Белый ангел Москвы – святая Великая княгиня Елизавета Федоровна

«Я всеми своими фибрами Русская»
(Из письма Елизаветы Федоровны Императору Николаю II от 11 июня 1909 г.)

Великая княгиня Елизавета Феодоровна

1 ноября 1864 года в семье Великого герцога Гессен-Дармштадтского Людвига IV родилась вторая дочь, которую назвали Елизаветой –в честь святой Елизаветы Тюрингской (XIII в.), родоначальницы династии герцогов Гессенских, прославившейся делами милосердия. В кругу семьи девочку звали Эллой. Мать ее, принцесса Алиса, была дочерью королевы Великобритании Виктории, властительницы величайшей в то время империи. Тогда никто не мог предположить, какая удивительная судьба дарована этой гессенской принцессе: Элла в будущем станет Великой княгиней Российского Императорского дома Романовых; ее жизнь, как и жизнь ее младшей сестры Аликс, будущей Императрицы Александры Федоровны, трагически оборвется в большевистской России, и обе сестры через много лет будут причислены Русской Православной Церковью к лику святых.

Элла провела детство в родном Дармштадте, столице маленького немецкого герцогства. Мать занималась благотворительностью и детей воспитывала на основе христианских заповедей: в любви к Богу и ближним, особенно к страждущим.

Принцессы Виктория, Ирина, Аликс и Елизавета Гессенские у портрета усопшей матери

Мать занималась благотворительностью и детей воспитывала на основе христианских заповедей: в любви к Богу и ближним, особенно к страждущим

Когда Элле было 14 лет (1878 г.), во время эпидемии тифа почти одновременно умерли ее мать и младшая сестра Мария. После смерти Великой герцогини Алисы бабушка, королева Виктория, взяла двух осиротевших внучек, Эллу и Аликс, жить в Лондон.

Элла была ослепительно красива. Великий князь и поэт Константин Романов напишет о ней позже:

И всякий, увидав тебя, прославит Бога,
Создавшего такую красоту!

Великий князь Сергей Александрович и Великая княгиня Елизавета Федоровна. 1884

Девушка была одной из самых завидных невест Европы. В 1883-м году её женихом стал младший брат русского Императора Александра III – Сергей Александрович. Свадьба состоялась 3 июля 1884 года. Отец невесты сказал Александру III:

«Я дал свое согласие не колеблясь. Я знаю Сергея с детского возраста и уверен, что он сделает мою дочь счастливой».

По вероисповеданию Элла была лютеранкой, но по законам Российской империи при вступлении в брак переход в Православие от нее не требовался. В России она была наречена Великой княгиней Елизаветой Федоровной (по традиции немецким принцессам, выходившим замуж за русских Царей или Великих князей, давали отчество Феодоровна, в честь Феодоровской иконы Божией Матери – фамильной святыни династии Романовых).

В 1888-м г. Елизавета Федоровна вместе с супругом, председателем Императорского Палестинского общества, совершила паломничество в Святую Землю, в Палестину. В русском храме в честь Святой Марии Магдалины она произнесла: «Как я хотела бы быть похороненной здесь». После посещения Святой Земли в душе Великой княгини произошел духовный переворот: она решает принять веру своей новой Родины.

Сергей Александрович и Елизавета Федоровна на Святой земле. Гефсимания, храм святой Марии Магдалины, 1888

После посещения Святой Земли в душе Великой княгини произошел духовный переворот: она решает принять веру своей новой Родины

Это знаменательное в жизни Елизаветы Федоровны событие произошло в 1891-м году. Перед принятием Православия она написала своему отцу:

«Я всё время думала и читала, и молилась Богу – указать мне правильный путь, – и пришла к заключению, что только в этой религии я могу найти настоящую и сильную веру в Бога, которую человек должен иметь, чтобы быть хорошим христианином».

