Сочетаются ли священнослужение и светская работа?

На современном Западе православные пастыри вынуждены пять дней в неделю работать на светской работе, а пастырскому служению уделять лишь воскресные и праздничные дни. В России ситуация пока обстоит иначе, однако многим священникам, особенно на бедных сельских приходах, приходится подрабатывать. Мы попросили ряд священников, подвизающихся как в России, так и за её пределами, высказать свое мнение о том, должен ли пастырь параллельно служению трудиться на какой-либо светской работе.

«Моя работа дополняет меня в пастырском делании»

Иерей Николай Тихончук, клирик храма в честь иконы Божией Матери «Всех скорбящих Радость» и святой Женевьевы Парижской в Корсунской епархии Русской Православной Церкви, медбрат Парижского госпиталя:

Иерей Николай Тихончук – Я не очень люблю употреблять слово «должен». Можно говорить о том, почему или зачем священник работает. Если мы будем развивать эту тему, то сразу же столкнемся со знатоками священных канонов, которые найдут для нас необходимый канон и скажут: «священник не должен работать!». И это верно. Священнику лучше бы чаще быть в храме, заниматься организацией приходской жизни и молиться. Но в современном мире священник иногда вынужден работать. Нужно кормить семью, одевать-обувать детей, и немалая часть общин не справляется с тем, чтобы священнику давать необходимое денежное вознаграждение за его служение.

Но, на мой взгляд, священнику полезно работать. И вот по какой причине. Я работаю медбратом, и моя работа меня дополняет в моем пастырском делании. Профессия помогает мне быть христианином, опыт работы обогащает необходимыми практическими знаниями, расширяющими мироощущение и помогающими в пастырском делании. Все зависит, конечно, от профессии. Для личностного роста священнику важно иметь какое-то дело, если не профессию – то хобби, для разностороннего развития. Когда я приехал во Францию, то обнаружил интересный момент. Если люди встречаются, они разговаривают друг с другом не о деньгах, дорогих машинах и особняках, а о том, чем они реально занимаются, что им интересно и чем они в профессиональном смысле слова живут. Для меня это было удивительным открытием! Профессия – это то, через что раскрываются наши таланты, где мы растем, учимся, то, что нас по жизни вдохновляет. А не просто зарабатывание денег.

«В этом вопросе не должно быть долженствования»

Протоиерей Александр Дьяченко, настоятель прихода храма Тихвинской иконы Божией Матери села Иваново Александровской епархии, епархиальный миссионер:

Протоиерей Александр Дьяченко – В этом вопросе не должно быть никакого долженствования. Всё зависит от обстоятельств. В больших городах, там, где храмы способны материально содержать клириков, такой проблемы может не быть вовсе. Но в деревнях, где прихожан совсем немного, она чаще всего возникает.

Наше время характеризуется кризисом призвания. Всё меньше молодых людей хотят стать священниками. Поэтому к священству следует призывать людей уже немолодых, состоявшихся, имеющих постоянный источник материального обеспечения. Вот им можно и работать на светских должностях, и служить в храме. Те, кто соглашается на такой путь, – несомненно, подвижники. На них стоит опираться.

Привлекать к священству пенсионеров. На мой взгляд, для сельских храмов, чтобы не потерять существующие общины при нехватке священников, можно было бы рукополагать кандидатов и без семинарского образования из числа местных жителей, конечно, если это люди верующие и уважаемые.

Работать без препятствия главному делу – Божественной литургии

Протоиерей Георгий Завершинский, благочинный приходов Сурожской епархии Шотландии и Северной Ирландии, доктор философии, кандидат технических наук, магистр богословия, член Союза писателей России, писатель.

Протоиерей Георгий Завершинский – Священник может работать, если это не препятствует главному делу, которому он посвятил себя – совершению таинства Божественной литургии. Мы знаем, что апостол Павел занимался изготовлением палаток, чтобы не быть никому ничем обязанным, а самому зарабатывать свой хлеб. Некоторые священники идут тем же путем и могут обеспечить себя и свою семью тем, что они зарабатывают на светской, как говорят, работе. Повторюсь, это не должно препятствовать исполнению священником обязанностей служителя Святых Христовых Тайн.

В свое время митрополит Антоний Сурожский, прежде чем готовить кандидата для рукоположения в священный сан, ожидал достаточно продолжительное время, пока человек выучится, найдет достойное место в этой жизни для обеспечения себя и своей семьи, и тогда владыка постепенно приводил его к тому, чтобы совершить таинство хиротонии. Подобным образом поступал в образованном им монастыре архимандрит Софроний (Сахаров). Он принимал в общину только тех, кто достаточно искушен и образован и, следовательно, понимает эту жизнь и может ответить на многочисленные вопросы со стороны тех, кто посещает обитель.

