«Подлинная любовь желает любимому не временного, а вечного»

Русская Серда, Русские Казыли – старинные села в Татарстане. Одно опустело полностью, во втором осталось около десяти домов. Но… сохранились «островки вечности» – православные храмы, хоть и полуразрушенные. Настоятелем обоих храмов является Вячеслав (Шапоров). Он же возглавляет приход храма святителя Варсонофия Казанского в Казани. А еще батюшка является председателем отдела Казанской епархии по противодействию наркомании и алкоголизму. Мы побеседовали с отцом Вячеславом о возрождении двух великих святынь: храма Божия и души человека.

Подопечные общины «Ковчег» при храме в Русских Казылях

– Православный сельский храм в Татарстане – редкость или обычное явление?

До революции в наших местах православных было не меньше, чем мусульман

– До революции в наших местах православных было не меньше, чем мусульман. Здесь соседствуют села, в которых веками жили русские, татары, а также кряшены – особый этнос, по крови близкий к татарскому, но православный по вере. Столетиями они мирно сосуществовали. Православные и кряшены молились в храмах, татары – в мечетях. Но в ХХ веке многие деревни опустели: революция, война. Люди уезжали на целину, позже – уходили в города, да и сейчас продолжают уходить. И как-то так вышло, что особенно сильно от этого пострадали русские села. В татарских ситуация немного получше, хотя и из них молодежь уезжает в города.

– В Русской Серде не осталось жителей. Кто же ходит в храм? И как удается его реставрировать?

– Ближайшая к нам деревня – это кряшены. Они составляют значительную часть наших прихожан. Есть и русские, в том числе выходцы из старообрядцев. И примерно половина наших прихожан – крещеные татары. Храм наш старинный, построен в 1774 году. К сожалению, за время, пока он стоял закрытым в советское время, он пришел в плачевное состояние. Мы, как можем, реставрируем святыню. Помогают волонтерские, благотворительные организации. В частности, Фонд Архангела Михаила из Москвы собрал средства на поклонный крест, который мы установили у храма. Он стал символом нашей борьбы с разрухой. Затем тот же фонд завершил сбор на окна и двери для нашего храма, мы установили их – и это большая радость. А совсем недавно они подарили нам икону преподобного Гавриила Самтаврийского с частицей его мантии. Этот образ очень важен для наших подопечных: ведь святой Гавриил, юродствуя, притворялся пьющим – а сам таким образом находил подход к душам страждущим от этой зависимости. И многим помог вновь встать на ноги. Поэтому ему особенно хорошо молиться об избавлении от алкоголизма.

Преображенский храм и поклонный крест – Как вам удается сочетать реставрацию храмов и восстановление душ человеческих?

– С Божией помощью. И то, и другое – мои послушания. Некоторые из наших подопечных как раз живут, молятся и трудятся при храме, это помогает им возвращаться к трезвой, созидательной жизни. Победить зависимость проще, если человек берет на себя труд, служение и в то же время подчиняет себя строгому распорядку. А еще – живет вместе с другими людьми и этим обуздывает свою гордость – страсть, которая особенно способствует развитию зависимостей. Гордый человек постоянно недоволен, ему кажется, что занимаемое им в жизни место недостойно его, что окружающие не воздают ему должного. Труд в общине помогает победить это – вместе с работой по реабилитационной программе.

– Какие реабилитационные программы вы используете?

Наша задача состоит в том, чтобы не только отрезвить человека, но и привести его к Богу, помочь ему воцерковиться

– В основе применяемой нами методики лежит православная программа реабилитации зависимых, одобренная Синодальнным отделом Казанской епархии. Составил ее владыка Мефодий (Кондратьев). Впрочем, мы начинали работу в 2005 году, еще до ее утверждения, и создали программу православного терапевтического сообщества по опыту отца Сергия Белякова и его центра «Саперное» под Санкт-Петербургом. Он одним из первых начинал работу в этом направлении. Используемые нами методы работы прошли экспертизу антинаркотической комиссии республики Татарстан. Наша задача состоит в том, чтобы не только отрезвить человека, но и привести его к Богу, помочь ему воцерковиться. Во-первых, потому что никто не останется на Земле навечно, и всем нам нужно спасать свои души для Вечности. А во-вторых, вера – это мощный стимул, помогающий задуматься о своей жизни. Без мысли о Боге даже дети сейчас спрашивают: «А почему я должен вести себя хорошо?» – и попробуй, объясни! Если все в жизни относительно – человек ищет лишь своего удовольствия, причем зачастую сиюминутного.