В 1891-м году Великий князь Сергей Александрович был назначен Московским генерал-губернатором, и 5 мая того года супруги прибыли в Москву. Елизавета Федоровна стала регулярно посещать службы в Саввино-Сторожевском монастыре и в церкви имения Ильинское, в котором подолгу жили супруги, участвовала в паломнических поездках. В Москве Великая княгиня энергично занялась благотворительной деятельностью. Она стала активной участницей различных благотворительных обществ, посещала больницы, приюты, тюрьмы; участвовала в благотворительных базарах, раздавала деньги, одежду, продукты нуждающимся, щедро оделяла нищих милостыней. Она взяла под свое покровительство детские организации, учредив Елизаветинское благотворительное общество для оказания помощи детям из беднейших семей. В ясли и сады поступали и сироты, которые получали профессиональное образование на средства Общества. Кроме того, по благословению митрополита Леонтия при каждом московском приходе и монастыре создавались ясли и приюты, сотрудничавшие с Елизаветинским обществом. За 25 лет деятельности Общество приняло участие в судьбе свыше 9 тысяч детей. Княгиня возглавила Дамский комитет Красного Креста. Многие москвичи называли ее «Белый ангел Москвы».

Княгиня возглавила Дамский комитет Красного Креста. Многие москвичи называли ее «Белый ангел Москвы»

Во время Русско-японской войны Елизавета Федоровна деятельно помогала фронту созданием складов Красного Креста; организовывала духовную и материальную поддержку госпиталям, вдовам и детям погибших воинов. В залах Большого Кремлевского дворца по ее инициативе работали мастерские, где шили обмундирование для солдат. Здесь же принимались пожертвования деньгами и вещами. На свои средства княгиня сформировала несколько санитарных поездов.

Совместная жизнь супругов строилась на христианских началах. По взаимному согласию, их брак был духовным, они жили как брат с сестрой. Елизавета Федоровна видела глубокую веру своего супруга. Великий князь сумел передать жене свою любовь к России, ее религии и культуре. Позже она скажет о муже: «Это святой человек, который стоит выше всех нас». Своих детей у Сергея и Елизаветы не было; они воспитывали детей Великого князя Павла Александровича, Дмитрия и Марию, мать которых умерла при родах.

18 февраля 1905 г. Великий князь Сергей Александрович погиб от бомбы, брошенной эсером-террористом Иваном Каляевым. Елизавета Федоровна первой прибыла на место трагедии и, стоя на коленях в снегу, собирала части тела горячо любимого мужа и складывала их на носилки. На следующий день она причастилась Святых Христовых Тайн в храме Чудова монастыря, где стоял гроб с телом Сергея Александровича. На третий день после его гибели она пошла в тюрьму к убийце и сказала, что не держит на него зла. Она простила его от имени мужа и подарила ему Евангелие и маленькую иконку. С ее стороны это был настоящий подвиг любви, заповеданный людям Иисусом Христом: она простила человека, причинившего ей безмерные страдания. Она же подала Императору Николаю II прошение о помиловании убийцы, которое тот отклонил.

После убийства мужа Елизавета Федоровна посвятила свою жизнь служению Христу и обездоленным людям

После убийства мужа Елизавета Федоровна посвятила свою жизнь служению Христу и обездоленным людям. Она решила создать общину, в которой сочетались бы монашеские правила с деятельностью сестер милосердия. Часть своих драгоценностей она возвратила казне, часть продала и на вырученные деньги купила в Москве на Большой Ордынке участок земли с четырьмя домами и садом. Там в 1909-м году ею была основана Марфо-Мариинская обитель милосердия, названная в честь Святых евангельских сестер Марфы и Марии. Предполагалось, что сестры новой обители должны соединять в себе служение молитвенницы Марии и труженицы Марфы. В 1910-м году в письме А.Н. Нарышкиной, известной благотворительнице, Елизавета Федоровна писала:

«Вы можете вслед за многими сказать мне – оставайтесь в своем дворце в роли вдовы и делайте добро ‟сверху”. Но, если я требую от других, чтобы они следовали моим убеждениям, я должна делать то же, что они, сама переживать с ними те же трудности, я должна быть сильной, чтобы их утешать, ободрять своим примером; у меня нет ни ума, ни таланта – ничего у меня нет, кроме любви к Христу… Истинность нашей любви к Христу, преданность Ему мы можем выразить, утешая других людей, именно так мы отдадим Ему свою жизнь…».

