Назад в Саратов? Ни за что!

Рассказали мне про одну очень умную и успешную даму – она выросла в Саратове, а потом сделала карьеру в Москве. И теперь твердит всем своим провинциальным друзьям и знакомым:
– Бегите из регионов! Детей выталкивайте в Москву, они там устроятся, потом сами за ними выбирайтесь! В регионах ничего хорошего не будет!..

И эти ее слова все передают из уст в уста – как руководство к действию. Но что они означают?

Бегите из регионов – по сути, бегите из России. Ведь они и есть Россия, эти самые регионы.

Сначала мы говорили о бесперспективных селах. Потом о бесперспективных районных городках. Теперь – о бесперспективных областных центрах. Завтра мы будем говорить о совершенно бесперспективной стране с большим островом перспективности посередке. Мертвое море и остров “настоящей жизни”.

“Назад в Саратов? Ни за что!!” – это лозунг большинства известных мне молодых людей, сумевших устроиться в столице. В какой-то мере я ее понимаю, эту молодежь. Понимаю сравнивая московские и саратовские зарплаты. Понимаю, зная что там, действительно, другие возможности, другая среда – чему удивляться: если столько лет подряд со всей России народ собирать, то будет и среда, пожалуй.

Политика москвоцентризма… Я не сильна в политике. Я, может быть, наивный человек, но мне кажется, мы все должны понять, в какой тупик загоняем себя этим совсем не чеховским “в Москву, в Москву!” (напомню, что Антон Павлович, помимо литературы, очень много сделал как раз для развития жизни в российской провинции).
Мы губим свой собственный дом, решив туго набиться в самую большую из его комнат, забросив все остальные. Но ведь эта комната все равно находится в доме… пустом черном и нетопленном. В доме, в котором теперь невозможно будет жить.

Я сейчас стала понимать, что эпоха потребления – это не штамп, это страшная всепроникающая реальность, в которой мы живем.

Человек рассматривает свою жизнь с одной-единственной точки зрения: как ее устроить чтобы мне было комфортно и безопасно. Всякий призыв посмотреть на свою жизнь иначе, подумать о чем-то кроме собственного комфорта воспринимается как глупое и смешное донкихотство не имеющее никакой, вот уж точно, реальной перспективы.

В наше сознание усиленно втирали и втерли мысль о бесплодности, бессмысленности всяких высоких соображений и всякого подвига. Мы почему-то убеждены что к подвижничеству нас может призывать лишь злое и лукавое государство, которому что-то от нас в очередной раз понадобилось – и которое именно поэтому титулует себя Родиной. У нас нет ответа на вопрос: а что же такое Родина-то в конце концов, где она находится, наша Родина, если “Родина” – это всего лишь яркая наклейка на государстве.

Эпоха потребления – это эпоха разобщенности. Человек воспринимает себя не как часть чего-то большого и целого, а как – ну, вот именно, только себя. Я сам по себе, ни от кого не завишу, ничем не связан и никому ничего не должен. Все, кто мог чего-то от меня потребовать, давно в моих глазах скомпрометированы. Не призывайте меня к жертвенности, не надейтесь – я не дам вам себя сожрать.

Это отношение детей к самим себе, а отношение родителей к детям: “Только его благо: ничего более для меня не существует, и в наших сегодняшних условиях – НЕ ДОЛЖНО СУЩЕСТВОВАТЬ”.

Почему нам так трудно понять простую вещь – что вот так нельзя? Что не будет жизни в стране, если мы не будем ее любить? Что не выживет народ, в котором каждый думает лишь о себе и в лучшем случае – еще о близких?

Это никакое не западное влияние. Нечего валить на запад.

Посмотрите как любят, как берегут свою страну англичане, финны норвежцы, исландцы, немцы, японцы. Когда я смотрю на жуткий пейзаж моего родного села – нет для меня большей боли чем мысль о странах в которых такое совершенно немыслимо.

Неужели любимый вопрос русской интеллигенции “Что делать?” придется заменить вопросом “Как жить, если все видишь, и ничего поделать не можешь?”