О призыве Христа, созидании храмов, земле и Небе

Священник Георгий Калчу (George Calciu Dumitreasa; 1925–2006) – знаменитый румынский православный проповедник и обличитель атеистического режима, за что неоднократно подвергался арестам, преследованиям, запретам от властей общаться с верующими. Он написал несколько книг и множество статей, произнес бесчисленное количество лекций и проповедей. Особое внимание отец Георгий уделял молодежи и ее наставлению на путь истинный – ко Христу.

В данную публикацию вошел перевод первых трех «Слов к молодежи» отца Георгия.

Слово к молодежи 1-е, о призыве^[1]

Первую книгу написал я к тебе, Феофил, о всем, что Иисус делал и чему учил от начала.
(Деян. 1, 1)

Юноша, ныне пришло время услышать голос, который зовет тебя. Голос, которого ты еще не слышал – хотя, может быть, и слышал, но которого ты не понял и не послушал. Это голос Иисуса. Мой юный друг, не вздрагивай, не удивляйся и оставь недоверчивую улыбку. Голос, который зовет тебя, является не голосом мертвого, но Воскресшего. Он взывает к тебе не из прошедших веков, но из глубины твоего собственного сердца.

Эти слова, произнесенные и написанные здесь, хранятся в глубине твоего же сердца, тебе неизвестного. Тебе, возможно, было стыдно или страшно погрузиться в самого себя и обнаружить их. Ты думал, что в тебе таится нечто звериное, таится могила инстинктов, из которой восстают ужасные оборотни страстей, и ты не видел в себе ангельского лика – однако ты являешься ангелом.

Если до сих пор тебе об этом никто не говорил, то сейчас об этом возвещает Иисус, и свидетельство Его истинно, потому что Его никто ни разу не смог уличить во лжи.

Юноша, что ты знаешь о Христе? Если все, что ты знаешь, – это лишь то, что ты смог выучить в школе на уроках атеизма, то ты был лишен истины через зловерие – лишен Истины, которая может соделать тебя свободным.

Что ты знаешь о Церкви Христовой? Если все твои знания сводятся к учению Джордано Бруно, о котором тебе говорили на лекциях так называемого научного атеизма, то ты был нечеловеческим образом лишен света настоящего просвещения, лишен духовного сияния, которое является гарантом твоей человеческой свободы.

Существует лучший путь, чем тот, по которому ты блуждаешь на ощупь

Где ты слышал, друг, такие слова: «Любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас» (Мф. 5, 44)? Если ты их никогда не слышал, то кто и по какому праву посмел запретить их? Кто не допустил, чтобы ты узнал о том, что существует лучший путь, более прямой и простой, чем тот, по которому ты сейчас блуждаешь на ощупь? Кто прикрыл тебе глаза, чтобы ты не мог увидеть того удивительного Света Любви, проповедующего словом, и делом, и самой Своею жизнью, и любовью, даже до смерти?

Вижу тебя на улице, друг, юным и красивым, но неожиданно все в тебе изменяется, лицо твое искажается, инстинкты вырываются наружу, переворачивая все твое существо, подобно необузданной стихии, и ты становишься жестоким. Где ты научился жестокости, юноша? От кого? Я видел твою кроткую мать со слезами на глазах, видел лицо твоего отца, окаменелое от боли сожаления, – и я узнал, что не от них ты этому научился. Тогда где же? Преклони ухо свое – и услышь призыв Иисуса, призыв Его Церкви.

В миру за твою безрассудную жестокость тебя ждут суды и тюрьмы, где душа твоя может быть окончательно уничтожена. Я с болью смотрел на тебя, стоящего перед судом, где твои поступки открывались в ужасающих размерах. Я видел тебя испуганным, или циничным, или бесстрашным – и все это говорило мне о том, насколько близок ты был к краю пропасти; и я спросил самого себя еще раз: кто виновен в твоем падении?

