Жизнь по благословению Царицы

Недавно прошел сороковой день с момента отшествия ко Господу архиепископа Штутгартского Агапита (Горачека). Портал Православие.Ru уже опубликовал множество воспоминаний об этом замечательном человеке, но письма с рассказами о нем всё продолжают и продолжают идти в нашу редакцию – настолько выдающейся и светлой была личность этого иерарха Церкви Христовой.

Накануне православного праздника Вознесения Господня ушел в вечность архиепископ Штутгартский Агапит (Горачек), викарий Берлинско-Германской епархии Русской Зарубежной Церкви (РПЦЗ).

Вся жизнь этого человека оказалась мистическим образом связанной с судьбой последнего российского Государя Николая II и его Семьи, истинным и преданным почитателем которой владыка являлся. Он был глубоким знатоком жизни и страданий Царственных страстотерпцев, хорошо знал не только историю последних дней заключенных в Екатеринбурге Романовых, но и хронику их убийства большевиками, попыток сокрытия и уничтожения ими тел убитых, тайного захоронения царских останков.

Вся жизнь этого человека оказалась мистическим образом связанной с судьбой последнего российского Государя и его Семьи

Владыка был единственным епископом, который в 2008-м году поддержал и благословил издание книги историка Н. Л. Розановой, созданной как апология святых останков Царской семьи. Рукописи книги, архивные документы, фотографии и другие материалы автор предоставляла владыке и открыто делилась с ним своими исследованиями. После выхода в свет книга была разослана практически всему православному епископату, многим священнослужителям и светским людям, с сопроводительными письмами владыки Агапита, ставшего, таким образом, первым апостолом царских мощей.

С перерывами я официально занимался расследованием уголовного дела по обстоятельствам гибели членов Российского Императорского Дома с 1993-го по 2015 годы (в 1991–1993-м годах, до возбуждения уголовного дела, курировал проверку материалов по обнаружению останков). Мне, как человеку, в течение долгих лет изучавшему историю гибели Царской семьи, посчастливилось общаться с владыкой Агапитом. Некоторые эпизоды из его жизни были мне известны лично от него, а другие – от наших общих знакомых. Многие поразительные факты деятельности покойного владыки по сей день остаются в тени. Поэтому сегодня хочется вспомнить обо всем том, чем владыка Агапит послужил в своей жизни памяти и прославлению Царской семьи.

Он убежденно верил, что появился на свет благодаря небесному покровительству Императрицы Александры Федоровны, и всегда особо почитал ее. Духовную связь своей семьи и Царской владыка видел в чудесном заступлении Царицы за его родителей в дни их юности и любви. О семейном предании, переданном его матерью, он рассказывал следующее:

– В 1981-м году, 17 июля, в день памяти убийства Царской семьи, мой отец скончался. То, что этот день кончины внутренне связан с Царской семьей, мне открылось только впоследствии.

Духовную связь своей семьи и Царской владыка видел в чудесном заступлении Царицы за его родителей

Изредка я навещал мою овдовевшую мать. Однажды она мне рассказала, как познакомилась с моим отцом в лагере политических беженцев из России, так называемых «перемещенных лиц» (Ди-Пи), и какие переживания выпали на их долю. Было это в селении Менхегоф близ города Касселя, в Западной Германии, в конце 1940-х годов. Мой отец очень полюбил мою мать. Но влюбленным грозила разлука. Родители мамы собирались эмигрировать в Америку. Единственную дочку они ни за что не хотели оставлять в разрушенной Германии. Никакие слезы и уговоры не помогали. Отец мой был в отчаянии. Мама разрывалась. Уже почти накануне отъезда в Америку пароходом маме ночью было явление во сне. Явилась ей Царица-мученица Александра Феодоровна и сказала: «Ты должна остаться в Германии!»

Утром мама рассказала отцу свой сон. Мой дед – отец моей матери – служил при Царе в роте Его Величества. Туда набирались великаны со всей России, ростом выше двух метров. В этой роте мой дед был самим маленьким. Поэтому он шагал в самом последнем ряду на правом фланге. Так как он обладал прекрасным тенором, он служил в этой роте запевалой, головщиком. Говорят, что невероятное было зрелище, когда эти парадные роты ходили по улицам и пели русские военные песни...