В обители милосердия были созданы два храма – Марфо-Мариинский и Покровский; в обители была устроена больница, которая считалась одной из лучших в Москве. Был открыт приют для женщин, больных туберкулезом, и приют для беспризорных девочек, организованы детская школа и бесплатная столовая для бедных, аптека, где лекарства частично выдавали бесплатно. Сестры Марфо-Мариинской обители давали обеты целомудрия, нестяжания и послушания, но, в отличие от монахинь, могли при желании покинуть обитель и создать семью.

Сестры Марфо-Мариинской обители давали обеты целомудрия, нестяжания и послушания, но могли при желании покинуть обитель и создать семью

Сама настоятельница Елизавета вела подвижническую жизнь, спала не более трех часов в сутки, строго соблюдала посты, по ночам молилась и читала Псалтирь над умершими, часто ассистировала при операциях и выхаживала тяжелобольных. Без охраны посещала Хитров рынок – московскую трущобу, вызволяя оттуда малолетних детей. Мальчиков, спасенных с Хитровки, она устраивала в общежития, а девочек – в закрытые учебные заведения или приюты.

В то время Елизавета Федоровна не приняла монашеский постриг, но остается спорным вопрос о тайном постриге ее незадолго до смерти. Существует версия, что она была тайно пострижена с именем схимонахини Алексии. О своем желании стать в конце жизни монахиней она говорила своей сестре, принцессе Виктории, и племяннице, Великой княгине Марии Павловне. Возможно, это событие произошло в Александро-Невском Ново-Тихвинском монастыре, где она в 1918-м году находилась под арестом.

Великая княгиня Елизавета Федоровна с ранеными

С началом Первой мировой войны Елизавета Федоровна разработала план содействия фронту. Это и создание санитарных поездов, складов, лазаретов, и отправка в действующую армию походных церквей, и организация комитетов помощи семьям солдат. Она считала священным долгом помочь своей новой Родине в борьбе с врагом. В письме Императору Николаю II от 13 апреля 1916 г. она писала:

«Я чувствую себя недостойной безграничной любви Божией и той любви, которая окружала меня в России, – даже минуты скорби освящены тайным утешением свыше… что я могу сказать одно: Слава Богу за все».

Между тем революция приближалась к России. Когда в 1916-м году к воротам обители подошла яростная толпа с требованием выдать немецкого шпиона – брата княгини, она бесстрашно вышла к людям и предложила проверить помещения. В тот раз Господь уберег Великую княгиню от беды, но после революции к обители снова приблизилась вооруженная толпа, намеренная арестовать княгиню, подозревая ее в шпионаже в пользу Германии и хранении в монастыре оружия. Настоятельница сказала, что должна сделать необходимые распоряжения и проститься с сестрами. По ее просьбе о. Митрофан отслужил молебен, после которого толпа, осмотрев постройки обители и убедившись в отсутствии в ней оружия, удалилась.

«Я никому ничего дурного не сделала. Буди воля Господня!» – говорила она в те дни

С приходом революции Елизавета Федоровна отказалась уехать из России, а послу графу Мирбаху, который хотел помочь ей перебраться в Германию, отказала в приеме. «Я никому ничего дурного не сделала. Буди воля Господня!» – говорила она в те дни. Во вторник Светлой Седмицы (когда празднуется Иверская икона Божией Матери), 24 апреля (7 мая), Патриарх Тихон отслужил в обители молебен. В тот же день Великая княгиня Елизавета Федоровна была арестована. 18 июня 1918 года она в сопровождении келейницы Варвары Алексеевны Яковлевой и сестры Марфо-Мариинской обители Екатерины Петровны Янышевой была отправлена поездом в Пермь. Здесь недолгое время она пребывала с сестрами в Успенском женском монастыре, утешаясь ежедневным монастырским богослужением. Вскоре их переместили в Екатеринбург, где недолгий приют московским изгнанницам предоставил Ново-Тихвинский монастырь. Великая княгиня просила власти разрешить ей жить в Ново-Тихвинском монастыре, но в этом ей было отказано.

Великая княгиня Елизавета Федоровна

Во вторник Фоминой недели, 1/14 мая, все находившиеся в Екатеринбурге члены Императорской фамилии получили предписание переселиться в город Алапаевск Верхотурского уезда Пермской губернии. Алапаевские мученики прибыли туда 7/20 мая.

