Тодось Семёныч

«Многи скорби праведным, и от всех избавит я Господь.
Хранит Господь вся кости их, ни едина от них сокрушится...
Избавит Господь души раб своих,
и не прегрешат все, уповающие на Него»

(Пс. 33)

Недавно я познакомилась с женщиной, которая рассказала историю своей семьи, своих деда и отца. Я решила ее записать. Вот рассказ про ее деда, Жежурун Феодосия (Тодося) Семёновича.

Он жил в поместье Вильшана (по-русски Ольшана) Киевской губернии. Сейчас это село Журавка Городищенского района Черкасской области. Дату его рождения, к сожалению, установить невозможно, но был это конец XIX века. Жили не бедно. Были поля, мельница. Дед основал хутор Тихие Вербы, который позже стал селом и существует в наши дни под тем же названием.

Обладал прекрасным слухом и голосом, любил музыку, сам сделал гитару, мандолину и балалайку. Все его трое сыновей умели на них играть. И все дети – кроме троих сыновей, у него были ещё три дочери – хорошо пели. Двое из его сыновей носили имя Иван. Получилось это так: когда родился старший сын, его назвали Иваном. Через несколько лет, 5 июля, за два дня до Рождества Иоанна Предтечи, появился на свет второй сын. Дед и его назвал Иваном, в честь великого пророка. Различали их просто: старшего звали Иваном, а младшего – Ваней.

Дед был очень верующим, построил в селе церковь в честь Святой Параскевы Пятницы, где служил ктитором, канонархом. В Перестройку эту церковь восстановили – после того, как при большевиках она была разрушена до основания.

Его очень уважали односельчане и хуторяне

Его очень уважали односельчане и хуторяне. Хотя имя Феодосий было тогда не очень распространено на Украине, односельчане называли своих сыновей Феодосиями.

Дед воспитывал своих детей в вере, наказывал хранить целомудрие до свадьбы не только дочерям, но и сыновьям. Как-то старший сын, уже студент, загулял на свадьбе в соседнем селе, не пришел ночевать. Дед его «отходил» вожжами.

В Первую Мировую Феодосий ушел на фронт. Был серьезно ранен на поле боя и сам себе сумел сделать перевязку, после чего потерял сознание от потери крови.

Очнулся он уже в австрийском плену, в госпитале. Его долго расспрашивали врачи-австрийцы, кто ему оказал первую помощь, потому что перевязка была сделана настолько грамотно, что это было просто поразительно: как человек, истекая кровью, в полусознании, смог себе остановить кровотечение. Не иначе, как Сам Господь помог Феодосию избежать смерти!

Рядом с ним лежал раненый австриец-художник, который нарисовал углем портрет Феодосия. Это был поразительный портрет. Дед был красавец, статный, с роскошными усами, как у Столыпина. Этот портрет долго хранился в семье.

Вернулся Феодосий в 1918-м году уже в другую страну. Церковь, которую он построил, была разрушена. Его зять, вернувшийся с фронта по Брестскому миру, сжёг все документы. Видимо, было что скрывать семье от новой власти. И он, и дед воевали в царских войсках. На одной из фотографий с похорон запечатлены две дамы, очевидно, близкие родственницы. Но они совсем не похожи на крестьянок. К сожалению, родня тщательно хранила тайну, и потомки так и не узнали всю правду о своих предках.

Деда за его человеколюбие, справедливость и веру очень любили работники. Когда семью собирались раскулачить, кто-то из бывших батраков деда, вхожий в круг большевиков, сумел заменить документы перед отправкой. Так в самый последний момент Господь избавил их от раскулачивания.

Кто-то из бывших батраков деда сумел заменить документы. Так Господь избавил их от раскулачивания

После всего пережитого дед стал как «глупый», начал юродствовать. Но у него в то время и иконы висели в доме, и молился он перед едой открыто, и даже день смерти ему был предсказан. А так, конечно, «глупый». Какой с него спрос!

После смерти жены в 1942-м году дед жил со старшей дочерью Феклой (Теклой).

Все его сыновья ушли на фронт и вернулись без единого ранения. Дед с женой и дочерьми были под немецкой оккупацией, но тоже все остались живы. И все это, конечно, по его молитвам.

В один из дней дед попросил чистую рубаху, велел позвать к нему всех: «Помирать буду».

Дочь стала возражать – никаких признаков болезни вообще не было. Но дед прикрикнул, и она пошла всех оповещать, звать всех родных. Пришли все, попрощались. Дед всех благословил.

А когда разошлись, Феодосий сказал:

– А теперь иди, я помирать буду.

Дочь пошла готовить обед, приготовила, пришла звать, а он уже отошёл.

Так прожил свою жизнь раб Божий Феодосий. И верой, которую никогда не скрывал, не поступился, и честь свою сохранил.

«Яко на Мя упова, и избавлю и: покрыю и, яко позна имя Мое» (Пс. 90, 14).

Воистину хранит Господь уповающих на Него!