«Я прощаю, потому что Ты дал мне такой закон – простить»

Фредерика де Грааф о митрополите Антонии Сурожском и прощении

Сегодня, в среду Страстной седмицы, вечером совершается чин прощения – такой же, как в Прощеное воскресенье. Верующие испрашивают друг у друга прощение, чтобы причаститься в день установления Господом Тайной Вечери и предстоять Его Кресту, а после – радоваться Пасхе, и чтобы ничто не омрачало этого ликования о Воскресшем Христе!

Теме прощения была посвящена в пространстве «Фавор» беседа Фредерики де Грааф. Она, голландка по происхождению, приняла Православие в России, где без малого полвека оказалась с хосписной миссией. Все эти годы помогает тем, кому тяжелее всего. Она доброволец в Первом московском хосписе. А еще она – духовная дочь митрополита Антония Сурожского. С обсуждения его книги «Жизнь и вечность» и началась встреча.

Фредерика де Грааф и митрополит Антоний (Блюм) Фредерика де Грааф и митрополит Антоний (Блюм)

«Нам нужна взаимная поддержка, чтобы стоять перед лицом трагедии человечества, как перед нашей собственной», – процитировала Фредерика слова из аннотации к изданию. Ибо «наш мир трагичен своей оторванностью от Бога – это основной ужас земли, это основная трагедия». Преодолевается эта трагедия в молитве и парадоксально – в молчании. Молчание есть прежде всего состояние души, а не просто отсутствие слов. Это то, что нам сейчас так понадобится в Великий Пяток – в предстоянии Кресту Христову. Здесь – именно Крестом – нам и открываются врата в вечность. И «да молчит всякая плоть человеча…»

Молчание есть прежде всего состояние души, а не просто отсутствие слов

К этому моменту мы идем всю свою жизнь, чтобы смерть для нас не стала провалом во мрак небытия, но переходом в пакибытие. Каким образом? При облечении в Бога: «Елицы во Христа креститеся, во Христа облекостеся». «Вечность – это не что, а Кто», – говорил владыка Антоний. Вечность – это Бог, это Сам Христос. И когда «для меня жизнь – Христос, – [то] и смерть [как для апостола Павла] – приобретение» (Фил. 1: 21). Эти истины постигаются в тишине. Когда мы забываем себя. Пусть Господь во мне пребывает, живет, а я – буду умаляться.

Во всех наших взаимоотношениях в центре должен быть Христос – тогда мы и прощать научимся, впрочем, возможно, даже и не доводя дело до обид, гнева и проч. В этом отличие христианского вероучения от той же психологии, где в центр постоянно норовят поставить человека со всеми прикипевшими страстями, что в случае неизлечимой болезни особенно абсурдно и тяжело. Потому что беспросветно. И те, кто оказался на смертном одре, это больше чем кто-либо чувствуют.

Владыка Антоний говорил, что без молитвы жизни нет. Так как нет встречи с Богом Живым, как и с самим собой подлинным, как и с другими людьми. Жизнь без Встречи обречена на отсутствие смысла, по крайней мере высшего. Но сама смерть – есть образ Встречи, потому что каждый из нас предстанет пред Христом. И смерть всех нас равняет, перед нею мы все едины. Сейчас так много раздора, но память о смерти позволяет жить на ином уровне постижения жизни. В наш век смартфонов так много всего поверхностного – и в самовосприятии, и в отношениях между людьми, а смерть нам напоминает о глубине.

Смерть обнажает нас перед Богом – перед Его любовью, перед Его состраданием.

Фредерика рассказывала, что часто перед смертью люди становятся вновь такими, какими они были в детстве, – детскость просвечивает сквозь все наносное. И эта радость возврата к себе открывает непосредственность общения с другими, – в том числе с Богом. Человек вновь способен на доверие – готов не верить в Бога, а верить Богу. Довериться Ему. Через Евангелие, посредством таинств. Или хотя бы для начала – просто через сострадательное соприсутствие Другого – его молитву, его молчание.

