Мы кормим наших детей не нежностью и любовью, а скорбью и ссорами

Священник Спиридон Василакос родился в городе Пирее, Греция. Окончил богословский факультет в Афинском университете. В 1995-м году рукоположен в диакона, а в 1998-м году – в иерея в городе Тива нынешним афинским архиепископом Иеронимом. В настоящее время служит в храме св. евангелиста Луки в Тивеи, руководит местной церковной радиостанцией.

Это тема очень важная. Наверняка часто мы не осознаем, что отношения между двумя людьми в браке являются очень важной школой, настоящим университетом. Проблемы начинаются тогда, когда в браке отношения между семейной парой перестают быть любящими и становятся полем для взаимного уничтожения. Я часто говорю молодым людям, которым предстоит жениться, молодым супругам, вступающим на общий семейный путь:

– Будьте осторожны, вас подстерегает страшный враг!

А они недоумевают. Какой враг? Мы сейчас вступаем на семейный путь. Их мысли приходят в смятение и передаются друг другу. Я снова повторяю им:

– Это очень опасный враг.

Они снова недоумевают. Вижу их недоумение, а также и страх, который отпечатывается на их лицах.

– Какой враг, батюшка?

Этот враг – эгоизм. Когда ты вступаешь на общий семейный путь с другим человеком, то принимаешь Божию благодать и идешь по этому пути. И никогда не думай, что враг, которого ты должен победить, – это недостатки твоей половинки. То, что необходимо преодолеть, – это твой эгоизм. Если каждый из нас преодолеет свой эгоизм, то брак действительно станет любящим сообществом с гармоничными взаимоотношениями и будет иметь Божию благодать, вместо того чтобы стать полем взаимного уничтожения. Когда брак является любящим сообществом, тогда он становится важным университетом для ваших детей. Но давайте посмотрим, что говорят об этом отцы Церкви. Что является «начальной школой» для человека?

Мы бы ответили, что это семья. Но семья, отношения между супругами – это уже «средняя школа». Что же является «начальной школой»? Утроба матери. Вот почему отцы Церкви советуют матерям быть особенно внимательными в этой, столь волнительной и нежной, стадии беременности. Ничто из того, что создал Господь, не случайно. Не случайно и то, что утроба матери находится точно под сердцем, потому что ребенок питается не только от пуповины, но и от ударов сердца матери. В утробе ребенок чувствует ее любовь. Отцы Церкви говорят, что мать должна быть особенно внимательной, избегать любого напряжения, молиться, регулярно причащаться, проявлять ласку к младенцу, ласково разговаривать с ним и петь ему песни. Вот об этом говорят отцы Церкви, чтобы передать ребенку веру, Божию благодать, радость, надежду, теплоту, нежность.

Преподобный старец Порфирий Кавсокаливит

Я расскажу вам об одном случае из жизни святого старца Порфирия Кавсокаливита. Его канонизация – это великая радость и огромная победа для человечества. Когда благодать Божия открывает нам святого, то через него человечество побеждает зло. Вот почему мы все рады святому. Святой – это приношение от всего человечества. Старец Порфирий имел духовное чадо – университетского преподавателя. У него была следующая проблема. Когда студенты на переменах выходили из аудиторий или когда он находился в многолюдных местах, где было очень шумно, то он испытывал сильную головную боль. Ничего не помогало – ни лекарства, ни обезболивающие мази. Компьютерная томография и рентгеновские снимки не обнаружили причину его головной боли. Он пришел к старцу Порфирию.

– Батюшка, у меня такая вот проблема. Что это такое?

Святой Порфирий сказал ему:

– Дитя мое! – Он говорил медленно и очень благостно. – Я хочу, чтобы ты пошел к своей матери и спросил ее: когда она была беременна тобой, как твой отец вел себя с ней?

Он был средних лет, а его матери было уже 85 лет. Мужчина приехал к ней и спросил ее:

– Мама, ответь мне, пожалуйста!

– Что, дитя мое?

– Когда ты была беременна мной, как отец вел себя с тобой?

Она заплакала.

– Почему ты плачешь, мама?

– Потому что у нас уже было много детей, и мы не могли их содержать. Твой отец хотел, чтобы я сделала аборт, но я настояла на том, чтобы этого не делать. И когда он приходил домой, то кричал и бил меня по животу.

