Как дед Сашка стал Александром Николаевичем

На пороге вечности. Художник: Винсент Ван Гог На пороге вечности. Художник: Винсент Ван Гог «Этот дед тот ещё был дед». Отец Филипп, настоятель храма в честь Архангела Михаила в селе Угрюмиха, частенько его вспоминает. Маленький, шустрый, быстрый в движениях и страстный любитель поговорить. Жил он одиноко, жена давно умерла, дочка выросла, вышла замуж и проживала отдельно. Футболом дед не интересовался, потому телевизор простаивал у него без дела. Одна отрада только и оставалась старику, что выйти из дому да «зацепиться языком» с кем-нибудь из знакомых. Но собеседники тоже просто так на дороге не валяются. Потому как они по ней ходят. Вот, чтоб не пропустить потенциального собеседника, дед в качестве наблюдательного пункта вкопал на тропинке рядом с калиткой старую покрышку от грузовика и использовал её как лавочку. С самого утра его можно было видеть сидящим на шине от грузовика, в телогрейке и с неизменной папироской в зубах.

– А, Петровна! Здорово-здорово, трам-та-та-там. Чего-то прохладно сегодня, прямо-таки с самого утра, трам-та-та-там!

Нужно сказать, матерился дед Сашка постоянно, расцвечивая свою речь множеством виртуознейших оборотов. Потому никто из знавших его соседок общаться с дедом не соглашался, а если и шли с ним на контакт, так только по необходимости, поскольку дед Сашка вполне себе неплохо разбирался в электрике и был способен наладить практически любую проводку. А мужики деда принимали. Не сказать, чтобы любили, но пообщаться останавливались охотно и зависали с ним в разговорах надолго. Оправдываясь тем, что «с нашим дедом никаких новостей не надо смотреть, всё знает и обо всём расскажет. А что не знает, о том домыслит».

И, домысливая, старик частенько попадал в самую точку. Сегодня таких людей называют аналитиками. Телевизор старик особо не жаловал, а вот в удовольствии почитать умную книжку он себе не отказывал. Даже зимой деду некогда было скучать, а уж в остальное время года пространство вокруг врытой им в землю автомобильной покрышки превращалось в деревенский информационно-аналитический центр.

Пространство вокруг врытой им в землю покрышки превращалось в деревенский информационно-аналитический центр

Любил дед Сашка поговорить и на отвлечённые философские темы, не исключая и область Божественного. Потому, пересекаясь со своего колеса с мимо идущим батюшкой, он немедленно начинал интересоваться датами начала грядущего или окончания текущего многодневного поста, гастрономическими особенностями его проведения, или прося растолковать значение очередного церковного праздника. Но больше всего дед интересовался временем прихода антихриста – и не пора ли уже начать запасаться мылом, спичками и тушёнкой.

Теоретически с дедом можно было обсудить любую тему, в том числе и о тушёнке, если бы не его пристрастие к матерщине. Правда, сам он не считал, что сквернословит, – «просто он на этом языке разговаривает». Потому для батюшки никаких поблажек в общении с дедом не предвиделось, по этой причине и дружбы у них с отцом Филиппом не получилось.

– Помню, однажды, – рассказывал батюшка, – возвращаюсь я из храма. Иду к себе домой и решаю пойти по дороге через деревню. Подхожу к дому деда Сашки, колёсная покрышка, обычное его место обитания, пустует. Думаю, вот и хорошо, не придётся вступать в ненужные разговоры. И вижу, как идёт он мне навстречу и толкает перед собой ручную тележку, доверху наполненную книгами. Зрелище для меня, честно сказать, неожиданное.

– Откуда книги, дядя Саша, неужто в библиотеку записался?

– В библиотеку? – передразнил он укоризненно. – С помойки везу.

Он хватает сверху лежащий том из собрания сочинений Пушкина и суёт мне его чуть ли не в самый нос.