Материальная нужда, духовное искушение или подвиг?

Иерей Леонид Кудрячов, город Оренбург, храм Благовещения Пресвятой Богородицы, руководитель пресс-службы Оренбургской епархии:

Иерей Леонид Кудрячов – Вместо абстрактного ответа предлагаю к рассмотрению несколько возможных вариантов.

Безнадежный – в денежном смысле – приход. Это было проверено несколькими священниками, которые раньше на этом приходе служили. Что делать очередному батюшке? Сидеть на сухарях полгода/год, а затем просить о переводе на другое место? Или все-таки устроиться на светскую работу и попробовать совмещать? Приведет ли этот компромисс к лучшей ситуации на приходе, чем постоянная смена настоятеля? Не попробуешь – не узнаешь.

Безнадежный – опять же, в денежном смысле – приход. По крайней мере, так казалось предыдущему настоятелю. Он работал в миру, а служил по воскресеньям и великим праздникам. На богослужения ходили несколько старушек – чего от них ждать? Но потом на его место пришел другой священник, который решил посвятить окормлению паствы все свое время. Он организовал просветительские курсы для взрослых, открыл воскресную школу, обращался к молодежи, предложил в местной больнице регулярные визиты, везде старался сказать полезное и назидательное слово, к воскресной проповеди подходил особенно тщательно, готовясь к ней в течении всей недели. Сначала на него смотрели, как на чудака, фанатика, даже сектанта, но потом в храм стали заглядывать все новые и новые люди, приход ожил и расцвел. Смог бы священник добиться таких перемен, совмещая труд пастыря с мирским заработком? Маловероятно.

Приход без денежных проблем, благодаря своему удобному местоположению. Неважно, есть прихожане на богослужениях или нет. Главное, что в течение дня в храме не пусто – кто-нибудь да зайдет, поставит свечку, запишет требу. Священнику и его семье на жизнь хватает, но сама по себе эта материальная стабильность действует на него негативно. Со временем он начинает смотреть на свою храмовую деятельность, как на надоевшую рутину. Ему хочется больше движения, больше самореализации. Начинает сетовать, что выгорает. И вот батюшка находит себя на светском поприще, осваивая программирование, пчеловодство или еще что. Сами понимаете, негоже так.

А что если священник – совсем не настоятель, а рядовой клирик на многоштатном приходе? В таком случае его зарплата может совсем не коррелировать с объемом его пастырских усилий. Что делать, если у настоятеля в материальном плане все хорошо, а у остальных батюшек – серединка на половинку? Подрабатывать в миру? Может быть, может быть...

Как можно просто ответить на подобные вопросы, когда жизнь так непроста и разнообразна? Бывают многодетные священнические семьи, бывают с одним ребенком или бездетные. Батюшка может быть юн, улыбчив и полон энергии, а может быть в возрасте или страдать хроническими заболеваниями. Один идет на светскую работу от материальной нужды, другой – от духовного искушения, третий – ради подвига. Кто есть кто – знает только Бог.

«Работающие в миру священники несут тяжелый крест»

Протоиерей Гавриил Макаров Протоиерей Гавриил Макаров, настоятель Свято-Николаевского собора РПЦЗ в Брисбене (Австралия):

– Если священнику приходится работать в миру, то, бесспорно, такая ситуация идет в ущерб приходу. Тем более если священник вынужден чрезмерно беспокоиться о материальном обеспечении своих домочадцев.

Но за рубежом не каждый приход в силе полностью содержать своего священника, не говоря уже о других членах причта, и здесь стараются, как могут. Работающие в миру священники несут тяжелый крест и заслуживают почтения своих прихожан!

Работающий священник – не новшество

Иерей Алексей Гугливатый, настоятель единоверческих общин города Куровское, сел Авсюнино и Мисцево:

Иерей Алексей Гугливатый – Священник может работать помимо служения, если это не мешает богослужебной, проповеднической деятельности, окормлению прихода и духовных чад. Думаю, что не только может работать, но и должен. Мы видим в настоящее время, что в условиях пандемии приходы часто не наполняются в полной мере прихожанами, как в прошлые времена. Мы не знаем, сколько еще продлится пандемия. К сожалению, люди иной раз переживают и насчет того, что после ожидаемой победы появятся иные заболевания, которые будут угрожать нашей еще совсем недавно такой спокойной жизни.

