Последняя капля

6 октября 2007 года в квартире обычного православного американца Нектария Янгсона, прихожанина крошечного храма Русской Зарубежной Церкви на Гавайях, свершилось чудо – замироточила Иверская икона Божией Матери. Теперь она стала святыней для всего Русского православного Зарубежья. Я уверен, что через нее Богородица спасла моего сына от смертельной болезни. И этот материл – малая дань благодарности Ей за чудо.

Но сначала мне бы хотелось немного рассказать о самой иконе. Так сложилось, что из всего пространства бывшего СССР она пока побывала лишь в Грузии, где в каждом городе поклониться ей приходили десятки тысяч верующих. В остальных же странах об этой святыне знают далеко не все, хотя у многих есть маленькие бумажные копии этой иконы: их передают своим родным и близким прихожане американских храмов. Знаю, что отец Нектарий, ставший теперь диаконом, хотел бы приехать и в Россию, и на Украину, и во многие другие места, но он говорит, что не сам выбирает маршруты поездок: Богородица определяет, куда нужно ехать, и порой он в последний момент сдает купленные уже билеты и едет совсем в другое место.

Богородица определяет, куда нужно ехать, и порой он сдает купленные билеты и едет совсем в другое место

Полную историю Гавайской иконы можно прочитать на английском языке здесь, но вкратце она такова.

Нектарию ее подарил на именины настоятель гавайского прихода отец Анатолий Левин. Этот образ батюшка купил в церковной лавке в Торонто. Он был выполнен в Софрино и представляет собой уменьшенную копию Монреальской Иверской иконы Божией Матери, хранитель которой брат Иосиф Муньос-Кортес был убит в1997-м году.

Икона несколько лет стояла в квартире Нектария вместе с другими святынями. Весной или летом 2007 года они с женой вдруг начали ощущать дивный запах роз в своей домашней часовне. И вдруг заметили капельку мира на одном из образов, написанном в виде Креста. Со временем она высохла, и супруги никому не говорили о случившемся, но продолжали следить за Крестом.

В конце сентября Нектарий стал ощущать запах мира повсюду, где бы ни находился: дома, в машине и даже на работе (а он до сих пор служит в полиции, и, по его признанию, молитвы к Богородице порой помогают ему раскрывать преступления). На первой неделе октября они с супругой серьезно заболели и потому пропустили несколько богослужений. Это-то и помогло им запомнить точное время чуда – 6 октября в 22:30. В тот момент Янгсон работал в своем «домашнем офисе», куда вошел кот, который к чему-то принюхивался. Хозяин квартиры не сразу почувствовал запах, но когда ощутил его, то это стало для него потрясением. «Я никогда не чувствовал ничего подобного и даже не могу объяснить, почему раньше не уловил такой сильный запах», – вспоминал Нектарий.

Крест оставался сухим, но Янгсон случайно опустил руку на полку и увидел, что она вся мокрая. Прибежавшая на его зов жена сказала, что ничего здесь не проливала. В конце концов Нектарий увидел, что жидкость течет с Иверской иконы.

Так начиналось чудо, которое теперь стало одним из самых важных в современной жизни Русской Зарубежной Церкви. С тех пор икона мироточит практически беспрерывно, «останавливаясь» лишь на Страстную Седмицу, чтобы на Пасху начать мироточить снова. Сколько раз я видел, как миро буквально стекает с нее, переливаясь благодатью в сердце и душу. Несколько лет назад мы с нашим вашингтонским приходом поехали в традиционное паломничество в Русскую Зарубежную лавру – Свято-Троицкий монастырь в американском Джорданвилле. В присутствии Гавайской иконы мы отслужили панихиду на могиле брата Иосифа Муньоса-Кортеса. В начале службы на аналое под иконой была только одна капелька, а в конце его уже можно было выжимать.

За 15 лет произошло множество чудес, связанных с Гавайской иконой: по молитвам перед ней люди исцелялись и даже избегали смерти

За 15 лет произошло множество чудес, связанных с Гавайской иконой: по молитвам перед ней люди исцелялись и даже избегали смерти. Я же расскажу историю, которая произошла в моей жизни. Если бы мне ее рассказал кто-то другой, я бы, возможно, счел это за мистику. Но все это было в моей жизни, и я видел это собственными глазами.

В феврале 2009 года моему сыну, которому на тот момент не исполнилось и двух лет, поставили тяжелейший диагноз. Сейчас я чувствую, что, возможно, это был начертанный «план», по которому Бог привел нас в Церковь и продолжает вести по жизни и теперь, но тогда наш мир перевернулся, и мы с женой совершенно не знали, что делать, и задавали только один вопрос: «Господи, за что?!»

Так мы попали в храм, о котором раньше лишь слышали: русский собор Святого Иоанна Предтечи в Вашингтоне. Ревностно ходили на службу чуть ли не каждое воскресенье, может быть, не очень понимая, зачем все это нужно.