«Начальная школа» – это материнская утроба, где ребенок учится молитве и любви

Только представьте себе, что происходит: младенец в материнской утробе слышит крики и испытывает боль. Он вырос, стал 50-летним мужчиной, и когда слышит громкий шум, то сразу же у него возникает головная боль. Это то, что он получил в утробе матери. Поэтому «начальная школа» – это материнская утроба, где ребенок учится добру, уважению, нежности, молитве и любви. Вот почему мы должны быть очень внимательными.

Трудно воспитывать ребенка. Подумайте, мы были в Раю, в утробе Божией любви, наслаждались ею, – и что мы сделали? Мы захотели уйти из этого Рая. То есть несмотря на всю любовь, молитву и внимание, которые даем нашим детям, мы никогда не должны забывать о том, что может произойди провал в воспитании ребенка. Бог дает нам любовь в Раю, питает, окутывает ею, и мы не должны в провале обвинять Бога, а только нашу неспособность принимать Его любовь. Вот почему воспитание ребенка является очень трудным делом. Здесь обязательно необходимо присутствие Божией благодати, усиленной молитвы и внимания, чтобы мы могли воспитывать не только словами: наши слова могут дать очень мало, но в первую очередь наш образ жизни может дать что-то нашим детям.

Если родители проявляют эгоизм, это делает ребенка напряженным, это похоже на рану и выражается в его переходном возрасте. Приведу один пример. Сын раздражает свою мать. Почему? Потому что у него переходной возраст. Переходной возраст – это бурное море. «Ребенок находится в море, тонет, совершает судорожные движения, кричит, – говорит свт. Иоанн Златоуст, – и ты должен быть скалой, об которую ударится волна пубертата, и, не жалуясь, в полной тишине, пресечь ее порыв». В подростковом возрасте у детей много напряженности. Неужели ты ее усилил, оставляя ребенка расти в напряженной обстановке?

Однажды меня впечатлила следующая ситуация. Я был в одном доме, и приехал брат человека, который жил в этом доме, со своей женой и ребенком. Вы знаете, как обычно бывает, когда встречаются два брата: они шутят, вспоминают свое детство и повышают немного свой голос. Вдруг ребенок, которому было пять или шесть лет, заплакал. Мы удивились.

– Что случилось? Ребенок испугался? – спросил я.

А его мать говорит:

– Нет, батюшка! Он не испугался. Просто ребенок никогда не слышал, чтобы мы дома громко разговаривали.

Этот случай его удивил. Эта атмосфера была ему чужой. Подумайте только, в какой атмосфере он вырос, в каком мире? Я не знаю, питаем ли мы наших детей спокойствием, тишиной и кротостью? Если нет, то почему мы тогда беспокоимся о том, что они испытывают напряженность в подростковом возрасте? Почему мы беспокоимся о том, что дети сами создают напряженную обстановку в своих семьях? Кто передал им эту напряженность? Кто создал это состояние?

Когда ты на всю громкость включаешь радио, а затем делаешь звук тише, то тебе кажется, что дом – это кладбище, потому что ты привык, чтобы оно работало на максимальном звуке. Дети живут в ужасном напряжении.

Привожу примеры для того, чтобы мы могли понять и отыскать нашу ответственность. Приведу другой пример. Супружеская пара разговаривает с ребенком:

– Ты очень неопрятный! Ты похож на своего отца!

Или:

– Ну, почему ты так кричишь? Ты точно как твоя мать!

Мы врываемся в жизнь другого человека, топчем его ногами, и свидетелем этому становится ребенок

Вместо того чтобы отец похвалил мать, и мать – отца, что мы делаем? Ставим в неловкое положение другого человека. И, разумеется, уходим от ответственности, потому что отрицательные качества, которые имеет ребенок, будто бы унаследованы не от тебя, а от кого-то другого. Мы уходим от ответственности и тем самым делаем своего ребенка безответственным. Так он никогда не научится брать на себя ответственность.

Когда «входишь» в жизнь другого человека, ты должен сделать это так, как священник заходит в алтарь: с благоговением, то есть полностью уважая его жизнь, мнение, свободу. А мы, как завоеватели, врываемся в жизнь другого человека, топчем его ногами, унижаем, и, разумеется, главным свидетелем всему этому становится ребенок.

