«Если это забыть, то всё повторится»

Сегодня мы чтим память отцов Поместного Собора Церкви Русской 1917–1918 годов. Те из них, кто не был уничтожен тогда же – в первые годы революции (таких большинство), были умерщвлены непосильным трудом в лагерях, но чаще расстреляны – на Бутовском полигоне.

Священник Василий Ивлиев справа. Фото из лагеря

Эхо прошлого

На Бутовском полигоне мысленному взору открывается не только то, что тут происходило…

Людей убивали сотнями – в том числе женщин, детей. Около тысячи из убиенных – епископы, священники, монашествующие, активные миряне Русской Православной Церкви. Обычно обреченных в те времена самих заставляли рыть себе могилы, а тут решили без промедлений копать длиннющие, глубиной 4–4,5 м, шириной 4,5–5 м, рвы экскаватором.

Выписка из акта о расстреле

Оперативный приказ № 00447 НКВД СССР от 30 июля 1937 года носил плановый характер: столько-то «бывших кулаков, уголовников и др. антисоветских элементов (а здесь-то можно вписать кого угодно)» было предписано уничтожить. И расторопные исполнители, просто взяв под козырек, и «делали план», что и заметно по статистике убиенных по месяцам: больше всего в декабре 1937-го – точно спешили закрыть отчетный период. Хотя и принялись – в большой спешке: с первой почти сотней человек разделались уже 8 августа – то есть и десяти дней не прошло после спущенного распоряжения.

Приговаривали к смерти без суда, права на защиту и даже на какое-либо слово. Собственно, приговоренных и не предупреждали о том, что их ждет, – это было особо оговорено в указанном приказе. А то иначе люди ведь и сопротивляться могли начать, раз терять им уже нечего.

Здесь же, на Бутовском полигоне, даже не всегда уже расстреливали, хотя эти сатанинские тройки и продолжали, словно оглушенные телеграммами своего вождя^[1], клепать постановления: РАCСТРЕЛЯТЬ – Р А С С Т Р Е Л Я Т Ь – Р А С С Т Р Е Л Я Т Ь… Когда в наши дни по благословению Святейшего Патриарха Алексия II вскрыли содержимое одного из 13 гигантских бутовских рвов, где во всяком из них напластованы останки тысяч умерщвленных, гильз и пуль там почти не находили. Людей, возможно, тут закапывали уже заживо, полузамученных в «душегубках»^[2], изобретенных руководящим расстрельной группой Бутовского полигона Бергом.

Гильз и пуль нет: людей тут закапывали заживо, полузамученных в «душегубках»

Иногда, впрочем, попадались во рвах вывороченные наизнанку резиновые перчатки, что как-то аукаются атрибутом эпидемии наших дней. Кто, кроме Бога, знает, сколько правды еще сокрыто и за что нам и для чего попущено переживаемое теперь. Хотя, может быть, это и очередная жатва, когда Господь забирает лучших. Но что тогда ждет остающихся?

На состоявшемся в музее Бутовского полигона событии, о чем речь далее, очень веско говорили о том, что на исходе 1930-х годов просто в воздухе было разлито, как и сейчас, некое предчувствие грядущего.

Зачем мы осуществляем планы преступников?

Протоиерей Кирилл Каледа, настоятель бутовских храмов Воскресения Христова и Новомучеников и Исповедников Церкви Русской, рассказывает, что встречался уже в наше время с жителем соседней с Бутово деревни, тот ранее, уже после Второй мировой войны, работал в НКВД водителем и возил убитых в московских тюрьмах сюда же, на полигон, для захоронения:

«То есть количество жертв по расстрельным спискам, а это за известный период с 8 августа 1937 года по 19 октября 1938 года 20 761 человек, – далеко не полное; все 30 тысяч, а то и более жертв на Бутовском полигоне точно может лежать…»

Если продолжительность «рабочей» (хотя труд традиционно ассоциируется с созиданием) смены разделить на максимальное количество убиенных за день – 562 человека, – станет понятно, что на убийство каждого отводилось менее минуты.

Большой соловецкий крест на Бутовском полигоне Считанные минуты, по церковному преданию, будет длиться и Страшный суд. Когда все восстанут – и из таких многотысячных рвов-могил, коими располосована на самом деле, зачастую безвестно, чуть ли не вся Россия, и не только она в бывшем СССР^[3]; и из своих, хоть самых «почетных», продолжая пожирать миллиарды, когда народ бедствует, на обслугу этого своего «почета» в Мавзолее, витринищ… И это в самом центре Красной пасхальной площади нашей до сих пор изничтожаемой этим извергом рода человеческого страны, ибо к пришедшейся на сегодня дате 100-летия легализации Лениным абортов несколько сотен миллионов граждан из тех, чьих предков он и его приспешники не успели загнобить, уже расчленены и до сих пор расчленяются, еще не родившись.