Спустя несколько месяцев узнали: к нам едет какая-то чудотворная мироточивая икона. Тогда я еще не особенно понимал, что это такое, поскольку был воцерковлен еще меньше, чем сейчас, и с подобными вещами практически не сталкивался. Но пропустить такое событие мы, конечно же, не могли.

Признаться, я не помню нашу первую встречу с Гавайским чудом. Но это совершенно точно стало потрясением: казалось бы, знакомый уже храм, немаленький по размерам, был переполнен настолько, что яблоку и впрямь негде было упасть, и повсюду разносился удивительный запах – наверное, розовый, но ни на что не похожий.

Почти все прихожане знали о нашей беде, и кто-то подсказал: «Подойдите после службы к Нектарию» (тогда он еще не был диаконом, просто – братом Нектарием). Мы стеснялись, сомневались, но один из прихожан – грузин – с кавказским радушием буквально за руку подвел нас к хранителю иконы и рассказал нашу историю. Нектарий выслушал и его, и нас, ласково погладил нашего сына по лысой от химиотерапии голове и утешил. Он не говорил ничего особенного, но сейчас я уже понимаю, что в его устах каждое слово – молитва. Тогда я это просто чувствовал.

Та встреча тем и закончилась. Через несколько месяцев был новый приезд иконы, и тот же самый грузин сказал нам: «Попросите у Нектария, он даст вам миро». Мы так и сделали, и он дал крохотный флакончик, сказав: «Давайте ребенку по капле на язык каждый вечер перед сном».

Мы как-то сразу почувствовали, что рекомендации такого человека нужно выполнять, и действительно каждый вечер давали сыну по капле мира. Меж тем болезнь продолжалась, мы часто попадали в больницу, в том числе и по ночам – после уже принятой капли миро. Но мы понимали, что делаем что-то важное для спасения своего ребенка, и он это тоже понимал. Поэтому каждый вечер – будь то дома или в госпитале – мы выливали из флакончика на палец по капельке и клали на язык сыну.

Так продолжалось довольно долго, и мы даже особо не задумывались, что миро все время закачивается ровно к новому приезду иконы. Нектарий каждый раз давал нам новый флакончик.

Но однажды случилось так, что икона не приехала. По-моему, это был как раз тот случай, когда назначенный уже визит перенесли на несколько месяцев позднее. Наше состояние было близким к отчаянию: мы чувствовали, что миро нам помогает, а его оставалось совсем немного – до следующего раза точно не хватит. Мы молились, просили Богородицу помочь и продолжали давать ребенку каждый вечер по капле.

В какой-то момент на донышке осталась последняя капелька. Мы дали ее ребенку, понимая, что теперь новое миро будет у нас не скоро. Каково же было наше даже не удивление, а потрясение, когда на следующий день эта капля как ни в чем не бывало опять оказалась во флаконе. Мы снова дали ее сыну, а потом еще и еще – капля оставалась. Так продолжалось три или четыре месяца – до следующего приезда иконы. Тогда ее хранитель, ставший и для нас ангелом-хранителем, передал нам новый пузырек.

Но с той самой каплей чудо продолжалось.

Конечно, мы уже использовали новое миро. Однако прежние флакончики и ватки оставляли у себя, поскольку нам сразу сказали, что чудесная жидкость может появляться вновь. У нас они хранились в серебристой металлической коробочке, на которой в какой-то неизвестный нам момент появилась бежевая – под цвет мира – полоска. Я не могу сказать точно, но, возможно, это значит, что миро источалось, когда мы не видели.

Что же касается той самой последней капли, она оставалась не высыхающей в течение нескольких лет. Возможно, остается и сейчас – не так давно мы передали ее вместе с остальными флакончиками и ватками друзьям, которые нуждались в помощи Богородицы.

Но было в этой истории и еще одно «обыкновенное» чудо. В течение трех с половиной лет, когда продолжалось лечение нашего сына, Гавайская икона приезжала к нам в Вашингтон раза по 2–3 в год, а во время наиболее интенсивного курса это случалось вообще каждые 2–3 месяца.

Мы с женой думали, что это обычное дело. И каково же было наше удивление, когда мы узнали, что обычно чудотворный образ редко когда посещает наш приход чаще раза в год, а то и реже: желающих видеть его много по всему миру, и отец Нектарий составляет график поездок надолго вперед.

И что самое удивительное, Богородица в виде Своей изумительной Гавайской иконы по-прежнему приезжает к нам в гости, когда мы нуждаемся в Ней больше всего. Как и в то время, когда Она спасла нашего сына.

Сейчас, слава Богу, сын чувствует себя хорошо, и я верю, что Богородица помогла ему победить болезнь.

Пресвятая Богородица, спаси нас!