Если священник не знает ответ...

Нередко приходится слышать: «Священники – тоже люди». Мирянину бывает нелишне и самому себе напомнить об этом, чтобы иметь сострадание к пастырю, снисхождение к его немощам, чтобы помнить о том, какой непредставимый для мирянина груз пастырь несёт. Да, бывает так, что пастырь не знает ответа на вопрос прихожанина. Как он поступает в таком случае? Своим опытом делятся несколько священнослужителей.

Главное – сопереживание, соучастие

Священник Константин Щербак, настоятель храма в честь Святителя Димитрия Ростовского на подворье Тихвинского Богородичного Успенского мужского монастыря (Санкт-Петербург):

Священник Константин Щербак – Когда человек приходит в храм к священнику с каким-либо вопрошанием, для него главное – найти сопереживание, соучастие в его проблеме. Поэтому в первую очередь стараюсь отрефлексировать эмоционально, чтобы человек почувствовал неравнодушие с моей стороны (насколько позволяет сердечная широта). Если у меня нет ответа на задаваемый вопрос, то предлагаю человеку, раз уж он пришёл с вопросом в храм: «Давайте вместе помолимся, попросим Господа о помощи – найти какие-то решения».

Если человек переживает о ком-либо, просит о решении вопросов, связанных с другими людьми, то прошу написать их имена в записочке, чтоб мог молитвенно их помянуть за богослужениями. Обычно после этого человек с хорошим настроением уходит, даже если по сути дела я ему ничего и не ответил. Бывали эпизоды, когда спустя какое-то время человек возвращался со словами благодарности за помощь, хотя была лишь попытка облегчить состояние человека вот таким личным соучастием.

В первую очередь стараюсь, чтобы человек почувствовал неравнодушие с моей стороны

Бывает, что человек приходит с вопросами из той сферы, в которой я не очень разбираюсь, но знаю сведущего священника, более опытного в данной области. Или вопрос вообще может быть адресован не к компетенции священника, а касаться каких-либо сугубо медицинских, юридических или социально-бытовых проблем – если при этом мне вспоминается кто-то, кто мог бы оказать в этой области более квалифицированную помощь, то я с удовольствием направляю пришедшего человека к нему. Стараюсь, не откладывая, связаться с тем, о ком говорю, обнадежить спросившего. Как правило, если это предлагается в добром расположении духа, собеседник с миром принимает предложенное.

Духовная поддержка не всегда облекается в слова

Священник Владимир Русин Священник Владимир Русин, настоятель храма в честь Покрова Пресвятой Богородицы в селе Кунье (Курская область):

– Так и говорю: «Не знаю, что ответить». Потом представляю, как бы ответил архимандрит Иоанн (Крестьянкин) или другой духоносный человек, и очень осторожно отвечаю, избегая повелительного наклонения. А иногда просто молчу и молюсь. Ведь некоторые вопросы задают не для того, чтобы получить ответ, а для того, чтобы получить духовную поддержку, а она не всегда облекается в слова.

Пастырь – это не оракул

Священник Игорь Иванов, клирик храма Преображения Господня в Лесном (Санкт-Петербург):

Священник Игорь Иванов – Ситуации бывают разные. Где-то уместно просто сочувственно промолчать, где-то – с надеждой сказать: «Помолимся, а там, как Господь управит», где-то вполне резонно порекомендовать самому человеку поискать авторитетный источник или лицо, сообразно вопрошанию.

В любом случае и сам священник, и вопрошающий должны понимать, что пастырь – это не оракул, не универсальный спец по богословским дисциплинам и не ходячая энциклопедия. Хотя, конечно, некий уровень духовного и житейского опыта для пастыря необходим. Но всё же, наверное, искреннее сопереживание и молитва порой важнее собственно духовной рекомендации как таковой.

«Моя мама жива или нет?»