Услышав от дочери о явлении Царицы, дед мой затих и промолвил, что коли так – надо слушаться! Так родители и уехали в Америку без дочери^[1].

Владыка родился во Франкфурте-на-Майне в 1955-м году. Вырос он буквально «на приходе», с младенчества был воцерковлен, с семи лет уже прислуживал в алтаре храма Воскресения Христова. Дома в семье Горачек висел портрет Государя Николая Александровича, черно-белая копия работы Серова.

«О Царской семье, – вспоминал владыка, – мы говорили очень редко, обсуждалась, скорее, возможность восстановления монархического строя в России, в чем сам мой отец сомневался, поскольку полагал, что время иное и духовной почвы для этого нет»^[2].

Отец владыки долгие годы был издателем журнала «Посев», а также активным членом НТС^[3]. В этом движении участвовал и будущий архиепископ, он оказывал помощь и своему отцу в верстке известного журнала.

В юные годы, из любви к архитектуре, владыка стал студентом архитектурного факультета в Дармштадте. Но в какой-то момент – сказалось присущее ему стремление все постигнуть до глубин – он решил изучать историю, политологию и философию в университете родного Франкфурта-на-Майне. Однако учеба не удовлетворила его внутренних исканий, видимо, как человека мыслящего самостоятельно, с пытливым, независимым умом.

В 1978-м году в качестве делегата от Германской епархии владыка поехал в Торонто, на Всезарубежный съезд русской молодежи, а по его окончании заехал в Свято-Троицкий монастырь в Джорданвилль, один из духовных центров зарубежья. Здесь и произошла значимая и памятная для него на всю жизнь встреча.

– После праздника, – рассказывал он, – настоятель, нынешний (времен рассказа, – прим. Ред.) наш Первоиерарх Митрополит Лавр, вызвал меня к себе и вручил протоколы следственного дела Николая Соколова по расследованию убийства Царской семьи. Это была копия, которую сделал для себя генерал Дитерихс, когда командовал военным округом в Екатеринбурге, где велось следствие под началом Николая Соколова.

Мне было поручено отвезти протоколы во Франкфурт. Свято-Троицкий монастырь отказался от их издания, за неимением научного сотрудника для обработки такого рода материала. Впоследствии издательство «Посев» (к которому я был причастен, поскольку мой отец был формально ответственным издателем^[4]) выпустило эти протоколы под названием «Гибель Царской семьи». Все материалы были обработаны и прокомментированы историком Николаем Россом.

Помню, как переживал я все это, когда увидел фотографии с места убийства, когда читал леденящие кровь показания свидетелей и т. д^[5].

Во время поездки на Всезарубежный съезд владыка окончательно определился в выборе пути, о чем в дальнейшем часто шутил, говоря, что он поехал в Америку искать себе невесту, но в итоге решил выбрать монашескую жизнь.

В начале 2004 года владыке Агапиту захотелось побывать в России, он мечтал посетить русскую Голгофу – Екатеринбург. Прилетев в уральскую столицу, владыка поделился со встречающими своими дорожными впечатлениями и заметил:

– В самолете нам попалась статья об Ипатьевском доме: царская тема сопровождает нас, и это – то главное, ради чего мы сюда приехали!

Когда он впервые вступил на территорию монастыря «Ганина яма», произошла курьезная, но весьма показательная встреча. Один юноша, увидев неизвестного архиерея, подошел к владыке Агапиту для благословения и начал интересоваться:

– Владыка, вы откуда?

– Мы издалека, – уклончиво ответил он.

– Но все же откуда? – не унимался молодой человек.

– Мы из Германии.

– Это там, где Афон?

– Нет, – серьезно и без тени улыбки ответил владыка, – у нас в Германии пока нет Афона…

Характерным для епископа Агапита было неподдельное уважение к любому человеку, умение относиться к нему как к личности, по-отцовски. Было видно, что неожиданный и забавный вопрос об Афоне в Германии архиерей воспринял искренне и без шуток. Возможно, потому, что монастырь Преподобного Иова Почаевского, послушником которого он являлся с 1980 года, действительно слыл «Мюнхенским Афоном», в нем действовал Афонский общежительный Устав и были унаследованы афонские традиции. Владыка Агапит, как и настоятель монастыря архиепископ Марк (Арндт), на протяжении ряда лет ездил на Афон и много общался с афонитами. Однако слова, сказанные владыкой Агапитом случайному русскому парню, были свидетельством его по-монашески скромного о себе мнения.