Конечно, в условиях карантина и локдауна мы видим, как наши приходы и общины часто оскудевают прихожанами. Это оставляет отпечаток на приходской деятельности и финансовой составляющей общины. Многие священнослужители, особенно из сельской местности, испытывают нужду. А ведь нужно проявлять заботу о прихожанах, храме… Много разных вопросов, связанных с обеспечением жизнедеятельности прихода. Поэтому в современных условиях дополнительный заработок у священнослужителя не только может, но, возможно, следует сказать и более дерзко – должен быть.

Есть поговорка: все новое – хорошо забытое старое. Если священник работает наравне с прихожанами, то это не новшество, а вполне имеющая место быть возможность, которая существовала до революции, существует и сейчас за рубежом, например, в Европе. Вполне возможно, что и у нас в России появится такая необходимость. Именно «благодаря» пандемии коронавируса.

Служение – это всецелое посвящение себя Христу

Иерей Валерий Духанин, клирик храма преподобного Пимена Угрешского Николо-Угрешской духовной семинарии, кандидат богословия:

Неважно, есть средства к жизни или нет, апостолы просто пошли за Христом. И Он ни в чем не оставил их

– Священник, идущий на работу в мир, очень сильно рискует. Это как офицер, который появляется в воинской части служить в выходные, а пять дней в неделю работает на светской работе. Постепенно утратится боеспособность. Армейская выправка, готовность к реальным военным действиям, собственно военное дело отступит на второй план. И он уже будет больше прораб, инженер, коммерсант – в общем, тот, кем он стал на светской работе. Тем более священник. Служение – это всецелое посвящение. Вот как апостолы, которые, как только Господь призвал, оставили все и последовали за Ним. Неважно, есть средства к жизни или нет, они просто пошли за Христом, посвятили себя служению. И Он их ни в чем не оставил.

Иерей Валерий Духанин Обычно для оправдания ссылаются на опыт западных стран, где священники вынуждены пять дней в неделю трудиться на светской работе, а служат только в выходные. Но там речь идет о выживании, по принципу: лучше так, чем вообще никак. Хорошо бы в пределах нашего Отечества держаться как можно дольше, не скатываясь к подобной практике.

Речь еще и о ресурсах человеческого организма. Представьте, что священник пять дней отработал в миру. И вот в субботу и воскресенье он служит в храме, а еще исповедует, произносит проповедь (которую заранее готовит), беседует с прихожанами, крестит, венчает, отпевает, наверное, и воскресную школу ведет, и на дом выезжает соборовать больного. А в понедельник с утра опять на светскую работу. Семь дней труда без отдыха. Мой личный опыт говорит, что бесперебойная работа с малыми часами сна приводит к такому подрыву здоровья, что ты в итоге оказываешься недееспособным, а на восстановление уходят годы.

Одно дело – мирянин, пришедший в выходные на службу в храм, другое дело – священник, который там полностью выкладывается. Если же в воскресенье на приходе кроме Литургии – ни треб, ни таинств, ни бесед, ни проповеди, ни воскресной школы, то это беда, и убереги нас от этого Господь.

Еще обычно ссылаются на святителя Луку (Войно-Ясенецкого). Пример этот – исключительный. Немногие могут быть такими гигантами духа, чтобы выдержать нагрузки там и тут. Если наши архиереи вместо руководства епархиями займутся мирской работой, то епархии быстро развалятся.

Тем не менее, не скрою, у меня есть знакомые священнослужители, которым разрешили потрудиться в миру, как бы подрабатывать. В тех местах, где они закреплены как клирики, средства к содержанию крайне скудные. Осуждать их нельзя. Кого-то из священников могут благословить трудиться на ответственном государственном посту. Это надо воспринимать как послушание. Но подобные случаи все же исключение.

Идти работать в мир – это как минимум риск, а как максимум – начало утраты священства

Мир – он всегда мир, со всеми своими особенностями, соблазнами, светским духом. Поэтому священнику идти работать в мир – это как минимум риск, а как максимум – начало утраты священства. Ты ведь уже вышел из мира служить Богу в Церкви, зачем возвращаешься вспять? Поэтому, в целом, священнику не стоит трудиться на мирской работе.

Вопреки сложившемуся мнению, у наших соотечественников сейчас голод по духовному слову, по беседе со священником. И в социальных сетях тебе пишут, просят совета, хотят встретиться с тобой, чтобы решить свои духовные проблемы, а ты уже не успеваешь не только отвечать, но даже прочитывать их письма. Священников мало. Священники перегружены. А люди жаждут общения со священником. Если же мы им скажем: «Извините, мы пошли работать в мир», то кто же мы после этого?