Мы должны уметь открывать, тем более людям страдающим, другое измерение, – учил владыка Антоний. Странно было бы столь многому научиться в храме Божием и никак не реализовать это в жизни, ни с кем этим не делиться. В чем же тогда наше служение? Ведь Господь нас избирает (Ин. 15: 16) не для спасения, как часто мы самонадеянно помышляем, – Он нас собирает в Церковь для служения. Он Сам служит, и мы призваны во образ Его служить, о чем нам как раз напоминает Евангельское чтение Великого вторника (Ин. 13: 14–16). И вот уже в зависимости от того, как мы служим, мы или спасаемся или погибаем, – о чем тоже нам свидетельствует весь богослужебный строй и притчи Страстной седмицы: ведь и Жениха ждут все 10 дев (Мф. 25: 1–13), что означает полноту церковную, и ведь всем нам поется в первые три дня Страстной седмицы за богослужениями тропарь «Се Жених грядет в полуночи…», как и таланты даны всем (Мф. 25: 14–30), а оказавшиеся ошую на Страшном Суде (Мф. 25: 31–46) даже вознегодуют…

Но если здоровые искушаются «грехами упущения», как их называл святитель Феофан Затворник, то есть отсутствием добрых дел, то заболевшим надо суметь переключиться, как предлагал владыка Антоний, с многопопечения на единственную задачу: быть. В книге архипастыря описывается случай с Александром, у которого никогда не хватало времени и внимания для внутренней жизни, пока он не заболел раком… Но и тут роптал: «Я ничего не могу делать! Столько дел, а я прикован тут к постели, к этим капельницам…» – «Теперь тебе надо научиться быть, а не делать», – навестил его архиерей. И тот после признавался: «Владыка, болезнь прогрессирует, я даже чашку чая уже не могу взять, я ничего не могу делать самостоятельно. Но жизнь во мне кипит! Я никогда не был так полон жизни, как сейчас». Это слова человека, очистившего совесть и отпустившего все обиды. Когда мы научимся быть, опроставшись от всего, что нас умерщвляет, мы будем живы уже навсегда.

Ф.М. Достоевский определял ад одним словом – «поздно». А память о смерти нам позволяет избежать этого приговора

Ф.М. Достоевский определял ад одним словом – «поздно». А память о смерти нам позволяет избежать этого приговора. Фредерика как-то попросила студентов написать первое, что придет в голову, если они узнают, что им осталось жить три месяца. И большинство написали: поздно. Но смерть – это не тупик, это дверь, за которой простор вечности. Это то, что, как образно выражался владыка Антоний, освобождает нас из рабства жизни. И если первое слово из ассоциаций со смертью для нас «поздно», то, значит, мы и сейчас не живем, значит, мы и не жили. Если любить поздно, то мы и не любили по-настоящему. Помните, это известное выражение, что приводил владыка Антоний: сказать другому «я тебя люблю» – это все равно, что сказать «ты будешь жить вечно». Владыка, будучи врачом, а потом и пастырем, многих провожал в последний путь, а некоторые из знакомых, умерших вдали от него, приходили к нему попрощаться: «Владыка, я уже там». Такое могут сказать только те, кто и здесь жил.

У нас перед усопшими, говорил владыка, есть определенные задачи. Вместо того, чтобы жить в пустоте, похоронив кого-то из любимых, мы могли бы превратить свою жизнь в искупление дорогого нам человека. Обратить ее к его славе, воплощая своей жизнью все то, что было в нем значительного, высокого, подлинного. Встав перед Богом, мы можем принести Господу те плоды, что взрастили в своей жизни благодаря примеру почившего: «Прими это от меня, Господи! Но это принадлежит не мне, а ему. Я только поле, сеятель был он во образ Твой, Христе!»

Любовь в понимании владыки Антония – это готовность нести человека до врат Рая

А еще мы должны развязать все узелки в своей душе из того, что было между нами и усопшим. Так, чтобы мы могли сказать ему от всей глубины сердца и от всего нашего существа: «Прости меня. И я прощаю тебя, иди с миром. Я отпускаю тебя. Я встану перед Богом со своим прощением. Пусть ничто, бывшее между нами, не стоит на твоем пути к полноте вечной радости. Я готов с тобой примириться. Я тебя принимаю таким, какой ты есть. И я несу ответственность за последствия. Я буду тебя нести либо как дитя, либо как крест, на котором в конечном итоге я буду распят».

«Любовь в понимании владыки Антония – это готовность нести человека до врат Рая», – подытожила Фредерика, а после ответила на вопросы.

Фредерика де Грааф Фредерика де Грааф

***

– Русскоязычному читателю известна такая цитата владыки Антония: «Простить – означает посмотреть на человека, как он есть, в его грехе, в его невыносимости, какой он есть для нас тяжестью в жизни, и сказать: “Я тебя понесу как крест; я тебя донесу до Царствия Божия, хочешь ли того или нет (у меня эта фраза вызывает вопрос. – Ремарка спрашивающего). Добрый ты или злой – возьму я тебя на свои плечи и принесу к Господу и скажу: ″Господи, я этого человека нес всю жизнь, потому что мне было жалко – как бы он не погиб! Теперь Ты его прости ради моего прощения!..″» (и тут тоже какой-то ультиматум Богу). Зачем прощение тому, кто его не хочет?!