Характерным для епископа Агапита было уважение к любому человеку, умение относиться к нему по-отцовски

В Екатеринбурге архиепископ Агапит впервые узнал исторические факты о тайном захоронении царских останков и их открытии в 1979-м году группой энтузиастов Г. Т. Рябова и А. Н. Авдонина. Он был потрясен, как он выражался, «обрушившимся» на него откровением и кардинально изменил свое отношение к «екатеринбургским останкам», а также к месту, где они были найдены. За небольшой срок пребывания на Урале, с 17-го по 24 апреля, владыка трижды посетил Поросенков лог, молился у места тайного захоронения узников дома Ипатьева и много фотографировал. Он был большим любителем фотографии и во все путешествия брал с собою фотокамеру.

Во время своей первой поездки в Россию архиепископ Агапит познакомился с Натальей Розановой, будущим автором книги о царских останках, вокруг подлинности которых шла горячая полемика. Рукопись книги, которая первоначально носила название «У преддверия могилы», автор через своих знакомых передала для митрополита Восточно-Американского и Нью-Йоркского Лавра, надеясь на его поддержку в ее издании. Узнав об этом, архиепископ Агапит, по-видимому, догадываясь о том, какой будет реакция, ободряюще сказал автору рукописи:

– Не волнуйтесь, если они откажутся, нам больше славы достанется!

Действительно, несмотря на добрую расположенность, Первоиерарх РПЦЗ, приветствуя необходимость исследований по теме гибели Царской семьи, не решился углубляться в изучение проблемы «екатеринбургских останков», считая, что для этого «еще не пришло время». Именно тогда архиепископ Агапит решил сам поддержать книгу и ее исследователя.

Начиная с 2004 года, владыка предпринимал всяческие попытки заинтересовать священноначалие и привлечь его внимание к изучению проблемы и признания царских останков. Во многом определить свою позицию в этом вопросе архиепископу помогла Наталия Розанова, хорошо знакомая с материалами следствия и судебно-медицинскими исследованиями. Книга Наталии Розановой «Царственные страстотерпцы. Посмертная судьба», изданная в 2008-м году, на сегодня, пожалуй, лучшая среди множества публикаций, посвященных «екатеринбургским останкам». Архиепископ Агапит, и сам приложивший немало усилий к тому, чтобы глубже познакомится с историей захоронения останков, имел веру и мужество написать в предисловии к ней:

«Эта книга может дать ответ на вопрос о подлинности останков, найденных в Поросенковом логе и на Коптяковской дороге, и пролить свет на историю страшного злодеяния»^[6].

В октябре 2004 года владыка Агапит снова прилетел в Екатеринбург, он привез с собою группу из 18 паломников: священника и прихожан храма Святителя Николая в Дармштадте. Паломники из Германии обстоятельно знакомились с историей и всеми фактами гибели Царской семьи и Романовых на Урале, проехав по полному маршруту Царского пути^[7]. Они молились и у шпального мостика в Поросенковом логу, где были сокрыты тела убитых в Ипатьевском доме. Без преувеличения можно сказать, что представители Русской Зарубежной Церкви стали первыми православными почитателями и молитвенниками места захоронения Царской семьи. По возвращении паломников домой отчет об их путешествии вместе с фотоматериалами был опубликован в журнале «Вестник Германской епархии РПЦЗ»^[8].

Владыка Агапит с паломниками из Германии молятся у шпального мостика. Чтение службы Царственным страстотерпцам. Октябрь 2004 год.

Представители Русской Зарубежной Церкви стали первыми православными почитателями места захоронения Царской семьи

За несколько лет до исторического воссоединения Русских Церквей вся паломническая группа, получив благословение местного архиерея, причащалась в храмах Московского Патриархата. В этом проявилась и позиция владыки Агапита, который был горячим и последовательным сторонником воссоединения. Монастырь Преподобного Иова Почаевского в Мюнхене, насельником которого он являлся, был одним из тех мест, где готовился «Акт о каноническом общении РПЦЗ и РПЦ». Здесь же проходили и заседания по диалогу комиссий РПЦЗ и Московского Патриархата.