– Видал?! Дожили! Пушкина на помойку свезли! А это видал!? Шекспира! Самого Шекспира не пожалели. Небось молодые, у старика на такое рука не подымется – классиков и на помойку!

Дожили! Пушкина на помойку свезли! А это видал!? Шекспира! Самого Шекспира не пожалели

Возмущался дед Сашка искренне, ругаясь при этом больше обычного, что соответствовало драматизму случившегося события.

– Дядя Саша, с книгами-то что будешь делать? Куда тебе их столько? Избу-читальню организуешь?

– Ага, избу-читальню, разбежался. Я их сейчас в порядок приведу и в Москву по частям переправлю. У меня в столице братан бизнесом занимается. На Новом Арбате возле книжного магазина с земли старыми книжками торгует. Картонку прям на асфальт кладёт и товар на неё выкладывает.

– И покупают?

– А чего нет? Стал бы я тогда с этими книжками корячиться? Берут, на хлеб ему хватает. Народ тянется к знаниям, а эти, – он погрозил неизвестным «этим» кулаком, – книги на помойку выкидывают. – И дальше, в присущей ему манере, он высказал о них всё, что думает по этому поводу.

Одно плохо – не было у деда внуков. Может, потому нереализованная дедова любовь к подрастающему поколению и выливалось у него в пустые посиделки на колесе.

Дочь дедова, Нинка, в своё время, как и положено, вышла замуж, родила дочку. Старики в ней души не чаяли. Считай, они внучку и вырастили. Девочка подросла, превратилась в девушку и сама уже готовилась стать матерью, но вот ведь беда – погибла во время родов. В наше-то время, и не спасли ни мать, ни дитя...

Нинка тогда уже жила одна, мужика своего она выгнала, совсем он у неё спился. А поскольку женщиной она была видной и далеко не глупой, то, почувствовав свободу от обязанностей, налагаемых семейными обстоятельствами, жила так, как считала для себя возможным. Потеряв любимую дочку, а вместе с ней и долгожданного внука, женщина свою боль гасила, заводя всё новые и новые знакомства с мужчинами, как сказали бы сегодня, в режиме «нон-стоп».

Понятно, что дед Сашка, сам уже став вдовцом, жалел свою несчастную дочку, как мог её утешал, но заполнить своей любовью опустошённую горем Нинкину душу не мог. Потому злился на неё и, порой не сдерживаясь в выражениях, осуждал словесно. Нинке, понятно, об этом доносили, а рассказывая, ещё и приукрашивали, потому отношения между отцом и дочерью, мягко говоря, становились всё более напряжёнными.

Однажды, встретившись с дедом Сашкой, отец Филипп завёл с ним разговор о его непутёвой дочке. Старик выслушал священника, в ответ грустно покачал головой:

– Батюшка, она, Нинка моя, не непутёвая. Она у меня несчастная очень. И мне её жалко, тем более что пожалеть её, кроме меня, больше некому. Вся Угрюмиха её в зубах носит, а так, чтобы пожалеть одинокую бабу, такого не бывает. У неё по жизни связь была всё больше с матерью. Любили они друг дружку очень. А со мной у неё не получается. Почему, не знаю. И такое внутри у меня чувство, будто виноват я перед нею, а в чём? – И он пожал плечами.

– Ну, коли так, Александр Николаевич, то надо бы о ней молиться. Кроме тебя, делать этого никто не будет, а девку спасать надо.

Кроме батюшки, деда Сашку по имени-отчеству никто не называл. Потому как никому и в голову не могло прийти величать деревенского хохмача и балабола таким почтенным образом.

Кроме батюшки, деда Сашку по имени-отчеству никто не называл

Старик помолчал, обдумывая слова священника, затянулся беломориной и предложил:

– Знаешь, батюшка, я ведь по жизни-то невер, и молиться никогда не молился. В мои-то годы чего уж традицию ломать. Лучше давай мы с тобой по-другому сделаем. Вот, я тебе сейчас денег дам, ты за Нинку мою и будешь молиться. Кому же, как не тебе, раз ты на это дело учился! А я лучше буду по электричеству. Если чего в церкви закоротит, зови, наладим в лучшем виде.