Занятие по трезвости

– Насколько я знаю, часть ваших подопечных живет в городе. Каков распорядок их жизни?

– Распорядок такой: утром общая молитва, потом все идут на работу. Подопечные нашего городского центра, расположенного в Казани, работают на заводе. Но – не совсем обычном. Там весь коллектив состоит из бывших алкоголиков и наркоманов, поэтому накопился большой опыт работы с такими людьми. Работа для них важна в первую очередь для воспитания дисциплины. Преодоление себя, своих привычек и лени способствует реабилитации. Рабочий день у наших подопечных сокращенный. По возвращении домой у них бывает собрание, потом разбор прожитого дня с психологом: как ты провел время, какие были ситуации, какие мысли и чувства они у тебя вызвали, как ты себя повел, как можно было поступить правильно, если ты ошибся. Смотрят тематические фильмы. В субботу и воскресенье они отдыхают, но, конечно, молятся и ходят на службы.

– А как строится жизнь сельской части общины?

– Подопечные, живущие за городом, сами ведут хозяйство, моют храм, вычитывают богослужения. Там у нас в основном люди, которые перед попаданием к нам не имели определенного места жительства. Мы им предоставляем и жилье, и питание, и одежду. Помощь психолога там тоже есть, но пореже – два раза в неделю. Для всех подопечных проводятся беседы со священником. Раз в месяц те из них, кто является православным, причащаются.

– А что, вы помогаете не только православным?

Среди наших подопечных есть и православные, и мусульмане, и неверующие

– Среди наших подопечных есть и православные, и мусульмане, и неверующие. Конечно, мы никого не принуждаем веровать и молиться. Вера – это дар, Божественное откровение, но – принятое волей человека. Мы радуемся, когда это происходит. У нас бывало, что этнический мусульманин принимал Православие, а русский – нет. Если человек сопротивляется христианству, критикует, спорит – что с ним сделаешь? Но очень многие из тех, кто проходит у нас реабилитацию, принимают Крещение. Может быть, бывшим алкоголикам и наркоманам даже проще обрести Бога, чем тем, кто не падал так низко. Человек, который прошел испытания, обычно имеет и опыт Божественной помощи. Любой из них может рассказать о событиях из своей жизни, которые иначе, нежели чудесами, и не назовешь. Но часто этот же самый человек, переживший чудеса и даже признающий их, все равно спорит и сопротивляется вере!

– А как люди неверующие вписываются в ваш распорядок: общая молитва, службы?

– Они стоят в храме, кто-то может и сидеть, смотрят, слушают. Согласно нашим правилам, молитва – одно из терапевтических мероприятий, которые проходят все вместе, группой. Мы стараемся помочь человеку увидеть Православие: посиди, посмотри, послушай, если будут вопросы – задай. Со временем подопечные привыкают, и даже те из них, кто так и не приобщился к вере, видят в этом пользу для себя, благодарят.

– У вас строгая дисциплина?

– Конечно. Без нее освободиться от зависимостей, поражающих в первую очередь волю, невозможно. О нас узнают в основном по «сарафанному радио»: от знакомых. Мы ходим в наркодиспансеры, и там нас рекомендуют. Немало зависимых интересуются нашей программой, но когда узнают, что у нас дисциплина и труд – не многие идут к нам. Да, надо трудиться, заставлять себя, смиряться, соблюдать распорядок. Конечно, бывает, что люди уходят, не завершив реабилитацию. Мы никого не держим, но стараемся объяснить, что оставаться в общине нужно им же. Вообще, на реабилитацию требуется год, минимум – полгода. Дело в том, что важно не просто очистить тело – необходимо сформировать навык правильной реакции на вызовы жизни, на искушения. Мы стараемся создать микроклимат, где человек перестает употреблять и начинает выздоравливать. Но когда он возвращается в привычную среду, он, естественно, сталкивается с проблемами – а решать их он привык, точнее, уходить от них, употребляя алкоголь или наркотики. Поэтому он быстро скатывается обратно в зависимость – если не получил навыки правильной реакции на вызовы жизни. К счастью, большинство проходит реабилитацию до конца, и это помогает им устоять в трезвости по выходе в общество.

Преображенский храм в Русской Серде

– А как поставлена медицинская помощь подопечным?