Оттого, говорят, для Страшного суда много времени и не потребуется, что каждый просто предстанет таковым, каков он есть. Или в убеленных страданием за свидетельство Слова Божия одеждах (см.: Откр. 7: 14) – символично, что главные приделы храмов, посвященных Новомученикам и Исповедникам Церкви Русской, что здесь, в Бутово, что на Лубянке (откуда распределяли арестованных по голгофским путям), освящены в честь Воскресения Христова и сами эти храмы подчеркнуто светлые, белые по своему визуальному решению. Или в смраде последствий грехов: ты мог убелиться, какими бы ни были по тяжести твои злодеяния (см.: Ис. 1: 18), исповеданием Христа, но каждый (и его потомки, если таковые есть) выбрал то, что выбрал…

Жутко оттого, что бутовские рвы, поглотившие десятки тысяч жизней, находятся в самом центре тех самых гектаров, что составляли продовольственную базу НКВД, то есть с этих мест кормились. И район-то этот так и именуется до сих пор «в честь» зачинщика-палача сотен миллионов. Неужели кому-то так и нравится самоопределяться по отношению к этим даже не именам, а кличкам проводящих людоедскую политику революционеров? Это же все равно, что самим быть соучастным.

Точно так же, как и спонсируя за счет налогов убийство граждан своей же страны, пока аборты включены в систему обязательного медицинского страхования (ОМС). Если все причастны к этим массовым убийствам, все тогда и несут ответственность – весь народ. А это и было в планах богоборцев (как и всех преступных группировок всегда) – всех измазать, повязывать кровью.

«Если это забыть, то всё повторится»

Убиенные на Бутовском полигоне 14 сентября 1937 года Тем ошеломительнее, как разряд молнии и свежесть озона, в нашей зачастую затхлой атмосфере соглашательства и с именами убийц в названиях улиц, площадей, станций метро и т.д., и с памятниками этих же самых человеконенавистников всюду, нагнетающих какую-то придавленность, если не бравурную, что тоже есть, идентичность с ними, в народе, – презентация книги «Священник Василий Ивлиев: виновным себя… НЕ признаю».

Составил ее правнук этого убиенного среди многих других на Бутовском полигоне священника – ныне руководитель Роспатента Григорий Ивлиев. Юрист по образованию, он просто взял и дотошно собрал всю подборку: протоколы допросов, следственных документов, показаний свидетелей, доносы… – и ты оказываешься внутри происходящего и совершенно точно осознаешь, листая эти страницы, где уже пошли пытки. Всматриваешься в подпись допрашиваемого под протоколами и видишь: какой она была отчетливой, с нажимом, сначала и что происходило с человеком потом.

Священник Василий Ивлиев с супругой Анной Ивановной и дочерью Марией

«Читаешь: вернулся из ссылки, обмолвился, что там плохо кормят; подрался с крестьянином; полагал, колхозы распадутся… Ну и ладно, – беззаботной интонацией перечисляет писатель Андрей Геласимов. – И тут же тройка постановила: РАССТРЕЛЯТЬ». «А за что? – уточнил первый заместитель председателя правления Союза писателей России, доктор исторических наук Игорь Янин и сам же очевидное констатировал: – Да ни за что!» Хотя недавно почивший протоиерей Димитрий Смирнов, у которого тоже прадед священномученик Василий Смирнов погребен в бутовских рвах, часто уточнял, что надо ставить вопрос так: для чего? – часто расправой просто обставлялось желание палачей завладеть имеющимся у того, кого отправляли на смерть.

Имя священника Василия Ивлиева в Саду памяти Бутовского полигона

Далее там же, в книге, через страницу – выписка из акта: приведено в исполнение. По правилам должно было быть указано точное время, но кто там что уже считал, если на убийство – меньше минуты…

Оборотная сторона фото из лагеря Потом уже в книге следуют справки о реабилитации, посмертной. После – фото с женой, дочерью… Это очень пронзительная последовательность фотофактов. Фото из лагеря: «на память уважаемой супруге и милым и дорогим детям». И – имя уже на скрижалях в Саду памяти жертв Бутовского полигона. Один из 164 умерщвленных 14 сентября 1937 года, всего тогда в сентябре убито тут 3163 человека.

«Но одно дело, когда статистику смотришь, и совсем другое – когда погружаешься в жизнь конкретного человека», – поделился директор Музея истории ГУЛАГа, член Межведомственной рабочей группы по увековечению памяти жертв политических репрессий Роман Романов. Хотя и цифры, если их не абстрактно воспринимать, тоже, конечно, потрясают.

«Мне часто приходится работать с архивами в разных городах, регионах, – рассказывал председатель Совета по правам человека, советник президента России Михаил Федотов. – Читаешь письма священников с той же Смоленщины, они не успевали тогда, в годы гонений, рапортовать своему иерарху: в селе таком-то священник такой-то расстрелян, в селе таком-то священник такой-то расстрелян и т.д.»