Приди в Церковь Христову! Только здесь ты найдешь облегчение своей взбаламученной душе; только здесь ты будешь чувствовать себя уверенно, потому что только в Церкви услышишь голос Иисуса, Который говорит тебе с кротостью: «Сыне, прощены тебе грехи твои, потому что ты многое претерпел. Вот, ты выздоровел; не греши более...» (ср. Ин. 5, 14). Никто и никогда не обращался к тебе с такими словами, но теперь ты их слышишь.

Тебе всегда говорили о классовой ненависти, о ненависти политической, о ненависти и только о ненависти. Слово «любовь» было для тебя чужим, но ныне Церковь Христова показывает тебе лучший путь – путь любви.

Ты вновь призван к своему метафизическому достоинству

До сих пор ты был рабом своих инстинктов, твое тело было всего лишь инструментом, с помощью которого они проявлялись вовне. А сейчас ты можешь услышать голос Иисуса, Который говорит устами Своего апостола: «Разве ты не знаешь, что ты есть храм Божий, что в тебе обитает Дух Божий» (ср. 1 Кор. 6, 19). Тебе говорили, что ты происходишь от обезьяны, что являешься животным, которое необходимо дрессировать. Но сейчас ты узнаешь изумительную вещь: ты храм Божий, и в тебе обитает Дух Божий. Ты вновь призван к своему метафизическому достоинству; ты поднят туда, откуда ошибочное воспитание тебя низвергло – низвергло из твоего священного служения быть храмом, в котором пребывает Бог. Мы призываем тебя к чистоте.

Если ты еще не забыл слово «невинность», если в тебе еще остались крупицы непорочного детства, то ты не сможешь противиться этому призыву. Приди в Церковь Христову! Приди и открой, что еще существует невинность и чистота, что есть кротость и что есть любовь. Ты узнаешь смысл своего существования в мире, узнаешь, какова цель нашей жизни. К своему удивлению, узнаешь, что наша жизнь не заканчивается смертью, но воскресением; что существование наше направлено ко Христу и что мир наш не есть мгновение, лишенное всякого смысла, в котором господствует пустота – ничто. Ты обретешь надежду, и она соделает тебя крепким. Возымеешь веру, и она спасет тебя.

Будешь иметь любовь – и любовь соделает тебя добрым. Это, мой юный друг, есть первое слово, которое Иисус обращает к тебе сквозь суматоху мира, сквозь дебри страстей, с которыми тебя никто и никогда не учил бороться, сквозь юношеские мечтания, которые еще волнуют тебя время от времени. Иисус тебя ищет, Иисус тебя нашел!

Слово к молодежи 2-е:
«Давайте созидать храмы из горячих сердец наших,
в которых бы сверкало яркое Солнце Правды, Христос»^[2]

Помнишь ли, юноша, о том, что я говорил тебе о новом голосе, который зовет тебя, и что этот голос есть голос Христа? Но куда и к чему он тебя зовет? Какое обещание дает тебе Спаситель для утоления твоей жажды познания и истины?

Голос Иисуса зовет тебя в Его Церковь. Ты живешь в одной семье, в одном обществе, в одном мире. К твоей семье привязывает тебя тот невыразимый голос крови, от которого ты не можешь отречься, который проявляется от страданий угрызения совести, когда предаешь его. Ты живешь среди твоего народа, которого ты чувствуешь как нечто метафизическое; не как группу изолированных индивидов, но как одну глубочайшую душу, в которой ты весь целиком, и вся это душа получает бытие в тебе. Ты существуешь в одном мире с его радостями и болями, и ты реагируешь на эти радости и боли, потому что в тебе есть что-то, что тебя крепко связывает и объединяет со всеми, кто подобен тебе. Где же тогда Церковь Христова, в которую ты призван? Она везде. Она обнимает все человечество и все небесные существа, потому что Церковь не знает истории: ее история – это духовное настоящее.

Церковь не знает истории: ее история – это духовное настоящее

Семья и общество носят в себе трагичную участь ограниченности, т.к. они записываются в историю. История по определению – это история несчастий и дорога ко спасению. Ты же, юный мой друг, призван в Церковь Христову, Которая носит в себе совершенство, так же как и человечество носит в себе свою собственную сущность. Общество видит в тебе лишь один из простых составных элементов, кирпич среди многих других кирпичей; свобода твоя в том, чтобы быть кирпичом, который навсегда зафиксирован на своем месте.