Большинство наших сотрудников – бывшие зависимые, которые получили образование педагога, психолога

– У нас есть договор с частной наркологической клиникой, они при необходимости бесплатно проводят вновь прибывшим детоксикацию. Осуществляется и медицинское обслуживание в связи с сопутствующими заболеваниями: у кого-то ВИЧ, у кого-то гепатит, кто-то после операции. У нас в общине есть квалифицированные медики. Большинство же наших сотрудников – бывшие зависимые, которые получили образование педагога, психолога, клинического психолога. Они уже знают все подходы и особенности поведения подопечных.

– На какие средства существует центр?

– Очень помогают прихожане: приносят вещи, деньги, продукты. Иногда удается получить гранты от государства. Бывает, что оказывают поддержку близкие подопечных – но это случается нечасто, и мы не требуем этого: реабилитация в нашем центре бесплатная. Но иногда случается: например, как-то к нам привезли парня в тяжелом состоянии, мы отвезли его на детокс, потом оставили у себя. А друг, который его привез, потом подарил храму купол. Деньги же, которые зарабатывают подопечные, остаются им и помогают по завершении реабилитации начать самостоятельную жизнь, снять квартиру.

Иеромонах Вячеслав (Шапоров) с подопечными

– Бывает ли, что человеку уже невозможно помочь?

– Все зависит от того, до какой степени деградации он дошел. Не секрет, что злоупотребление алкоголем, а тем более наркомания разрушают весь организм. Например, к нам привели женщину, которая вела себя очень странно: бегала по улице, что-то выбрасывала из окна… Врачи сразу даже не могли сказать, в чем причина ее состояния: то ли это наркотики, то ли психиатрия. Ее положили в частный центр, пытались вовлечь в терапевтический процесс… Она больше года там прожила, частично восстановилась, но сейчас уже можно сказать, что это органика – проблемы с головой, которые возникли на почве употребления наркотиков, и полностью от них, к сожалению, не избавиться.

– А истории со счастливым концом у вас часто происходят?

– Ради них мы и работаем. Большинство из этих историй негромкие, но за каждой – живая душа. Например, Юрий прожил у нас больше года, в сентябре завершил реабилитацию. А до прихода к нам он бомжевал, потерял все зубы. Сейчас вернулся в нормальную жизнь: зубы вставил, квартиру снимает, работает. Один из наших выпускников уехал на Сахалин, там женился, завел детей, счастлив. Проблема зависимостей – глобальная: казалось бы, что мы можем? Но эту проблему нужно разделить на две части. Для всего мира, даже для страны нам с вами ее не решить. А отдельной семье и тем более человеку оказать помощь можно и нужно – если он сам этого захочет. Избавиться от зависимости – Божий дар. А попущение впасть в нее – это наказание: позор, который видят все. Отходят друзья, родственники; доходит до того, что родная мать отказывается от человека, потому что жить с ним стало невыносимо. И наступает отчаяние, в которое человек сам себя ввергает своими поступками. Он может обманывать себя сколько угодно, но алкоголь и наркотики ведут только к разрушению и смерти. В человеке помутняется образ Божий, и он становится без-образным. Но все же в глубине естества образ этот сохраняется – и это основа для помощи.

Храм Преображения в с. Русская Серда – Как помочь человеку начать бороться с зависимостью, пока он не дошел до дна?

– Самое главное – это, наверное, воспитание честности и ответственности. У нас сейчас люди считаются молодежью до 35 лет, а у многих осознанность приходит и того позже. Чем раньше мы обратим внимание на проблему, тем лучше. Не бывает такого, что человек внезапно проснулся алкоголиком. Он к этому шел, и шел годами. А близкие закрывали на это глаза: прощали то, чего нельзя было спускать, покрывали его неправильные поступки, старались избавить его от последствий ошибок.

– А как же христианское прощение и любовь?

– Подлинная любовь желает любимому не приятного, а полезного, не временного, а вечного. Прощать мы, конечно, должны, а вот избавлять от последствий – далеко не всегда. Ведь и Господь прощает нас – но наказание в этой жизни иногда оказывается неизбежным, ради нашего же блага. Близкие не должны брать на себя несвойственные им роли, не должны пытаться быть «спасателями» зависимого. Он должен сам отвечать за свою работу, за семью. И когда человек это осознает, он понимает, что ему некогда пить. А у нас часто родственники делают все правильно, но с опозданием на 5–10 лет: осознают, как надо действовать, когда уже поздно. А что именно нужно делать, зависит от степени деградации личности. Есть три стадии развития алкоголизма: эпизодическое, систематическое употребление и сформированная зависимость. У зависимости есть развитие, есть стагнация. Надо понимать, что с человеком происходит в данный момент, и принимать соответствующие меры. Если он уже дошел до той стадии, когда сложно ожидать волевых действий, – это один вариант. А если человек еще работает, ему не безразличны его близкие, семья – другой.

