Крестоносцы Гражданской

Стяг Дружин Святого Креста

Свой среди чужих

Гражданская война продолжает оставаться огромным белым пятном в истории России. Столетие этой кровавой пятилетки (1918–1922), подогревшей интерес к теме, помогает пролить свет на многие ее фрагменты, ранее либо искажавшиеся, либо замолчанные.

Об адмирале А.В. Колчаке, генералах А.И. Деникине и Н.Н. Юдениче, бароне П.Н. Врангеле написано немало: они – известные деятели Белого движения. Но в их тени остается одна из самых ярких фигур антибольшевистского сопротивления – генерал Михаил Константинович Дитерихс.

Этот неординарный человек отличается от других белых высших офицеров, предпочитавших в основном либеральные и республиканские взгляды, не только своим откровенным почитанием монархии. Он рассматривал Гражданскую войну как войну, прежде всего, религиозную и сражался в первую очередь не против большевиков, а за поруганную ими православную веру. С этих позиций он нам и интересен.

Характерная деталь: вскоре после освобождения столицы Урала белыми именно ему было поручено возглавить комиссию по расследованию убийства Царской Семьи.

Главный враг – атеизм

Учитывая разность боевого и тылового потенциалов противоборствующих сторон, шансов одержать победу в войне у колчаковцев не было. Силы красных, наладивших мобилизацию с помощью разветвленной сети военкоматов в занятых ими густонаселенных районах, репрессивных мер ЧК, а также бешеной пропаганды, росли, перевалив к концу 1919 года за 5 миллионов. Силы же белых, не обладавших такими людскими ресурсами и потенциальными организационными возможностями, напротив, таяли. В армии Колчака к тому времени насчитывалось не более 100–150 тысяч штыков и сабель.

Трудно сказать, на что рассчитывали при таком убийственном раскладе белые, но факты свидетельствуют, что сопротивлялись они отчаянно, достигая иногда не только тактических, но и оперативных побед. Одной из таких имевших частичный успех операций, спланированных Дитерихсом в сентябре 1919 года, стал Тобольский прорыв.

Но не его военные или политические заслуги и успехи хочу сделать предметом заявленной статьи. Михаил Константинович стоял у истоков формирования в рядах Сибирской армии особых подразделений, своего рода спецназа – дружин Святого Креста и аналогичных мусульманских отрядов. Создавались они для своеобразного Крестового похода по освобождению России от захвативших ее безбожников. Из добровольцев, вступавших в дружины, были сформированы как отдельные роты, так и целые части. Общая численность дружинников, среди которых были и женщины, достигала 6000 бойцов.

Верховный правитель и Верховный главнокомандующий Белой русской армией адмирал Колчак высоко оценил как саму идею новых формирований, так и высокий дух крестоносцев. Во время праздника в их честь, который походил в октябре 1919 года в Омске, он в своей приветственной речи обратил внимание на объединения христиан и мусульман в общей борьбе против одного врага – атеизма большевиков.

Опыт уникальный и требующий более детального изучения, чем позволяют рамки статьи. Особенно это актуально в период возрождения в ВС России военно-политического аппарата, его взаимодействия с военным духовенством. Мы коснемся лишь некоторых моментов этого явления, опираясь на имеющиеся документальные свидетельства.

Брат поручик, не сквернословь!

В приказе командующего Восточной группой армий от 15 июня 1919 года № 5 генерал М.К. Дитерихс поясняет цель создания дружин:

«Мы боремся за поруганную и попранную веру наших дедов и отцов с кучкой пришлых людей, чуждых вере в Бога»

«Призываю всех объединиться в борьбе против общего врага. НАПОМИНАЮ, ЧТО МЫ ВЕДЕМ НЕ ПОЛИТИЧЕСКУЮ БОРЬБУ, А РЕЛИГИОЗНУЮ (выделено в тексте приказа. – Р.И.). Не какие-либо политические платформы или кастовые, классовые начала заставляют нас проливать кровь наших отцов, братьев и сыновей. Мы боремся за поруганную и попранную веру наших дедов и отцов с кучкой пришлых людей, чуждых вере в Бога, не признающих религии и соблазнивших наших братьев высокими словами свободы, а на деле создавших палочное, полицейское рабство…»