17 мая 2007 года в храме Христа Спасителя в Москве Митрополитом Восточно-Американским и Нью-Йоркским Лавром и Патриархом Московским Алексием II исторический документ о каноническом общении РПЦЗ и РПЦ был подписан. И в тот же год произошло значимое и заключительное событие в истории расследования гибели Царской семьи.

Многие помнят заявление Святейшего Патриарха Алексия II Президенту Российской Федерации и Генеральному прокурору России, где он в 1995-м году поставил знаменитые 10 вопросов, без ответа на которые Церковь отказывалась признавать подлинность Царских останков. На 9 вопросов из 10 прокуратура дала ответ, а вопрос № 7 – «Выяснение судьбы останков наследника Алексея и его сестры» – оставался без ответа. На протяжении более 10 лет попытки найти их останки не имели успеха. Последние раскопки, организованные в 2004-м году московским суд.-мед. экспертом Сергеем Никитиным, остановились в 60 метрах от истинного места захоронения. Честно говоря, продолжение их прокуратурой не планировались.

Изучив множество исторических материалов, проведя огромную аналитическую работу, уральские следопыты Леонид Вохмяков, Николай Неуймин, Виталий Шитов и Андрей Григорьев нашли захоронение Царских детей. Оно было обнаружено и вскрыто 29 июля 2007 года.

В августе того года в Генеральной прокуратуре России, где я работал прокурором-криминалистом, произошли важные структурные изменения. Организация изменилась, и внутри нее образовался Следственный комитет, который возглавил А. И. Бастрыкин^[9]. Всех сотрудников, связанных со следствием, формально уволили, и штат Следственного комитета набирали заново. Перспективы пребывания в новом подразделении Генеральной прокуратуры в новой должности не виделись мне в розовом цвете. Именно в эти дни, когда будущность моей службы повисла в воздухе, раздался звонок из Екатеринбурга. Сообщение поразило. В 70 метрах от захоронения членов Царской семьи и их верноподданных обнаружены полусожженные останки, которые могли принадлежать Цесаревичу Алексею Николаевичу и Великой княжне Марии Николаевне.

Открытие уральцы держали в тайне. Мои попытки по телефону узнать хотя бы какие-то подробности закончились ничем. Нужно было ехать на место. Я благодарен А. И. Бастрыкину в том, что он поверил мне и дал возможность продолжить работу по «екатеринбургским останкам». 17 августа 2007 года фрагменты останков были переданы в Бюро судебно-медицинской экспертизы, а 21 августа, после моего доклада А. И. Бастрыкину, Генеральная прокуратура России возобновила расследование по уголовному делу. Не буду описывать всех сложностей, с которыми пришлось столкнуться, их удалось преодолеть. На первых порах не было понятно, удастся ли провести идентификацию останков. Действительно, небольшие фрагменты костей почти 90 лет пролежали в земле. Тела сжигали, заливали серной кислотой. Только в конце 2007 года, когда генетик Евгений Иванович Рогаев сообщил о том, что органика во фрагментах костей и зубов сохранилась, появились надежды на благополучный исход генетических исследований.

Радовало то, что раскопки в этот раз проводились с представителями Церкви, которые тщательно все фиксировали видеозаписью и множеством фотоматериалов. Более того, совершенно неожиданным оказался приезд на Урал в августе 2007 года епископа Штутгартского Агапита (Горачека). Владыка, как только узнал об обнаружении останков Царских детей (еще до появления официальных заявлений в СМИ), сразу же прилетел в Екатеринбург. Он решил сам, на месте, разобраться и познакомиться с историей этой находки. В 2007-м году я не смог встретиться с епископом, но мне рассказывали, насколько внимательно и въедливо он изучал обстоятельства и документы об обнаружении костных останков и беседовал практически со всеми специалистами, связанными с их поиском и первым исследованием.

Он побывал в кабинете Н. И. Неволина, начальника Бюро судебно-медицинской экспертизы Свердловской области, где держал в своих руках обретенные мощи Царских детей. Епископ снова посещал Поросенков лог и там познакомился и много общался с поисковиками военно-исторического клуба «Горный щит», а также с первооткрывателем захоронения Царской семьи А. Н. Авдониным. В то время продолжались поисковые работы – были найдены керамические осколки толстостенных кувшинов из-под серной кислоты, использованной большевиками, и поисковики демонстрировали их владыке.