– И все же, можно дать какой-то общий совет?

– Ориентир должен быть на выздоровление. Мы поддерживаем положительные качества человека, его поступки и решения, направленные на выздоровление, и помогаем ему в этом. А все, что направлено в другую сторону, – это его ответственность, тут мы помощи не оказываем.

– Какие качества приводят человека к алкоголизму?

– Как говорят специалисты, все зависит от воспитания в семье и опыта, который человек перенял от родителей. Конечно, любой, кто станет пить каждый день, сделается алкоголиком. Научные исследования выявили, что первым шагом к более серьезным зависимостям часто становится курение. Если подросток взялся за сигарету – у него появляются все шансы перейти к бутылке и шприцу. У любого зависимого происходит раздвоение личности на здоровую ее часть и нездоровую – ту, которая хочет жить так, как он привык. И табак, и алкоголь на первых порах дают временное расслабление, иллюзию решения проблемы, и это становится ловушкой для мозга. У человека стресс, усталость. Он закурил, выпил – полегчало. Это отложилось в его мозгу – и в следующий раз у него уже возникнет стремление решить проблему тем же способом. Так и формируется зависимость. Особенно легко и быстро она возникает у тех, кто начал курить и пить в подростковом возрасте.

– А какие греховные страсти чаще всего бывают предшественницами «зеленого змия»?

Алкоголизм – это проблема гордых людей

– Из своего опыта я могу сказать, что алкоголизм – это проблема гордых людей. Чем более горд, строптив, непослушен человек, тем больше у него шансов стать зависимым от алкоголя. Наркомания же чаще возникает в результате погони за удовольствиями, гедонизма. И, конечно, при злоупотреблении алкоголем и приеме психоактивных веществ все страсти в человеке прогрессируют. Говорят, что у алкоголика и наркомана своя мистика – конечно, бесовская. Это становится особенно заметно, когда наступает последняя стадия зависимости. Белая горячка – это проявление темного духовного мира, который уже становится видимым.

– Как обезопасить себя и близких от алкоголизма – ведь никто не застрахован?

– Лучше бы вообще не начинать употреблять его: человек рождается трезвым, пусть таким и остается, зачем ему какие-то психоактивные вещества! Я иногда хожу на службы пешком, особенно летом, – примерно семь километров. И обратил внимание, что рано утром, особенно в выходные, на улице никого нет, кроме пьяниц, которые либо уже лежат, либо еще допивают. И в основном это люди молодого и среднего возраста – потому что до старости они обычно не доживают. К чему я это говорю. Алкоголиками не рождаются, а становятся – из обычных людей. Человек может пить 10, 15 лет и не думать, что у него есть проблема. Как правило, люди осознают проблему, когда уже потеряют работу, семью, здоровье. Алкоголь – это и наркотик, и мутаген, и яд одновременно. Даже употребляя его понемногу, человек ставит себя в группу риска: неизвестно, как это проявится. Поэтому я бы одобрил практику стран, где алкоголь не продают людям в возрасте до 21 года – поскольку формирование мозга продолжается до 20 лет. Доказана и связь онкологических заболеваний с употреблением алкоголя и курением.

В храме святителя Варсонофия Казанского

– Но употребление вина благословляется Церковью.

– Церковь не запрещает употребления алкоголя. Бог все создал во благо, но мы можем обратить это себе во вред. У человека должна быть совесть и понимание того, что он делает, зачем и к чему это приведет.

– Исцелившись от алкоголизма или наркомании, человек все равно рискует возвратиться к ним. О чем надо помнить в первую очередь, чтобы избежать этого?

– Часто бывает, что человек бросил пить, и думает, что все ему должны. Еще бы: он молодец, он совершил подвиг! Хотя на самом деле он просто избавился с Божией помощью от вредной привычки, которую сам же приобрел. Поэтому надо благодарить Господа и стараться помогать другим – многие так и делают, и им это помогает устоять в трезвости. Они осознали свою беду, вышли из нее с помощью врачей, священников, психологов, а теперь протягивают руку помощи собратьям по несчастью.