***

Беда пришла в Угрюмиху с той стороны, откуда никто не мог и предположить. Да такая беда, что и не исправишь её, и не откупишься.

Однажды, дело было уже за полночь, когда дед Сашка мирно спал, по деревенскому обычаю укладываясь чуть ли не одновременно с курами, кто-то постучал ему в окошко. Стучал тот человек нетерпеливо и так сильно, что если деду сейчас же было не встать и не пойти отрывать дверей, то вполне себе после такого стука окно могло бы остаться и без стекла.

– Да что же это такое!? – возмутился и одновременно испугался дед Сашка, – кого это нелёгкая по ночам, в самый сон, носит?

Приник он лицом к стеклу, чтобы разглядеть нарушителя спокойствия, и, к своему удивлению, узнал в ночном визитёре свою дочь Нинку. Она и днём-то домой к отцу особо не заглядывала, хотя, принимая, никогда он её не корил, а тут на тебе – ночью. Что-то, видать, стряслось, и нехорошее стряслось, иначе так бы в окошко не билась. Потому – как был без тапок, так, босиком, в сени и побежал.

Он открыл. Она стояла за порогом, не решаясь войти. На вид трезвая, хотя даже на расстоянии отец почувствовал от дочери запах самогона.

– Чего за порогом-то стоишь? Заходи.

Наконец она вошла. Из сеней прошла сразу на кухню, опустилась на лавочку, что стояла рядом с печкой, и привалилась к печке спиной.

– Отец, я человека убила. Кого? Ты его не знаешь, он ко мне из города приезжал. Он и раньше, как выпьет, руки распускал, а сегодня, видать, перебрал. Бутылку схватил, размахнулся, ударить хотел, а я первым, что под руку попалось, в него и запустила. А попался нож. Прямо в шею. Он кровью зашёлся, за минуту буквально, я ничего не смогла поделать.

Старик молча опустился на лавочку рядом с дочерью. И так сидел, закрыв лицо руками.

– Ах, ты ж, беда какая. Кто-нибудь это видел? Свидетели были?

– Нет, не было.

– А как ко мне шла, никого по дороге не встретила?

– Нет, никого.

– Ладно. Давай ключи, а сама здесь оставайся. И никому ни о чём не рассказывай. Давай так условимся: вы с ним пили, а я потом подошёл. Ты норму не рассчитала, захмелела и ушла ко мне в дом отсыпаться. А мы с приятелем твоим остались. Короче, не ты, я его на нож посадил.

Потом, вздохнув, продолжил, заметно волнуясь:

– Как-то не получилось у нас с тобой, дочка. По жизни не получилось. Не смог я тебя поддержать, нужного слова не подобрал. Не на тебе, на мне вина. Ты уж прости меня, доченька.

Таясь от соседей, дед Сашка добрался до Нинкиного дома. Зашёл внутрь. Взял нож, стёр с рукоятки следы Нинкиных пальцев и повсюду, где только мог, наставил своих. Выпил самогону, закусил и позвонил в полицию.

Таясь от соседей, дед Сашка добрался до Нинкиного дома. Взял нож, стёр с рукоятки следы Нинкиных пальцев, наставил своих и позвонил в полицию

Наутро вся Угрюмиха, словно растревоженный улей, гудела о происшедшем ночью. Это ж надо, дед Сашка Нинкиного хахаля зарезал. Кто-то, изумляясь, восклицал: «Ай да дед! А на вид – так и мухи не обидит. Правильно говорят: ‟В тихом омуте черти водятся”». Другие возражали: «Что, дед Сашка – убийца?! Да ни в жизнь такому не поверю. Нет, здесь что-то не то».