Беседа владыки Агапита с А. Н. Авдониным. Поросенков Лог. 21 августа 2007 г.

Владыка Агапит был настоящим русским патриотом и с большой любовью относился к русским людям, особенно простым. Он не захотел и духовно разлучаться с собратьями из России и, уточнив их имена, в дальнейшем всегда поминал поисковиков и исследователей царских останков на проскомидии или молился за них келейно.

Владыка Агапит был настоящим русским патриотом и с большой любовью относился к русским людям

Живое общение с поисковиками осталось в его памяти как подарок свыше, он не раз говорил, что «благодарен Богу за эту встречу» на Коптяковской дороге, и проникновенно написал о ней:

«Для меня лично встреча прошлым летом в Пороcенковом логе c людьми, обретшими останки Цесаревича Алексия и Великой княжны Марии Николаевны, стала светлым событием – Господь дал русским людям найти друг друга у своих святынь^[10]».

В тот же визит на Урал владыка провел встречу с археологом С. Н. Погореловым и антропологом Д. И. Ражевым, руководителями экспедиции. За время пребывания в Екатеринбурге владыка Агапит обошел всех участников поисков и раскопок и получил информацию о находке останков из первых рук.

Встреча епископа Агапита с поисковиками военно-исторического клуба «Горный щит». Слева направо: Л. Г. Вохмяков, С. Н. Малинников, Н. Б. Неуймин, С. О. Плотников. 21 августа 2007 г.

После возвращения из России владыка улетел в США, на заседание Синода РПЦЗ, где выступил с сообщением об обнаружении под Екатеринбургом места сокрытия останков Царских детей. С ним в дороге, как всегда, неразлучно был его фотоаппарат, поэтому, представляя свои сообщения в Америке и в Западной Европе, он сопровождал их фотоотчетом. Попытка епископа Агапита (Горачека) самостоятельно разобраться с проблемой останков оказала несомненное влияние на иерархов и священнослужителей РПЦЗ.

В феврале 2008 года владыка Агапит снова посетил Екатеринбург. Он был приглашен на Международную православную конференцию «Семья и будущее России», где выступал с докладом, темой которого была Царская семья. Он знал о том, что проводятся исследования останков, и ждал их завершения, о чем открыто сообщил на конференции. Его видение проблемы по вопросу «екатеринбургских останков» заключалось в том, что для того, чтобы принять их как святые мощи, церковное общество должно духовно созреть. Следует признать, что заявленная более 10 лет назад позиция архиепископа Агапита и до настоящего дня остается актуальной:

«Русская Церковь прославила Царскую семью, Русская Церковь молится Царской семье (о чем свидетельствуют наши храмы, в которых на самых видных местах находятся иконы Царственных мучеников), но мы еще не удостоились поклониться их святым мощам.

По сей день остается неясным, где кончается путь бесчестия по отношению к мученическим останкам: кончается он у Ганиной ямы или же у Поросенкова Лога. Уповаем, что, быть может, уже в этом году, с Божией помощью, в этом вопросе наступит ясность…

И я уверен, что, по мере нашего духовного возрастания и по мере постижения стояния и подвига Царской семьи, мы сподобимся, во время благопотребно, поклониться святым мощам Царственных страстотерпцев.

Сольем наши молитвы, чтобы святая Царская семья дала Русской Церкви и русскому народу окончательное примирение и ясность на долгом пути нашего созревания и осознания их святости^[11]!»

5 декабря 2008 года на международной конференции в Екатеринбурге были объявлены итоги исследований останков Цесаревича Алексея Николаевича и Великой княжны Марии. Одновременно с высочайшей степенью достоверности была подтверждена подлинность останков, найденных на Старой Коптяковской дороге в 1998-м году. Очень жаль, что в тот же день умер Святейший Патриарх Алексий II, по инициативе которого на государственном уровне был поставлен вопрос об исследовании «екатеринбургских останков».

Владыка Агапит всегда искал возможности узнать что-то новое в истории расследования убийства Царской семьи

Владыка Агапит всегда искал возможности узнать и выяснить для себя что-то новое в истории расследования убийства Царской семьи. Так, в 2008-м году он познакомился с внуком генерал-лейтенанта М. К. Дитерихса Андреем Анатольевичем и изучал его архив. А в 2012-м году, по его настоянию, духовные чада нашли и посетили во Франции, в Сальбри, могилу следователя Н. А. Соколова с тем, чтобы отслужить возле нее панихиду.