Ко мне приходят супруги, чтобы высказать свои жалобы, и тогда я чувствую себя судьей. Я это искренне говорю вам. Один не проявляет ответственности, второй обвиняет, и никто не видит своих ошибок.

Мы живем в доме с нашими детьми, но готовим ли мы их быть ответственными? Часто мы слышим слова: «Оставь, ты не знаешь, как это делается! Не делай этого, а то все испортишь!» Мы не оставляем детям пространства для действий, чтобы они почувствовали ответственность, проявили инициативу. Это большая ошибка. Завтра они то же самое сделают в своей семье. Большинство из нас уже родители, бабушки и дедушки. Просили ли мы когда-нибудь прощения у наших детей за какую-то свою ошибку? Только не говорите мне, что мы не допускаем ошибок. Существует ли более ценный урок для моего ребенка, чем то, что я попрошу у него прощения за свою ошибку? Или поблагодарю его за то, что он сделал. У нас дети учатся просить прощения, признавать свои ошибки и брать на себя ответственность, быть благодарными другим людям и говорить: «Спасибо!» Существует ли более ценный урок, чем этот?

Необходимо обращать огромное внимание на то, что мы говорим

Слова – это великое оружие, которое Господь дал нам, это великий дар Его любви, который сильно и проникновенно влияет на нас. Однако слово может все разрушить – и особенно если это слово отца или матери, – но оно может и все восстановить и сбалансировать. Необходимо обращать огромное внимание на то, что мы говорим.

Мы поощряем ребенка за его успехи, то есть нас интересует, чтобы он делал уроки, чтобы в школе получал хорошие оценки, чтобы поступил в университет. И это прекрасно. Но как быть с нравственными ценностями, которые являются основой нашей жизни? Нравами? Духовностью? Я похвалил своего ребенка за то, что он в школе получил хорошую оценку, но когда увидел, что он дома молится, вознаградил ли я его за это? Пошел ли я купить ему что-то? И сказал ли я ему:

– Возьми, это тебе!

– Зачем? Ведь мы же нечего не празднуем.

– Я праздную!

– Что ты празднуешь?

– Огромную радость!

– Какую радость?

– Я видел, что ты молился!

Нужно быть внимательнее к своим словам. Все, что делают мать и отец, поверьте мне, все это является уроком. То, как мать готовит, – это урок. Приготовление пищи – это самоприношение. Представьте себе, ребенок видит, как его мать с радостью приносит любовь через пищу всем своим домочадцам. Что она это делает с радостью. Чтобы ребенок видел, как его отец заходит в дом и с радостью обнимает мать и целует своих детей. Знаете ли вы, что тогда произойдет? Что-то очень простое – ребенок будет ждать своего отца.

У моего деда была тактика, на которую мы злились, особенно когда подросли и хотели подольше побыть на улице. Он говорил:

– В полдевятого садимся ужинать.

– Ну, хорошо, ты ужинай, а мы попозже придем!

Мы говорили себе: «Да ладно, мы не придем ужинать. Придем в 21:30, он проголодается и сам поужинает».

Но дедушка сидел за столом с пустой тарелкой и ждал нас:

– Дети, где же вас носит, где вы ходите?

Мы говорили себе: «Давайте вернемся в 22:00, он проголодается и поест, и пойдет спать, он рано ложится спать». В десять часов вечера дедушка ждал нас за столом. Нам стало стыдно. И мы стали приходить ужинать в 20:30. Тогда мы злились, не понимая того, что наш дед хотел, чтобы мы собрались вместе, потому что трапеза – это нечто священное. За столом мы разговаривали, друг другу раскрывали себя, делились тем, что мы проживали за весь день, он рассказывал нам о разных вещах, он делился своим жизненным опытом, поощрял или порицал нас. Где еще можно такое встретить? В игре? Он не мог быть постоянно с нами. А только за столом.

А сегодня каждый кушает в удобное для него время. Я согласен, что сейчас тяжелые времена, я это понимаю, один работает до обеда, другой до вечера. Да, но мы должны что-то сделать, чтобы встречаться вместе. Необходимо найти время, чтобы вечером мы вместе собрались, хотя бы на полчаса. И поинтересоваться:

– Как дела, дети, как прошел ваш день?

Однажды одна женщина пришла ко мне и сказала:

– Ой, мой ребенок покидает меня! Он будет учиться в Александрополисе, в Комотини. Я беспокоюсь, что он будет далеко от меня.

