Как Николай хотел стать монахом и не стал им

Николай живет в небольшом российском городе, где, как известно, все друг у друга на виду. Он мечтал о монашестве на Святой Горе Афон, готовился к нему, но в итоге… счастливо женат. Вот только побороться за свое семейное счастье и ждать его тоже пришлось долго и серьезно. Сам Николай говорит, что можно написать целую книгу на тему того, как он хотел стать монахом и не стал им. Приводим эту удивительную историю со слов самого Николая. Изменены в его рассказе только имена действующих лиц.

Крах семьи и мечты о монашестве

Художник: Алексей Гневышев

– У меня был брак, который завершился в 2006 году. Моя супруга, имея на руках наших малолетних детей, загуляла с новым ухажером и подала на развод. Я развелся в 2006 году, как уже сказал, но еще два года мы жили в своей квартире уже не как муж и жена. Потом я поступил в Свято-Тихоновский университет, и началось мое очень глубинное воцерковление. Я воцерковился в 2004 году, а в 2007-м поступил в этот вуз. В 2008 году начал преподавать в воскресной школе для взрослых. Кроме того, из той квартиры пришлось уйти к родителям, где я жил после этого долгое время.

Ни о какой женитьбе я и не помышлял. В 2012 году впервые приехал на Святую Гору Афон и уже с первой поездки понял, что это мое. Я думал исполнить свои социальные обязанности, принять постриг и уехать на Афон. И с каждой моей поездкой туда это желание становилось все более и более уверенным. Я даже выбрал для себя на Святой Горе монастырь – болгарский Зограф, подружился с духовником монастыря и думал, что этот монастырь станет моим пристанищем. Не русский монастырь, где много монахов и, как мне показалось, несколько шумно, а Зограф с его 30–40 монахами. Там тишина, уют, мне там было очень хорошо.

Каждая поездка на Святую Гору была для меня некой ступенькой к монашеству

Каждая поездка на Святую Гору была для меня некой ступенькой к монашеству. Я даже как-то купил себе крест из оливы в Хиландаре, он мне очень понравился. Этот крест напоминает напрестольный. И потом уже спустя годы увидел монашеский постриг и понял, что это крест для пострига. В общем, все шло к этому. Как дважды два было совершенно ясно и понятно, что мне предстоит принять монашество. Об этом говорили все вокруг, в том числе там, где я преподавал. Через несколько лет меня поставили преподавать в воскресной школе для детей, чему я был не очень рад, так как с детьми мне было намного сложнее.

Встреча со старцем

В 2014 году я поехал на Рождество Христово в очередную паломническую поездку на Святую Гору, и ко мне тогда присоединились еще двое знакомых – Иван и Константин. С Константином мы общались не раз, он москвич, неоднократно ездил на Афон. В Москве я приезжал к нему на работу, и мы общались. Это важная деталь, поэтому хочу ее отметить.

И вот представьте: не паломническое время, мало людей на Афоне… Мы переезжали из одного монастыря в другой, и в Карее у нас была пауза часа на два. На площади, где обычно очень много народа, никого не было. Вдруг к нам подходит один понтийский грек, то есть который говорит по-русски, с наших краев, этнический грек. Подходит и предлагает: «Давайте я вас свожу к старцу!» Я отвечаю: «Не надо, спасибо!» Грек настаивает: «Ну, может, вы получите ответы на какие-то важные жизненные вопросы!» Я говорю: «А мне не надо!» Но мои два товарища очень загорелись этим предложением. Говорят: «Давай пойдем – это недалеко, километра полтора-два всего!» В общем, они меня уговорили, хотя я не хотел. Честно скажу, я к старцам отношусь немного настороженно, потому что они говорят волю Божию. И если это на самом деле старец, то ее надо исполнять. Иногда бывают очень неожиданные повороты, и я думал, что лучше волю Божию о себе узнавать постепенно. Не хотел, чтобы меня старец ошарашил какими-то словами. Тем не менее пришлось идти.

Я тогда совсем не знал этого известного старца – отца Гавриила Карейского. Каждый по отдельности заходил к нему со своими вопросами, и наш новый знакомый, понтийский грек, нам переводил.

«Отче, благословите на монашество!» А старец мне говорит: «Я не буду тебя благословлять!»

Я зашел и даже не задал вопрос, а только попросил: «Отче, благословите на монашество!» А он мне говорит: «Я не буду тебя благословлять на монашество! И вообще, возвращайся домой, и тот, у кого ты постоянно исповедуешься, скажет тебе, что делать дальше!»

Меня эти слова привели в сильное смятение. Я был так возмущен ими! Я думал: как это понимать, что это такое?.. Внутри горделивые мысли: «Ну как же, всем всё понятно про мое монашество, всем видно даже со стороны, и я сам к этому стремлюсь!» Я, конечно, был ошарашен, очень сильно расстроился, просто очень сильно! И начал искать в общении с другими людьми, афонитами, опровержение того, что этот монах – старец: дескать, он что-то может не так сказать, и не надо ему верить. Мне даже некоторые что-то про это говорили – что не надо близко к сердцу воспринимать сказанные им слова.