Участковый старику сразу так и сказал: «Не ты, дед, а Нинка его убила. А ты её выгораживаешь». На что старик возразил: «Какая тебе разница, кто сидеть будет? Ей ещё жить да жить, а мне жизнь сама подвела итог. Так что пиши явку с повинной». Участковый, понимая, что дед берёт на себя чужую вину, но видя решимость старика, спорить с ним не стал и дал ход делу. Следствие, а потом и суд, по причине добровольной явки и сотрудничества обвиняемого со следствием, надолго не затянулись, и осудили деда на минимальный срок, положенный по статье за совершённое смертоубийство.

Деревенские жители, долго ещё обсуждая между собой случившееся в Угрюмихе событие, постепенно, но безальтернативно пришли-таки к выводу, что их односельчанин Александр Николаевич – не убийца, и что взял он на себя Нинкин грех, по великой любви к единственной и непутёвой своей дочке. Те, кто ездили на суд, вернувшись, так и сказали: «Судейские сами не верят в виновность деда, но должен же кто-то в тюрьме сидеть». Так в разговорах друг с другом угрюмихинцы, сами не заметив как, не сговариваясь, вместо «дед Сашка» стали называть его уважительно – Александром Николаевичем.

Угрюмихинцы, не сговариваясь, вместо «дед Сашка» стали называть его уважительно – Александром Николаевичем

Что касается Нинки, та после суда продала собственный дом и уехала из деревни в город, лишь изредка наезжая проведать отцовское хозяйство. Местных она старалась обходить стороной и в разговоры ни с кем не вступала.

Так минуло ещё два года, и прошла новость, что Александра Николаевича, по причине случившегося с ним в тюрьме тяжкого заболевания, досрочно отпустили из мест заключения. А если говорить языком понятным – отправили старика умирать домой.

Нинка отца и привезла, а пока он болел, до самой его смерти неотлучно находилась рядом. Хоронили старика всей деревней. Мужики, что для нашего времени совсем не характерно, по очерёдности сменяя друг друга, несли на руках тело усопшего до самого кладбища.

После похорон Нинка окончательно перебралась в город. Отцовский дом она продала дачникам-москвичам, и в деревне её уже больше не видели. А ещё через год на погосте села Угрюмиха над могилой Александра Николаевича появился тёмно-красного цвета православный гранитный крест с необычной для здешних мест надписью, вверху крупно: «Раб Божий Александр». И всё, никаких больше сведений. Только внизу, у самого основания, золотыми буквами, но помельче: «Прости меня, папочка».