Такая свобода есть свобода насильственная, и в этом драматизм всей твоей жизни, потому что свобода внутри тебя, но ты не знаешь, как ее открыть, как познать ее истинный смысл, и даже если открыл, то не знаешь, как ею воспользоваться. Тебе говорили, что у тебя нет свободы, что твоя свобода лишь в познании необходимости, а необходимость навязана тебе извне, от чуждой тебе стороны, словно в бездушном механизме. Церковь же Христова жива и свободна. В ней мы живем во Христе, Который есть глава Церкви. Он имеет совершенную свободу, и в Церкви Его мы познаем Истину, а Истина соделывает нас свободными (Ин. 8, 32). Когда сострадаешь опечаленному; когда помогаешь идти пожилому человеку; когда подаешь милостыню нищему и посещаешь больного; когда говоришь: «Господи, помоги мне!» – ты в Церкви Христовой. Когда ты добр и снисходителен; когда не обижаешься на своего брата, даже если он нанес тебе рану; когда произносишь: «Господи, прости его!» – ты в Церкви Христовой.

Свобода внутри тебя, но ты не знаешь, как ею воспользоваться

Когда честно трудишься там, где ты находишься, и когда вечером возвращаешься уставшим, но с улыбкой на устах, ты несешь в себе теплый свет, исполненный добродушия. Когда в ответ на зло платишь любовью – ты в Церкви Христовой. Посмотри же, юный мой друг, насколько близок ты к Церкви Христовой? Ты – Петр, и Господь созидает Церковь Свою на тебе. Ты «камень» Его Церкви, который никто и ничто не сможет сдвинуть с места, потому что ты «камень» свободный, душа, которая реализует себя в этой Церкви.

Давайте строить храмы, друг мой! Строить храмы из горячих сердец наших, в которых бы сияло яркое Солнце Правды, Христос, Который сказал нам, что мы верою свободны от греха. Строить храмы веры нашей, которых никакая сила человеческая не сможет сотрясти, потому что основание их Сам Христос. Чтоб ты всегда рядом с собой чувствовал ближнего твоего, и чтобы ты никогда не задавался вопросом: «Кто этот человек?», но чтобы говорил сам себе: «Он мне не чужой. Он брат мой. Он Церковь Христова, как и я».

Обернись назад, друг, и содрогнись! Посмотри вперед и возрадуйся! История – это нить закостенелых событий, из которой временами поднимаются живые свидетельства мужественной веры, которые воплощены в храмах и монастырях. Они – сокровище христианской души, представляют дух, который животворит наши национальные традиции. Все, лишенное этого духа, обречено на исчезновение. Проваливались горы, сгорали леса и исчезали народы. Храмы же остались живы, а монастыри суть кадильницы, из которых продолжает подниматься благоухание молитвы.

Кто разрушает храмы, разрушает духовную преемственность нашего наследия

Мы не сможем выявить преемственность духа нашего народа, не сможем утверждать, что мы усвоили неизменно дух наших предков, если разрушим храмы, в которых он сполна выражен. Не можем говорить о наших правителях, разрушая то, что они создали; не можем говорить о Михаиле Храбром, уничтожив церковь Святителя Николая всего за одну ночь^[3]! Никакое строение, новое или старое, не может стоить и одного камня разрушенного храма. Никакая атеистическая доктрина, никакой «научный» аргумент не может снять вопросы о смысле и значении жизни, о Боге и спасении. Существование этих вопросов есть доказательство твоей свободы перед лицом всякого принуждающей силы, перед лицом самой материи; это твой путь к Церкви и дверь, через которую входишь в Нее. Не оставайся в нерешительности на пороге! Заходи! Ты столько лет стоишь на пороге Церкви, не зная об этом. Столько лет слышишь голос Иисуса, который говорит: «Приходящего ко Мне не изгоню вон» (Ин. 6, 37). Мир тебя выгоняет, притесняет, отчуждает. Христос же принимает тебя, милует, и обновленного тебя возвращает тебе же. Приходи, чтобы построить храм свой рядом с нами! Чтобы нам возрождать в душах разрушенные храмы, живые и бессмертные, пока не увидим церковь Св. Николая, воздвигнутую и восстановленную в действительности, на своем месте – на месте страшного свидетельства отступничества от нашей христианской веры и нашей национальности. Без храмов и монастырей мы подобны чужакам и пришельцам, не имеющим своей истории и народа. Кто разрушает храмы, тот разрушает материальную и духовную преемственность нашего наследия на этой подаренной нам Богом земле.