Встреча

Я возвращаюсь домой, и примерно через 40 дней, на Сретение, приезжает наш епископ. У нас был престольный праздник, к тому же – День православной молодежи. И как преподаватель воскресной школы, я должен был там быть вместе с детьми. У меня была старшая группа, это взрослые дети. И моя ученица задала епископу вопрос: «Что делать, если я в семье одна хожу в храм, а мои родители и брат не ходят, интереса к вере у них нет?» Епископ ей что-то ответил, а я потом подумал, и мне захотелось немного дополнить его ответ. Есть такое выражение: «Никогда не говори с людьми о Боге, если они тебя не спрашивают, но делай все, чтобы они с тобой о Нем заговорили». И я решил отправить ей это в социальной сети. Надо сказать, что у меня был процветающий бизнес, но к тому времени он стал разрушаться. Мы теряли клиентов, все пошло очень плохо – это был очень тяжелый период. И в итоге у меня образовалось много свободного времени. Этот избыток времени привел к тому, что у меня была возможность общаться на богословские темы. Елена, так ее звали, была очень богословски подкованным человеком. Она была моя ученица, и я ее всегда выделял как очень начитанную и разбирающуюся в богословских науках. Есть «сын полка», а она была «дочь храма» – жила рядом с храмом и там проводила всё свое свободное время. Она была и псаломщица, и просфорница, и библиотекарь, и звонарь, и помогала в трапезной – в общем, всё, что возможно делать девушке в храме, она делала.

На тот момент, в 2014 году, ей было 16 лет. Позже исполнилось 17. Мы с ней стали переписываться на богословские темы, и месяца через два я почувствовал, что что-то происходит, я испытываю к ней какую-то симпатию… Я всё это отсекал, потому что это невозможно. У нас такая разница в возрасте – двадцать пять лет!

Ответ духовника

На каком-то этапе я подошел к своему батюшке – опытному, почтенному, пожилому старцу, у которого постоянно исповедовался, – и говорю: «Такая вот история, какая-то завязка начинается…» А он мне отвечает: «А это твоя жена! Тебе надо жениться на ней. Я вас обоих очень хорошо знаю, вы зануды в исповеди и очень похожи. Это будет твоя жена – и просто прекрасная жена! Замечательная!» Я говорю: «Батюшка, это невозможно! При такой разнице в возрасте меня съедят. Это конец всей моей богословской карьеры и т.д.». – «Вот посмотришь!» – он стал меня убеждать, так что я был в полном недоумении.

Послушание в летнем лагере

В мае 2014 года благочинный отправил меня в детско-юношеский лагерь – потрудиться при одном нашем монастыре. Там был семинар на три дня, я не особо хотел туда ехать. Но и Елену туда отправили: ее – как вожатую, а меня – как замначальника лагеря. Мы поехали, три дня там жили, учились, как работать с детьми, с подростками. Возникала всё большая симпатия, но она говорила, что это невозможно: «Николай Александрович, я к вам с уважением отношусь, но на это пойти не могу…» Вероятность была нулевая, с ее слов.

Я ей тогда предложил поехать в храм к моему знакомому батюшке. Это самый близкий мне священник, некоторые его даже называют старцем. У него паломническая гостиница – отдельно для женщин и мужчин, своего рода архондарик, вроде афонского. И все там по-афонски. Я ей предложил поехать туда на выходные. Мать ее спокойно со мной отпустила.

«Воспитай Ленку и женись на ней!»

Мы поехали, помолились. Всенощной не было, и надо было начинать в воскресенье служить с утрени. Но куда-то подевалась матушка этого батюшки, которая всегда вела службы. Надо было уже начинать – а некому. Елена берет часослов и по нему начинает утреню (которая была с некоторыми богослужебными особенностями). Читает четко, и так споро и хорошо у нее всё пошло! В конце службы ко мне подходит батюшка и спрашивает: «А кто это такая? Что я ничего о ней не знаю?» Ей на тот момент уже было 18 лет. Я говорю: «Это Елена, она “дочь храма”». А он мне: «Воспитай Ленку и женись на ней!» Ну, вот этот батюшка точно старец, хочу сказать, но это отдельная история.

Молитва святой блаженной Ксении Петербургской

И вот я возвращаюсь, окончательно запутавшись в ситуации. Что делать – непонятно. Одни говорят жениться, но сам я понимаю, что это невозможно. Тем более я на Афон хотел уехать, только Афоном жил, а тут такая история… Меня разрывает на части. В итоге мне посоветовали молиться святой блаженной Ксении Петербургской.