Псковская митрополия, Псково-Печерский монастырь

Книги, иконы, подарки Пожертвование в монастырь Заказать поминовение Обращение к пиратам
Православие.Ru рассчитывает на Вашу помощь!
Комментарии
Маркелова Алена19 марта 2021, 14:39
Замечательный рассказ! До слез! Спасибо!
Наталия14 марта 2021, 20:49
А мне грустно от того, что деда называть по имени отчеству стали только после того, как он совершил выдающийся поступок в глазах окружающих. Поэтому статья заставила задуматься о том, что вообще то в традиционной культуре да и просто по здравому смыслу предполагается некое базовое уважение к взрослому человеку уже просто потому, что он взрослый человек, а в христианстве еще и образ Божий. Социальный статус или образ жизни здесь не играет роли. Обращение по имени отчеству как раз это показывает. Автор обратил внимание на тот печальный факт, что сейчас даже этот минимум нужно заслуживать, иначе всю жизнь проходишь Сашкой. А когда-то даже у супругов было принято обращение по имени отчеству.
Сергей13 марта 2021, 18:53
В России, да наверное, в любой стране мира, в любое время, народ любит крепких, настоящих людей."Настоящий" человек не кичится в этой жизни, но при определенных обстоятельствах, способен совершить сильный, героический поступок. Его не ожидали односельчане от деда Сашки, хотя Нина лучше знала отца, поэтому и пришла к нему в трудный момент. Александр Николаевич сильная личность, он в душе не пресмыкается, не ползает по земле. Способен душу свою отдать ради ближнего, не задумываясь берет свой жизненный крест. Не много забот у него на земле, значит небо для него ближе чем у других. Бог - это любовь. Любовь к дочери есть и у главного героя. На Суде Божьем у Александра будет шанс спастись.
Андрей12 марта 2021, 02:39
Антонию. 10.03-21-25. Конечно, тиражировать специально не надо. Если бы только "брань", или "ещё чего"... Как было бы просто: сразу тебе и "то", и "это", и "процветание"...Так нет: спасся- то первый,- разбойник (!). На Земле живём. Она только для спасания. Основная то Жизнь,- потом. Природа человека повреждена сильнейшим образом. Это Тайна, как Бог Его Промыслом ведёт душу ко спасению. Помоги Вам и всем Господи. P.S.В моём раннем комментарии я, конечно, не утверждаю, что папа спасся, а дочь пришла, или придёт к покаянию и спасётся...Бог ведает.
Natalie12 марта 2021, 01:09
Согласна с Игорем! Антонию: «Отечественный продукт высшего качества«в советское время. Я надеюсь Вы не имели ввиду отечественную обувь. Антоний, Вы, Ваша жена и дети носили обувь отеческого производства в советское время ? Сомневаюсь. Обувь была ужасная и на вид, и на прочность. Даже делегатов, отправляя на съезд партии в Москву, одевали и обували во всё импортное. Моей маме в 80-годы достались по большому блату очень красивые югославские туфли, которые не выходили из моды и из строя несколько лет.Так вот, директор базы, сказал, что и коммунистам они тоже достались. Работники обкомов, облисполкомов и т.д там все отоваривались. И это только 1 пример. Не смешите народ, пожалуйста.
Natalie11 марта 2021, 23:20
Согласна с Игорем! А на обувь советского производства без страха смотреть нельзя было, не то что носить. Все, кто мог, покупали импортную обувь. Югославская была моя любимая. Белград - любимый магазин был у меня в молодости. Иногда везло с австрийской и бельгийской обувью, но приходилось переплачивать, стоять в длинных очередях или искать блат. Тоже самое и с одеждой. Пародия на одежду и обувь (безвкусица) продавались в советских магазинах. И это большинство подтвердит. Читала, что иностранцы после посещения тех магазинов, удивлялись, встречая на улицах красиво одетых людей. Не знали они нашего секрета. Black рынок оченьпроцветал в советское время. С базы почти всё разбиралось!
Игорь11 марта 2021, 19:08
Антоний, ну сколько можно? А 50 лет назад почему мужики матерились? Или вы хотите сказать что нынешние старики материться научились в 90-е? Хватит уже про советский рай... Я только только забуду свой заводской район 70-х и 80-х со всеми его атрибутами а тут очередной ваш комментарий. У меня из 19 пацанов одноклассников 1968 г/рождения - 9 получили судимость до 1986 года.
Лариса11 марта 2021, 17:39