Юный мой друг, ты более не одинок. Ты в Церкви Христовой.

Слово к молодежи 3-е, о Небе и земле:
«Не верь, юноша, во всемогущество материи!»^[4]

Впрочем, мы, по обетованию Его, ожидаем нового неба и новой земли, на которых обитает правда
(2 Петр. 3,13)

Снова обращаюсь к тебе, юноша, потому что я выбрал тебя из всех тех, к кому я мог бы обратиться; потому что ты способнее других слушать слова Христа, ты благороден и чист, и атеистическому воспитанию не удалось затмить в тебе небо. Ты еще взираешь ввысь, ты еще можешь слышать высокие призывы; твой полет в небесные просторы не мог быть заключен за решетку произвольных концепций. В тебе еще существует стремление к небу, материя не соделала тебя своим заключенным. Потому, юноша, призываю тебя семь раз, потому что семь хвалений в день воздается Богу, как говорит псалмопевец: «Семикратно в день прославляю Тебя за суды правды Твоей» (Пс. 118, 164).

Сегодня мы поговорим о небесах и о земле. Я тебя не буду пугать, друг мой, устрашающими картинами конца света. Каждый день пред нашим лицом стоит смерть: ее присутствие, более удушающее, чем сама жизнь, более реально, потому что смерть – это наш ежедневный кошмар. Друг, ты живешь рядом со смертью и еще не свыкся с ней, потому что ты подлинно жив, гораздо более жив, чем ты сам себе это представляешь. В тебе небо и земля...

Мне вспоминается следующее стихотворение. Сам поэт читал его с экрана телевизора. Он держал прямо поднятую руку, имел очень воодушевленное выражение лица и монотонно скандировал, желая ввести слушателя в своего рода транс. Каждому стиху вторил детский хор – фальшивая литания, навязанная обстоятельствами: «Ты можешь считать, небо, по одному, по два, по три...» – и так далее до десяти. Это было хулой, вызовом, который поэт бросал небу. По сути, стихотворение, которое я слушал, хотело мне сказать, что «небо» могло считать поэта и тех, кто был с ним, по одному или по два, или по три, долго и нудно, но не сможет их победить. Примерно таким был его смысл. Это был поэт-атеист и приверженец материализма. Но к какому небу он обращался? К «тверди» ли, составленной из последовательных слоев атмосферы? Такой монолог не имел бы смысла. Поэт, судя по его убежденности, с которой говорил, обращался к Кому-то, кто мог его слышать и даже «считать». Странно, потому что не было и речи о персонификации (которая была бы банальной для стихотворения), но он верил всем своим существом, что его слышат и что его вызов представляет из себя героический поступок. Он обращался к метафизическому Небу, старался его принизить, утвердить его отрицание!

Только об этом небе хочу поговорить с тобой, друг мой. «В начале сотворил Бог небо и землю» (Быт. 1, 1). Небо и землю, трансцендентное и имманентное, материальная данность и стремление к совершенству; пространство, подчиненное времени, и внепространственное сущее, вневременное, потустороннее. С тех пор мы носим в себе тоску по вселению нашему в Небеса Божии; с начала времен и до сих пор мы не забывали ни на секунду, что там находится центр, к которому стремится наше внутреннее небо. Скажи мне, юноша, насколько ты верил навязчивой идее, которую повторяли в школе, по радио, по телевидению, в газетах, в молодежных собраниях, а именно, что происходишь от обезьяны? Ноам Хомский (американский лингвист, отец универсальной грамматики) говорит, что «даже самые глупые люди учатся говорить, но самая умная из всех обезьян никогда до этого не дойдет»...