– «Я буду тебя прощать, даже если для меня это значит крест», – вот, что было в основе опыта владыки (и далее его слова несобственно-прямой речью. – О.О.). Это не просто: я тебя люблю и все прощаю. Я буду нести тебя как крест на спине, даже если это значит для меня распинание. Бывает ведь так тяжело прощать! Но я тебя прощаю, потому что хочу, чтобы ты был со Христом, в Раю.

– Но там же могут оказаться только те, кто раскаялся! Известна история из патерика. Приходит послушник к старцу и говорит: «Авва, мы тут с братом поссорились. Я пошел к нему просить прощения, а он мне дверь не открыл…» – «Это потому, что ты не покаялся (пошел формально просить прощения), и Господь известил об этом сердце брата». Признав свою вину, раскаявшись, он вновь постучался в келью собрата, тот открыл ему, и они примирились.

– Для владыки Антония было очень важно простить, потому что, если нет прощения, это мешает быть со Христом. И мне, и тому, кто обидел, – если меня обидели. Владыка часто цитировал Христа, когда Он, Распинаемый, со Креста произносит: «Отче, прости им! Не ведают, что творят» (Лк. 23: 34). Это наша задача. Владыка говорит, что, когда мы стоим перед Христом и видим Его страдания за нас – вот тут, у Креста, не бывает тех, кто не простил бы кого бы то ни было. Иначе ты еще не предстоишь Спасителю. Ты не можешь сам не каяться у Креста Христова. Тебе открывается здесь то, насколько ты далек от Него, и жизнь твоя не сопоставима с тем, как мы, христиане, призваны жить… И когда мы сами каемся, нам не до осуждения других.

– Помню, мы как-то говорили с владыкой Марком (Арндтом), Берлинским и Германским, речь шла о пережитом нашей страной в XX веке. «У нас, – говорю, – раздаются голоса: а может быть, хватит ворошить прошлое, может быть, все простить?» – «А у нас, – отвечает (“у нас” – имея в виду нашу общность в Православной Церкви), – никто и не просил прощения. В данном случае “простить” означало бы соглашательство со злом. А зло должно быть названо злом, и грех должен быть осужден». Ведь примирение возможно только на основе Истины, а не лжи?

– То, что говорил владыка Марк, мне сложно комментировать. Думаю, каждому нужно смотреть в свою душу, что там творится. Если все спокойно, тогда и не надо никакого прощения, о котором «никто не просил», но если есть обиды на то, что происходило и происходит, надо работать над собой.

– А владыка Антоний ничего не говорил о том, что пережила наша страна в ХХ веке?

Грех – это болезнь. Когда у человека распад легких, мы не осуждаем его, потому что понимаем, что это болезнь. И грех – это то же самое

– Он много говорил об этом. Но он болел сердцем, он никогда никого не осуждал. Он говорил: «Грех – это болезнь. Когда у человека распад легких, боль, мы же не осуждаем его, потому что понимаем, что это болезнь. И грех – это то же самое: болезнь. Но пожалеть можно не с высоты, но как болеющего. И мы тоже такие же, как они».

– Вот против этого отождествления (самоидентификации) как раз и выступают. Не может быть механического примирения, нельзя сказать богоборцам-революционерам: «Мы тоже такие же, как вы». Это как в том же патерике старец соглашался: «Да, я блудник, да, убийца… Но я не еретик!» И если не осудить грех, эта зараза в виде чествования террористов-палачей в названиях улиц, населенных пунктов и т.д. будет продолжать отравлять общественный организм изнутри. Владыка Марк и говорил: дабы излечить общество, грех надо осудить, зло назвать злом, и только тогда уже возможно примирение.

– Простить – это не значит закрыть глаза на зло, что есть в человеке и в обществе. Но это и ни в коем случае не значит осуждать.

– Осудить грех и простить грешника. Другое дело, если грешник не раскаялся в грехе, он и осуждение греха будет принимать на свой счет…

– Осуждением мы встаем на сторону лукавого. Нужно молиться и не только словами, а стоять на коленях ночью и плакать вместо того, чтобы осуждать. Легко тревожиться. Другое дело – ночью встать, молиться и плакать перед Богом.