Спасибо за рассказ! да, чудны дела Твои, Господи... сильно. Но всё же какое же чудо чудно, диво дивное, что есть люди, которые подвизаются против греха до крови, и платье берегут снову, и честь смолоду...
Андрей11 марта 2021, 01:38
Папа спасся... Дочь придёт ( а может, давно пришла ) к покаянию, и тоже спасётся... Так устрояет Бог. Такова Его Любовь... Без воли Бога (через Его допущение),- ничего бы не было. И мужчину того бы спасли...И его душе время пришло "на ответ". За рассказ спасибо. Кто сталкивался с тем, как по допущению Божьему ( но и не без воли, конечно, людей ) за час, день меняется вся жизнь человека,- тот этот рассказ поймёт. Ничего Бог не попустит такого, чего бы во Благо не обратил...( это ведь не я "придумал"... ).
Антоний10 марта 2021, 21:25
P.S. "Лучше смерть, чем сапог американский и страх. Полуголод, а то и голод — но чтобы правда!" (митрополит Красноярский и Ачинский Пантелеимон) - аминь, владыко! И тысячу раз прав епископ Скопинский и Шацкий Питирим: авторов всякой похабщины, похищающих души молодежи, "надо судить за кощунство, вводить жесточайшую цензуру, а не тиражировать весь этот адский кошмар". В яблочко! Тогда и книги будут занимать достойное место в жизни людей, и муж дочери главного героя не лишится работы и не сопьется, и сама она блудить не будет, и внучка успешно родит малыша в роддоме, оснащенном новейшей Отечественной медтехникой, и Русь будет занимать достойное место среди сверхдержав!
Anastasia10 марта 2021, 21:14
Отмолил-таки девчонку!
Владимир10 марта 2021, 20:12
Спасибо, о. Александр, за жизненный рассказ.
Юлия10 марта 2021, 15:44
Я бы не стала осуждать Нину, этой бедной женщине и так пришлось пережить немало, да и любящий отец, понимая сколько она страдала, решил взять её вину на себя. По сути это была самооборона, я не очень разбираюсь в законодательстве, но возможно, её бы и не посадили. Очень жаль, что последние годы жизни ему пришлось провести за решеткой.
Антоний10 марта 2021, 12:30
Русский крест, исчадие ада 90-х, как есть: молодежь, воспитанная Западом, блудит и выкидывает книги, среднее поколение пьет и режет, роженицы мрут в условиях оптимизированной медицины, а старики, сидя среди покосившихся изб на покрышке (прощай колхоз-миллионер, кормилец страны, - от тебя лишь колесо осталось!) матерясь с импортной сигаретой в зубах, вспоминают, что некогда жили в величайшей и самой читающей стране мира, работали и выпускали Отечественный продукт высшего качества. Слава Богу, встаёт Русь с колен назло извечным заморским ворогам и их приспешникам - либералам и диссидентам! Вновь колосятся наши поля, вновь высятся заводы, вновь тянется молодежь к Знаниям и Справедливости!
Катерина 10 марта 2021, 09:16
Да уж...жуууууть. Очень показательное падение, спасибо, что написали, о. Александр. Падение-то поступательное, как снежный нарастающий ком, о котором говорили святые отцы - налицо. Сначала грех блуда, затем грех пьянства, за ним пошел грех убийства, затем и грех как его назвать ... ну когда вполне здоровая тетя-"лошадь" спокойно так позволяет старенькому совершенно безобидному трогательному папе отсидеть в заключении за несовершенное преступление, не его, а СВОЕ убийство. Т.е.душа уже была мертва. Памятником, даже дорогим, тут не отделаешься. Тут по примеру нашего князя Александра Невского в монашество идти, схиму принимать. Что, как я надеюсь,и произошло. Спасибо еще раз редакции и автору.
Наталия Ростова10 марта 2021, 09:06
Вот умеете Вы, батюшка Александр, душу-то растревожить...Порой читаешь такие истории, и диву даешься. Вроде, у человека нет Веры, а поступки совершает, самые что ни наесть - христианские...Или взять тихушника, у которого глазки в пол и ручки молитвенно сложены, а он потом такую подлость сделает...Спаси, Вас, Господь! Вы один из моих любимых батюшек :)
Здесь вы можете оставить к данной статье свой комментарий, не превышающий 700 символов. Все комментарии будут прочитаны редакцией портала Православие.Ru.
Войдите через FaceBook ВКонтакте Яндекс Mail.Ru Google или введите свои данные:
Ваше имя:
Ваш email:
Введите число, напечатанное на картинке

Осталось символов: 700

Подпишитесь на рассылку Православие.Ru

Рассылка выходит два раза в неделю:

  • Православный календарь на каждый день.
  • Новые книги издательства «Вольный странник».
  • Анонсы предстоящих мероприятий.
×