Батюшки не успевали рапортовать своему иерарху: в селе таком-то священник расстрелян, в селе таком-то священник расстрелян…

«Если это забыть, то всё повторится», – предупреждает схиархимандрит Илий (Ноздрин).

Как напомнил митрополит Рязанский и Михайловский Марк, сама презентация книги об убиенном священнике-рязанце и состоялась в день памяти другого выходца с Рязанской земли – первого из тех, кто был убит большевиками, – священномученика Иоанна Кочурова. Известие о его мученической кончине настигло собранных в Москве отцов Поместного Собора Церкви Русской 1917–1918 годов, чью память ныне отмечаем, – многие из них также потом будут растерзаны.

«Зачем вы в России чувства верующих защищаете?» – привел недавно услышанное недоумение одного из американцев заместитель председателя Синодального отдела по взаимоотношениям Церкви с обществом и СМИ Московского Патриархата Вахтанг Кипшидзе. – «Это вы у себя в Америке можете заявить, что Холокоста не было, а попробуйте сказать в Германии, вас не поймут, а то и оштрафуют. Потому у вас такие вопросы возникают, что не происходило в Штатах ничего подобного тому, что Россия пережила…»

Почему не посмотреть правде в глаза?

На первых страницах представленной книги даны воспоминания внучки убиенного священника Василия Ивлиева – Зинаиды Ивлиевой. По специальности она доктор. Трогателен ее рассказ, где история женитьбы дедушки по любви перемежается со свидетельствами о насаждении культа личности.

Общество, десятилетиями практиковавшее доносы, что очень четко зафиксировано в воспоминаниях внучки убиенного, по инерции, возможно, ищет виноватых? Если покаяния не было, то это просто въелось, что ли, в психологию? Не от того ли уже и попущена эпидемия вируса? Известно и переданное отцом Иоанном (Крестьянкиным) пророчество: «Стой и смотри, что Я допустил для вашего вразумления без внезапной кончины людей. Виновных не ищите, виновных не ищите! Молитесь! Будьте в жизни всегда и во всем осторожны»^[4].

О привычках искать виноватых – в том числе бездельниками среди работяг, о чем можно прочитать в цитатах доносов, – представленная книга очень ярко живописует. А как там уже в допросах, собранных в издание, педалируются показания: имущество до 1917 года, после 1929-го (год, как началась коллективизация), на момент ареста… – и это просто выброс экстренно обираемого захватившими власть в нищету многодетного трудяги-отца, в итоге вынужденного ютиться в бане, построенной своими же руками. Но и тут ему этими «хозяевами жизни» места показалось жалко…

Храм великомученика Димитрия Солунского, в котором служил священник Василий Ивлиев. Церковь восстановлена в 2020 году

«А правду об этих гнусных злодеяниях от нас до сих пор скрывают», – отметил составитель книги Григорий Ивлиев

«А правду об этих гнусных злодеяниях от нас до сих пор скрывают», – отметил составитель книги Григорий Ивлиев. Притом что все фамилии доносчиков, следователей последовательно при выдаче документов, разумеется, вымарываются, но ведь и эти бумаги не каждый еще сможет даже о своем сроднике раздобыть. Историк Валерий Алексеев сослался на то, как ему пришлось прибегнуть к административному ресурсу, чтобы ему откуда-то там из Челябинской области дело его деда привезли. «Там всего-то четыре странички оказалось!» (этого было тогда достаточно, чтобы убить человека, иногда и вовсе палачи не утруждали себя писаниной). Хотя, как звать доносчиков в этом случае, семья все это время и так знала… Практически у всех, кто собрался на этом мероприятии, в роду – пострадавшие.

Составитель книги Григорий Ивлиев и протоиерей Кирилл Каледа Советник генерального директора корпорации «Роскосмос» Сергей Попов рассказал, что дед его супруги, как выяснилось некогда в их общении с тогда еще митрополитом Калининградским и Смоленским Кириллом, ныне Святейшим Патриархом, сидел на Соловках с его дедом. «А потом, – это, уже обращаясь к составителю книги Григорию Ивлиеву, сказал выступавший, – он сидел в Архангельских лагерях вместе с твоим дедом. Представляешь, как всё переплетено?»

«Надо отдать должное, – отметил доктор исторических наук Игорь Янин, – именно благодаря Церкви начались в стране поиски правды».

«А ведь весь этот ужас миллионов убитых жизней, скорбь и страх их родных и близких – это то, что сковало страну. Пора уже эти узы разорвать: объявить, что действительно это были убийцы, мы сами им поклонялись. А может быть, и продолжаем поклоняться? Почему не посмотреть правде в глаза? Если народ этого не сделает, он никогда не сможет освободиться от этого тяжкого мертвящего груза, – предупреждал митрополит Берлинский и Германский Марк (Арндт) из Русской Православной Церкви Заграницей. – Иначе эта болезнь будет усугубляться из поколения в поколение, мутировать и калечить новые поколения».

Правнуки и праправнуки убиенного священника Василия Ивлиева на Бутовском полигоне. 2019 год