Положение о дружинах Святого Креста, вводимое этим же приказом, содержит, на первый взгляд, слишком строгие требования к добровольцам-крестоносцам. Однако они, очевидно, диктовались пониманием, что сражаться и умирать за Святое дело можно только обладая особыми духовно-нравственными качествами. Их невозможно достичь без мотивированного самоограничения, отказа от некоторых привычек, что значительно ограничивает поток добровольцев, превращая дружины в некоторое подобие древних полузакрытых монашеских военных орденов, популярных в раннем средневековье на Западе.

С другой стороны, налагать на себя посты, давать особые обеты и даже клятвы перед военным походом на супостата было принято и русскими богатырями, и казаками атамана Ермака Тимофеевича, и запорожцами Тараса Бульбы.

«Каждая дружина… есть религиозное братство. Все дружинники именуются братьями»

«1. Дружина Святого Креста есть воинская добровольческая часть… борющаяся с большевиками, как богоотступниками, за веру и родину.

2. Каждый вступающий в дружину… кроме обычной присяги дает перед Крестом и Евангелием обет верности Христу и друг другу и, в знак служения делу Христову, налагает поверх платья восьмиконечный крест…

3. Подчиняясь обычной воинской дисциплине, дружинник… следует особым правилам, исключающим пьянство, нечестивость, сквернословие, распущенность, притеснение мирных жителей и так далее.

4. Нарушающие обет и правила подвергаются, кроме обычных дисциплинарных взысканий, исключению из дружин… а в особых случаях и отлучению от Церкви…

5. Каждая дружина… будучи воинской частью, есть в то же время и религиозное братство, имеющее своего Небесного покровителя… и… братский устав.

6. Все дружинники именуются братьями.

Примечание 1. При обращении солдата к офицерам допустимо слово «брат» присоединять к чину, например: «брат поручик».

7. При соблюдении всей строгости воинской дисциплины между командным составом и солдатами дружины… устанавливается на время похода полное равенство в пище, в удобстве, средствах передвижения и т.д.»

Дружинников в случае их малой численности запрещалось разобщать, распределяя их по другим подразделениям. Зато разрешалось включать в состав дружин всех лиц христианского вероисповедания (католиков, протестантов, харизматов). Интересна и присяга, которую давали дружинники Святого Креста. В ней нет слов о верности России, правительству или своим командирам, зато дается обет исключить из лексикона так, увы, распространенную в нашей армии матерную брань:

«…обязуюсь и клянусь перед Святым Крестом и Евангелием быть верным Господу Христу, Святой Церкви и друг другу, быть трезвым, честным, совершенно не произносить бранных слов, не быть жестоким с врагом, а к своим всей душой браторасположенным. Аминь».

Эта присяга являет собой уникальный образец христианского подхода к ведению боевых действий.

Под зеленым знаменем газавата

Положением допускалось формирование при дружинах отрядов воинов нехристианских религиозных конфессий, придерживающихся принципов единобожия, в первую очередь мусульман. Так, 7 сентября 1919 года во всех мечетях Омска, Иркутска и Ново-Николаевска их имамами был объявлен газават против большевиков. Определенные проблемы тут были, как и попытки раздробить мусульман-добровольцев по национальному признаку, но их удалось преодолеть. В результате было сформировано несколько отдельных мусульманских Дружин Зеленого Знамени. Для них была составлена своя присяга.

Предпочтя смерть позору жизни

М.К. Дитерихс

Так, командир 3-го Барнаульского стрелкового полка полковник Александр Камбалин вспоминал, что при отступлении из Барнаула личный состав одного из батальонов, набранный из местных новобранцев, проявил колебания, не желая оставлять родные края, и батальон был в итоге распущен. Заменили отказников алтайские добровольцы-крестоносцы, или, как они сами себя называли, «крестовики», показавшие себя в последующих боях очень хорошо.