Владыка с потомком генерал-лейтенанта М. К. Дитерихса (крайний, слева). 2008 г.

Он не оставался безразличным ко всему, что касалось исторической правды. В 2000-м году в Екатеринбурге развернулась борьба вокруг земли, принадлежавшей «Мемориалу Романовых». На территории Поросенкова лога, месте сокрытия останков Царской семьи, планировали создать кладбище. И владыка Агапит всецело встал на сторону защитников исторического места и, со своей стороны, предпринимал шаги для его сохранения.

В ноябре 2008 года в штате Нью-Джерси города Краснобрегово (Red Bank) состоялся первый крестный ход с мощами Царственных мучеников. Они упокоились в местном православном храме Святителя Николая, принадлежащем РПЦЗ. Частицы мощей оказались в храме после завершения генетических исследований в лабораториях США. Архиепископ Агапит проявил волю и добился, чтобы фрагменты останков Царской семьи были переданы и в Западную Европу, в старинный храм города Штутгарта, настоятелем которого он являлся.

Подготовка ковчега с мощами Царской семьи в алтаре кафедрального собора Святых Новомучеников и исповедников Российских и Николая Чудотворца города Мюнхена. Декабрь 2010 г.

В истории исследования царских останков наши жизненные дороги с владыкой проходили очень близко, и однажды они, наконец, пересеклись. У владыки Агапита, как мне позднее передавали, было сильное желание увидеться и пообщаться ближе с теми, кто уже много лет занимался царским делом, о чьей деятельности он не раз слышал, но лично еще не был знаком. Так, приехав в очередной раз в Москву, епископ встретился и познакомился с открывателем Царского захоронения, Гелием Трофимовичем Рябовым^[12], а также и со мной.

Временный ковчег с Царскими мощами

В понедельник 16 ноября 2009 года раздался звонок в моем кабинете. Звонивший представился: «епископ Агапит». Речь его была необычной: у эмигрантов первой волны и их детей особый русский язык, уже давно утраченный в России. Вечером мы встретились с ним в маленькой церквушке в Замоскворечье. Епископ выглядел необычно: двухметрового роста, худой, широколицый, с длинной ярко-рыжей бородой, доходящей до пояса. Открытое лицо, хорошая улыбка, располагающая к общению. Нам принесли чай и то ли пирожки, то ли бублики. Мы беседовали с ним около пяти часов.

Я спросил у владыки: «Как он, чех, так хорошо научился говорить по-русски?» Он добродушно рассмеялся на мой вопрос: «Конечно, меня можно назвать чехом, поскольку мой дед – самый настоящий пражский чех. Но давным-давно, до революции, он поступил в Санкт-Петербургский университет, влюбился в мою русскую бабушку и долгое время работал на железной дороге аж в Архангельской губернии. Так что русский язык для меня родной, и в душе я всегда чувствовал себя русским».

В общении мне приятно было увидеть, что епископ Агапит хорошо знает Царскую тему. Наш разговор был не тот, что «растекается мысию по древу», а совершенно конкретный.

Встреча со следователем-криминалистом В. Н. Соловьевым. 16 ноября. 2009 г.

В 2004-м году владыка Агапит временно служил на кафедре в Брюсселе и в то время обстоятельно изучал архив Храма-памятника в честь Св. праведного Иова Многострадального, построенного в память Императора Николая II. Для меня всегда оставался актуальным вопрос о том, имеется ли в брюссельском храме знаменитая синяя шкатулка Императрицы Александры Федоровны с фрагментами «костей», найденных следователем Н. А. Соколовым близ Ганиной Ямы в 1919-м году. Епископ заверил меня, что шкатулки в храме никогда не было, а из «соколовских» вещественных доказательств там хранятся только фрагменты неисследованных «жировых масс», изъятых из колодца шахты № 7. Из вещей, задействованных в уголовном деле, при жизни следователь Соколов ничего не передавал для хранения в каком-либо храме и никому не оставлял такого завещания.