Мне говорят жениться, но сам я понимаю, что это невозможно. Тем более я на Афон хотел уехать, только им и жил, а тут такая история…

Я взял благословение на сорок акафистов, каждый день читал – и в конце акафиста добавлял свою молитву. На десятый день произошло следующее чудо: я захожу во двор храма, а там стоит мой товарищ и держит в руках книгу, которую принесли на сжигание. Это была книга про святую Ксению Петербургскую, ее житие. Я еще запомнил, что автор – Горбачева. Я попросил у него эту книгу, и он с легкостью отдал. Я-то читал акафист, где изложены фрагменты жития, а целиком житие, к своему стыду, еще не читал. И тут, можно сказать, сама святая Ксения присылает мне свое житие: «Ты молишься, а прочитай обо мне хоть что-нибудь!».

Дочитал я акафист. На сороковой день Елена говорит: «Наверное, да». В сомнениях, конечно, но это уже было большим шагом вперед. Я ее спрашивал: «Понимаешь ведь, что будут проблемы?» – «Да, – отвечает, – понимаю».

Ожидание и учеба в Москве

Прошел год. Она поступила в тот же университет, что и я – в Православный Свято-Тихоновский. Только я закончил богословский факультет, а она – филологический. С красным дипломом. Она училась с 2015 по 2019 год.

Мой знакомый из Москвы Константин, про которого я говорил в начале, сказал, что уезжает из столицы на долгое время, и предложил, чтобы Елена на период учебы поселилась вместо общежития в его свободную квартиру. Но, поскольку мне тоже приходилось бы приезжать иногда в Москву, получалось не очень хорошее дело… И поэтому мы приняли решение, что она будет жить в общежитии при университете, а я, приезжая в Москву, – в этой его квартире. Приезжать бы мне пришлось, так как надо было помогать Елене, чтобы ввести в курс дела в Москве – все-таки жизнь в столице очень отличается от нашего маленького города на окраине… А я Москву хорошо знал, несколько лет там жил.

В общем, я несколько месяцев прожил на этой квартире, мы виделись, гуляли. В итоге все это дошло до благочинного, и благочинный устроил грандиозный скандал. И будущая теща, оказывается, не знала о моих намерениях, хотя непонятно было, как она могла не знать – я ей дарил телефоны, дорогие подарки, всё это принималось, но она даже и не думала. Сначала пошли препоны с ее стороны. Отец был не против, а она восстала. Сказала: «Когда получит диплом, тогда и замуж выйдет».

Тихое семейное счастье

Четыре года Елена отучилась в Москве, я ждал. Иногда с Афона ехал через столицу, тогда виделись. Потом ехал к себе. Настал 2019 год. Она вернулась в наш родной город из Москвы, и мы поженились. Сейчас у нас уже двое детей – дочка и недавно родившийся сын. Вот такая история о том, как я хотел стать монахом и не стал им.

На нашем пути, конечно, было много чудесных событий. Я потом дважды по сорок дней читал акафист святой блаженной Ксении. И вот теперь живу и радуюсь, потому что жизнь наша очень счастливая. Мы вместе пребываем в вере – ни конфликтов, ничего плохого у нас нет, только радость. Я даже не знал, что так бывает. Я вижу, что брак – это тяжелый крест, а тут Божьей милостью – только радость и счастье!

Эпилог

Хотелось бы рассказать про один важный момент, который произошел, когда мы с Еленой трудились в лагере при монастыре. Каждый день мы рано вставали и совершали утреннее правило всем лагерем. Там была сцена, на сцене стоял аналой с иконой – мы перед этой иконой молились. А рядом с иконой был ящик с картонными карточками. Они лежали текстом вниз, и на них были написаны отрывки из Священного Писания. Карточек было много, как и людей в лагере, около шестидесяти. Это были разные фрагменты из Священного Писания. Каждый день человек подходил, целовал икону, брал карточку, и это было как наставление, случайным образом полученное на сегодняшний день. Удивительно, что все тексты были разные, а тут мы в один день получаем с Еленой абсолютно идентичный текст из пророка Исайи:

«…не бойся, ибо Я с тобой; не смущайся, ибо Я Бог твой. Я укреплю тебя, и помогу тебе, и поддержу тебя десницею правды Моей. Вот, в стыде и посрамлении останутся все, раздраженные против тебя; будут как ничто и погибнут препирающиеся с тобой. Будешь искать их – и не найдешь их, враждующих против тебя; борющиеся с тобой будут как ничто, совершенно ничто, ибо Я Господь, Бог твой, держу тебя за правую руку твою, говорю тебе: не бойся, Я помогаю тебе» (Ис. 41: 10–13).

И это было воспринято нами как послание с Небес, так как пришел совершенно одинаковый текст – ей и мне, и он четко соответствовал нашим страхам на тот момент. Это был ответ на наш вопрос: «Ничего не бойтесь!»

Слава Богу за всё!