Священник Олег Гиндин, настоятель храма в честь Святителя Луки Крымского в психоневрологическом интернате № 3 (Санкт-Петербург):

Священник Олег Гиндин – В интернате ко мне иногда походят пары и просят их обвенчать. Но тут возникают вопросы – ведь и сами ребята часто очень нездоровы, и места в интернате для нормальной семейной жизни нет. Пока я никого не повенчал, но две пары я обручил и предложил им: «Давайте посмотрим, как вы будете жить дальше, как вы будете друг к другу относиться. Потом уже сделаем выводы, как нам быть дальше». В этом учреждении вообще много возникает вопросов, на которые сразу не знаешь, как ответить. Например, кто-то спрашивает: «Моя мама жива или нет?» Или один человек как-то говорит: «Отец Олег, помолись, спроси у Бога, какой я». Я ему: «Помолиться-то могу, но мне Бог не отвечает вот так. Главное, чтоб ты сам Бога любил и молился».

Ответ нахожу не я

Священник Борис Ершов, настоятель храма во имя Святых Царственных Страстотерпцев в деревне Раздолье Приозерского района:

Священник Борис Ершов – «Остановитесь и познайте, что Я – Бог» (Пс. 45, 11). Есть вопросы, которые требуют уточнения, а спрашивающий уточнить не может. Тогда нужно ждать, когда ситуация прояснится. Если же я вижу, что у меня закончились слова по теме, с которой ко мне обратился человек, а «воз и ныне там», принимаю, что человеку нужно ещё побыть в этом вопросе. То есть здесь Промысл Божий в том, что ему нужно ещё немножко потерпеть. Иногда человек приходит с вопросом, на который я не знаю ответа, и после нескольких бесед решение находится, но не у меня, а у этого человека.

Была такая история. Девушка говорит мне: «Батюшка, я хочу в монастырь». А она не может быть в монастыре, так как психически нездорова. С мамой у них очень жёсткая связь. И я вижу, что высказанное желание – попытка выйти из-под маминого давления, так как девушке уже около 30 лет. И вот, она говорит о монастыре, просит помолиться. Отвечаю: «Хорошо, помолюсь». – «А как мне попасть в монастырь?» – «Надо поехать, поговорить с игуменьей, написать прошение. А там – как игуменья решит». Тут мама включается и говорит: «Нет, это как Бог даст». Но девушка продолжает спрашивать: «Когда же я попаду в монастырь? Что мне там надо будет делать?» Ещё она говорила: «Хочу попасть в монастырь, так как хочу выздороветь». Я старался настроить её на молитву, свою же задачу видел так: дать собеседнице надежду в том, что её желание вполне осуществимо, но в определённых условиях, к которым нужно просто идти. Мне важно было успокоить её, привести в состояние душевного равновесия, потому что ответ нахожу не я. Я только нахожусь рядом с человеком, который ищет ответ у Бога. Однажды пришлось ей сказать: «Дорогая, ты надеешься на монастырь, а надо надеяться только на Бога!»

Однажды пришлось ей сказать: «Дорогая, ты надеешься на монастырь, а надо надеяться только на Бога!»

Ещё на помощь приходит поговорка: «Лучшее – враг хорошего». Вот, они с мамой хоть как-то живут, как-то друг к дружке притёрлись. Если взламывать эту систему, можно навредить – непонятно, на что они будут опираться в дальнейшем. Когда они жаловались друг на дружку, говорил: «Да, трудно. Будем молиться. Господи, помоги!» И всегда искал зацепку, развив которую, можно было бы уменьшить тревожность и мамы и дочери, утвердить их обеих в доверии к Богу. А то ведь иногда у нас с этой девушкой случались и такие диалоги: «Как мне мужа найти?» – «Ты же говорила, что хочешь в монастырь, а тут мужа хочешь?» Молчание в ответ.

Так что, видя, что не в моей власти здесь что-то изменить, что это не моя компетенция, спокойно отдаю ситуацию в руки Божьи и выслушиваю человека, максимально доброжелательно наблюдаю, но не погружаюсь туда – иначе можно самому лишиться остатков здравого смысла, ведь это надо Паисием Святогорцем быть, чтобы чужую боль взять на себя. Вот и с этой девушкой многое меняется на этапе выслушивания – она задаёт вопросы, я ей тоже задаю вопросы, она успокаивается, тревожность уходит. И чем дольше человек находится в состоянии покоя, тем быстрее сможет по-настоящему «остановиться» и почувствовать, узнать ответ на свой вопрос.