Владыкой были пересняты документы из архива Котляревских, строителей Храма-памятника, и переданы для Н. Розановой, от которой и мне было известно о том, как позднее епископ излагал историю своего расследования в Брюсселе:

«Окормляя в свое время северное благочиние Западно-Европейской епархии, я часто служил в Храме-памятнике в Брюсселе. Гостил я у графини Марии Николаевны Апраксиной, урожденной Котляревской, семья которой строила Храм-памятник.

Мария Николаевна однозначно утверждала, что костные останки в храме не хранятся. Она предоставила мне документы, из которых ясно видно, что речь может идти только о сальных веществах, найденных Соколовым в Ганиной яме. В храме находятся три стеклянные банки с сальными веществами. Две получены от князя Ширинского-Шихматова из Парижа (посредником был митрополит Серафим). Третья получена из наследства Булыгина^[13]…

Надо сказать, что Николай Соколов никогда, ни в России, ни за рубежом, эти сальные вещества на экспертизу в лабораторию не отдавал^[14]».

Версия, согласно которой в стенах алтаря храма была замурована синяя шкатулка Императрицы с рядом вещественных доказательств из дела Соколова, не нашла никаких подтверждений^[15]. Я передал епископу Агапиту копии всех основных документов. Он же посоветовал мне обратиться к главе Зарубежной Церкви Митрополиту Илариону. Последовав совету епископа Агапита, я подготовил документы для Митрополита Иллариона, а позже встречался с ним.

Начиная с 2012 года, в России трижды проводилась выставка «Гибель семьи Императора Николая II. Следствие длиною в век». В лице ее организаторов объединились крупнейшие российские архивы вместе с представителями РПЦЗ, Свято-Троицкой духовной семинарией и Фондом Русской истории из Джорданвилля, США. Вместе с российскими историками представители Свято-Троицкой духовной семинарии являлись авторами проекта выставки и согласовывали его, создавали для него статьи, к тому времени они уже имели подобный опыт работы в совместных российских выставках.

В архиве Свято-Троицкой духовной семинарии и в ее музее в Джорданвилле хранились уникальные материалы: следственное дело Н. А. Соколова, реликвии и вещи, принадлежавшие Царской семье, вывезенные следователем из России в Западную Европу и в дальнейшем переданные для хранения Русской Зарубежной Церковью Великой княгиней Ксенией Александровной. Многие уникальные экспонаты, документы и вещи Царской семьи были впервые представлены на выставках в России Свято-Троицким мужским монастырем и семинарией при нем.

На открытие первой выставки, в 2012-м году проходившей в Москве, в Государственном архиве Российской Федерации, приезжал Первоиерарх Русской Зарубежной Церкви, Митрополит Восточно-Американский и Нью-Йоркский Иларион. А когда в июле 2013 году подобная выставка проводилась в Екатеринбурге, в Россию на ее открытие приехал владыка Агапит, это была его последняя поездка на Урал...

Епископ Агапит на открытии выставки. Екатеринбург. 11 июля. 2013 г.

​

В 2015-м году снова было возбуждено уголовное дело. Вопрос о захоронении был официально решен, и уже назначена его дата. Можно было пойти по старому сценарию 1990-х годов и просто похоронить останки, чтобы они лежали с миром. Но мне хотелось исправить невозможное, хотелось, чтобы представители Церкви, наконец, увидели и убедились сами, что это действительно святые мощи. Моя встреча с отцом Всеволодом Чаплиным полностью развернула этот процесс. Он озвучил условия, на которых представители Церкви могут пересмотреть свои позиции. Я был согласен, тогда еще наивно веря, что с помощью исторический правды и добросовестных экспертиз можно что-то доказать сомневающимся. Отношения не сложились, был назначен новый следователь, и, несмотря на множество нечестной информации в мой адрес, несмотря на претензии к качеству моей работы, она пришла точно к таким же выводам, что и я. Генетические анализы, проведенные независимыми экспертами, назначенными церковными иерархами, полностью подтвердили их принадлежность Царской семье Романовых.