А.С. Кривова, кухарка Великих князей, на допросе по делу об убийстве Алапаевских узников показала, что их поместили в здании Напольной школы, которая находилась за городом. Угловую комнату школы занимали Великая княгиня Елизавета Федоровна с монахинями Варварой (Яковлевой) и сестрой-келейницей Екатериной (Янышевой). Елизавета Федоровна занималась рисованием и вышивкой и подолгу молилась. Завтрак и обед ей подавали в ее комнату. Остальные члены Дома Романовых собирались для завтрака и обеда в комнате Великого князя Сергея Михайловича, служившей также и общей столовой.

Первое время режим был более свободным: узникам разрешали посещение церкви в сопровождении красноармейца. Через месяц положение их резко ухудшилось. У них было конфисковано всё имущество: драгоценности, обувь, белье, даже одеяла и подушки. Им было объявлено, что Великий князь Михаил Александрович сбежал из Перми, и поэтому за узниками будет установлен строжайший надзор. Сестра Екатерина (Янышева), врач и оба лакея были удалены.

Следствие установило, что в ночь на 5/18 июля узникам было объявлено, что их увезут в деревню Синячиху. В 18 км от Алапаевска их казнили, сбросив живыми в одну из заброшенных шахт рудника, а затем закидали гранатами. Перед тем как Великую княгиню Елизавету Федоровну столкнули, она громко молилась и крестилась, говоря:

«Господи, прости им, ибо не знают, что делают». Она и князь Иоанн Константинович упали не на дно шахты, а на выступ, находившийся на глубине 15 м. Еще некоторое время страдалица оставалась живой и, сама израненная, как могла перевязала рану на голове князя Иоанна частью ткани своего апостольника. По свидетельству местного крестьянина, в ночь с 17 на 18 июля возле этой шахты слышалось молитвенное пение, которое продолжалось и весь следующий день. Алапаевские мученики скончались в страшных страданиях от жажды, голода и ран.

Еще некоторое время страдалица оставалась живой и, сама израненная, как могла перевязала рану на голове князя Иоанна частью ткани своего апостольника

Когда 15/28 сентября Алапаевск был взят войсками адмирала А.В. Колчака, тела Алапаевских мучеников были извлечены из шахты. Несмотря на то, что тела находились в шахте в течение нескольких месяцев, тело Великой княгини Елизаветы было найдено нетленным. На ее лице сохранилось выражение улыбки. Пальцы правых рук Великой княгини Елизаветы, инокини Варвары и князя Иоанна были сложены для крестного знамения. На груди Великой княгини был обнаружен образ Спасителя, на обратной стороне которого была золотая пластинка с надписью: «Вербная суббота 13 апреля 1891 г.» – дата присоединения ее к Православию.

Тела мучеников погребли в Троицком соборе. Когда началось отступление Белой армии, их перевезли в Читу, а оттуда – в Пекин. В 1920-м году останки Великой княгини и инокини Варвары были отправлены в Иерусалим и положены в усыпальнице храма Св. Марии Магдалины в Гефсимании. 2 мая 1982 г. мощи новомучениц из усыпальницы перенесли в самый храм.

Рака с мощами святой Елизаветы в храме св. Марии Магдалины в Иерусалиме

В наши дни в храме во имя Святой равноапостольной Марии Магдалины находятся две гробницы. В одной из них покоятся мощи Великой княгини Елизаветы Федоровны, а в соседней – ее верной келейницы инокини Варвары (Яковлевой), которая разделила с Великой княгиней последние трагические минуты ее жизни в алапаевской шахте.

В 1992-м году Русская Церковь причислила Елизавету Федоровну и Варвару (Яковлеву) к лику святых новомучеников российских. Так в конце ХХ века к списку православных святых добавилось имя Великой княгини Елизаветы Федоровны. Своей жизнью, исполненной святости, строгой монашеской аскезы, стремления к правде Божией Елизавета Федоровна явила всему жестокому ХХ веку пример истинно евангельской любви и смирения. Судьба сестры последней Российской Императрицы говорит о том, что даже в эпохи, оскудевшие духом веры, Бог поставляет на великое служение Своих избранных праведников.