И вот, голос с неба к тебе обращается: «Ты сын Мой!», и голос говорит тебе, как и Христу, когда Он обитал на земле: «Прославил тебя и еще прославлю» (ср. Ин. 12, 28). В тебе одновременно небо и земля, свет и темнота, благодать и грех. Знаю, друг мой, что тебя мучают вопросы о смысле твоего существования в мире и о цели бытия самого мира в целом. Мог ли тебя удовлетворить заранее сфабрикованный и властно навязанный ответ на эти вопросы: «Небо лишь вымысел, все сущее есть материя; и это она говорит через твои внутренние и внешние чувства»? Она, материя, организовала структуру и эволюцию по каким-то настолько сложным законам, прежде бытия и самой малейшей клеточки мозга, что когда появился мозг человека, единственный путь, по которому она могла бы сама себя раскрыть, но не может! С самого начала и до сих пор человек бьется в жалких и бесплодных попытках раскрыть законы, зафиксированные неразумной материей, во времена, когда еще был хаос и тьма.

Сам Господь пришел в мир, чтобы претерпеть Распятие ради тебя

Что ты думаешь о такой игре безумия, которая аннулирует всякий разум человеческий, будь он даже коллективным? Посмотри, разве самая элементарная логика не заставляет признать существование разума за пределами этого видимого мира? Но я тебя призываю к полету куда более высокому, к полному отказу от самого себя, к смелости, которая бросает вызов разуму; призываю тебя к Богу. К тому, что трансцендентно этому миру, чтоб ты познал бесконечное Небо, с его духовными радостями. Небо, которое ты хулил, – оно сейчас в твоем аду, в поисках тебя, даже в твоем непреднамеренном состоянии возмущения и негодования. Это Небо, с его Божественной иерархией, с Божественным Светом, который снисходит все ниже и ниже по ступеням, чтобы снова вернуться к своему источнику – Богу, не считает нас по два или десятками. Потому что перед лицом Неба, друг мой, ты не одна из несчастных шестеренок, зажатая в каком-то механизме, который тебя дробит и ломает, но душа, настолько свободная в своих поступках, настолько достойная, чтоб ее ценили, что Сам Господь, в образе второго Лица Святой Троицы, пришел в мир, чтобы претерпеть Распятие ради тебя.

Насколько смехотворным сейчас тебе может показаться вызов поэта, который так твердо верил в Небо, что чувствовал необходимость собрать детский хор в поддержку своим хульным словам, словно какой-нибудь щит.

Не верь, юный друг, во всемогущество материи! Земля ограничена, материю мы можем уничтожить в несколько минут, через постепенное дробление, до полного ее исчезновения, и прийти к небытию, если не признаем Бога. Посмотри хорошенько, что абсолютные утверждения материализма опираются на ущербный фундамент. Посмотри: свойства, приписанные материи, как то: бесконечность, вечность, приведение саму себя в бытие – чисто духовные понятия. Отрицать Небо – значит отрицать все существующее, что не воспринимается моими чувствами.

Отрицать дух – значит признавать, что в момент, когда я закрыл глаза и закрыл уши, мир перестает существовать. И сейчас, друже, хочу процитировать тебе самую красивую поэму, которая когда-либо описывала небо и землю. Это начало Евангелия от Иоанна: «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог. Оно было в начале у Бога. Все через Него начало быть; и без Него ничто не начало быть, что начало быть. В Нем была жизнь, и жизнь была свет человекам. И свет во тьме светит, и тьма не объяла Его» (Ин. 1, 5). Как может тьма заключить свет, материя – задушить дух, атеизм – аннулировать веру в Бога, или как можем утратить желание свободы оттого, что нас связывают? Небо считает только тебя одного, и каждого в отдельности, ты человек – уникальная и неповторимая сущность, дорогой мой друг!

Продолжение: О вере, дружбе, священстве и человеческом страдании