришли в себя, никакого желания вести дальнейшие исследование ни у кого не было. Еле живые ушли».

Образ верным словом и житием

Как-то отец Кирилл служил позднюю литургию в Трапезном храме, и, видимо, больной человек бросил в него камень. По счастью, булыжник пролетел мимо батюшки и попал в икону «Воскресение Христово». Были и другие моменты, когда на жизнь отца Кирилла покушались. Господь, слава Богу, его хранит.

Сегодня батюшка живет, конечно, каким-то чудом, Промыслом Божиим и нашими молитвами. Один наш брат сказал, что батюшка – это удерживающий. Помните, как у апостола Павла: «Ибо тайна беззакония уже в действии; только есть теперь удерживающий, доколе он не будет отнят от среды» (2 Фес. 2:7).

Молитва отца Кирилла – удерживающая нашего времени. Один афонский архимандрит, наш русский брат, говорит: батюшка у нас здесь, на Святой Горе, часто бывает, духом с нами присутствует.

Напоследок вот что я вам скажу, дорогие. Духовный опыт отца Кирилла или другого подвижника передать на словах очень сложно. Пришли монахи к Антонию Великому, расспрашивают его о духовной жизни, а один посетитель молча сидит. Говорит ему Антоний: «А что же ты ни о чем не спрашиваешь?» А он отвечает: «Отче, мне достаточно только смотреть на тебя».

Вот так и с отцом Кириллом. Он очень мало говорил, особенно если его не спрашивали. Но большое значение имел его личный пример – надо было видеть его лицо, всегда радостное, улыбающееся, слышать его ласковые слова: «Добрым людям – добрый вечер», «Вы как в раю, Ваше преподобие», – от него веяло любовью. Как Господь сказал в Евангелии: «…Научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем, и найдете покой душам вашим» (Мф. 11:29).

Глядя на этот живой пример, ты понимал: нужно жить и делать так же.