Воздержание, простое и сложное

Пост обязательно предполагает воздержание. И, хотя много уже было сказано и много, наверное, еще будет сказано о том, что «гастрономическая» составляющая поста не является главной и тем более единственной, она тем не менее наличествует. И практически неизменно вызывает те или иные преткновения. Кто-то усваивает ей некую абсолютную ценность – и ошибается. А кто-то, напротив, полагает, что она совсем не важна, и также совершает ошибку. Один, не рассчитывая силы и не сообразуясь с состоянием своего организма, стремится поститься максимально строго, стараясь исполнить предписания Типикона, и попадает в результате на больничную койку. Другой же, обладая отменным здоровьем и недюжинной телесной крепостью, искренне убежден, что без «разрешения на молочное» пост ему никак не пережить.

Необходимо, постясь, следовать царским путем: не брать на себя ноши непосильной, но не забывать, что пост требует подвига

Вне всякого сомнения, «не человек для субботы, а суббота для человека» (Мк. 2, 23). И точно так же не человек для поста, а пост для человека. И потому необходимо, постясь, следовать царским, то есть средним путем: не брать на себя ноши непосильной, не поститься строже, чем позволяют возможности организма, но не забывать при этом о том, что пост требует подвига, утеснения плоти, и ощущаться это утеснение должно обязательно, иначе в чем же будет заключаться подвиг? И я уверен, что какими бы разумными людьми, какими бы здравомыслящими мы ни были, а правильнее все-таки, когда христианин, готовясь к посту, советуется с духовником обо всем, в том числе и о так называемой гастрономической его стороне.

Почему воздержание все же так важно? Человек по самой природе своей естественным образом стремится к благобытию. Но в состоянии падшем наши представления о том, что именно является этим благобытием, оказываются существенно искаженными, и чаще всего «благом» мы считаем удовлетворение своих страстей – пусть не грубых, очевидных, а тонких и прикровенных. Однако все взаимосвязано, и, не подвизаясь для того, чтобы отсечь одну какую-то страсть, мы закономерным образом оказываемся беззащитными и перед другой. А воздержание в еде становится как бы некой базой, первым и самым простым опытом отказа от того, что доставляет нам удовольствие – не греховное, вполне невинное. Но именно этот отказ, добровольный, невынужденный, помогает нам хотя бы немного укрепить свою волю, дает, с одной стороны, представление о том, насколько мы в действительности зависимы от своей плоти и ее желаний, а с другой – позволяет эту зависимость существенно ослабить.

Воздержание в еде становится некой базой, первым опытом отказа от того, что доставляет нам удовольствие

Человек, постясь, отказывается ради Бога, ради своей душевной пользы от того, что ему самому нравится, отказывается от того, без чего в принципе может обойтись, но без чего обойтись ему вместе с тем трудно. И делает это не по собственному произволу, а из послушания Церкви, стараясь, насколько это для него возможно, приблизиться к исполнению требований Устава. Поступая так, он может, подобно Псалмопевцу, сказать в молитве: «Виждь смирение и труд мой и остави грехи моя» (Пс. 24, 18) – если, конечно, он не только смиряется перед предписаниями Типикона, но и мыслит о своем посте смиренно – не как о высокой добродетели, а как о том делании, которое естественно для кающегося грешника.

Однако можно ли думать, что все сказанное исчерпывает и закрывает тему воздержания? Что, определив меру телесного поста и приобретя правильное к нему отношение, мы исполнили все, что воздержания касается? Конечно же, нет.

Современный человек по преимуществу – человек потребляющий. Дух потребительства глубоко проник в наши сердца – настолько глубоко, что нам трудно не относиться потребительски не только к миру, в котором мы живем, к людям, но и к Богу: мы постоянно чего-то ожидаем от Господа, чего-то требуем, а не получая требуемого, обижаемся и ропщем на Него.