– А ну-ка, скажи мне, когда он был дома, ты видела его?

– Видела ли я его, батюшка? Он делал уроки в своей комнате, я готовила кушать, он приходил, когда мог, но я не видела его.

Теперь, когда он уезжает, ты чувствуешь его отсутствие, почему же ты раньше этого не почувствовала? Пообщайся с ним немного, позволь ему сказать тебе несколько слов. То, что он тебе скажет, – это будет тебе неинтересно, но для него это очень важно. То, что он расскажет о школе, – это для него переживание, которое ты можешь использовать, чтобы превратить его в урок, чтобы научить его многим вещам.

Событие веры. Я помню свою бабушку, которая учила меня вере, даже когда готовила кушать, как я выше уже говорил. Она открывала духовку, осеняла крестным знамением еду, и ее слова были такими сладостными и милыми, как слова Христа. Эта ее вера и преподала мне урок, в тот час она катехизировала меня, но я этого не понял. Позже я осознал все то, что дед и бабушка дали нам: на трапезе, в кухне, во дворе, в разговорах, тогда, когда они делали покупки, в их взаимопонимании, сотрудничестве, долголетней совместной жизни, когда один смотрел на другого и говорил с ним, когда один испытывал боль, а другой ему сострадал, когда они неизменно вместе решали свои проблемы. Ничто не идеально. И даже то, каким образом ты преодолеваешь проблемы, может стать очень ценным уроком.

Один ребенок сильно провинился, и отец сказал:

– Ой, дитя мое, что мы сделали!

Сила и единство семейного круга разрушились

Не «Что ты сделал?!», а что мы сделали! Чтобы показать ему, что ошибку, так же как радость, скорбь, необходимо разделять с близкими. Это крест, который мы все вместе несем, семья – это совместное переживание. Мы привыкли думать только о себе – моя комната, моя машина, мой отпуск, мой банковый счет, моя зарплата. Это создает особые проблемы – сегодня появилось отчуждение, и это трагично. Наши дети чувствуют себя очень одинокими в семье. Бабушка перестала рассказывать сказки, мать перестала разговаривать с детьми, отец ими не интересуется, а тот, кто больше всего «говорит» в семье – это телевизор. Когда-то был семейный круг, в который входили отец, мать, дедушка, бабушка, дети. Этот круг распался, потому что в него вошел телевизор. Сила и единство семейного круга разрушились.

Позвольте, прочитаю вам письмо одной 18-летней девушки. Послушайте, что она пишет:

«Взрослые. Их мечты исчезли, они больше не исполняются». Иными словами, какой урок это письмо преподает нам? После того как вы умерли, у вас нет мечты, вы не боретесь, вы потеряли надежду, у вас нет новых горизонтов, потухли ваши мечты, – какой жизненный урок вы преподаете детям?

«Их слова пугают меня, потому что их ум часто говорит вместо сердца. Как и их сердце, когда оно изливает чувства, но не знает меры».

Все в разуме, все прохладно. Когда мы говорим с ними, мы это делаем для того, чтобы с ними поссориться. И только для этого мы начинаем с ними разговаривать. А когда ничего не происходит, мы словно набрали в рот воды, и нам нечего им сказать.

Наше отношение к детям является ценным уроком для них. Одна 90-летняя женщина пришла на Исповедь и рассказала мне о моей жизни:

– Я не очень помню своего отца. Помню только, как он входил в мою комнату, гладил меня по голове и говорил: «Дитя мое!»

Этот отец, который умер молодым, не оставил своего ребенка сиротой. Почему? Потому что он сделал так, чтобы нежность его слов и тепло его прикосновений повлияли на ребенка. Прошло 85 лет, и этот маленький ребенок, которому было четыре года, наверное, многое забыл, но прикосновения и слова своего отца не он забыл.

Вы знаете, как на людей влияет наше объятие? Наши нежные слова? Зачем мы используем слова только во время ссоры? Только чтобы кого-то запугать? Осудить? Зачем?

Мы питаем наших детей печалью, которая превращается в депрессию​

«Я вижу многих взрослых, которые похожи на усталых подростков, лишенных жизненной энергии, словно они полумертвые. Мы не должны обобщать, некоторые люди думают, что это не так, но я хотел бы, чтобы многие из них были более счастливыми».