– В другой патериковой истории, когда против брата согрешили, старец сказал ему: «Ты прости его [обидчика]. Но не иди к нему сам мириться (известно же, что тому, кто духовно сильнее и смиреннее, часто вменяется сделать первый шаг к примирению, даже если он не виноват), – и дальше авва поясняет: Иначе, он подумает, что так и надо поступать». Не есть ли тогда это нечто развращающее – «хочешь ты того или не хочешь… донесу тебя до Царствия Божия…»? Или владыка Антоний просто в душе прощал?

– Для него была важна вот эта позиция самоопределения: я прощаю тебя не со своего какого-то олимпа, я тебе не одолжение делаю, не подачку какую. Я думаю, он без слов прощал, потому что люди же все равно все чувствуют.

– Да, Господь извещает сердце.

– Сказать: «Я тебя прощаю» – это несколько свысока. Встреча зла и добра – это не два высокомерия, добро – оно смиренно, не кичливо. И подлинное добро учитывает, что есть Бог над нами. Научиться этому и помогает память смертная. И, обращаясь к Богу, добро может сказать: «Я пострадал от этого человека, я носил его как крест всю жизнь, прости его, Господи, потому что Ты дал пример. Я прощаю, потому что Ты дал мне такой закон – простить».

– А в этом и есть суть христианской жизни! Преподобный Симеон Новый Богослов говорил, что каждый из нас будет истязан (проверен) не по поводу того, сколько постился-молился, а насколько стал подобен Христу – похож на Него, как сын на Отца.

– Господь был Человеком с большой буквы.

– Богочеловеком, т.е. человеком, как он был задуман Богом.

– Если бы мы только сподобились быть такими! Но это, конечно, Идеал.

(Продолжение следует.)

Фредерика де Грааф
Подготовила Ольга Орлова

12 апреля 2023 г.

Православие.Ru рассчитывает на Вашу помощь!
Смотри также
Несколько слов о Страстной Седмице из Постной Триоди Несколько слов о Страстной Седмице из Постной Триоди
Владимир Шишкин
Несколько слов о Страстной Седмице из Постной Триоди Несколько слов о Страстной Седмице из Постной Триоди
Владимир Шишкин
Представляете, какой осмысленной, какой живой стала бы наша жизнь, если бы мы хоть однажды по-настоящему, серьезно провели Страстную Седмицу?
Чьи мы ученики? Чьи мы ученики?
Пастыри об обидах и умении выбирать
Чьи мы ученики? Чьи мы ученики?
Пастыри об обидах и умении выбирать
Примирение во Христе с теми, кого мы склонны относить к своим врагам, – самая важная работа, которую должен совершать в своем сердце христианин.
Бог подарил нам целый каравай, чтобы мы не требовали вернуть себе крошку Бог подарил нам целый каравай, чтобы мы не требовали вернуть себе крошку
Свящ. Димитрий Выдумкин
Бог подарил нам целый каравай, чтобы мы не требовали вернуть себе крошку Бог подарил нам целый каравай, чтобы мы не требовали вернуть себе крошку
Священник Димитрий Выдумкин
Притча Спасителя о немилосердном должнике (см.: Мф. 18: 23–35) не только о неблагодарности. Она и о великой силе покаяния, и о смертоносной «тле» – жестокосердии, которое способно нейтрализовать эту силу.
Комментарии
Галина И.12 апреля 2023, 19:09
Спасибо большое, замечательный служитель Божий митрополит Антоний Сурожский, замечательная статья! "Христиане ... во плоти, но живут не по плоти (См. 2 Кор. 10, 3; Рим. 8, 12)... Повинуются постановленным законам, но своею жизнью превосходят самые законы. Они любят всех и всеми бывают преследуемы... Бесчестят их, но они тем прославляются (1 Кор. 4, 10); клевещут на них, а они оказываются праведны; злословят, а они благословляют (1 Кор. 4, 12); их оскорбляют, а они воздают почтением; они делают добро, но их наказывают, как злодеев; будучи наказываемы, радуются (2 Кор. 6, 10), как будто им давали жизнь" (Мч. Иустин Философ. Послание к Диогнету). Вот высота христианства, достигаемая прощением!
Здесь вы можете оставить к данной статье свой комментарий, не превышающий 700 символов. Все комментарии будут прочитаны редакцией портала Православие.Ru.
Войдите через FaceBook ВКонтакте Яндекс Mail.Ru Google или введите свои данные:
Ваше имя:
Ваш email:
Введите число, напечатанное на картинке

Осталось символов: 700

Подпишитесь на рассылку Православие.Ru

Рассылка выходит два раза в неделю:

  • Православный календарь на каждый день.
  • Новые книги издательства «Вольный странник».
  • Анонсы предстоящих мероприятий.
×