«Вот будет дар так дар!»

Перед вами – история чуда, перевернувшая жизнь одной новоначальной христианки, случившаяся с ней 20 лет назад. Сейчас эта женщина – монахиня, благочинная одного из монастырей в российской глубинке. Предоставим ей слово.

На заре своего воцерковления я запоем проглатывала одну за другой книги святых отцов. В одной из них я прочитала хорошую мысль, обращенную к Богу: «Господи, пожалуйста, помоги мне видеть чудеса, которые Ты творишь со мной, чтобы я могла отблагодарить Тебя!»

И так мне понравилась эта молитва, что я горделиво подумала: и не надо других чудес, пусть будут только те, за которые можно спасибо сказать!

Ожидая от Бога чудес, я оказалась в паломничестве в Санкт-Петербурге, в Иоанновском женском монастыре, где покоятся мощи Иоанна Кронштадтского. Об этом святом человеке, жившем всего век назад и оставившем большое литературное наследие, известно много. И прославился святой Иоанн именно чудесами, которые в изобилии происходили при его жизни по его молитвам.

Прибыли мы в храм-усыпальницу как раз после Божественной литургии; здесь, рядом с мощами святого, служился молебен, послушницы и монахини ангельски пели… Меня охватило умилительное настроение, но ненадолго.

В какой-то момент мои глаза словно обратились вовнутрь и на них кто-то надел как бы толстые увеличительные стекла, которые позволяют с беспощадной ясностью видеть все тайные и некрасивые мои мысли, препарировать низменные чувства и желания. Это было страшно! От стыда и острой душевной боли я вся сжалась в комок.

Из этого состояния меня вывел один странный человек. Погруженная в свои мысли, я сначала не воспринимала его как какое-то отдельное явление, и навязчивый, тихий шум, исходящий от этого болящего – иначе не скажешь, – не скоро был осознан мною как нечто выходящее из ряда вон. Но когда я наконец поняла, что вокруг меня, приплясывая и легонько приседая, мельтешит и что-то лепечет фигура в старомодных расклешенных штанах, давно потерявших первоначальный цвет, с заплатами на коленях, то, разумеется, сделала попытку переместиться в другой угол нижнего храма.

Вокруг меня, приплясывая и легонько приседая, мельтешил и что-то лепетал странный человек

Человек как будто унялся и замолчал, а я опять погрузилась в молитву.

«Что же я могу дать Тебе, Господи?! – думала я. – У меня нет ничего… кроме вот этих гаденьких мыслей! Что я могу принести тебе в дар?..»

Краем глаза я снова заметила рядом с собой этого ненормального. Он лепетал на каком-то обезьяньем языке и сужал круги. У него были длинные руки, которыми он постоянно всплескивал, тонкие пальцы с черной каймой ногтей и галстук в черный горошек на неимоверно худой и морщинистой шее.

«Боже, какой кошмар», – подумала я.

Но теперь я стояла с двух сторон окруженная стенами, и отступать было некуда. Стараясь не обращать внимания на назойливого незнакомца, я попыталась вновь сосредоточиться на молитве.

«Что я могу принести Тебе в дар? – снова возникла отчаянная и пронзительная мысль. – Только мои грехи. Больше ничего у меня и нет…»

В этот момент в храме повисла тишина. Священник принимал кипу записок, которую мы все подали, чтобы помянуть о здравии и о упокоении своих близких.

И в этой совершенной тишине мой неприятный сосед воздел руки вверх и громко, отчетливо произнес, подмигнув мне одним глазом:

– Вот будет дар так дар!

И упал на колени.

Его тощую грудь сотрясал смех – так мне показалось. Но когда он вскоре поднялся, я с удивлением увидела мокрое от слез его лицо и добрые заплаканные глаза без всякого признака безумия.

– Плачет Петенька… отмаливает кого-то, – шепнула мне немолодая ухоженная женщина. – Это наш юродивый, монастырский. Помолитесь о нем… на душе теплее станет.

«Плачет Петенька… отмаливает кого-то», – шепнула мне стоявшая рядом женщина

Так передо мной открылась дверь покаяния. Я не сразу изменилась и осознала это, нет. Но суетная жажда чуда покинула меня навсегда. Сейчас понимаю, что самое большое чудо на земле – это молитва, возможность обратиться к Богу в любом месте и в любое время с самыми разными просьбами и желаниями. Господь не пренебрегает ни одной человеческой молитвой!

Только нельзя Бога воспринимать как технического исполнителя человеческих просьб. Он – Личность, Он может улыбнуться в ответ и даже пошутить… И послать самого необыкновенного из Своих слуг для вразумления – не архангела Михаила с огненным мечом, а Петеньку, бледного, странного, который будет скрести ногтями пол, плача и выпрашивая прощение твоему слепому самомнению и гордыне.