Мы питаем наших детей печалью, которая в их жизни превращается в депрессию.

Чтобы они переставали говорить, что будущее принадлежит молодому поколению, ставя себя вне этого будущего.

То есть мы находимся вне жизни, на периферии. «Вы – это наше будущее, возьмите на себя ответственность!» – так мы говорим им, но мы ничего не делаем, а сидим и спим. Знаете ли вы, что Господь отдал нам всю жизнь, и этот дар жизни мы должны прожить до последней минуты, до последней секунды – потому что мы будем отвечать, если мы не проживем ее. Есть люди, которые «умерли» в 20–25 лет, а хоронят их в 90 лет. Они не живут. Хотите, приведу вам в пример человека, который был живым?

Наша жизнь – грустная песня. Мы не радуемся тому, что дал нам Бог

Отец Иоанн был святогорским монахом. Он умер в 106 лет. В возрасте 103 лет он научился безупречно работать с компьютером, для того чтобы сохранить свои воспоминания и стихи! В 103 года! Когда он не работал в своем огороде, то писал на компьютере. Своей жизнью этот человек преподал всем нам невероятный жизненный урок. Какой урок мы преподали? Мы ворчим, кричим, всем недовольны, ни в чем не находим покоя, мы пессимистичны, наша жизнь – это грустная песня. Мы не радуемся ничему тому, что дал нам Бог.

Когда-то один человек, у которого было много проблем, пришел к старцу Ефрему и сказал ему:

– Я не выдерживаю, я убью себя.

Он ждал, чтобы старец что-то сказал ему. И что сделал этот великий подвижник? Взял его за руку, вывел из кельи, показал ему луну и сказал:

– Ну, зачем ты беспокоишься? Посмотри, Господь сотворил небо для нас! Посмотри, какая красота! Радовался ли ты когда-нибудь луне? Посмотри, какая красота. Сядь тут и насладись ею!

И этот человек сказал мне:

– Каждый раз, когда я смотрю на луну, я вспоминаю старца, и вся моя печаль уходит.

Это простые вещи. Бог дал нам много источников радости, но мы хотим все больше и больше. Из-за нашего эгоизма мы теряем радость и получаем только скорби. И, начиная с наших отношений, мы должны начать исправляться. Необходимо время для того, чтобы начать общение.

– Я осторожно отношусь к их взглядам, потому что я боюсь их суда.

Разумеется, если отец является прокурором, а мать – председателем суда, то, естественно, ребенок будет бояться даже смотреть на них. Так ли, люди, Господь смотрит на нас? Так ли Христос смотрит на нас? Христос, Который принял наш эгоизм, грех, болезнь, проказу, паралич, безумие, иронию и лицемерие? Христос, Который исцелял, прощал и советовал, увещевал и спасал? Почему мы такие? Почему?

«Я мечтаю о простом диалоге».

Послушайте – простой диалог, просто поговорить.

«Без злопамятства, с юмором и нежностью, где каждый выслушает другого без предвзятости. Я очень сильно мечтаю об этом. Остаюсь вашим ребенком, я люблю вас, пожалуйста, поверьте в меня!»

Это крик души ребенка. Давайте поверим детям, выслушаем их, полюбим их. Вот и все.

И вот еще один, очень коротенький отрывок из письма одного 20-летнего юноши.

«Моего отца никогда не было дома, и думаю, что моя мать многого ожидала от меня. Она не могла понять, а я не мог ей это объяснить. Ты ходишь с подавленными чувствами, и их нужно куда-то выплеснуть. Так я увлекся наркотиками. Они выплескивают из тебя все негативные чувства».

В конечном итоге отсутствующий отец и мать, которая только ждала, нечего не давая взамен, привели ребенка к наркотической зависимости, в которой он видел психологическую разгрузку.

Бог нам многое дал – материнство, отцовство, супружество. Они не являются адом, а раем, даже если есть трудности. Давайте перестанем жаловаться, осеним себя крестным знамением и, поскольку у нас есть любовь, откроем наши сердца и позволим себе, чтобы эта любовь охватила наших детей. Ничего другого не надо. Эта любовь стерпит, обнимет, простит, и это будет величайшим уроком для наших детей. И будьте уверены, что мать и отец на всю жизнь станут лучшим амвоном и лучшей проповедью для наших детей.