И воздержание – лучший способ, чтобы объявить войну потребителю в себе самом. Утеснение себя в пище носит, повторюсь, ограниченный характер. Мы все, наверное, помним ослика Ходжи Насреддина, которого он приучал к умерщвлению плоти: каждый день Ходжа уменьшал меру корма для него, пока, наконец, придя в хлев, не увидел, что ослик лежит на земле бездыханный. Но вот воздержание от того, что мы потребляем с излишком, от того, что отнюдь не является необходимым или же просто вредно для нас, – здесь у нас для подвига поле поистине необъятное.

Хотя бы несколько примеров. Мы все, даже если Господь не наделил нас даром красноречия, очень много согрешаем языком. И в особенности способствует этому наше обыкновение говорить, не думая, не остерегаясь, говорить больше необходимого. Если мы решимся постом хотя бы немного ограничить себя в беседах, в которых нет нужды, решимся не говорить, не подумав, решимся не произносить того, о чем совесть наша явно свидетельствует, что делать этого не нужно, – мы получим огромную пользу, и такое воздержание будет весьма похвальным.

Сколько лишней информации потребляет современный человек! Она вливается в нас неконтролируемым потоком с телеэкранов, с компьютерных мониторов, из соцсетей, динамиков наших радиоприемников и автомагнитол. Мы перегружены ею, наша нервная система не выдерживает такого обилия раздражителей, а ум не в состоянии полноценно проанализировать и оценить все, что мы видим и слышим. И слово Божие, настолько необходимое нашей душе, скрывается во всем этом многообразии новостей, историй, слухов, в пестроте видео- и фоторяда, словно то самое семя из евангельской притчи – в терниях. Потому однозначно: ограничение информации, контроль в отношении ее, своего рода «информационный пост» – обязательная составляющая подвига Четыредесятицы, без него никак и ни в чем не преуспеть.

Ограничение информации – обязательная составляющая подвига Четыредесятицы

Есть такое явление нынешней реальности, как шопинг. Что-то в жизни не так, замучили проблемы, на душе тяжело – что в такой ситуации нужно делать? Правильно – покупать! Покупка заставляет оживиться, улучшает настроение, повышает жизненный тонус, помогает забыть о сложностях и противоречиях, человек радуется, надеется на лучшее, пока вновь не заунывает и не почувствует, что пришла пора непременно прогуляться по магазинам. И ладно, если бы этот «волшебный рецепт» был доступен лишь тем, у кого денег куры не клюют! Есть сегодня такая не менее волшебная вещь, как кредитная карта: денег не просто нет – ты на самом деле по уши в долгах, но у тебя сохраняется замечательная возможность – продолжать покупки, а затем, порадовавшись немного, погружаться в печаль оттого уже, что совершенно непонятно, как возмещать заимствованное и выплачивать в придачу к этому проценты. Воздержание от лишних, не обусловленных необходимостью покупок, от покупок как развлечения – важнейшее духовное упражнение для современного человека. Подвизаясь в нем, он укрепляет волю, избавляется от новых поводов к унынию (из-за очередной растраты), сберегает те средства, благодаря которым может приобрести в конечном итоге что-то действительно нужное или даже помочь нуждающемуся.

Воздержание – такое, всестороннее – дает душе огромную силу и свободу

Я думаю, каждый сможет достроить этот ряд, если внимательно вглядится в свою жизнь, постарается понять, что в ней буквально просится в «корзину», от чего пришла пора ее освободить. Воздержание – такое, всестороннее – дает душе огромную силу и свободу, дарит возможность увидеть реальность совершенно иначе, не зацикливаясь на том, что буквально все в ней – объект для потребления.

И этого мало. Оно освобождает в нашем сердце для начала хотя бы маленький уголок для того, что в идеале должно его наполнять: для того духовного содержания, которое, собственно, и есть жизнь – в подлинном, не искаженном смысле.

Это первый, по-настоящему важный плод поста – правильного, в разуме проводимого.