Результаты генетических исследований позволили более открыто поднять для обсуждения вопрос в церковном обществе о подлинности «екатеринбургских останков». В ноябре 2017 года в Москве, в стенах Сретенского духовной семинарии, прошла православная конференция, на которую был приглашен и архиепископ Агапит. Он с большим интересом наблюдал за дискуссией по вопросу «екатеринбургских останков», и на возникающий у многих вопрос, почему от них нет чудес, с удивлением спрашивал: «Вы ожидаете чудеса?.. С такой воинствующей оппозицией^[16] ждут чудеса?» – Для него было очевидным, что опыт благодати невозможен без веры. По мысли епископа, именно канонизация Царской семьи стала мистической причиной объединения двух частей Русской Церкви, и на затянувшуюся, многолетнюю полемику вокруг «екатеринбургских останков» он смотрел как на странный «духовный феномен»: «Мы, за рубежом, не сомневаемся в царских останках, а в России – сомневаются и не признают их. Версия следователя Соколова устарела, но от нее никак не хотят отказаться…».

По мысли епископа, именно канонизация Царской семьи стала мистической причиной объединения Русской Церкви

На конференции владыке Агапиту было предоставлено слово для выступления, в котором он представил позицию зарубежных архиереев в отношении к царским останкам. Тогда невозможно было предположить, что эта речь архиепископа, прозвучавшая на весь православный мир, станет его лебединой песнью:

«…В 1990-е годы в России была настолько неспокойная общественная дискуссия, и особенно что касалось исследования первого захоронения, 1991 года. И всё, как это представлялось в газетах, для нас, за рубежом, это был ужас: просто по мере того, как это подавалось в газетах и т. д. Поэтому мы так особенно не участвовали в этом.

В 2000-м году начало меняться положение. И я, например, могу сказать из моего опыта. Я в 2000-х годах съездил в Екатеринбург и начал ходить по Коптяковской дороге, смотреть, знакомиться с местными краеведами, которые участвовали в первом захоронении. Затем в 2007-м году лежал в больнице, в Переделкино, там сердечно-сосудистая больница, и там лечился. И получаю звонок: ‟Владыка, приезжайте в Екатеринбург, нашли второе захоронение”. Я немедля сел на самолет, поехал в Екатеринбург и познакомился с поисковиками, с Леонидом Вохмяковым, который своим щупом ткнул в эту яму и заметил кострище. И могу за себя говорить. У нас аналогичные впечатления, аналогичные опыты сделали другие архиереи Зарубежной церкви. И у нас был Собор в Нью-Йорке, где Митрополит спросил благословение у Собора, у тех архиереев, которые получили частички вот этих мощей, – имеем ли мы право их почитать? И Собор благословил это^[17]! У нас в Вашингтоне, вы знаете, в Пентагоне были исследования, поэтому части вот этих останков оказались за рубежом. И Митрополит тоже имел на руках полученные частички и спросил у нашего Собора мнение.

Я могу сказать, просто при наличии таких исследований, которые сейчас происходят, вообще сомнений у нас нету. Большая часть зарубежных архиереев не сомневается и не имеет причины сомневаться в тех исследованиях, которые были совершены и в 1990-е годы, и в 2007-м году, а самое радостное, это последние два года, когда Церковь принимает прямое участие в исследованиях^[18]».

Подход архиепископа Агапита к проблеме «екатеринбургских останков» может являться примером честного отношения священнослужителя и настоящего гражданина к вопросам, волнующим православных всех стран. Это не политиканство на непроверенных слухах, а тщательное изучение первоисточников, беседы со следователем, с экспертами и участниками событий. То, что он смог сделать на своем месте, на языке авиаторов именуется «точка невозврата», то есть некий критический рубеж, после перехода которого уже невозможно вернуться к исходному состоянию. Во многом благодаря правдивой позиции епископа Агапита царские останки сегодня почитаются православными на американском континенте и в Западной Европе, и о них уже невозможно сказать, что это «химера». Зарубежная Церковь первая канонизировала Царскую семью, и она первая проявила инициативу, чтобы канонизация Царских мучеников произошла и в России. В случае с царскими мощами история повторяется, и первый шаг уже сделан…

Наверное, пройдет еще время, пока православные люди и в России прозреют умом и смогут непредвзято увидеть все факты истории гибели Царской семьи. И такое время несомненно наступит, я уверен в этом. Как и в том, что душа ныне почившего владыки Агапита будет упокоена со святыми. Господь обязательно зачтет ему его заслуги в прославлении мощей Царственных страстотерпцев. Он вошел в этот мир благодаря покровительству русской Царицы и оправдал высшее доверие: вся его жизнь, как горящая свеча, стала посвящением памяти Царской семьи.