Или другой пример. Во время оставления Омска полковник Оренбургского казачьего войска Г.В. Енборисов покидал город даже без личного конвоя. Но в Ново-Николаевске к нему присоединились практически все находившиеся в городе дружинники, составив отряд в 100 бойцов. По ходу движения отряда на восток к нему постепенно присоединялись отдельные люди и целые части, в итоге в Забайкалье отряд пришел уже достаточно крупной, сплоченной и дисциплинированной частью, ядро которого составляли крестоносцы.

Интересные воспоминания оставил казачий офицер Леонтий Масянов об известном среди уральских казаков крестовике – старом казаке Мокии Кабаеве. О нем ходили легенды, что и пули его не берут, и сам он одним своим видом обращал в бегство красных. Дальше в кратком пересказе это звучит так.

Шли бои за Уральск – главный город уральских казаков. Советские части напирали, среди казаков началась легкая паника: неужели сдадим город? И вот в разгар боя за поселок Красный – пригород казачьей столицы – появился Кабаев, что сразу воодушевило защитников. Не спеша под огнем объезжая на лошади полки, он благословлял всех висевшим на груди массивным крестом, читая при этом молитвы. Некоторым он говорил: «Не бойтесь, станичники, не бойтесь, детки. Ничего он вам не сделает. Снаряды его рваться не будут и не собьют вас. А завтра мы погоним его».

Ободрились казаки и, перегруппировавшись, утром перешли в контрнаступление, отбросив красных от поселка. Что особенно поразило всех: выпущенные артиллерией противника снаряды перелетали через головы казаков, разрываясь далеко в степи.

Последнее слово

Можно с уверенностью сказать, что формирования дружинников-крестовиков были одними из наиболее стойких частей Русской армии. Показать свои реальные боевые возможности им помешали, на наш взгляд, два фактора: времени – слишком поздно было объявлено о формировании подобных частей – и недостаточного количества добровольцев.

Впрочем, они дополняют друг друга. Помутнение рассудка, ослабление воли и религиозных чувств в русском народе и дали те скупые всходы брошенного когда-то в землю семени Православия. Пришло время жатвы, а побеги или выжгло солнце, или их затоптали, либо семя заглохло в тернии (см.: Мф., 13: 3–7).

В заключение хочется вернуться к Михаилу Дитерихсу, приведя (в сокращении) его последний Указ от 17 октября 1922 года, изданный им уже как главой Приамурского земского края, кем он был избран 23 июля 1922 года на Земском соборе во Владивостоке:

Генерал Дитерихс: «Я лично верю, что Россия вновь возродится в Россию Христа»

«Силы Земской Приамурской Рати сломлены… без пополнения, без патронов решили участь Приамурского земского края. Скоро его уже не станет. Оно как тело умрет. Но только как тело.

В духовном отношении, в значении ярко вспыхнувшей в пределах его русской нравственно-религиозной идеологии, он никогда не умрет в истории возрождения великой Святой Руси.

Семя брошено. Оно сейчас упало еще на мало подготовленную почву; но грядущая буря ужасов коммунистической власти разнесет это семя по широкой ниве земли русской и при помощи безграничной милости Божией принесет свои плодотворные результаты.

Я лично верю, что Россия вновь возродится в Россию Христа, Россию помазанника Божия, на что теперь мы все были недостойны еще этой милости Всевышнего Творца».

Дружинники

Крестоносцы

Кровавые призраки бродят,
И шепчут молитву уста…
На ратное дело уходят
Дружины Святого Креста.

Их ждет сиротливая Волга,
Их ждет золотая Москва…
Народ бесновался так долго,
И труд заменили слова!

Наследье отцов погибает,
Повсюду позор и развал…
Средь огненных гроз нарастает
Девятый решительный вал!

За родину, семьи и Бога,
Под знаменем чистым Креста
Идут они сумрачно строго…
И шепчут молитву уста.

И веришь, что ужасы ада
Прогонит крестовый поход –
Исчезнет звериная правда
И солнце России взойдет!

Вл. Менестрель, 1919 г.